Игорь Северянин - Полное собрание стихотворений

• Название: Полное собрание стихотворений
• Автор: Игорь Северянин
• Жанр: Поэзия
• Год: 2008

В книге собраны стихотворений Игоря Северянина, прекрасного русского поэта, который, по словам В. Брюсова, «глубоко переживает жизнь и своими ритмами заставляет читателя страдать и радоваться вместе с собою».

---

О чем твердят весьма красноречиво

Того периода мои поэзы.

И вот, не в силах сдерживаться больше,

Попал я как-то снова к Тимофею,

Спросить его о ней мне захотелось,

Прочувствовать ушедшее былое,

Возникшее у дворника в подвале.

Знакомая прекрасно обстановка

Отчаянье такое всколыхнула

Во мне, что стал я пить, и в результате

Допился до потери представленья,

Где я, зачем и что со мной… В разгаре

Попойки (видно, было так угодно

Судьбе моей) раскрылась дверь и Злата

Предстала перед нами на пороге.

Я смутно понимал тогда; однако

От встречи получилось впечатленье

Тяжелое: любимая, сначала

Застывшая безмолвно и с тоскою

Смотревшая на оргию, вдруг резко

Какое-то ударное по сердцу

В негодованьи бросила мне слово

И скрылась, хлопнув дверью возмущенно.

Та встреча предпоследней оказалась.

Спустя семь лет мы встретились в последний,

Последний раз – на несколько минут.

* * *

Опять весна, вторая после счастья,

Испытанного с вечно дорогой.

Опять весна пришла, и сердце снова

Упилось пламным солнечным вином.

Опять сморчков коричневые губки

Набухли на опушке лесовой.

Опять подснежники заголубели,

И вся земля опять пошла вверх дном.

С Перунчиком, поэтом-анархистом,

Моих же лет, с которым я случайно

У Фофанова сблизился весною,

Уехали мы в Пудость, где избушку

На курьих ножках сняв, ловили рыбу,

Мечты, стихи и девок деревенских.

Еще в начале года я расстался

С любовницею третьей: поведенье

Ее меня принудило. Хозяин

Избы такие сообщил мне вещи,

Что поступить иначе я не мог бы.

* * *

Кума Матрена (с нею мы крестили

У лодочного мастера ребенка)

По вечерам в избу к нам забегала -

Поговорить, попеть и посмеяться.

Исполнилось ей только восемнадцать.

Она имела средний рост, фигурой

Была полна немного, но красивей

Матреши – девки не было в деревне.

Я называл ее Предгрозей: имя

Я произвел от душного: “предгрозье”.

Она томила, как перед грозою

Томит нас воздух. Всей душой простою

Она меня любила, и не мудрой

Была любовь моей ингерманландки.

Два лета мы любились. Много песен

О ней пропето, много поцелуев

Друг другу нами отдано взаимно.

Ах, хороша была кума Матреша!

* * *

Андрей Антоныч, краснощекий мельник,

Катюлиньку любовницей имевший,

Печальную и скромную простушку,

Наш постоянный ярый собутыльник,

Вдруг воспылал к моей Предгрозе страстью,

Ответной в девушке не возбуждая.

И как-то раз, во время запоздалой

На мельнице пирушки нашей, вздумал

Меня убить из ревности, огромным

Ножом взмахнул над головой моею.

Перунчик, благородный мой приятель,

Взревел, как тигр, и мельника за плечи

Схватив, швырнул под стол, тем спас мне

жизнь.

С утра чем свет пришел Андрей Антоныч

В избушку к нам с мольбою о прощеньи.

И я, его отлично понимая,

Сердиться и не думал. В этот вечер

Веселую справляли мировую.

И с той поры не трогал он Предгрози,

Ко мне питая искреннюю дружбу.

Хорошее, читатель, было время!

Свободными мы были удальцами,

И наши юношеские проказы

Отмечены в моих воспоминаньях

Отвагой, благородством, прямодушьем.

* * *

Прошло еще два года. Много женщин

Дарили мне любовь свою и нежность:

Annete, похожая на гейшу; Olli,

Эстоночка с эгреткой; Карменсита,

Мучительница сладостная; Флёртон,

Щекочущая мозг синьора,

И Шура с изумленными глазами,

И Паня с оскорбленными устами,

И Лапочка, и Дунь, и Maricon…

Достаточно. Довольно. Дальше, дальше…

Все это только сладостные миги.

Все это пусто, кратко и мишурно.

Не настоящее какое это.

Я вспоминаю день иной, сыгравший

Большую роль в моей дальнейшей жизни,

Я вспоминаю день прихода Лизы,

Сестры моей боготворимой Златы,

Я вспоминаю день начала с нею

Значительного властного романа.

* * *

Она пришла семнадцатой своею

Невинной и мечтательной весною.

Она пришла, как раненая серна,

В своей любви нашедшая фиаско.

Она пришла доверчиво, порывно,

Влекомая ко мне интуитивно;

Она пришла, как девушки приходят

В храм Божий или к Божьему поэту.

