Сюзанна Брокманн - Запрет на любовь. Книга 2. Второе дыхание

• Название: Запрет на любовь. Книга 2. Второе дыхание
• Автор: Сюзанна Брокманн
• Издательство: Гелеос
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-8189-1398-8

Сэм Старретт – лейтенант Шестнадцатого отряда ВМС – является главным подозреваемым в убийстве своей жены и похищении дочери. Расследует дело бывшая любовница Сэма Алисса Локке – агент ФБР, очаровательная, сексуальная женщина. Алисса, балансируя на грани любви и ненависти к Сэму, одновременно старается выполнить служебный долг и задержать предполагаемого преступника, а с другой стороны – стремится помочь ему. Тем временем личная жизнь Алиссы выходит на новый виток: ей делает предложение Макс Багат, ее давний друг и глава ФБР…

«Запрет на любовь. Второе дыхание» – о любви, не ведающей запретов. О профессионализме, ставящем страсть вне закона. О ревности, мести, нежности и отчаянии. О той грани, до которой дойдут герои Сюзанны Брокманн в этой напряженной, многогранной, криминальной… любовной истории.

Романы Сюзанны Брокманн известны во всем мире и продаются миллионными тиражами. От книг Брокманн пахнет соленым ветром океана, дымом костра и экзотическими цветами в ласковых мужских руках.

Мир, в котором живут герои ее романов, опасен и противоречив. В нем у человека есть только пять секунд, чтобы принять верное решение. Но даже перед настоящими героями иногда стоит непростой выбор: сдержать данную клятву или довериться зову сердца…

---

Надо сказать, Джаз Джакетт выбрал не самое подходящее время, для того чтобы поиграть в войнушку. Но взгляд Биг Мака не оставлял сомнений: Том может отказываться и сопротивляться, но в этом случае Мак кивнет Лопесу, тот опять достанет шприц и без колебания воткнет его в задницу своему бывшему командиру, а потом они все равно утащат с собой его бесчувственное тело.

Том вздохнул и еще раз оглядел своих парней. Своих бывших парней. Все они были страшно серьезными, если не сказать мрачными. Ни одного намека на улыбку. Может, теперь они всегда так выглядят во время операций?

– Делаю официальное заявление, что подчиняюсь против своей воли, только уступая силе.

– Заявление принято, сэр, – кивнул энсин Джоуэл Коллинз. Том все еще считал его новеньким, потому что он поступил в отряд всего за несколько недель до того, как сам Том был отстранен от командования.

Младший офицер Марк Дженкинс нес вахту на верхней ступеньке лестницы.

– Сэр, – приветствовал он Тома и начал спускаться первым.

Биг Мак и Коллинз остались охранять дверь. Если кто-нибудь случайно заглянет на этаж, то не заметит ничего необычного.

– Если вы собираетесь у всех на виду вывести меня из дверей, что, кстати сказать, совершенно правильно, – заметил Том, спускаясь по лестнице, – то советую вспомнить, что никто и никогда не видел вас такими молчаливыми. Это может показаться подозрительным. Кармоди, неужели у тебя нет в запасе каких-нибудь неприличных анекдотов?

– Извини, Томми. Я сейчас не в том настроении.

– Ребята, а вы уже виделись с Космо или Гиллманом? – спросил Том.

– Да, сэр, – ответил за всех Дюк.

– Тогда почему вы меня не поздравляете? Келли в конце концов согласилась выйти за меня замуж. Я бы уже давно сел в тюрьму, если бы знал, что это на нее так подействует.

Никто не засмеялся, наверное, потому что шутка оказалась не смешной.

– Поздравляем, командир, – сказал Силверман, стараясь не глядеть Тому в глаза.

А Дженк с Лопесом почему-то тревожно переглянулись.

Том, кажется, догадался, почему:

– Вы, наверное, думаете, что это не очень подходящее время, чтобы вступать в брак, верно?

