Кит МакКарти - Пир плоти

• Название: Пир плоти
• Автор: Кит МакКарти
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Триллер
• Год: 2007
• ISBN: 978-5-91181-290-4

В анатомическом музее при лондонской медицинской школе святого Бенджамина обнаружено изуродованное тело молодой девушки (как вскоре выясняется, одной из студенток), картинно подвешенное к куполообразному потолку зала. Скоропалительные действия полиции приводят к аресту невиновного, который налагает на себя руки в тюремной камере. Между тем не замеченные официальным следствием факты выводят патологоанатома Джона Айзенменгера, адвоката Елену Флеминг и бывшего полицейского Боба Джонсона, предпринявших собственное независимое расследование дела, на иной круг подозреваемых, среди которых — сокурсники и преподаватели погибшей, а также куратор музея. Каждый из них скрывает от окружающих нечто, прямо или косвенно связанное с убийством, почти у каждого были мотив и возможность его совершить. Мрачные закоулки человеческих душ, двусмысленное поведение полицейских, коррупция, шантаж и предательство, слепая ревность и преступная извращенность образуют остросюжетную канву романа английского писателя Кита Маккарти "Пир плоти", за которым последуют "Тихий сон умирани", "Окончательный анализ" и "Мир, полный слез".

---

— Надеюсь, вы не собираетесь шастать по округе и расспрашивать соседей? Они не привыкли к тому, чтобы их допрашивала полиция.

Сказанное профессором прозвучало так, как если бы он сообщил, что его соседи не привыкли проводить время в компании афроамериканцев или азиатов.

Холодная улыбка чуть тронула губы инспектора.

— Если нашим сотрудникам придется наведаться туда, я предупрежу их, чтобы они не писали в цветочные горшки.

Последовала одна из тех исполненных значения пауз, когда кажется, что сам Господь Бог вдруг решил прислушаться к происходящему в сотворенном им мире. Рассел уставился на Уортон, она в свою очередь ответила таким же долгим немигающим взглядом.

— Вот-вот, предупредите их, — буркнул наконец Рассел.

Чувствовалось, что гроза вот-вот разразится.

— Вы куда-нибудь выходили вечером?

— Нет.

— Кто-нибудь может подтвердить это?

После небольшого колебания он ответил:

— Нет.

Выждав пару секунд, Уортон уточнила:

— Вы уверены?

Он мгновенно взорвался:

— Разумеется, черт побери, я уверен! Вы полагаете, я могу не знать, есть ли в доме еще кто-нибудь или нет?

Инспектор широко улыбнулась:

— Вы, несомненно, сознаете, что, утаивая информацию, важную для следствия, рискуете быть привлеченным к судебной ответственности?

— Я был один! — огрызнулся он.

Это мы проверим.

Уортон решила на время оставить эту тему. Позже у нее еще будет возможность пощипать Рассела.

— Вы вчера заходили в музей по каким-нибудь делам?

Помолчав, профессор ответил:

— Нет.

— Вы знали убитую?

На этот вопрос он ответил не задумываясь:

— Нет!

— Вы уверены? Не слишком ли вы поторопились с ответом? Разве она не могла быть вашей ученицей, студенткой?

— Я ответил быстро, инспектор, потому что абсолютно уверен, что никогда прежде не видел ее.

Уортон понимала, что даже ей, вооруженной терпением и острыми клыками, не пробить броню самоуверенности Рассела.

— Инспектор! — в дверях раздался голос Каплана.

Уортон встала, отчасти с любопытством, отчасти с раздражением, и подошла к полицейскому. После непродолжительной беседы с подчиненным она вновь вернулась к Расселу.

— На данный момент это все, профессор. Вы можете быть свободны.

Но, как ни странно, теперь, получив разрешение заняться своими делами, Рассел желал продолжить разговор.

— Уже? — спросил он, отрывая взгляд от стройных ног Беверли Уортон. — Я ничем больше не могу помочь вам, инспектор?

— Пока ничем, профессор. Позже вам, конечно, придется дать письменные показания.

Он улыбнулся, но уже совсем не так, как прежде.

— Надеюсь, я буду давать их вам?

Она не сразу нашлась, как отреагировать на столь неожиданный переход к флирту. Как будто с окончанием официального допроса их отношения изменились и теперь можно было забыть о делах и заняться более приятными вещами.

— Нет, профессор, — произнесла она наконец, вкладывая в свои слова и несколько иной смысл, который в общих чертах можно было бы выразить так: «Шутить изволите?»

С лица Рассела все еще не сошла улыбка, но в глазах появилось жесткое выражение.

— Жаль, — ответил он.

Беллини едва успел придать своему лицу беспристрастное выражение, когда Уортон, резко повернувшись, прошествовала мимо него из комнаты. За ней немедленно последовал и Рассел, на ходу застегивая двубортный пиджак и высвобождая манжеты рубашки из рукавов.

* * *

— Где он?

— Первая дверь справа. Но он в абсолютно непотребном состоянии, инспектор.

По тону Каплана было ясно, как он относится к людям в «абсолютно непотребном состоянии».

— Этого и следовало ожидать.

