Барбара Картленд - Песня синей птицы

• Название: Песня синей птицы
• Автор: Барбара Картленд
• Жанр: Исторические любовные романы

События этого увлекательного романа, сюжет которого построен на запутанной политической интриге, разворачиваются в Англии начала XIX века. Судьба страны, стоящей перед ожидающимся вторжением на остров наполеоновской армии, зависит от главных героев, один из которых — тайный агент Бонапарта. Они наделены всем спектром человеческих страстей: алчностью и бескорыстием, коварством и благородством, жестокостью и готовностью к самопожертвованию; но надо всем торжествует любовь, преодолевшая все преграды.

---

Он был первым, первым мужчиной, поцеловавшим ее! По крайней мере этим Каддингтон похвастать не может.

И опять мысль об этих толстых развратных губах, целующих Сильвину, заставила маркиза сжать кулаки с такой силой, что ногти впились в ладони.

«Сильвина, Сильвина, доверьтесь мне!»

Ему казалось — все его существо устремилось к ней, как будто его любовь трепетала между ними, как пламя.

— Сильвина, Сильвина…

Шепча ее имя, он беспокойно метался на подушках, зная, что всю ночь его будет преследовать и терзать ее образ, воспоминание о боли в глазах девушки и нежности ее губ.

Он жаждал ее с силой, которую, думал он, не знал еще ни один мужчина. Больше всего Алтон хотел защищать и охранять ее, так, чтобы Сильвина поверила, что ей не надо больше бояться, потому что он встанет между нею и любой опасностью.

Сэр Юстин думал раньше: любовь — это развлечение, удовольствие, страсть. А это была смертная мука, всепоглощающее пламя, нечто лишившее его гордости и сделавшее смиренным, заставившее увидеть, что он совсем не тот человек, каким себя считал.

Теперь он понимал, что его положение в обществе, его богатство, его титул, его владения — все это ничто по сравнению со счастьем одной маленькой, хрупкой девушки: больше всего на этом свете он желал счастья Сильвине.

Внезапно посторонний звук заставил его насторожиться.

Маркиз застыл в полной неподвижности Кто-то поспешно и неловко поворачивал ручку двери его комнаты.

Глава 11

Дверь быстро открылась и снова закрылась.

Приподнявшись на подушках, Алтон услышал, что человек, стоящий у самой двери, прерывисто дышит, как будто быстро бежал и очень напуган.

Он хотел было заговорить, но тут тоненькая фигурка метнулась через комнату, видимо, разглядев дорогу в последних отблесках угасающего камина, и упала на его кровать.

Потом послышался голос, почти невнятный из-за слез:

— Клайд! Ох, Клайд! Он в моей комнате… он дотронулся до меня… Он слишком много выпил… и я не могу этого вынести… не могу!

Наступило молчание; маркиз слышал, как Сильвина ловит ртом воздух. Потом она снова заговорила:

— Я… не гасила свечу… я думала… может, ты зайдешь пожелать мне доброй ночи… и я, наверное, заснула… А когда проснулась, он был рядом!.. Ох, Клайд!.. Это было ужасно! Он… склонился надо мной… Его лицо было совсем, совсем рядом… Я хотела закричать… А он… протянул руку… и зажал мне рот!.. Он держал меня… держал так, что я не могла… двинуться… А когда я попыталась вырваться, он сказал: «Видишь… ты совсем бессильна… и целиком в моей власти!..

Это научит тебя… не смотреть на меня, презрительно… и надменно, мисс Недотрога… Тебе от меня, не уйти!..»

Рассказ Сильвины прервали рыдания, но вскоре она снова заговорила:

— Я вырывалась и… выворачивалась, чтобы… высвободиться из его рук, но он слишком сильный.. Потом он сказал… и в его голосе было… что-то зверское: «Если будешь сопротивляться мне, когда мы… поженимся… я тебя буду бить. Я все равно буду тебя бить, потому что я намерен… сломить тебя и сделать, смиренной и послушной, какой должна быть всякая женщина со своим… господином… И всякий раз, как ты… откажешься меня… целовать… каждый раз, как ты… оттолкнешь меня, ты за это заплатишь»

Голос Сильвины был полон неописуемого ужаса. Стараясь справиться с рыданиями, она продолжала:

— Он засмеялся… Какой это был… ужасный звук… страшнее, чем проклятия… А потом, Клайд, потом… он сказал: «Я изобью тебя после, а сейчас… сейчас я тебя поцелую»

Она с рыданием перевела дыхание и заговорила шепотом:

— Он отнял руку… от моего рта и, наклонился ко мне… Я смогла двигаться, Клайд, и я., ударила его!.. Я ударила его изо всех сил… прямо между глаз… Я, наверное, застала его… врасплох, и из-за того, что он был пьян… он потерял равновесие, пошатнулся, ударившись о кровать, и я как-то высвободилась… И хоть он протягивал руки, пытаясь меня поймать, я выбежала из комнаты. , и к тебе!

Она опять остановилась, чтобы перевести дыхание.

