Эдвард Араб-Оглы - В лабиринте пророчеств. Социальное прогнозирование и идеологическая борьба

• Название: В лабиринте пророчеств. Социальное прогнозирование и идеологическая борьба
• Автор: Эдвард Араб-Оглы
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1973

Книга посвящена проблеме социального предвидения в связи с современной научно-технической революцией и идеологической борьбой по вопросам будущего человечества и цивилизации.

---

«В мире сейчас развертывается невиданная по своим масштабам и темпам научно-техническая революция, — отмечал товарищ Л. И. Брежнев в своей речи 28 декабря 1968 года. — Она производит настоящий переворот в одной отрасли промышленности за другой, открывает новые перспективы совершенствования управления производством и организации труда…

Можно без преувеличения сказать, что именно в этой области, в области научно-технического прогресса, пролегает сегодня один из главных фронтов исторического соревнования двух систем. Для нашей партии это делает дальнейшее интенсивное развитие науки и техники и широкое внедрение в производство последних научно-технических достижений не только центральной экономической, но важной политической задачей. На нынешнем этапе вопросы научно-технического прогресса приобретают, можно прямо сказать, решающее значение».[156]

Начавшаяся в недрах старого, антагонистического общества научно-техническая революция, как становится все более очевидным, уже не может уместиться в его прокрустовом ложе и неизбежно ведет к таким экономическим и социальным преобразованиям, которые в перспективе выходят за пределы капитализма.

Сегодня, как никогда более, справедливы слова В. И. Ленина: «Куда ни кинь — на каждом шагу встречаешь задачи, которые человечество вполне в состоянии разрешить немедленно. Мешает капитализм. Он накопил груды богатства — и сделал людей рабами этого богатства. Он разрешил сложнейшие вопросы техники — и застопорил проведение в жизнь технических улучшений из-за нищеты и темноты миллионов населения, из-за тупой скаредности горстки миллионеров».[157]

Научно-техническая революция — неотъемлемая составная часть всемирной освободительной социальной революции нашего столетия, которая завершится переходом всего трудящегося человечества к высшей общественно-экономической формации — к коммунизму. Попытки противопоставить современный научно-технический переворот социалистической революции, а тем более подменить технологической революцией резолюцию политическую и социальную, широко распространенные в нынешней буржуазной социологии и пропаганде, являются теоретически несостоятельными.

Приобретая огромную роль в поступательном развитии общества, наука и техника при всей их относительной самостоятельности отнюдь не представляют собой ни от чего не зависимые и всемогущие факторы социального прогресса. В высшей степени наивны расчеты апологетов государственно-монополистического капитализма, надеющихся с помощью научно-технического прогресса разрешить экономические противоречия и социальные конфликты антагонистического общества. Хотя империализм в условиях борьбы двух систем и стремится приспособиться к требованиям научно-технической революции, однако, даже приобретая некоторые новые черты, он тем не менее, как говорится в итоговом документе международного Совещания коммунистических и рабочих партий в Москве в 1969 году, не в состоянии обуздать стихийные силы капиталистического рынка, предотвратить экономические потрясения и общественные катаклизмы. «Научно-техническая революция открывает перед человечеством беспрецедентные возможности преобразования природы, создания огромных материальных богатств, умножения творческих способностей человека. В то время как эти возможности должны были бы служить благу всех, капитализм использует научно-техническую революцию для увеличения прибылей и усиления эксплуатации трудящихся».[158]

Научно-техническая революция не смягчает, а, напротив, обостряет и углубляет объективные противоречия капиталистического способа производства; она не только в еще больших масштабах воспроизводит традиционные социальные антагонизмы, но и добавляет к ним новые. В ходе научно-технической революции возрастает неустойчивость всей мировой капиталистической системы.

Идеологи буржуазии гораздо более встревожены социальными последствиями научно-технической революции и исходом соревнования двух систем, чем они хотели бы в том признаться не только другим, но и самим себе. Красноречивым подтверждением тому могут служить вырывающиеся у них пессимистические признания, вроде заявления Бжезинского: «…Мой взгляд на роль Америки в мире все еще оптимистичен. Я говорю „все еще“ потому, что сильно встревожен теми дилеммами, с которыми мы сталкиваемся как у себя, так и за рубежом, и особенно социальным и философским смыслом направления изменений в новые времена».[159]

