Сильвия Дэй - Страсть к игре

• Название: Страсть к игре
• Автор: Сильвия Дэй
• Издательство: АСТ, АСТ Москва
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-17-052865-3, 978-5-9713-9662-8

Имя Марии, леди Уинтер, окружено мрачными слухами. Мужья этой роковой красавицы погибли при загадочных обстоятельствах, и молва обвиняет Марию в их смерти.

Никаких доказательств ее вины не существует, и королевские судьи предлагают томящемуся в тюрьме капитану пиратов Кристоферу Сент-Джону сделку…

С него снимут все обвинения, если он сумеет соблазнить леди Уинтер, женится на ней, а потом передаст в руки правосудия.

Кристофер соглашается на опасную игру, но вскоре понимает, что игра в любовь может превратиться в любовь настоящую…

---

Он взял ее под руку и вывел из комнаты, бросив опасливый взгляд на Тима. Затем наклонился и тихо прошептал ей на ухо:

– Лорд Эддингтон.

Мария от неожиданности споткнулась и взглянула на Саймона широко раскрытыми глазами. Тот лишь пожал плечами в ответ на ее невысказанный вопрос и проводил ее в гостиную.

Она не была одета для приема гостей, но ведь и граф Эддингтон не наносил ей светский визит. Вздернув подбородок, Мария скользнула в комнату со всем присущим ей шармом. Она сочла это необходимым, поскольку Эддингтон обернулся к ней и его взгляд метал громы и молнии.

– Нам с вами много чего надо обсудить, – бросил граф резко.

Давно привыкшая иметь дело со слишком много мнящими о себе мужчинами, Мария предложила в ответ сияющую улыбку и устроилась на диване.

– Ужасно рада видеть вас, милорд.

– Очень скоро вы будете уже не столь рады.

– Она бесстрашно подскочила к нему с пистолетом в руках, причем прямо средь бела дня.

Кристофер усмехнулся, живо представив себе со слов Филиппа, как громилу Тима захватывает миниатюрная Мария. У него вдруг стало тепло на душе при воспоминании о ней. Будь он проклят, если эта женщина не нравилась ему с каждым днем все больше. Даже когда ее не было рядом, он по-прежнему так же высоко ценил ее, так же сильно желал. «Каково ее самочувствие?» – это был первый вопрос, который он задал, когда Филипп приехал на постоялый двор. Кристофер хотел это немедленно узнать, он не мог ждать, пока вернется в Лондон.

– Это было весьма забавно, – добавил Филипп, заметив веселую ухмылку Кристофера.

– Хотел бы я сам видеть это. – Пират устроился поглубже на сиденье, его пристальный взгляд переместился в окно, на пролетающий мимо пейзаж. Темно-красные занавески были привязаны по бокам окошка, придавая красноватый оттенок всему интерьеру. – Итак, Тим остался с ней?

– Да, и это, по-видимому, наилучший вариант. Ирландец исчез на второй день ее каникул.

– Хм… – Эта новость доставила Кристоферу глубокое удовольствие. Это было непривычное, тлеющее чувство недовольства, которое он чувствовал всякий раз, когда думал о Марии с Куинном. То, что она все еще была привязана к ирландцу, было совершенно очевидно. Единственным утешением Кристоферу служила пустая постель, которую она делила только с ним.

От последней мысли жар проник ему в кровь. Иногда он говорил себе, что секс не мог быть на самом деле столь же хорош, как воспоминания о нем. Как это могло быть? Иногда, лежа вечером в постели, он почти физически чувствовал, как руки Марии ласкают его кожу, и слышал, как она нашептывает ему на ухо пикантные намеки.

– Мы уже близко? – спросил Кристофер Филиппа, стремясь поскорее добраться до выздоравливающей возлюбленной. Если он будет с ней нежен, может, уже сегодня они окажутся вместе в постели. Вожделение обуяло его, подстегиваемое продолжительным воздержанием, но тут он не мог командовать. Не следовало мешать скорейшему заживлению ее раны.

– Да, уже совсем недалеко. – Филипп нахмурился, но ничего не сказал, просто вытер ладони о серые бархатные бриджи. Однако Кристофер знал юношу достаточно хорошо, чтобы не заметить, что что-то тревожило его.

– В чем дело?

Филипп снял очки и вытащил платок из кармана. Удалив несуществующие пятна, он сказал:

– Я беспокоюсь насчет лорда Седжуика. Прошло уже больше месяца, как он выпустил вас. Наверняка он начнет проявлять нетерпение, получая те крошечные частицы информации, что мы предоставляем ему.

Кристофер некоторое время смотрел на Филиппа оценивающим взглядом, отмечая про себя, насколько он повзрослел.

– Пока тот свидетель не окажется у меня в руках, мне придется лишь ждать своего часа. А пока я не могу предпринять ничего другого, что сдвинуло бы меня с мертвой точки.

– Согласен. Но как раз то, как вы начинаете действовать сейчас, тревожит меня.

– Почему?

Филипп вновь водрузил очки на нос.

– Ну, как бы это сказать… Потому что вы питаете слабость к женщине.

– Я питаю слабость ко многим женщинам.

– Но ни одна другая женщина не рискует потерять жизнь от ваших рук.