— Клайд, он там… ждет меня, и я не могу… даже ради того, чтобы спасти тебя… не могу выйти за него!.. Он мерзкий, жестокий, и я скорее умру, чем позволю ему… еще раз прикоснуться ко мне… Спаси меня, Клайд! Ради Бога, спаси меня! Пойди к маркизу… скажи ему правду! Я знаю, что он… справедлив… Я уверена, что он не поступит необдуманно жестоко… Но даже ради того, чтобы спасти тебя… от Тауэра, я не могу выйти за этого… зверя!..

Тут голос Сильвины окончательно изменил ей, и она упала лицом в постель, горько рыдая.

Она была во власти такой бури страха и ужаса, что утратила способность связно думать.

Чуть позже она заметила, что брат ходит по комнате и, хотя глаза ее плохо видели от слез, девушка поняла, что тот зажег свечу.

— Он не должен… не должен… коснуться меня… опять, — простонала она, потом вдруг спохватилась:

— Но не ссорься с ним! Он опасен… Только не давай… пожалуйста, не давай ему… прикасаться ко мне.

— Он больше никогда вас не коснется! произнес низкий звучный голос.

Мгновение Сильвина не могла пошевельнуться.

Медленно, как после сна, подняла она голову. По лицу ее текли слезы, глаза расширились от ужаса.

У постели, ясно видимый в свете свечи, стоял не Клайд, а маркиз!

Она негромко вскрикнула, как попавший в ловушку зверек, и ее поглотила милосердная тьма…

Сознание девушки вернулось к ней, — как ей показалось, откуда-то очень-очень издалека, — и она обнаружила, что ее куда-то несут надежные и сильные руки маркиза.

Сильвина почувствовала, что она в безопасности, что если только он всегда будет ее так держать, то она сможет никогда больше не бояться.

Потом девушка вспомнила, что наговорила, и задрожала.

Он перенес ее в другую комнату, опустил на кушетку и положил под голову мягкие подушки.

Сильвина лежала очень тихо, боясь открыть глаза, и только почувствовала, что сэр Юстин накрыл ее какой-то мягкой тканью. Потом ей показалось, что он оставил ее.

Осторожно взглянув сквозь опущенные ресницы, она увидела, что маркиз отошел в другой конец комнаты и наливает что-то из графина в рюмку, которую затем подал ей, и девушка подняла к нему широко открытые, потемневшие от страха глаза.

— Выпейте это, — сказал он.

Сильвина хотела отказаться, но в его повелительном голосе было что-то заставившее ее послушаться.

Бренди огнем обожгло ей горло, и хотя Сильвине был отвратителен его вкус, она почувствовала, как тьма, таившаяся до той поры где-то совсем близко, отступила, и слабость оставила ее.

Маркиз принял у нее из рук рюмку и молча стоял рядом. Ему пришло в голову, что он никогда еще не видел отражения такого горя на лице человека и не встречал женщины, которая бы так нуждалась в защите.

Теперь Сильвина заметила, что он закутал ее в покрывало со своей постели. Оно было сделано из тяжелого белого шелка, на котором чьи-то любящие руки вышили такие же листья, что и те, которые украшали колонны у самой кровати. Девушка с облегчением подумала, что, благодаря покрывалу, не видно ее тела в тонкой полупрозрачной ночной сорочке.

После долгих, отчаянных рыданий слезы все еще блестели на ее щеках и на кончиках длинных ресниц. Маркиз достал из кармана своего длинного парчового халата платок, отставил в сторону рюмку, и, опустившись у кушетки на одно колено, осторожно вытер соленую влагу с ее прекрасного личика. Платок был очень мягким, от него пахло лавандой и ощущался еще какой-то сладкий аромат, напомнивший Сильвине о лесе, и почему-то ей снова захотелось плакать.

— Вы похожи на маленького котенка, которого оставили под дождем, — нежно сказал маркиз.

— Вы сказали мне, что Клайд… во второй спальне… по коридору, — по-детски недоуменно проговорила Сильвина.

— Именно там он и находится, — подтвердил маркиз, — во второй спальне. Я поместил вас рядом с собой, потому что хотел защитить. Мне бесконечно стыдно, что вас оскорбили, когда вы находились в моем доме.

— Но я… открыла… вторую дверь, — настаивала Сильвина, словно ей важно было оправдать свой поступок в собственных глазах.

— Ваша ошибка состояла в том, что вы повернули по коридору не в ту сторону, — объяснил маркиз. — Ближайшая же к вам дверь вела в мою гостиную, где мы сейчас и находимся.

Он встал с колен и присел на край кушетки лицом к девушке, сжавшейся в комочек.

— А сейчас, любимая моя дурочка, расскажите-ка мне всю правду.

— Но я… не могу, — запротестовала Сильвина. — Разве вы не понимаете, что я… не могу сказать… вам?

— После всего, что я уже слышал? — спросил маркиз. — Вы хотите, чтобы я начал задавать вопросы Клайду?

— Нет-нет! — Поспешный протест буквально сорвался с ее губ.

Сильвина пристально вгляделась в лицо Алтона и наконец сдалась:

— Я… скажу вам… но, пожалуйста, пожалуйста… отойдите подальше… Я не могу говорить с вами, когда вы… так близко от меня…