Владимир Талалаев - Воскресенье - пришел лесник и...

• Название: Воскресенье - пришел лесник и...
• Автор: Владимир Талалаев
• Жанр: Научная Фантастика

---

— ...а в Храме посреди джунглей — единственное и неповторимое Сокровище, Главная Драгоценность неподражаемая, валяющаяся прямо в луже Материи Творения! И кто возьмет его, тот...

Воспоминания.

Обрывки.

Огрызки...

Когда все это было? Зачем?.. Мозг не желал дать ответа. Он просто хранил накопленное когда-то и перепутавшееся в безобразнейшую кашу при падении на эти скалы... Без помощи со стороны мне не обойтись... Может, эти двое мне помогут? Они назвали меня драконом. Может быть... Значит — узнают. На вид они какие-то диковатые, и одеты непривычно... Оружие слабое... Но если и не они сами смогут помочь, то, может — приведут помощь? Если я им знаком — значит, они видели таких же, как я. И смогут указать, как их найти. Стоит спросить. Сразу же, как только эта мысль пришла в голову — а то в поврежденном мозгу могут возникать провалы...

— ...Скажите, люди, а давно ли тут были другие драконы?..

— Он назвал нас людьми!

— Ну и что, Рейст? Смаглу, людей и орканов многие драконы различить не могут...

— Смаглу? Орканов?.. — задумчиво проговорил дракон. — Странно, таких у меня в памяти нет... Нарнцев помню. Иттов помню. Варлонов, тауринов, йуругу, кен... Нет, этих полное название забыл... Смаглу — не помню! Видимо — крепко приложился головой к этим камням! Поясните мне, кто они...

— Видишь ли... — начала было Ашана, но дракон сухо прервал ее:

— Не вижу. Слушаю...

Ашана замолчала. Только теперь она вспомнила пустые глазницы гиганта и мысленно покорила себя за бестактность. Желая замять неловкость, она долго подбирала слова извинения, но так ничего и не нашла, кроме банального "Извини"...

Заговорил Рейст. Присев возле уха дракона, он начал издалека:

— Я думаю — ты помнишь Легенду Творения.

— "Легенду творения"! Каждый народ рассказывает ее по-своему! Которая из них вас интересует? О Вселенском Яйце, которое взорвалось, дав начало Миру? О богах Планеты Трех Лун и их отце-хаосе? О Трех Звездах догонов? О Великом Хоре и Мировой Гармонии, нуждающихся в диссонансе для овеществления?

— Видимо — ты побывал в больших землях, нежели я и представить себе могу... — вздохнул Рейст. — Но имел я в виду лишь Легенду, являющуюся основой верований на всем Риадане.

— Риадан... Риадан... А, вы о теории, по которой была когда-то Изначальная Вселенная, а потом она погибла, и трое последних ее обитателей из ее обломков соорудили наш мир со всеми его проблемами и негараздами!

— Или ты из самых древних драконов, помнящих что-то, напрочь всеми прочими забытое, или, не обижайся, у тебя что-то с головой не в порядке...

— Ну, помня, что я позабывал некоторые названия — то это уже явный склероз от блуждающих токов, так что с головой у меня действительно не все так, как надо бы... За что же тут обижаться? Не ясно только — а причем тут Легенда к моему вопросу о значении названий двух рас? И еще — ответите ли вы мне наконец-то на мой вопрос: скажите, а давно ли тут были другие драконы?!.

— В Легенде определены основные первосотворенные расы, помесями-полукровками от которых и являются орканы и смаглу. Что же касаемо твоего первого вопроса — то мы потому и в пути, что ищем наших драконов, покинувших нас так внезапно...

Глава 3

Вечерело... За рваными скалами догорала полоска заката...

Стоило бы развести огонь: скоро заметно похолодает, да и пронизывающий ветер тепла не прибавляет... Но дым в сумерках, а среди тьмы — звездочку огня — могут заметить не только усталые путники... А встречаться со своими недавними собратьями-Воинами очень не хотелось бы. При стычке кровопролития не избежать: не в правилах сдаваться без боя и погибать за здорово живешь... Но и убивать тех, кого еще недавно считал своими друзьями — жутко не хочется...

Рейст поплотнее закутался в плащ и прислонился к скале у головы дракона. Здесь ветер почти не ощущался и, зажмурив глаза, можно было представить себе, что просто вышел в ночное. Вскоре воздух запоет под упругими ударами крыльев, и стремительная молодежь затанцует среди звезд у тебя над головой, купаясь в серебряном свете Ёми. Кто хоть раз увидел этот танец — уже не сможет забыть его, и жизнь Всадника-Воина — единственное, что унимает боль сердца, рожденного бескрылым, но с крылатой душой... Когда сливаешься в полете со скользящим над землей драконом — сердце поет, и кажется порой, что это твои собственные крылья рвут покой неба...

