Виктория Холт - Поцелуй Иуды

• Название: Поцелуй Иуды
• Автор: Виктория Холт
• Издательство: Вече, Селена +, ACT
• Жанр: Остросюжетные любовные романы
• Год: 1995
• ISBN: 5-7141-0111-1, 5-88046-064-9

Остросюжетный роман известной английской писательницы Виктории Холт, героиня которого оказывается жертвой интриг и преступлений, но отважно противостоит недругам и борется за свою любовь.

---

Мы тут же забыли про дедушку и стали расспрашивать Дэйзи обо всем, что происходило раньше, когда в усадьбе Грантер появлялись ее необыкновенные обитатели.

ЧАСТЬ 2 Чужестранцы в усадьбе

Франсин больше не могла сидеть в своей комнате, и ей пришлось появляться на трапезах. Когда дедушка приветствовал ее, в его глазах промелькнуло что-то, отдаленно напоминающее теплоту. Кузен Артур был явно рад ее возвращению, хотя открыто этого не показывал. Что касается тети Грейс, то на ее лице по-прежнему было какое-то неуловимое выражение, которое появилось в тот день, когда Чарлз Дэвентри принес Франсин в дом на руках, и еще я заметила, что на ней был очень милый, кружевной воротничок.

Атмосфера накалялась. Особенно это было заметно по дедушке, который казался почти добрым. Он был даже ласков с Франсин, насколько был на это способен. Однажды он встретил ее в саду и предложил ей прогуляться с ним. Потом она рассказывала мне, что он все время говорил о поместье, его размерах, прибыли, которую оно приносит, и о том, что вся эта земля принадлежала Юэллам столетиями. Один раз утром он пожелал, чтобы она поехала с ним к арендаторам. С ними поехал кузен Артур. Они пили вино в доме г-на Андерсона, агента, который по ее словам был даже чересчур вежлив с ней. Она считала, что ситуация с каждым днем становится все опаснее. «Скоро их величество отдаст свой приказ. Что мне делать, Пиппа?»

Я ничего не могла придумать, хотя все время говорили об этом. Франсин решила, что есть только один выход: убежать. Это было бы не так трудно, но вставал более серьезный вопрос: куда?

Бабушка лучше любого зрячего человека чувствовала, как накаляется атмосфера.

— Что-нибудь подвернется, моя дорогая, — говорила она. — Оставайся верной самой себе.

Однажды утром к нам в комнату ворвалась Дейзи. Она больше не вела себя с нами как служанка. Мы все стали заговорщиками. Дэйзи никогда не лицемерила. Она была горячей, любящей и доброй. У нее постоянно появлялись новые идеи. Она никогда не унывала, несмотря на постоянные столкновения с миссис Гривз, экономкой, и ее угрозы об увольнении.

— Что будет — то будет, — с чувством говорила она. — Что-нибудь обязательно подвернется, — добавляла она, так же, как и бабушка. Она была полна мудрых мыслей и оптимизма.

— Надо только иметь терпение. Что-то обязательно ждет за следующим поворотом. Бог вам поможет. — Я указала ей на то, что она взывает к Богу, только когда хочет, чтобы он помогал своенравным грешникам. — Он не против, — парировала она. — Он увидит, что это всего-навсего Дэйзи.

Итак, она вбежала к нам в величайшем возбуждении.

— Ганс вернулся! — сообщила она.

— Тот самый Ганс с шаловливыми руками? — подколола ее Франсин.

— Ой, ну да… еще хуже, чем раньше, если уж вы хотите знать. Так рад меня видеть!

— Тому это не понравится, — заметила я.

— Ну, Тому грех жаловаться, уверяю вас.

— Ты уверяй его, а не нас, — засмеялась Франсин. И мы рассмеялись все вместе. Мы были рады хоть на минуту отвлечься от грозы, висевшей над нами.

— Ганс говорит, что там готовятся к большому приему. Приезжает этот барон. Он такой важный. Он из их семейной ветви. У него много врагов.

— О чем это ты, Дэйзи?

— Ганс все время говорит об этом.

— Не встревай в германскую политику, Дэйзи, — посоветовала Франсин с напускной серьезностью. — Я слышала, что они все очень ею интересуются.

— Ганс обещал показать нам дом. Я ему сказала, что вам хочется его осмотреть. Только надо это сделать до их приезда. Как можно скорее. Они могут приехать в любое время.

— Как хорошо, что у нас есть такие осведомители, — улыбнулась Франсин.

Через несколько дней она сообщила, что мы можем пойти посмотреть дом после обеда, потому что на завтра ожидается приезд семьи. Все утро мы пребывали в нетерпеливом ожидании. Не знаю, как нам удалось отсидеть все уроки с мисс Элтон и притворяться, что ничего не происходит. После этого нам удалось потихоньку ускользнуть, и мы побежали к дому Дэйзи, где она уже ждала нас.

— Мы войдем через конюшни, — сообщила она. — Ганс говорит, что большинство слуг в это время спят. Правда! — Дэйзи прищелкнула языком. — Иностранцы! — добавила она.

