Руслан Белов - Муха в розовом алмазе

• Название: Муха в розовом алмазе
• Автор: Руслан Белов
• Жанр: Юмористическая фантастика

---

– Он тебя и в самом деле пытал?

– Нет, конечно! – хмыкнула Синичкина. – Пытки – это для дураков, умные люди с фантазией всегда на словах договорятся.

– Ну, ты и шту-у-чка! Я тебя Чубайсу продам! Хотя нет, на первый раз помилую. И знаешь из-за чего? Помнишь, когда мы ночевали на даче, я утром к тебе поднялся? Ты еще вполне резонно подумала, что я сексуальные фантазии реализовывать явился?

– Ты... ты... – в свою очередь задохнулась от негодования Синичкина. – Ты их перепрятал?

– Ага. И не на даче, а в соседнем лесу. Фиг найдешь без саперной роты, драги и пяти лет непрерывной трехсменной работы.

– Ты... Ты... все испортил! Ненавижу тебя!

– Ну, ладно, киска, ладно, я пошутил! – решил я солгать во спасение душевного климата. – На месте алмаз, на месте. Под той самой яблоней. Ты забыла, как я надрался в тот вечер? Подумай, мог я ночью с дикой головной болью – я ведь даже похмелиться ни грамма не оставил – идти в лес?

Синичкина посмотрела мне в глаза испытывающим взглядом. Я сделал лицо простодушным и сказал проникновенно:

– Я все это придумал, дабы ты поняла, что такого мужчину, как я лучше держать при себе, а лучше в постели.

Синичкина хотела отпарировать, но Валерка прекратил прения.

– Кончайте свои семейные сцены! – сказал он, морщась. – Ну, что, Черный, соглашаешься ты на бои с выбыванием?

– А ты? – спросил я, вглядываясь в не выражающие ничего глаза Веретенникова. – Ты согласен? Твоих детей он убить не обещал?

– Мы с ним заключили джентльменское соглашение: если я останусь в живых, то стану Верховным жрецом Хрупкой вечности.

– Субгениально! И после этого истинно джентльменского соглашения он тебя раздел донага...

– Нет, это я сам разделся! Чтобы Али-Бабай видел, что я не вооружен, – гордо сказал посланец Баклажана.

– А ты вообще хорошо себя чувствуешь? Я имею в виду самочувствие головы? – спросил я, бросив торжествующий взгляд на Сашку Кучкина (он ведь утверждал, что это Баклажан Валерку раздел).

– Прекрасно! – широко улыбнулся Веретенников. – Как рота олимпийских чемпионов!

– А я вот в твоем головном здоровье почему-то сомневаюсь и потому хочу конкретизировать свой вопрос: ты и в самом деле собираешься стать жрецом Хрупкой Вечности?

– Знаешь, когда у тебя на даче, в Виноградово, я первый раз взял в руки розовый алмаз, он совсем не произвел на меня впечатления, ну, может быть, испугал немного своей мухой, озадачил.

А здесь, в забое, в свету фонаря я увидел первый наш добытый камень, увидел, после всего того, что со мной случилось, и понял что-то важное, вернее, начал понимать смысл этого великого чуда природы... И начал, наконец, понимать Баклажана с Полковником. Они, эти розовые слезы природы, что-то пытаются до нас донести, что-то пытаются нам объяснить, и я чувствую, что когда я пойму эти камни, то мир, я, все на свете станет совершенно другим – хорошим, объяснимым и нужным...

Понимаешь, до меня дошло, алмазы эти до меня донесли, что динозавры, саблезубые тигры и мы, несчастные, потерявшиеся люди, являемся отходом какого-то великого процесса, божественного производства, может быть... Производства, которое, в конце концов, выработает нечто совершенно великое, совершенно безграничное, совершенно нужное и значимое... Вот, ты Черный, разве ты не чувствуешь себя отходом этого великого производства? Чувствуешь, я знаю! Я тоже чувствую, и это чувство придает значимости моей жизни. Да, я отход, но отход великого, я появился для того, чтобы это великое когда-нибудь могло существовать, могло существовать и нести в себе частичку моего участия...

– Красиво говоришь! Я – отход! Я – субпродукт! Это замечательно! – восхитился я вполне искренно. – А плутониевая бомба? Она тоже, как и розовые алмазы, пытается что-то донести до человечества? Проникающее излучение, например?

– Я мечтаю увидеть эту бомбу! – воскликнул Веретенников, весь охваченный эстетическим экстазом. – Иннокентий Александрович рассказал мне, как она невероятно прекрасна! Как замечательно, как просто, слышите – просто, она раскрывает смысл розовых алмазов, смысл повседневной жизни, смысл человеческих отношений, смысл будущего...

