Дмитрий Мережковский - Тайна трех: Египет и Вавилон

• Название: Тайна трех: Египет и Вавилон
• Автор: Дмитрий Мережковский
• Издательство: Республика
• Жанр: Религия
• Год: 1999
• ISBN: 5-250-02718-0

Мы живем в лучшем из миров. Это убеждение издавна утешает мыслящую часть человечества, которая время от времени задается вопросом, сколько таких миров было всего? И что послужило причиной их угасания? И, главное, каково место современной цивилизации в этой извечной цепи? Эта книга Дмитрия Мережковского никогда не издавалась в России. Она была написана в эмиграции под впечатлением Апокалипсиса, который наступил на родине поэта в 17-м году XX столетия. Заглянув в глаза Зверю, Мережковский задался теми же вопросами и обратился за их разрешением к глубокой древности. Чтобы как следует разобраться в духовной жизни этих в буквальном смысле слова до-Потопных времен, он изучил гору древних текстов, многие из которых, видимо, никогда не будут переведены на русский язык. В результате получилась блестящая книга о современном человечестве, со всеми его достоинствами и слабостями, осененная неизбежной перспективой грядущего Страшного Суда. С выводами автора можно, конечно, не соглашаться, но лучше все-таки сначала прочитать эту книгу.

---

В нашей изначальной религиозной бездарности, безличности-однополости — мы этого никогда не поймем; не поймем, почему в самых гениальных, духовных, личных лицах человеческих — Александра Великого, Наполеона, Леонардо да Винчи, юного Гете, Байрона — сквозь мужское просвечивает женское, или даже девичье, и в этом их главная прелесть, ибо нет на земле большей прелести. Но не для нас: нас уже не привлекает даже неземная прелесть Того, Кто сказал: «Когда два будут одно, и мужское будет женским, и не будет ни мужского, ни женского, приидет царствие Божие».

IX

Два ассиро-вавилонских ангела, стоя друг против друга, по обеим сторонам Древа Жизни, прикасаются к нему чешуйчатым, наподобие кедровой шишки, конусом. Это священное изображение повторяется бесчисленно на стенных изваяниях, резных камнях, глиняных призмах, цилиндрах, глазированных кирпичах, вышивках тканей. Что означает оно?

Финиковая пальма, кормилица Сенаара, — растение двуполое. Одна мужская пальма приходится на сотни женских. Естественное оплодотворение цветочною пылью, разносимою ветром и насекомыми, редко и недостаточно. Чтобы получить съедобный плод, люди оплодотворяют дерево искусственно, влезают на него и опыляют женский цветок пылью мужского. Уже Геродот (1, 193), Теофраст (Hist. plant., II), — и Плиний Натуралист (Hist. natur., XIII, 7) — знали об этом. Можно видеть, и в наши дни, людей, занятых этой работою, в Месопотамии, во время цветения финиковых пальм.

Тою же работою заняты и Божии работники, ангелы, на ассиро-вавилонских священных изображениях. Конус, которым прикасаются они к Древу Жизни, есть мужской цвет пальмы. Что для египтян крест с рукоятью, ankh, для христиан — четырехконечный крест, то для вавилонян этот оплодотворяющий конус-фалл. Тут же рядом с ним, над Древом Жизни, реет параллелограмм ктеиса, как всегда, между солнечным диском, лунным серпом и звездами, в знак того, что изображаемая тайна совершается на небе: небесная тайна пола есть вечная жизнь, Воскресение.

Х

По небу полуночи Ангел летел
И тихую песню он пел…
Он душу младую в объятиях нес
Для мира печали и слез…

Так ассиро-вавилонские ангелы несут с неба на землю звездную пыль человеческих душ, цветочную пыль с Древа Жизни — Божий сев.

«Бог взял семена из миров иных и посеял на сей земле, и возрастил сад Свой и взошло все, что могло взойти; но взрощенное живет лишь чувством соприкосновения своего с таинственным миром иным» (Достоевский).

XI

«Ты находился в Эдеме, саду Божием… Ты был Херувимом помазанным… ходил среди огнистых камней» (Иез. XXVIII, 13–14), сказано в пророчестве Тиру, а может быть, и всему Ханаану, Вавилону, Хеттее, Эгее, Египту, Израилю — всей Отчей древности, ибо вся она поклоняется этим «огнистым камням», бэтилам.

Βαίτιλοσ, по-европейски bethil, значит «дом Божий» (Быт. XXIII, 17). В этих упавших с неба, небесным огнем опаленных, черных камнях-аэролитах обитают звездные боги. В городе Уруке (Эрехе), посвященном богине Иштар, семь бэтилов — семь богов звездных. И в Уре Халдейском, Авраам Вавилонянин мог поклоняться таким богам. Внук Авраама, Иаков-Израиль взял камень, положил себе в изголовие, уснул и увидел во сне лестницу, восходящую в небо: «И вот, Ангелы Божии восходят и нисходят по ней» (как «невесты Божии», ennitu — по семи уступам вавилонской башни, зиккурата). «Иаков пробудился от сна своего и сказал: истинно, Господь присутствует на месте сем, а я и не знал!.. Как страшно место сие! это не что иное, как дом Божий (Beth-il), это врата небесные!» (Быт. XXVIII, 12–17). Врата небесные, Врата Божии, Bab-ilu — Вавилон. И воздвиг Иаков на том месте священный камень, Бэтил.

XII

Вот что мы называем «фетишизмом», диким словом новых дикарей — ученых.

Фетишизм — начало всех религий. Первые богопоклонники суть камнепоклонники. Во всяком феномене может раскрыться нумен — «врата небесные»; во всяком месте «присутствует Бог, а мы и не знаем». Таков смысл фетишизма — не ложной, а истинной религии.