* * *

Князь Русов, кирасир императрицы,

Мисс Лиль полгода тонко развращая,

Обратного добился результата:

Он пробудил к себе в ней обожанье.

Когда ж ему наскучила малютка,

Жениться вздумал на аристократке

И с Лизою порвал, как подобает

Вельможе, очень грубо, очень резко.

Возмущена сиятельным коварством,

Она, недолго думая, в порыве

Негодованья, ранила кинжалом

Князька в плечо в его же кабинете.

Но тусклый князь здесь поступил, как

рыцарь:

Замяв пустячный инцидент с девчонкой,

Он просто приказал лакею Лизе

Надеть пальто и проводить до двери.

* * *

И вот пришла она ко мне и, плача,

Мне рассказала о своей обиде,

О поруганьи девственного чувства.

Она пришла, как раненая серна,

Она пришла, как девушки приходят

В храм Божий или к Божьему поэту.

– “Я лишь двоих люблю на этом свете,-

Сказала Лиза просто:– Вас и князя.

Вы мне всегда, еще в эпоху Златы,

Казались небывалой в мире болью”.

Из слов ее узнал, что Злата замуж

За видного чиновника из банка

Назад три года вышла и имеет

Уже ребенка: девочку Тамару.

Я был сражен: она ведь этим шагом

Со мной кончала навсегда. Жестокость

Ее мне причинила снова муки.

Последняя растаяла надежда,

Пусть смутная, на наше примиренье,

На съединенье в будущем, пусть – дальнем.

И странным мне казалось: Злата, чище,

Добрей кого мне не встречалось в жизни,

Вдруг эта Злата, благостная Злата,

Способна на жестокости. Как странно!

Я в тот раз, как мог, успокоил Лизу

И всматриваясь в личико, с сестрою,

С ее сестрой, мне причинившей горе,

Нашел большое сходство. Послужило

То обстоятельство причиной – новой

Глубокой связи с девушкою Лизой.

* * *

Мила мисс Лиль в английском синем платье,

Фигуру облегающем вплотную,

Когда она идет со мной по парку

С вокзала, где меня встречала.

Мила мисс Лиль с пикантной черной мушкой

У верхней губки; маленькой головкой

Каштановой качая грациозно.

Высокая и гибкая, вниманье

Всеобщее невольно привлекает.

Мила мисс Лиль, идущая со стэком

В бледнолимонной лайковой перчатке,

Картавящая щебетно, как птичка,

Кокетливые, глупенькие фразки.

Мила мисс Лиль в раздумии тяжелом,

Когда, отбросив глупости, так ясно

И глубоко умеет видеть жизнь.

* * *

“Мой милый друг, пожалуйста, немного

Побудь один и поскучай – я вскоре

Вернусь: мне надо экстренно работу

Снести”,– стрекочет девушка и, шляпу

Надев, сбегает с лестницы. Смеются

За дверью голоса, и оживленно

Две незнакомки в комнату вбегают,

Конфузятся, меня завидев. Робко

Одна из них, постарше, жмется к двери.

Другая… Но ведь это ж упоенье!

Сиреневый шнурок небрежно брошен

На тонкую точеную головку.

Ее прическа с правильным пробором

В ней выдает шатенку; брови стрелкой

Лицу, так, в меру, долю изумленья

Сурово придают; в лице тончайшем

Ирония и страстность; ноздри горды.

– “Ушла надолго Лиза?”– мне казалось,

Спросила не она, а жемчуг зубок,

Так ослепительно они блеснули.

– “Нет, вскоре будет, Вы, mesdemoiselles,

Любезны будьте сесть” – “Pardon, я дама.

А вот подруга – барышня. Садиться

Не станем мы: в такую ли погоду

По комнатам сидеть? Мы в парк стремимся,

А Вы, пожалуйста, ей передайте…

Нет, впрочем, нет: гораздо лучше, право,

Чем здесь скучать Вам одному без книги,

На полчаса пройтись – вернемся вместе”-

Я был в восторге от ее отваги

(Сказали бы “нахальство” фарисеи!)

И мы втроем ушли. Я не вернулся

В тот день к мисс Лиль. Я не пришел ни

завтра,

Ни через десять дней. Лишь через месяц

Мы увидались вновь, чтоб не расстаться

Семь полнолуний. И виной – Инстасса.

* * *

Да, мы ушли втроем. Но день весенний

Был так пригож, был так горяч и золот

И у Инстассы под сиренью глаза

Блестели так приманчиво и важно

Большие темно-серые соблазны

И так интимно прижимала руку

Мою она, что мы… вдвоем остались.

Подруга поняла, что нам помехой

Является она; на перекрестке

Ближайшем поклонилась и исчезла.

А мы пошли не в парк, а в чащу леса,

Откуда целый вечер, ночь и утро

Дороги не могли найти обратной:

Мешала страсть, затмившая глаза,

Дня через два приехала Инстасса

Ко мне на час, и ровно три недели,

Захваченная страстью, прогостила.

Была ль то жизнь? Я думаю скорее

Ее назвать сплошным дурманом можно:

Болели губы от лобзаний страстных,