Джилли Купер - Наездники

• Название: Наездники
• Автор: Джилли Купер
• Жанр: Современные любовные романы

В Англии занимаясь профессиональным конным спортом можно достичь статуса суперзвезды. Известная британская журналистка Джилли Купер тщательно исследует эту тему в своей книге, ставшей бестселлером. Хроника вымышленной жизни, жестокие игры мужчин и женщин, их стремление к известности и удаче. Автору успешно удалось выйти за рамки стереотипов и штампов, создать живые и интересные характеры. «Наездники» развлекательный, отлично написанный, и в определенной степени забавный роман.

---

– У меня нет носового платка.

Джейк собрал бумажные салфетки со всех соседних столиков и отдал ей. Официантка, которая поддерживала столики в порядке к приходу посетителей, неодобрительно поцокала языком, когда ей пришлось заменить салфетки.

– Дать вам меню, сэр? – подчеркнуто спросила она.

– Да. Попозже. А прямо сейчас не могли бы вы принести нам еще два бренди? – Он дал ей банкноту в пять фунтов, добавив: – Оставьте сдачу себе.

Официантка с любопытством поглядела на Элен. Должно быть, кто-то умер в больнице, подумала она. Затем она повнимательнее пригляделась к Джейку. Где-то она видела это лицо с темными задумчивыми глазами. Наверняка. Может быть, в «Поддарк», или в «Ямайка Инн».

– Кто этот человек у камина? – спросила она барменшу. – Где я его могла видеть?

– По-моему, он спортсмен. Ну да, точно – жокей, выступает в состязаниях по конному спорту. Тот самый, который сломал ногу. Помнишь, доктор Миллетт нам рассказывал? Они даже думали, что придется ампутировать, но он боролся, как мог, и все-таки победил. Как его зовут: Руперт Лоуэтт? Джек Лоуэтт?

– Джейк Лоуэлл, – сказала официантка, забирая сифон с содовой.

– Вот ваш заказ, мистер Лоуэлл, – сказала она, ставя бокалы с бренди на столик. – Сколько вам содовой? Могу я попросить у вас автограф для моей племянницы? Она в восторге от лошадей.

Джейк нацарапал подпись на обороте ее блокнота для заказов и повернулся обратно к Элен. Он чувствовал некоторый абстрактно-академический интерес к вопросу, почему она находится в столь ужасном состоянии. Джейк никогда не восхищался внешностью Элен: она была на его вкус слишком худой, слишком изысканной и великосветской, а, кроме того, она была для него частью Руперта и потому – нечистой. Но сегодня он почувствовал к ней симпатию, как когда-то к Маколею, и вообще ко всем, кто пострадал от Руперта. Джейк уже почти год не ездил на соревнования, и был не в курсе последних сплетен. Разумеется, он читал про историю с Самантой Фрибоди – но это было слишком давно, чтобы дать такой травматический эффект.

– Марк – прелестное дитя, – сказал Джейк.

Элен бледно улыбнулась.

– Да, и еще он очень сообразительный. Ему еще нет четырех, а он уже начал читать.

– Руперт уже сажал его на лошадь?

– У Марка аллергия на лошадей.

– Родился не в той семье, а? Ты уверена, что у него нет аллергии на собственного отца?

– Руперт считает его маменькиным сынком, – горько сказала Элен. – Не может дождаться, когда уже Марка можно будет отдать в подготовительную школу.

– Куда вы собираетесь его отдать?

– В Сент-Августин, если Руперт настоит на своем.

– О господи, только не туда! – в ужасе воскликнул Джейк.

– Какой был Руперт в школе? – спросила Элен.

– Такой же, как сейчас: Торквемада.

Элен быстро глянула на него с внезапным пониманием.

– Ты всегда его ненавидел?

– Уже двадцать лет.

– У него было ужасное детство, – сказала Элен. – Мать его не любила.

– У нее был хороший вкус, – сказал Джейк.

Появилась официантка, теперь она была воплощением приветливости.

– Вы готовы заказывать? И могу ли я попросить у вас автограф для дочери нашего администратора?

– Да. Бифштекс, почки, жареную картошку, цветную капусту и сыр, – сказал Джейк.

– Я ничего не хочу, – запротестовала Элен.

– Не говори глупостей. И принесите красного вина, – добавил он, обращаясь к официантке. Минутой позже он сказал: – Я раньше часто отказывался от еды, пока Дино Ферранти не обратил меня в свою веру. Он всегда говорил, что 7/8 депрессии составляют усталость и недоедание.

– Мне нравился Дино, – сказала Элен. – Он милый.

– Нам всем он нравился, – сказал Джейк. – Фен ужасно по нему скучает, но она слишком самолюбива, чтобы в этом признаться.

Принесли ленч, и Джейк взялся за нго так основательно, как умеют только худые люди. Элен вдруг обнаружила, что она все-таки голодна после всех переживаний. Бифштекс и почки были превосходными, а подливка была с вином.

Джейк одобрительно кивнул, когда она принялась за еду.

– Как Роки?

– Руперт считает, что это лучшая из лошадей за всю его жизнь.

– Ну, он за него и заплатил соответственно.

– Как Маколей?

