Клиффорд Саймак - Проект «Ватикан»

• Название: Проект «Ватикан»
• Автор: Клиффорд Саймак
• Жанр: Научная Фантастика

Роботы решили построить свой Ватикан, чтобы в нем иметь своего Папу Но все оказалась не так просто, как они думали вначале…

---

— Значит, ты перенесёшь меня…

— Нет. Мы пойдём вместе.

«Это невозможно, — подумал Теннисон. — Кошмар какой-то! Либо я снова сплю, либо этот пройдоха, жулик несчастный…»

— Это возможно, — возразил Шептун, — И я не жулик. Ты ведь думал о математическом мире? Ты его видел во сне. Он не даёт тебе покоя.

— Я там ничего как следует не разглядел. Многое было скрыто от меня. Почти все. Но я понимал, что там что-то есть. Понимал, но не видел.

— Ну так пойдём со мной — и увидишь.

— И… пойму?

— Нет, я не уверен, что мы поймём. Но одна голова — хорошо, а две лучше.

— Ты меня искушаешь, Шептун. Ох, искушаешь… Не рискую ли я с тобой, а?

— Никакого риска, уверяю тебя, друг! Можно я буду звать тебя другом?

— Другом? Пока рановато, Шептун. Зови лучше партнёром. У партнёров тоже должно быть доверие друг к другу. Но если ты обманешь меня…

— Если я обману?

— Об этом узнает Декер, и ты лишишься единственного друга.

— С твоей стороны непорядочно угрожать, партнёр.

— Возможно.

— Но ты стоишь на своём.

— Да, я стою на своём, — упрямо заявил Теннисон.

— Значит, ты не против того, чтобы отправиться вместе в математический мир?

— Да, но… нужно же посмотреть кристалл.

— Нет нужды. Все запечатлено у тебя в сознании.

— Да, но плохо, несовершенно. Я не видел всего. Многие детали отсутствуют.

— Ошибаешься, там все есть. Нужно только покопаться. Ты и я, вместе, сумеем сообща разглядеть все получше.

— «Сообща», — повторил Теннисон. — Выходит, мы сообщники. Не нравится мне такое слово.

— Ну, если хочешь, назови единством. Нас будет не двое, мы будем вместе одно целое. А теперь, подумай хорошенько о математическом мире. Вспомни его как можно лучше. Попробуем проникнуть туда.

Глава 33

Енох, кардинал Феодосий вошёл в библиотеку и опустился на табуретку рядом с Джилл, больше похожий на разодетое чучело, чем на кардинала.

— Надеюсь, — обратился он к Джилл, — вы не имеете ничего против визитов старого занудного робота, которому некуда девать время?

— Преосвященный, я очень рада, что вы заходите ко мне, — сказала Джилл. — Мне так нравится с вами беседовать.

— Странно… — покачал головой кардинал. Он поставил ноги на низенькую скамеечку и обхватил себя руками ниже груди, словно у него болел живот. — Разве не странно, что у таких разных существ, как вы и я, есть о чем побеседовать? Должно быть, у наших бесед интересные темы. Вы согласны со мной?

— Да, Преосвященный, согласна.

— Я проникся к вам большим уважением, — сказал кардинал. — Вы работаете упорно, с большим энтузиазмом. У вам острый, пытливый ум, вы ничему не позволяете ускользнуть от вашего внимания. Ваши ассистенты хорошо отзываются о вас.

— Хотите сказать, что ко мне приставлены шпионы, которые вам обо мне докладывают?

— О нет, — сказал кардинал, протестующе подняв руку. — Вы прекрасно понимаете, что я не хотел этого сказать. Но иногда, когда мне случается с ними беседовать, ваше имя упоминается. Вы им очень нравитесь, Джилл. Вы думаете, как робот, — так они мне сказали.

— Надеюсь, что это не так.

— Но что же дурного в мышлении робота, мисс Робертс?

— Ничего, наверное. Но для меня мышление робота не годится, вот и все. Я должна думать, как человек.

— Люди — странный народ, — задумчиво промолвил Феодосий. — К такому выводу я пришёл, наблюдая за ними много лет. Вы, может быть, не знаете, как роботы восхищаются людьми, как преклоняются перед ними. Люди — один из излюбленных предметов разговоров, мы проводим долгие часы в беседах о них. Я уверен, что прочные отношения между людьми и роботами вполне возможны. Существуют мифы, в которых описывается подобная близость. У меня лично ни с кем из людей таких отношений не было, и теперь я начинаю ощущать, как мне этого всю жизнь не хватало. Должен раскрыть вам маленькую тайну: мне стало казаться, что во время моих визитов к вам между нами стало возникать что-то напоминающее такие отношения. Надеюсь, вы не возражаете против таких мыслей?

— Ну что вы, конечно, нет. Для меня это большая честь.

— До сих пор, — продолжал кардинал, — у меня с людьми были только краткие, исключительно деловые контакты. Экайер — единственный из людей, с кем меня связывают более или менее продолжительные отношения.

— Пол Экайер — очень хороший человек, — сказала Джилл.