– Прибавьте шагу, сэр, – посоветовал Кармоди с непонятым сочувствием в глазах. – Нам надо спешить.

6

– Мне все время не дает покоя один вопрос, – поинтересовался Сэм, склонившись над картой Сарасоты, которую Алисса разложила на капоте. Они отмечали на ней адреса встреч анонимных алкоголиков, и пытались решить, который из них выбрала бы Мэри-Лу.

Алисса выпрямилась.

– Правда? Странно, потому что мне тоже не дает покоя один вопрос, – заявила она. У Сэма вдруг сделалось очень виноватое лицо. Неужели он догадывается, о чем она собирается спросить? – Это насчет наручников.

Вчера, когда она остановила машину у заправки и ушла в туалет, он с легкостью снял наручники, хотя, по утверждению производителей, их замок невозможно сломать или вскрыть. Но это была та же самая пара, которой той ужасной ночью почти два года назад Алисса уже приковывала Сэма к себе. Тогда она так напилась, что потеряла ключи, а Сэм даже не упомянул, что может обойтись и без них.

– Аа-а, – протянул он. – Ну да, я уже давно жду, что ты об этом спросишь. – Он слабо улыбнулся. – Послушай, может, лучше сначала займемся моим вопросом? Потому что, если я отвечу, ты так разозлишься, что уже не захочешь говорить со мной.

Алисса зло усмехнулась. Все ясно! Значит, он и тогда мог расстегнуть эти чертовы наручники. Вряд ли он научился этому трюку только вчера утром. Она знала. Она знала это. Он умышленно заставил ее пережить унижение и испуг…

– Какой же ты все-таки засранец, Старретт!

Сэм молча смотрел на нее своими невероятными глазами точно такого же цвета, как начинающее темнеть небо.

– Да, – наконец согласился он. – Может, и так. В смысле, с какой-то точки зрения ты, наверное, права. Ты имеешь право считать меня засранцем и злиться на то, что я не открыл замок, хотя и мог. Но, по правде говоря, в тот момент ты меня об этом и не просила, и… – Он отвернулся и покачал головой, но потом опять прямо посмотрел ей в глаза. – А теперь попробуй взглянуть на все это с моей точки зрения. Я ведь искал какого-нибудь способа остаться рядом с тобой. Если бы я расстегнул наручники, мне бы ничего не оставалось, как уйти. А я, наверное, надеялся, что ты… ну, не знаю… привыкнешь ко мне? Я ведь уже был совсем рядом. И надежно к тебе пристегнут. И подумал, что, если это продлится подольше, ты успеешь ко мне… привязаться. Черт! Я вообще не знаю, о чем я тогда думал, Алисса. Я знал только, что с ума по тебе схожу. И что только что закончилась самая лучшая ночь во всей моей жизни, а у тебя после нее остались одни сожаления.

Алисса не знала, что на это ответить, и потому решила промолчать. Ей вдруг стало трудно выдерживать взгляд Сэма, и она опустила глаза в карту. В то ужасное утро она была совершенно уверена, что он разболтает о том, чем они с ней занимались, всем своим друзьям и сослуживцам – людям, с которыми ей потом придется работать. И еще она боялась. Боялась многого: того, что они с Сэмом станут слишком близки. И того, что он решит, будто она в него влюбилась. И того, что она действительно в него влюбится.

Она до сих пор всего этого боялась.

Сэм откашлялся, но все равно его голос был больше похож на шепот:

– Я, наверное, надеялся, что потом, когда пройдет похмелье и ты… успокоишься, то поймешь, что я не так уж плох. В смысле, я ведь тебе вроде нравился вечером и ночью тоже, и мне не хотелось думать, что все дело только в алкоголе. Я и сейчас так не думаю.

Алисса все еще не могла взглянуть на него, поэтому делала вид, что внимательно изучает карту.