Лицо Джейка смягчилось.

– Он – совсем другое дело. После того, как умер Сейлор, я поклялся, что больше не стану настолько привязываться к лошади. Но Маколей добрался до моей души. Если бы он умел читать, он мог бы вести самостоятельный образ хизни. Его нельзя назвать лошадью действительного мирового класса, но он невероятно умен и сердечен.

– Руперт ему не нравился.

Джейк ухмыльнулся.

– Это у нас с ним тоже общее.

Элен начала хорошо, но в конце концов не одолела и половины ленча. Она сильно раскраснелась, потому что была тепло одета, и выглядела так, словно у нее температура.

– Мне нужно вернуться в больницу.

– Сейчас я позвоню и проверю, как там дела, – сказал Джейк.

Когда он пришел обратно, Элен за столиком не оказалось. Джейк подумал, что она сбежала, но потом увидел на стуле ее сумку с экземпляром «Братьев Карамазовых» и номером «Гардиан». Когда Элен вернулась, Джейк обратил внимание, что она припудрила раскрасневшиеся щеки и привела в порядок растрепавшися волосы. Он понимал, что это сделано не ради него. Всего лишь инстинкты женщины, которая стремится все время выглядеть безупречно.

– Марк в порядке, – сказал Джейк, вставая. – Все еще спит сном младенца. Все говорят, что в ближайшие несколько часов он не проснется.

Он наполнил вином ее бокал.

– Спасибо. Ты столько сделал для меня, – медленно произнесла Элен. Она как будто впервые обратила на него внимание, как на личность.

– Собственно говоря, а ты зачем приехал сюда?

Джейк рассказал ей.

Элен захлестнули угрызения совести.

– О, прошу прощения! Это для тебя такой критический день, а тут я со своими проблемами. Я была так занята ими, что больше ни о ком не думала. Ты надеешься поехать в Лос-Анджелес?

Джейк постучал по дереву.

– Да, если Джонни Баченнен даст мне сегодня зеленый свет. У меня только шесть месяцев для того, чтобы вернуть себе прежнюю форму.

– Ты возьмешь Маколея?

– Я бы хотел, хотя Харди потенциально лучше. Харди сделал большие успехи с Фен, но он все еще ведет себя неровно, ошибается. О господи, если бы только у меня был год!

Глянув на Джейка, Элен вдруг увидела, в нем тот целеустремленный, фанатичный движущий импульс, который и должен был обнаружиться: топливо для олимпийского огня.

– Баченнен предупредил меня, что я, быть может, никогда больше не смогу сесть на лошадь. Я пообещал, что, если он вылечит меня, я вернусь домой с золотой медалью. Деловой разговор, верно?

Джейк вдруг умолк и покраснел. Он почувствовал, что выдал свою истинную страсть, и ему захотелось скрыть ее.

Элен смотрела на его черные волосы, темные глаза, обрамленные густыми ресницами, и худое, настороженно-внимательное лицо. Внезапно она скривилась и схватилась за виски.

– Что случилось?

– Приступ боли. Она начинается, как головная боль, потом переходит в зубную, а потом часто еще и уши болят.

– Невралгия, – сказал Джейк. – Это от перенапряжения.

Ему стало очень жаль Элен. Она напоминала ему лисицу, удирающую от своры гончих, которая упала в траву и пытается отдышаться. Через мгновение она снова бросится бежать, с ужасом ожидая смерти. Но Руперт не убил ее. Он всего лишь уничтожил ее самоуважение.

Когда они вышли из кафе, все еще шел снег. За снегом почти ничего не было видно, можно было различить лишь смутные очертания башен Оксфорда.

– Красивый город, – тихо заметила Элен. – Обиталище неудачников, потерянных надежд, непопулярных имен и людей, верных вопреки невозможности.

– Хранить верность Руперту действительно невозможно, – сухо отозвался Джейк.

По ногами снег замерз, и было так скользко, что Джейк должен был еще сильнее волноваться по поводу того, чтобы не упасть. Но после вина он шел по скользкой улице уверенно, не поскользнувшись и не споткнувшись ни разу.

Элен была поражена тем, как быстро оправился Марк. Приехав на пятый день после операции, чтобы забрать его домой, она обнаружила, что Марк играет с чудесной моделью цирка. Там были клоуны, крошечные дрессированные собачки в воротниках, распорядитель арены, и даже балерина в розовом трико на спине у скачущей галопом лошадки с розовым плюмажем. Все нянечки собрались вокруг Марка и восхищенно ахали, расматривая игрушку.

– Какая прелесть, – восхищенно сказала Элен. – Кто тебе это подарил?

– Жейк.

– Кто? – озадаченно переспросила Элен.

– Жейк с больной ногой. Нога уже лучше. Я хочу видеть Жейка!

– О ком он может говорить?

– О Джейке Лоуэлле, – тепло отозвалась сестра Уатерспун. – Он заехал в больницу вчера вечером по пути в Уорвикшир, и привез Марку цирк. Марк немного нервиничал, был взволнован тем, что поедет домой. Сестра Тетерс, которая дежурила ночью, должна была присматривать за очень больным ребенком. Так что Джейк остался и несколько часов играл с Марком.