«Говорит Иисус: Подыми камень, и ты найдешь Меня; разруби дерево, и Я там» (A. Resch. Agrapha, 69). Это неуслышанное нами слово Господа как будто услышало древнее человечество. И в христианском таинстве не пресуществляется ли хлеб и вино в Тело и Кровь, материя — в Богоматерию?

Но какое нужно пылание религиозного чувства, чтобы раскалить, преосуществить камень в Бога — этого мы и представить себе не можем. Бэтилизм, поклонение камням, есть начало всех религий, а потом каменная толща их выветривается, густота разжижается в эстетику, этику, метафизику — и наступает конец религий: тогда безбожное человечество поклоняется себе самому, как «Великому Фетишу», и дичает той новою дикостью, которую мы называем «прогрессом», «цивилизацией», вплоть до антропофагии. Это и наш конец.

XIII

Можно сказать, что весь Отчий Завет есть не что иное, как Бэтил, упавший с неба, небесным огнем пропылавший камень. Ныне он уже тускл, но когда-то был прозрачен, как черный алмаз.

XIV

Бэтилом, каменным столпом или конусом, знаменуется Фалл (так в Пессинунте, Амафонте, Пафосе, Библосе и других «священных городах», иераполях); а на широкой подошве Бэтила, в естественных бороздах и морщинах камня, верующие находят или стараются найти «печать Афродиты Урании», Небесной Девы Матери, подобие Ктеиса.

Такая печать — на «черном камне» Каабы, в Мекке, древнем бэтиле. Магомет, уничтожая всех идолов, не дерзнул уничтожить его — и доныне зиждется на нем Ислам. Может быть, и двойная скрижаль Моисея есть не что иное, как двойной Бэтил, священный камень Элогимов — Двух Богов в Одном — Мужеженщины.

И все эти двойные звезды, прозрачно-черные алмазы, как вехи, указывают путь к Звезде Вифлеемской.

XV

Души, по Гераклиту, «рождаются-падают». Падают с неба, как звезды — семена сева Божьего. Пролет человеческих душ через мир — пролет падающих звезд.

«Мы знаем мартовский и сентябрьский пролет аэролитов через земную атмосферу… Собственно, всякое обоюдополое слияние есть пролет целых созвездий человеческих душ, есть в точности Млечный, небесный путь» (Розанов).

Было слово Господа к Аврааму в видении, ночью: «Посмотри на небо и сосчитай звезды… Столько будет у тебя потомков» (Быт. XV, 5). И напал на Авраама «ужас и мрак великий» (XV, 12), когда увидел он истекающий из чресл его, клубящийся звездною пылью человеческих душ, Млечный Путь к единому Солнцу — к Тому, Кто сказал: «Прежде нежели Авраам был, Я есмь».

XVI

Авраам вышел из Вавилона, из Египта вышел Моисей: весь Израиль — между этими двумя исходами. И Ханаан, Земля обетованная — между Вавилоном и Египтом.

Израильский ковчег Завета есть не что иное, как «ладья» богов египетских, а херувимы над ним — не что иное, как kherubu вавилонские.

Иаков-Израиль воздвиг Бэтил. А когда умер Израиль, то «повелел Иосиф слугам своим, врачам, бальзамировать отца его, и врачи набальзамировали Израиля» (Быт. L, 2).

Весь Израиль есть египетская Мумия и вавилонский Бэтил.

XVII

Вавилон и Египет — две грозовые тучи, а между ними, Израиль-молния.

«В тот день Израиль будет третьим с Египтом и Ассириею; благословение будет посреди земли, которую благословит Господь Саваоф, говоря: благословен народ Мой, Египтяне, и дело рук Моих, Ассирияне, и наследие Мое, Израиль» (Ис. XIX, 24).

Израиль — между двумя третий, ибо в нем совершается тайна Трех.

XVIII

Но только ли соединение Египта и Вавилона — Израиль, и ничего больше? Нет, еще что-то.

Египет говорит: был Озирис; Вавилон говорит: Таммуз был; Мессия будет, говорит Израиль. «И будет в тот день: воззрят на Того, Кого пронзили» (Зах. XII, 9 — 10).

Вместо «был», «будет», — вот из вечности в века упавшая молния Израиля.

XIX

До пришествия Сына Человеческого никто не подходил к Нему так близко, не видел лица Его так ясно, как тот безыменный и величайший из пророков, которого мы называем «Второ-Исаия»: «Предал душу Свою на смерть и к злодеям причтен… Понес на Себе грех многих и за преступников сделался Ходатаем» (Ис. LIII, 5 — 12).

Воистину, тот, кто это сказал, уже видел Господа Распятого.

XX

Озирис — тень, Таммуз — тень, а Сын Человеческий — тело, и тело это в Израиле. Египет и Вавилон знали о Сыне; родил Сына Израиль. Он раскрыл тайну о Сыне во всемирно-историческом действии; собрал все лучи Сына в один зажигающий фокус — в одну точку пространства и времени — в Рождество Христово.

XXI

«Род же Его кто изъяснит?» (Ис. LIII, 8). — «Родословие Иисуса Христа, сына Давидова, сына Авраамова», — изъясняют первые строки первого Евангелия. Вот к какому Солнцу клубится Млечный Путь Авраамова семени.

XXII

Египетская пирамида из камня, вавилонская башня из кирпича, — две первые лестницы, восходящие в небо, знаменуют третью, последнюю — из человеческой плоти и крови — родословие Господа. И эти три лестницы строятся по одному закону чисел.