Но сегодня было не до воспоминаний. Стоит закрыть глаза — и перед ними пляшет огонь. Не походный и не погребальный, но ставший погребальным их вернейшим друзьям. Тем, кто осмелился выступить против нового князя. Тем, кто решил отправиться в путь, чтобы найти улетевших драконов. Тем, кто сказал наконец-то, что в новой жизни пора забыть старые распри и что пора заключить мир со Светом. Пусть не навсегда, но в это тяжелое время, когда исчезает сам смысл жизни и рушатся устои — негоже заниматься мелкими дрязгами... Иначе скоро просто некому будет спорить...

— "Вы обвиняетесь в сговоре с нашим врагом! Сейчас, когда нам действительно трудно, вы сговариваетесь за нашей спиной с нашими врагами! В тот миг, когда мы должны быть победителями, вы вырываете победу из наших рук и кидаете ее псам! Вы приговариваетесь к смерти, и смерти бесславной!" -голос Князя и сейчас такой реальный, звучит в ушах как вещание ворона...

И вдруг светлым глотком звонкий голос менестреля на улице. Когда он начал петь? Неясно... Но в наступившей тишине отчетливо звенели слова:

...Нельзя на других перекладывать собственный груз...
Стерильными — даже! — руками не стоит соваться
Туда, где рождаются сказки, сомненья и сны.
И значит — приходит пора навсегда расставаться
С иллюзией вечной войны.
Князь дергается. Его и без того смуглое лицо мрачнеет, словно осенняя туча. А голос звучит:
Мы люди как люди, мы вовсе не вестники света,
И наша вина, если правда нам колет глаза.
Продолжится жизнь — ежедневный вопрос без ответа,
Продолжится жизнь, но никто не вернется назад.
Мы все же мудреем, поскольку становимся старше,
Уходим в реальность из гордого царства мечты.
А мир — он бывает прекрасен, бывает и страшен,
Как я или ты.

Медленно, как идущее издалека цунами, поднимается князь с ковра. Рука в боевой перчатке ложится на меч...

— Владыка — негоже поднимать руку на менестреля, как... — но говорящий проглатывает остаток фразы под гневным взглядом.

— Негоже, говоришь?! Таких не исправить, а значит — их надо душить, пока они не услышаны всеми! Это не наш путь — беречь ТАКОЕ слово!

Словно в ответ прозвучало снаружи:

Его не исправить — не раз убежать я хотела
Подальше от мыслей, людей, неоконченных дел...
Спасибо за мудрость, что есть у бессилья пределы,
А я-то считала, что есть лишь у силы предел.
Неловкое слово тебя за живое задело,
Искал человека — навстречу попался подлец, -
Не складывай руки! Ведь есть у бессилья пределы,
Хоть есть и у силы конец.

Князь вылетел навстречу певцу, как раненый зверь. Он размахивал мечом, готовый крушить все и вся, и его вовсе не смущало, что менестрель -девушка.

Никогда еще на Рокласе не поднимали руки на менестреля. За все века -никогда. Но ему было на это наплевать. Он сумел прийти к власти только потому, что народ был в растерянности — с исчезновением драконов сломалось все, что было привычным... И вот сказанное в нужный миг слово ввело его во власть. И вовсе не стоило позволять кому бы то ни было сказать другое слово, поперек... Ладно, когда это сказал кто из Клана — казнить строптивцев, вот и вся недолга! Но менестрель — это голос на века, по всем городам и весям!.. Он, она — какая разница! Этот человек не должен петь! Никогда!..

Его меч рассек пространство, и огненно-рыжая девушка в простом одеянии менестреля испуганно кинула взор. Что думает человек, видящий летящую на него полосу остро отточенной стали? Девушка не успела даже вскрикнуть, когда клинок, подкрепленный выкрикнутым заклинанием, достиг ее...

Девушка-менестрель на какой-то миг подернулась рябью — и рассыпалась ворохом искр...

Даже князь опешил. Неуж-то Вестница?! Но это тогда пострашней Белого Призрака! Любимица Творца!.. Если кто вдруг... узнает... — ему власти не удержать...

Пылали костры, и в горящих домах крики сливались с ревом огня. Исчезали в бездонной пасти пламени все, кто хоть что-нибудь видел или слышал...

Выбивать двери — глупо: обязательно заметят... Но сидеть сложа руки, когда заживо сгорают друзья?! Ну уж нет! Меч — он не только плоть способен рубить! Заговоренный клинок и вековой дуб рассечет, а уж двери домов...

Немногим удалось бежать: кто не задохнулся и вырвался из огневого полона — попадали под стрелы и копья личной гвардии князя.