Кристофер сделал глубокий вдох и снова отвернулся к окну.

– И простите меня, если я не прав, – продолжал его протеже, нервно поерзав на сиденье и прокашлявшись, – но, похоже, вы питаете гораздо большую слабость к леди Уинтер, чем к любой из тех, других женщин, которых я знаю.

– И почему же ты сделал такой вывод?

– Все, что вы вытворяете в последнее время, все эти из ряда вон выходящие поступки, вроде налета на ее дом, и эта поездка в Брайтон… Всего пару дней она дома, в окружении своей челяди, и все же вы сворачиваете с пути, чтобы заехать к ней, словно не можете лишний день провести в разлуке и вам абсолютно необходимо увидеть ее. Как же вы сможете сдать ее Седжуику, если потребуется?

Это был вопрос, которым Кристофер задавался все чаще в последнее время. Мария не сделала ему ничего плохого. Просто она показалась ему соблазнительной, он подошел к ней в театре, а затем продолжил свои ухаживания. Он ничего не знал о ее браке с лордом Уинтером, но он знал, что она не была виновна в смерти Дэйтона. Она искренне печалилась и горевала, говорила, что любила бывшего мужа.

У пирата перехватило горло при мысли о том, что Мария увлекалась или даже любила других мужчин. Какой она бывала, когда любила кого-то? Он по уши влюбился в женщину, которая поставила перед ним скамеечку для ног и поцеловала его с такой жаркой страстью, что это оставило неизгладимый след в его душе. В тот момент она была той Марией, которая была замужем за Дэйтоном?

Прижав руку к груди, Кристофер без особого результата потер то место, где чувствовалось какое-то стеснение. У Марии были свои секреты и тайны, в этом не было ни малейшего сомнения. Но она не была злобной и она не собиралась причинить ему вред. Как же в таком случае он мог отправить ее на виселицу? Да, он не был добрым и бескорыстным человеком. Однако, независимо от его чувств к ней, что-то внутри его восставало и противилось, не позволяло ему обменять его жизнь на жизнь человека, который был лучше его.

– Приехали, – буркнул Филипп, оторвав Кристофера от его мрачных мыслей.

Сент-Джон выпрямился, устремив невидящий взгляд на дом, к которому они подъезжали. Они были все еще на некотором расстоянии от особняка, достаточно далеко, чтобы из дома можно было услышать звук колес их кареты, но достаточно близко, чтобы видеть дорогой экипаж, который ждал у подъезда.

Ощутив то самое, ныне уже хорошо знакомое чувство ревности и жгучего собственничества, он постучал костяшками пальцев в потолок экипажа и крикнул кучеру:

– Останови здесь!

Спустившись из кареты, Кристофер направился к дому пешком, ритмично бьющиеся о близкий берег волны заставляли его ускорить шаг. Сумрак позволял скрывать его передвижения. Тихая птичья трель привлекла его внимание к людям, которых он послал для охраны Марии. Он засвистел было в ответ, но тут же остановился, узнав герб на дверце экипажа.

Эддингтон.

Вихрь мыслей промелькнул у него в голове одновременно. Он на мгновение остановился, сделав глубокий вдох, чтобы успокоиться, а затем обошел коттедж, подыскивая место, откуда можно было бы видеть происходившее в доме.

Удача была на его стороне. Свернув за угол, Сент-Джон увидел, как из открытого окна льется свет, освещая глиняный склон. Он подошел ближе и смог беспрепятственно видеть Марию и Эддингтона, погруженных в то, что со стороны казалось жарким спором. Их враждебность, возможно, отчасти и успокоила бы его, если бы Мария была соответственно одета. Но все было не так. Ее платье было не из тех, что женщина надевает, готовясь к официальному визиту. И Куинна не было дома.

Кристофер бросился к дому, прижался спиной к стене и стал медленно двигаться к открытому окну.

– Должен напомнить вам, – резко заявил Эддингтон, его грубый голос подхватил и далеко разнес океанский бриз, – что я прилично оплачиваю ваши услуги, но я не хочу оплачивать ваши вакации!

– Я была больна, – сказала Мария ледяным тоном.

– Ладно, вы не можете трудиться, лежа на спине, но ведь есть же и другие способы, чтобы выполнять ваши обязанности.

Сжав руки в кулаки и стиснув зубы, Кристофер испытывал дотоле неизведанный приступ ярости. У него и раньше случались приступы гнева, когда он был готов убить человека, но никогда еще они не сопровождались болью в сердце и жжением в легких.

– Не ведите себя по-хамски! – отрезала она.

– Я буду вести себя так, как мне вздумается, будь я проклят! – взревел граф. – Я достаточно плачу за это.

– Если вы так страдаете, расставаясь с деньгами, освободите меня и найдите себе кого-нибудь подешевле для удовлетворения ваших нужд.

Несмотря на шум прибоя, Кристофер подумал, что они вполне могли услышать скрежет его зубов, но остановиться он не мог. Ему потребовалось собрать в кулак всю свою волю, чтобы удержаться, не забраться в окно и не избить до смерти Эддингтона. Единственное, что его сдерживало, – это осознание того, что доверия Марии невозможно было добиться силой. Она должна была одарить им добровольно.