Барбара Картленд - Песня синей птицы

• Название: Песня синей птицы
• Автор: Барбара Картленд
• Жанр: Исторические любовные романы

События этого увлекательного романа, сюжет которого построен на запутанной политической интриге, разворачиваются в Англии начала XIX века. Судьба страны, стоящей перед ожидающимся вторжением на остров наполеоновской армии, зависит от главных героев, один из которых — тайный агент Бонапарта. Они наделены всем спектром человеческих страстей: алчностью и бескорыстием, коварством и благородством, жестокостью и готовностью к самопожертвованию; но надо всем торжествует любовь, преодолевшая все преграды.

---

Он почувствовал, что она предугадала его ответ еще прежде, чем он проговорил:

— Вы прекрасно знаете, что нет.

— У меня есть для тебя новость. Я только что получила весточку от Эмили Арлингтон.

Герцогиня замолчала, но, поскольку маркиз тоже хранил молчание, она добавила:

— Леона помолвлена с герцогом Фаррингдонским.

— С Фаррингдоном? — изумился маркиз. Не может быть! Да ему не меньше восьмидесяти!

— Если уж быть точными, то семьдесят шесть, — поправила вдовствующая герцогиня. — И он очень богат.

— Надо думать, именно это Леоне и было нужно, — отозвался ее внук, — но мне на редкость неприятно думать, что молодая женщина может продать себя этой древней черепахе.

— Одно время я полагала, — сказала герцогиня, — что вы с Леоной поженитесь, но, видно, она не затронула твоего сердца.

— В то время я считал, что у меня нет сердца, — ответил маркиз.

— А теперь? — тихо спросила та.

— Я нахожу его непредсказуемой, раздражающей и чрезвычайно болезненной частью тела, — с горечью проговорил сэр Юстин.

— Ты не мог сказать ничего, что больше порадовало бы меня, — улыбнулась герцогиня.

Маркиз был так изумлен, что не сдержался и сердито воскликнул:

— Черт побери, что вы такое говорите?.. Извините, бабушка. Уж от вас-то я не ждал подобных слов.

— Но я сказала именно то, что думала, — женщина продолжала улыбаться. — Если ты влюблен, Юстин, — а я это заподозрила в первую же минуту, когда это волшебное создание переступило наш порог, — то ты наконец станешь настоящим человеком.

— А я-то думал, что вы ко мне привязаны, — грустно улыбнулся маркиз.

— Я всегда тебя любила, — просто ответила герцогиня. — Ты — мой любимый внук, и, по-моему, я желала тебе счастья даже сильнее, чем я желала этого самого редкого из благословений для своих детей. — Улыбнувшись, она продолжила:

— И поскольку я так отчаянно желала этого, не могу сказать тебе, как тяжело мне было год за годом видеть, как ты становишься все циничнее и пресыщеннее, тратя время, ум и силы на этих безмозглых женщин, бросавшихся в твои объятия чуть ли не раньше, чем ты успевал поинтересоваться, как их зовут.

Закинув голову, маркиз расхохотался.

— Бабушка, вы неисправимы! — запротестовал он. — А я-то думал, что вы мною гордитесь!

— Гордилась, когда ты был в армии. И сейчас я счастлива, что мистер Питт решил доверить тебе такое ответственное дело. Но годы, лежащие между этими двумя событиями, — просто пустырь, заросший терниями и репейником, мне о них и говорить не хочется.

— И мне тоже, — признался сэр Юстин. — Но это все позади, по крайней мере, я от души надеюсь, что это так. Расскажите мне о матери Сильвины.

— Я знала, что рано или поздно ты меня о ней спросишь, — сказала герцогиня. — Джинни Кэмпбелл была очаровательна: хороша собой, весела и неизбалованна. Когда она появилась в лондонском свете, то завоевала сердца всех, кто видел ее. Джинни нравилась и мужчинам, и женщинам, — такой это был человек. Она была добрая и участливая, всегда готовая ответить на любовь и симпатию, которые принадлежали ей по праву, но которые она никогда не принимала как нечто должное.

— А как она вышла замуж за сэра Ренделла Елейна?

— Он тогда был не сэром Ренделлом, а никому не известным молодым человеком, только что поступившим в министерство иностранных дел, — почти как сейчас его сын. Джинни могла выбрать себе в мужья кого угодно. Половина пэров положили бы к ее ногам свои сердца, свои титулы и свои состояния, — но она полюбила. Ты это хотел узнать, правда?

— Она полюбила… — повторил маркиз.

— Она сразу и навсегда влюбилась в молодого Блейна при первой же встрече с ним, — сказала герцогиня. — Все, что было у него в активе, — это то, что он — джентльмен и происходит из хорошей семьи. Для герцога это было ударом, но он понимал, что когда женщина полюбит так, как его племянница полюбила Ренделла Блейна, ее никто и ничто не остановит. Джинни была из тех, кто любит лишь раз в жизни. Я убеждена, что ее дочь — такая же.

Сэр Юстин словно окаменел. Потом с трудом проговорил:

— Бабушка, что мне делать? Я потерял ее. Я все перепробовал, но, кажется, она действительно ненавидит меня.