— Некоторые иногда спят после обеда и здесь, — заметила Франсин, которая не терпела ни малейшей несправедливости.

— Ну, а эти спят каждый день. И Ганс говорит, что мы пройдем совершенно свободно. Даже если нас кто-нибудь заметит, не страшно. Они знают, кто вы такие, и будут вам только рады. Ганс говорит, что мисс Франс — schon… или что-то в этом роде. Когда я сказала ему, что вы хотите осмотреть дом, он поцеловал свои пальцы и подул на них… как будто это предназначалось вам. Да, он такой. Ну, вы готовы?

Дэйзи, как и Франсин, любила сгустить краски, и мне казалось, что Франсин сейчас нуждалась именно в таком человеке, и я была за это благодарна Дэйзи.

Ганс уже ждал нас. Он щелкнул каблуками и отвесил низкий поклон. По его взгляду было заметно, какое впечатление произвела на него Франсин. Он очень обрадовался, когда она заговорила с ним по-немецки. У него были очень светлые волосы, почти белые, а глаза казались испуганными из-за белесых, почти незаметных, бровей и ресниц. У него была чистая кожа, красивые зубы и веселая улыбка.

— Приезжает барон, — сказал он. — Он очень важный гость.

Дэйзи потребовала, чтобы ей переводили все, что говорилось, и Франсин спросила, сколько времени здесь пробудет барон.

Ганс пожал плечами.

— Это неизвестно, — ответил он. — Все зависит от обстоятельств, — добавил он по-английски с сильным иностранным акцентом. — Мы не знаем. Был…

— Еще один этот ваш переворот? — перебила Дэйзи.

— А… переворот… да… можно сказать и так.

— Вечно у вас там что-то происходит, — проворчала Дэйзи; которой очень нравилась ее новая роль.

— Пойдемте, — пригласил Ганс. Мы пошли за ним, и он провел нас через черный ход. Мы оказались в темном коридоре, через который прошли в просторную кухню с полами, облицованными плиткой, и скамейками по обеим сторонам, под которыми стояли корзины с разными овощами и другой едой. Все это казалось нам необычным. На стуле спал какой-то толстяк.

Ганс прижал палец к губам, и мы прошли мимо него на цыпочках.

Потом мы очутились в зале с высокими потолками и деревянными панелями. На одном конце был огромный камин с каменными сидениями с обеих сторон. Я обратила внимание на превосходную драпировку стен. В центре стоял массивный дубовый стол, на котором были расставлены канделябры. Вдоль стены стояло несколько деревянных стульев, а на стенах было развешано оружие, которое, наверное, принадлежало нашим предкам, поскольку дом раньше был бабушкиным, и его продали иностранцам со всем его содержимым.

— Приемная зала, — объявил Ганс.

— Какой милый дом, — заметила Франсин. — И так отличается от Грейстоуна. Ты чувствуешь, Пиппа? Нет той гнетущей атмосферы.

— Это все из-за темной мебели, — сказала я.

— Это все из-за нашего дедушки, — возразила Франсин.

— Вниз — лестница в часовню, — продолжал Ганс. — Но ею никто не пользуется. Поэтому пойдемте наверх. Я покажу вам столовую.

Это была очень красивая комната с тремя огромными окнами. На большом столе стоял канделябр, похожий на тот, что был в зале. Стены были обиты сине-кремовой тканью, как и стулья.

— Как красиво, — вздохнула Франсин.

— Я теперь понимаю, почему дедушка хотел купить этот дом, — пробормотала я.

— И очень хорошо, что не купил, — с чувством сказала Франсин. — Он превратил бы его в такой же мрачный особняк, как и Грейстоун. А так, это — замечательный дом. Правда, Пиппа? Здесь совсем другой воздух.

Моя дорогая Франсин, она так беспокоилась о своем будущем. Она ждала чуда, и так на него надеялась, что искала его в любых, даже самых невероятных местах.

Мы поднялись еще выше по лестнице. «Сюда они приходят пить вино».

— Сюда удаляются дамы после обеда, — сказала Франсин, — когда оставляют мужчин за столом допивать свой портвейн.

Мы вышли из комнаты через арку и оказались в коридоре. В него выходило несколько дверей. Ганс предупреждающе поднял палец, чтобы мы не шумели. Дэйзи тихонько захихикала, и мне тоже стало очень смешно. То, что мы были непрошенными гостями, усиливало привлекательность этого дома. Я уже представляла себе, как буду рассказывать бабушке, что побывала в ее старом доме.

Мы поднялись по лестнице в солярий, который напоминал солярий в Грейстоуне. С каждой стороны были окна, и я представила около них блестящих господ и дам в шикарных одеждах, оживленно обсуждающих события в своей маленькой стране. В стене было еще маленькое смотровое отверстие, сделанное в укромном местечке в стене, которое я и не заметила бы, если бы Ганс не указал нам на него.

Из него видна нижняя зала, — объяснил он. — А с другой стороны есть еще одно, откуда видна часовня. Очень хорошая идея. Видно, кто идет…