— Хороший. Да, пожалуй, хороший. Несколько упрямый, правда. Он целиком посвятил себя своим Слушателям.

— Но это его работа, — возразила Джилл, — и он её делает хорошо.

— Это верно, но порой он будто забывает, ради кого делает эту работу. Он берет на себя больше ответственности, чем на него возложено. Сам процесс работы становится для него главным. Но его Программа — это программа Ватикана. А он порой ведёт себя так, будто это его личное дело.

— Ваше Преосвященство, к чему вы клоните? Может быть, вас слишком беспокоит случай с Мэри?

Кардинал поднял голову, внимательно посмотрел на Джилл и улыбнулся.

— Мисс, я понимаю ваших ассистентов. Вы, пожалуй, слишком умны, больше, чем нужно.

— Да что вы, — махнула рукой Джилл. — Как раз наоборот, чаще я слишком глупа, когда пытаюсь быть умной.

— Меня беспокоит, — сказал робот, — этот случай со святой. Я не уверен, что нам необходима святая. Она может доставить нам больше хлопот, чем кажется. А что вы думаете об этом, мисс Робертс?

— Я никогда специально не думала об этом. Слышала какие-то разговоры, вот и все.

— Экайер не торопится передавать нам второй кристалл, где записано повторное посещение Рая Слушательницей Мэри. У меня такое ощущение, что добровольно он его не отдаст. Я не знаю, что произошло. И думаю, никто не знает. Ходят самые нелепые слухи.

— И, наверное, все они далеки от истины.

— Скорее всего. Обычно в слухах мало правды. Но почему Экайер не передал нам этот кристалл?

— Ну, может быть, он слишком занят? У него так много всяких дел. А что, он всегда немедленно передаёт кристаллы в Ватикан?

— Да нет, не всегда. Обычно он передаёт их, когда сам пожелает.

— Ну вот видите! Он, наверное, просто сам ещё не успел посмотреть.

— Ох, не знаю, — растерянно покачал головой кардинал. — Экайер близкий друг Теннисона, а Теннисон знаком с Декером.

— Ваше Преосвященство, вы говорите так, будто они втроём сговорились против вас. При чем тут Теннисон и Декер? Вот уж кого вам совершенно нечего бояться. Экайер и Теннисон работают на Ватикан. А уж Декер вообще ни при чем.

— Вы могли бы помочь мне.

— Не уверена. А почему вы так думаете?

— Вам все должно быть известно. Вы спите с Теннисоном.

— Стыдно, Ваше Преосвященство, — возмущённо проговорила Джилл. — Я не знала, что роботы обращают внимание на такие вещи!

— О, в том смысле, в котором вы подумали, нас это нисколько не волнует. Просто Теннисон мог сказать вам об этом.

— А ведь вас, Преосвященный, волнует не то, что Мэри могут объявить святой, не так ли? — поинтересовалась Джилл. — Дело в Рае, верно? Но если вас это так беспокоит, почему бы вам не отправить туда своих сотрудников — пусть бы они выяснили, что там такое.

— У нас нет координат, и мы не знаем, где его искать.

— А я думаю, что вы боитесь, — уверенно сказала Джилл. — Ваше Преосвященство, признайтесь, что боитесь. Даже если бы у вас имелись точные координаты, вы бы побоялись туда отправиться. Вы боитесь того, что можете найти там.

— Дело не в этом, — покачал головой кардинал. — Да, я действительно боюсь, но у страха моего другая причина, гораздо более серьёзная. Меня пугает нынешняя ситуация в Ватикане. Столько столетий дела у нас шли хорошо! Были и успехи, и неудачи, были расхождения во мнениях, но никогда до сих пор я ни на йоту не сомневался, что наше учреждение выстоит. Оно казалось мне таким же прочным, как та могучая скала, на которой оно покоится. Но теперь я чувствую, что в недрах несокрушимой твердыни зародились какие-то сдвиги, будто почва стала колебаться под ногами — не знаю, хорошо ли я передаю свои ощущения, но ясно чувствую предвестье смуты, которая может сокрушить все устройство и принципы, на которых оно основано. Откуда ветер дует, я не знаю, но уверен, что где-то скрывается некий энтузиаст, активный разрушитель устоев, который все время подогревает эту таящуюся, тлеющую смуту, подбрасывает поленья в огонь. Я уже давно понял, что кто-то — тот же смутьян или кто-то другой — потихоньку крадёт из сокровищницы наших знаний. Не слишком нагло, не чересчур открыто, — а как крошечная мышка, откусывающая потихоньку от головки сыра весом в целую тонну. Не знаю, одно и то же ли это лицо, а если нет, то связаны ли они между собой — не могу даже догадываться. Знаю одно: Ватикан должен устоять, с нами ничто не должно случиться и никому не должно быть позволено мешать нам. Слишком многое поставлено на карту.

— Ваше Преосвященство, — попыталась успокоить его Джилл, — мне кажется, вы напрасно так волнуетесь. У вас все так хорошо организовано и продумано, Ватикан слишком силён, чтобы кто-то или что-то могло его разрушить.