Герцогиня взглянула на него с улыбкой.

— Если ты настолько малодушен, что сдашься, я умываю руки.

— Вы думаете, есть надежда? — быстро спросил маркиз.

— Я не знаю, что разделяет вас, — ответила та, — но, по-моему, я еще не видела, чтобы кто-то страдал так, как страдает сейчас Сильвина Блейн. Но, как бы то ни было, я готова поспорить на что угодно, что она к тебе неравнодушна. Уж не хочешь ли ты сказать, что при твоем знании женщин, — а судя по тому, что я слышала, оно весьма обширно, — ты, с такой внешностью и хваленым обаянием, не можешь заставить юную и неопытную девушку полюбить тебя? Юстин, мне стыдно за тебя!

За этой добродушной насмешкой нельзя было не почувствовать глубокой любви. Маркиз ответил с полной серьезностью:

— Вы вернули мне мужество, бабушка. Я уже почти совсем отчаялся. Но я уверен, что в конце концов добьюсь своего! Я должен, должен добиться ее взаимности!

Он стукнул кулаком по каминной полке. Старая герцогиня смотрела на него с одобрением.

— Если что мне и мешало в моей любви к тебе, — заметила она, — так это твое ленивое, легкомысленное, равнодушное отношение к жизни. Ты проснулся, мой мальчик, и, скажу тебе прямо, таким ты мне нравишься гораздо больше.

Маркиз не отозвался, и, подождав немного, герцогиня добавила уже мягче:

— Теперь, когда я вижу, что ты относишься ко всему этому серьезнее, чем я думала, я расскажу тебе о том, что произошло сегодня днем.

— Что такое? — быстро спросил Алтон.

— Мы с Сильвиной остались одни, — ответила герцогиня, — разговаривали о ее матери, и она немного поплакала, как может плакать только девочка, видя, какой одинокой и пустой кажется жизнь, когда рядом больше нет человека, с которым можно поделиться своими неприятностями и бедами. Потом Сильвина спросила меня:

«Мадам, вы такая мудрая — что, если бы вы увидели, что жизнь совершенно невыносима и нет никакой надежды на избавление, а вас ожидает ад — настолько ужасный, что об этом даже подумать невозможно, — вы считали бы возможным расстаться с жизнью?..»

Маркиз неотрывно смотрел в лицо своей собеседницы.

— И что же вы ответили? — спросил он.

— Я сказала, что нельзя оставлять надежды, что если не видно никакого выхода, необходимо молиться. А Сильвина возразила:

«Неужели вы думаете, что я не обращалась к Богу? Я молилась и молилась. Я думала, матушка мне поможет, но она не слышит меня».

На глаза герцогини навернулись слезы.

— Мне кажется, у каждого из нас, — сказала она внуку, — бывает такой момент, когда нам кажется, что мы в полном одиночестве. Мы ощущаем себя покинутыми и забытыми. Именно так чувствовало себя в тот момент это бедное дитя.

— Но вы утешили ее? — почти гневно спросил сэр Юстин.

Вдовствующая герцогиня подняла глаза и ответила просто:

— Я сказала ей: «Я уверена, что ваша мать очень близко. Вы не одна, как ни темно кругом. Или вы, или кто-то другой за вас найдет выход»

— О Боже, но вдруг?.. — начал маркиз, но его бабушка остановила его.

— Она не убьет себя, — сказала она. — По крайней мере, сейчас.

— Прежде я убью его! — яростно прорычал Алтон, и оба знали, кого он имеет в виду.

И теперь, во мраке своей спальни, маркиз думал о том, как легко говорить, но как трудно действовать.

Он мог представить себе, какой разразится скандал, если он вызовет мистера Каддингтона на дуэль и убьет его. Что еще оставалось? Отравить его? Но так низко пасть он не мог.

И все же похоже было, что дело сводится к выбору между жизнями Сильвины и Каддингтона.

Его так и подмывало пойти, разбудить Сильвину и заставить, — если понадобится, то угрозами, — признаться, кто сумел так запугать ее. Она спала всего через одну дверь от его комнаты: маркиз специально поместил ее неподалеку от своей спальни, в старой части дома, полагая, что здесь девушка находится под его защитой. Мистеру Каддингтону была отведена одна из больших, высоких, внушительных комнат второго этажа, с видом на озеро.

Но, обдумывая этот план, Алтон понял, что никакие его угрозы не смогут испугать ее сильнее, чем она уже напугана.

Возможно, единственный способ узнать правду — это расспросить Клайда. Юноша молод и простодушен, и, несмотря на его эгоизм, видно было, что сестру он любит.

Именно это он завтра и сделает, решил маркиз, — и в то же время почувствовал стыд из-за того, что принужден действовать за спиной Сильвины, плести интриги, обсуждать ее с кем-то…

«О, дорогая моя, почему вы так со мной поступаете?»— твердил он в душе.

Мысленно он снова увидел ее запрокинутое личико, залитое лунным светом, опять испытал эти странные, необъяснимые чары, связавшие их друг с другом, когда он склонился к ее губам.