– Правильно, что не думаешь, – призналась она. – Дело совсем не в алкоголе. По-моему, я ясно дала тебе это понять, в Казбекистане.

Полгода спустя, когда она сама пришла к нему в комнату.

Сэм молчал и внимательно смотрел на нее, а Алисса искала на карте Бенева-Роуд.

– Вот она, и вот лютеранская церковь.

Сэм тоже склонился над картой и почти коснулся Алиссы щекой.

– Да, это удачное место, – кивнул он, – как раз посередине между ее старым домом и новым.

– Да. – Алисса поставила на карте галочку и наконец решилась поднять на него глаза. – А ты не хочешь извиниться?

– Нет, – пожал плечами Сэм и стал на секунду похож на прежнего самоуверенного Старретта: – Почему я должен извиняться, если делал то, что мне казалось правильным? Это тебе надо извиниться передо мной.

– Что? Ну, конечно! – засмеялась Алисса.

– Я серьезно. Ночью ты трахаешь меня так, будто я последний мужчина на свете, доводишь до того, что я уже начинаю сочинять стишки и рифмую «любовь» и «кровь», а утром просыпаешься и обращаешься со мной, как с дерьмом на палочке. Между прочим, мои раны до сих пор не затянулись. – Он ткнул пальцем в карту. – А вот баптистская церковь.

Алисса поставила еще одну галочку.

– Как же ты мучился той ночью! Бедный мальчик!

– Нет, я мучился весь следующий день и еще много-много дней, после того как понял, что ты меня нисколько не любишь. Ты просто использовала меня для секса. Мне было очень хреново.

– Яркий пример намеренного искажения истории! – разозлилась Алисса и бросила карандаш. – А разве ты не использовал меня, Старретт? Или ты забыл, как специально напоил меня? Ты меня не просто использовал, а использовал с циничным расчетом.

– Нет, – возразил он. – Ничего подобного. Я напоил тебя не для того, чтобы потом трахнуть. Я напоил тебя, потому что ты была вся на нервах и я хотел помочь тебе расслабиться.

– А потом воспользовался моим неадекватным состоянием.

– Согласен. Но, когда ты в «неадекватном состоянии», – передразнил ее Сэм, – тебе довольно трудно сопротивляться. Я что, должен был сказать: «Нет, нет. Не трогай меня! Только не это!», когда ты разделась и уселась на меня верхом?

Алисса чувствовала, как пылают щеки. Неужели она действительно это сделала? Она помнит только, как… О, господи! Вся ночь вспоминается, словно в тумане.

– Алисса, я ведь живой человек, – продолжал Сэм. – И, кстати, могу тебя поздравить – ты тоже. Той ночью ты это доказала. И, между прочим, в этом нет ничего ужасного.

– Ты не понимаешь. Ты ведь не женщина – к тому же темнокожая, – которая пытается чего-то добиться в мире, где правят белые мужчины, – тихо сказала Алисса.

– Я не понимаю, при чем здесь это, – также тихо возразил Сэм. – И уж во всяком случае ты должна бы радоваться тому, что рядом есть кто-то, кто тебя любит.

«Любит». Опять он произносит это слово.

– Знаешь, в чем твоя проблема? – спросила Алисса. Сэм усмехнулся:

– Не знаю, но почему-то мне кажется, что ты мне сейчас об этом расскажешь.

– Ты совершаешь очень распространенную ошибку. Ты говоришь: «Я люблю», когда на самом деле надо сказать: «Я хочу». Ты думаешь, это одно и то же, но это не так. Любят женщину совсем не за то, что она «трахается так, будто ты последний мужчина на свете», – процитировала Алисса. – Я не сомневаюсь, что ты хотел меня, Сэм. И до сих пор хочешь. Потому что на каком-то примитивном физическом уровне я и сама тебя хочу. Но это не любовь. Это жажда обладания. И это не длится долго. Любовь – это что-то, что ты отдаешь, а не берешь.