– В твоих слова что-то есть, – закивал я, поджав губы. – Человечество, например, ни хрена ни в чем не понимало, пока не увидело атомную бомбу в действии... И я тоже... Столько философов перечитал – ни хрена не понял, потом за психиатров принялся – ну, сдвинулся чуть-чуть, особенно после того, как узнал, что старина Фрейд в конце своей карьеры понял, что из человека никогда человека не получится, потому как в подсознании у него сплошные рога с копытами... А тут такая доходчивая и очень простая бомба с розовыми алмазами! Нет, положительно, я тоже хочу стать жрецом Хрупкой Вечности, ну, не Верховным, конечно, я власти абсолютной не люблю, она развращает абсолютно, а так, рядовым, где-то на уровне прапорщика по банным вопросам.

– Я передам твою просьбу Баклажану. Но должен сказать, что тебе, Черный, он жречества не предлагал, только Саше Кучкину.

Сашка сморщился, а Валерка, не обращая на это внимания, широко улыбнулся:

– Саш, ну как, ты согласишься в случае выигрыша соревнования стать Верховным Жрецом Хрупкой Вечности?

– Пошел ты в п... – изумил меня Сашка своим неожиданно прямым ответом.

– Ну, понятно, – участливо закивал Веретенников, совсем не обидевшись. – Просто алмазы еще не прожгли тебе душу. И еще ты не знаешь, что Баклажан может твоего папашу любимого достать. И мамочку тоже. Имей в виду, что он ни перед чем не остановится. Ну, в общем, вы думайте, господа, а я пошел к остальным участникам соревнования. Через час-полтора вернусь... А может быть, и раньше.

– Слушай Валер, так, значит, это не ты Лейлу убил? – спросил я внимательно наблюдая, как Веретенников пытается стянуть с себя "ночнушку" с тем, чтобы вернуть ее законной владелице. И пожалел, что спросил: бедный Валерий, осознав вопрос, изменился в лице, беззвучно заплакал, повернулся и ушел, не разбирая дороги. Так и не сняв майки.

6. Дуэль – это для мужчин. – Три пары из двух корзин. – Сушеная вермишель и смертельная жажда. – Сашка хочет стреляться, а Синичкина топиться. – Мордобой перед полетом.

Я без колебаний согласился участвовать в боях на выбывание.

Во-первых, деваться было некуда, а во-вторых, согласитесь, в дуэлях есть что-то притягательное для мужчин, что-то вошедшее в кровь с романами Дюма, Скотта и Пушкина. Дуэль – это не банальная драка без правил, драка, в которой уже торжествующий участник может получить "перо в бок" или просто укус в плечо, дуэль – это спектакль, это благородное действо, в котором победу обеспечивает только сплав мастерства, силы, ума и, конечно, божественного случая.

Я с детства любил дуэли. В младших классах эта была обычная борьба в кругу девочек, борьба, в которой, чтобы победить, надо было просто обездвижить соперника, в старших – мордобой до первой крови, а в студенчестве – совместный с соперником прыжок в кипящую горную речку или подъем по отвесным скалам. Да, подъем к смерти, подъем, пока, кто-нибудь не отвернет, чтобы выиграть не победу, а жизнь.

Глупо? Да, конечно. В таких дуэлях побеждает не упомянутый выше сплав мастерства, силы, ума и божественного случая, а сплав дури с упрямством. Именно этот сплав помог мне выиграть одну из последних моих студенческих дуэлей. Одну из самых глупых...

Я учился тогда на пятом курсе и однажды вечером на вечеринке или дне рождения, не помню уже, поспорил с Федей Иневатовым на футбольную тему. Он утверждал, что сборная Англии попала в финальную часть, кажется, чемпионата Европы, а я – что не попала (и в те времена бывало такое).

Дело было уже вечером, после полной и безоговорочной капитуляции тьмы разноплеменных бутылок, вследствие чего всегда уравновешенный Федя не удержался и вызвал меня на дуэль. Вполне серьезно вызвал, парень он был солидный, мастер спорта по вольной борьбе, убил даже кого-то на тренировке – бросил в полную силу, позвоночник сломал. Так вот, этот бугай напирает на меня, да напирает: дуэль, мол, говорит, и все, выбирай оружие, ты ведь предал меня, моему искреннему дружескому слову не поверив.

Делать было нечего и стал я прикидывать, как сухим из воды выйти. И придумал. Во дворе там небольшой бассейн был, с водой как полагается, и я сказал, что, вот, сейчас мы в воду влезем в полной амуниции, то есть в одежде, галстуках и башмаках, и кто первым вылезет, тот, естественно, и проиграл. Иневатов поначалу озадачился, я это заметил по округлившимся его глазам, но потом покивал и зачетку из кармана достал, чтобы, значит, в процессе дуэли не намокла.

И полезли мы в сырость от моей дурости. Осень уже была, ноябрь поздний, а в ноябре даже на югах водные процедуры не в климат. А мы, дураки, в полной выкладке полчаса по кругу плавали, от сумочек наших разъярившихся девушек уклоняясь. Выиграл я тогда, дурнее оказался, а Федька, вот, проиграл...