— Когда он вошел, у него был такой вид, будто его только что выкопали из могилы, а увидев полицейских, он чуть не шлепнулся в обморок. Хотел тут же смыться, а когда мы его задержали, начал кричать и буянить. Пришлось малость утихомирить его.

— Надеюсь, вы не нанесли ему увечий?

— Нет, конечно.

Полицейские обменялись понимающими взглядами.

Джонсон ждал их рядом с комнатой помощников куратора. Уортон не задерживаясь прошла прямо туда, Джонсон последовал за ней, сделав знак констеблю, что тот может быть свободен.

Тим Боумен сидел спиной к своему рабочему столу, упершись локтями в колени и сцепив пальцы рук в замок. Голова его была опущена на грудь. Первое, что бросалось в глаза, — его сильная худоба, почти полное истощение. И его возбужденное состояние. Он едва не дрожал, дышал быстро и шумно, как будто только что бежал, спасаясь от смерти. А может быть, так и было, подумала Уортон.

Боумен был одет — если только можно было назвать одеждой свисавшее с него грязное тряпье — в серую фуфайку и рваные джинсы и обут в кроссовки. Поза Боумена позволяла Уортон хорошо рассмотреть его запястья, и инспектор с интересом отметила, что они покрыты коростой.

— Тим Боумен?

Он дернул головой, как будто его пнули, и посмотрел ей прямо в глаза. Через секунду он опустил голову, но было уже поздно.

— Так-так… — протянула она.

Усмехнувшись, она обернулась к Джонсону, и неодобрительное выражение его лица на этот раз не произвело на нее никакого впечатления.

— Его, очевидно, еще не представили вам. Возможно, теперь это Тим Боумен, но, когда я встретилась с ним впервые, он носил имя Тим Билрот. — Она опять повернулась к Боумену. — Мы знаем друг друга достаточно хорошо, не так ли, Тим?

Объект ее внимания ничего не ответил, лишь еще ниже опустил голову.

Уортон вдруг стала похожа на дикую кошку, увидевшую добычу, с которой можно было поиграть и, доведя до полного изнеможения, съесть.

— Как жилось все это время, Тим? — спросила она с насмешливым участием, побуждая его вступить в игру.

— Нормально.

— Напомни мне, Тим, — улыбнулась она, — что с тобой было, когда мы впервые встретились.

— С меня сняли обвинение, — произнес он с бравадой, которая тут же испарилась, едва Уортон добавила:

— В киднепинге.

Голова его опять упала на грудь.

— А как насчет изнасилования, Тим? И наркотиков? Тут тебе не удалось отвертеться, не так ли?

Ответа не последовало.

Она пояснила Джонсону, по-прежнему не сводя глаз с Билрота:

— У Тима большой послужной список. А лет пять назад перешел от непристойного нападения к изнасилованию.

Джонсон удивленно поднял брови:

— Рано начал.

— О, очень рано, — откликнулась она и, наклонившись к самому уху Билрота, продолжила: — Знаете, чем он занимался, Боб? Каким образом удовлетворял свою подленькую похотливую натуру?

— И как же?

— Тим связался с наркотиками. Когда-то, в добрые старые времена, приторговывал ими. Затем обнаружил, что с девушками легче иметь дело, когда они чуточку не в себе. И он стал подмешивать им в питье успокаивающий наркотик — совсем немного, просто чтобы они становились податливее.

— Да, не слишком красиво.

— Это ведь правда, Тим?

Но Тим по-прежнему не проявлял никакого желания вступать в разговор.

— Когда ты вышел, Тим? — спросил Джонсон.

Билрот вдруг вздернул подбородок и с невесть откуда взявшимся вызовом сказал:

— Год назад. Я изменил имя и свою жизнь.

Уортон улыбнулась:

— Ну да, конечно, разумеется.

— Это правда! Я ведь устроился на работу, разве не так?

— Ну да, наврав с три короба, — фыркнула она. — Взял чужое имя и забыл сообщить о том, что отсидел четыре года за изнасилование.

— А как иначе я мог получить работу? — огрызнулся он. — Что еще мне оставалось делать?

Вздохнув, Уортон выпрямилась.

— И теперь ты пай-мальчик, да? Дурные привычки забыты, ведешь честную и достойную жизнь…

Тим опустил голову.

— Да, это так, — подтвердил он, обращаясь к пятну на ковре.

— И никаких дел с наркотиками?

Он потряс головой.

— И даже никаких изнасилований?

Тут он поднял голову, и Джонсон заметил, как в его лице что-то промелькнуло, сменившись прежним вызывающим выражением.

— Нет.

Уортон встала и, обойдя Джонсона, остановилась позади него. Джонсон воспринял этот маневр инспектора как знак изменить тактику.

— Почему ты сегодня опоздал? — твердым голосом спросил он.

Билрот пожал плечами. Вид у парня был плутоватый, но скорее всего, заключил Джонсон, так было уже в тот момент, когда он увидел белый свет, впервые высунув голову из утробы матери.

— Где ты был вчера вечером?

Тим опять посмотрел на ковер и, не найдя там ничего, что подсказало бы ему правильный ответ, ответил сам:

— Дома.

— Всю ночь?

— Да.

— Но подтвердить это, разумеется, некому?

Билрот пожал плечами.