Марксисты отвергают различные правооппортунистические, буржуазно-реформистские концепции, согласно которым научно-техническая революция якобы делает излишней социалистическую революцию, позволяя осуществить социальные идеалы посредством различных технологических нововведений и т. п. Столь же несостоятельными являются и левооппортунистические, утопические взгляды, согласно которым социальная справедливость может быть достигнута и без научно-технической революции, с помощью одного лишь радикального переустройства общества. Общество будущего, несомненно, будет не примитивнее, а гораздо более совершенным, чем современное. Оно предъявляет не меньшие, а большие требования к человеческому интеллекту и творческим способностям личности. «Мы, товарищи, — отмечал Л. И. Брежнев, — строим не царство бездельников, где реки молочные да берега кисельные, а самое организованное, самое трудолюбивое общество в истории человечества. И жить в этом обществе будут самые трудолюбивые и добросовестные, организованные и высокосознательные люди».[160]

Будущее человечества, конечно, не предопределено научно-технической революцией, взятой самой по себе, независимо от социального строя и революционных общественных движений. Но вместе с тем было бы наивно полагать, будто переход к коммунизму как в отдельных странах, так и во всемирном масштабе может быть осуществлен помимо научно-технической революции.

Научно-техническая революция — необходимое условие коммунистического строительства, создания материально-технической базы коммунизма. Без нее недостижимы не только изобилие материальных и духовных благ в обществе, но и окончательное стирание существенных различий между городом и деревней, между физическим и умственным трудом, немыслимо всестороннее развитие личности. Как подчеркивал Л. И. Брежнев на XXIV съезде КПСС, перед нами стоит задача исторической важности, чтобы «органически соединить достижения научно-технической революции с преимуществами социалистической системы хозяйства…».[161]

Соревнование двух социальных систем на поприще научно-технической революции отнюдь не сводится к тому, у кого будет больше машин и чьи машины будут более совершенными. Социалистическое общество призвано историей продемонстрировать, что нынешний научно-технический переворот и его непосредственные результаты могут быть целиком поставлены на благо человечества, что достижения науки и техники могут служить благородным идеалам социальной справедливости, благосостояния народов и всестороннего развития личности.

Проблема состоит не в том, кому отдать предпочтение, — человеку либо машине. Насыщение цивилизации все более совершенными машинами отнюдь не обязательно сопровождается ее обесчеловечением. Технократия или антропократия? Иначе говоря, господство над народными массами привилегированной «элиты», монополизирующей плоды научно-технической революции, или же всестороннее развитие личности и общества благодаря тому, что достижения науки и техники поставлены на службу всему народу, — такова историческая альтернатива XX века. «В проекте Основного документа Совещания, — говорил Л. И. Брежнев, — подчеркивается, что широкое развертывание научно-технической революции стало одним из главных участков исторического соревнования между капитализмом и социализмом. Наша партия полностью согласна о таким пониманием проблемы.

Используя преимущества социалистического строя, Советский Союз добился серьезных успехов в развитии современной науки и техники. Мы первыми поставили ядерную энергию на службу мирным целям, первыми вышли в космос, добились многих других замечательных достижений, выдвинувших Советский Союз в первые ряды научно-технического прогресса.

Но, говоря об этих успехах, мы не хотим преуменьшать силы тех, с кем приходится соревноваться на научно-техническом поприще. Борьба здесь предстоит длительная. И мы исполнены решимости вести ее всерьез, чтобы доказать превосходство социализма и в этой области. Это отвечает не только интересам строительства коммунизма в нашей стране, но и интересам мирового социализма, интересам всего революционного и освободительного движения».[162]

НА ПОРОГЕ НОВОГО ТЫСЯЧЕЛЕТИЯ (ВМЕСТО ЗАКЛЮЧЕНИЯ)

«Год 2000-й», «Навстречу 2000 году», «Мир в 2000 году», «Человечество: 2000 год», «Взгляд в 2000 год», «Завтра 2000 год»… Эта «круглая дата» отнюдь не случайно столь часто в самых различных сочетаниях фигурирует в названиях футурологических сочинений, а также в качестве темы для конференций и симпозиумов, посвященных «исследованию будущего». Ее популярность среди футурологов объясняется далеко не одними лишь практическими соображениями — удобством для статистических расчетов, для экстраполяции современных тенденций в будущее и для эффектных сопоставлений с прошлым. Как полагает Дэниел Белл, интерес к футурологии, к социальному прогнозированию и всякого рода пророчествам во многом подогревается именно приближением этого «великого года», «знаменательной даты», «конца нашего века», «рубежа двух тысячелетий» и т. п., до наступления которого большинство людей обоснованно рассчитывает дожить. «Большое внимание, уделяемое 2000 году, — замечает он, — определенно продиктовано магическим значением, которое придается тысячелетию».[163] На протяжении истории религиозные люди в самом деле связывали с тысячелетним периодом мистические ожидания, суеверные надежды и тревоги, получившие наименование хилиазма (от греческого слова «хилиас» — тысяча).