Владимир Дрыжак - Точка бифуркации

• Название: Точка бифуркации
• Автор: Владимир Дрыжак
• Жанр: Научная Фантастика

---

"А где же романтика? - продолжил Сомов свои иронические размышления. - Бог мой, и здесь ее нет! Ерунда какая-то, а не космический полет. Где риск для жизни, я вас спрашиваю?"

Завтрак был не просто отменный - он подавил Сомова своим великолепием. Единственное, что напоминало о полете, были фужеры специфическое формы, из которых шампанское приходилось тянуть через узкую хрустальную трубочку. Но Сомов не ударил в грязь лицом и уже после второго тоста вполне приспособился. И принялся наблюдать за коллегами. Говорили, в основном, по-английски. Собственно, из присутствующих он не знал только шведа. Последний, однако, через некоторое время подсел к нему, сказал, что его зовут Уве, он - второй пилот, поинтересовался, как Сомову компания, и не может ли он в чем-либо содействовать.

- Да нет, все и так прекрасно, - сказал Сомов, пожимая протянутую руку. - Сомов Владимир. А вы тот самый Свеаборг, который водил Калуцу?

- Водил? Ах да, действительно водил. Он тоже новенький... Так вы - русский. Засилие русских! Говорят, что с русскими надо держать ухо востро. Это так?

- Еще бы! - сказал Сомов.

- Говорят, они со времен Петра стараются кого-то объегорить?

Беседа шла на английском, но последнее слово Свеаборг произнес вполне по-русски, хотя и с акцентом.

- Да, объегорить, обштопать, околпачить, надуть, наколоть, нажечь, нагреть, напаять или разыграть. Правда, кроме самих себя еще никого не нажгли.

- О! Я и не думал, что так много вариантов. Я теперь с тобой буду разговаривать, только по-русски. Надо готовиться.

- Уве, - вмешался Асеев, - уступи нам собеседника на время. Мы с Калуцей выясним, как себя чувствует наш протеже.

- Тогда я беру второго Сомова, - сказал Свеаборг. - Что такое "нажечь"? Подогреть?

- Нажечь? Ну.., это значит: оставить в дураках.

- Попробую нажечь того, если вы у меня этого отобрали.

"Приятный мужик, - подумал Сомов, - не то, что Калуца"

Асеев уселся с одной стороны, а подошедший Калуца - с другой.

- Как самочувствие? - поинтересовался Асеев.

- Нормальное. Но я ожидал большего. Все же "десантное судно", "рейдер" - я ожидал большего.

- Да-да.., - рассеянно сказал Асеев, - все почему-то считают, что у нас кошмарные перегрузки, и бывают разочарованы. Впрочем, "Вавилов" на полной тяге обеспечивает ускорение пять "же". Но непродолжительное - минут двадцать, максимум - тридцать. Хотите себя испытать?

- Если предложите - не откажусь.

- Откровенно говоря, ничего хорошего. Ощущение, как будто тебя придавило чем-то тяжелым, а потом все мышцы болят... Но у нас будет мягкий режим полета, поскольку груз специфический. Десять часов разгона при тяге ноль три "же", потом раскрутка до ноль восьми и в конце опять десять часов торможения и выход на орбиту, при ноль пять "же" в среднем на всей трассе. Примерно девяносто суток инерционного полета, плюс маневр возле Юпитера - еще сутки-двое, плюс всякие коррекции - максимум неделя.

- Быстрее нельзя?

- Можно и быстрее, но, увы...

- Топлива не хватает?

- Что?.. Топлива? Топлива сколько угодно. В смысле энергетики. Проблемы с рабочим телом.

- А это что такое?

- Это то, что выбрасывается в космос из двигателя, и улетает в трубу.

- Ясно, - сказал Сомов, хотя ему было ясно отнюдь не все.

- Невесомость вас не интересует?

- Нет, не очень.

- Плохо переносите?

- В больших дозах не переносил.

- Если пожелаете, то в центральном отсеке она к вашим услугам в любых дозах.

- А где это?

- Это на оси "бублика", - Асеев улыбнулся. - В центральной рубке, например. Но предупреждаю, о своем желании посетить рубку необходимо заранее уведомить вахтенного и получить его разрешение.

- Такие строгости!

- Видите ли, конструкция судна такова, что во время полета рубка не вращается и проход в нее осуществляется через специальный кессон... Лицо, осуществляющее управление, должно быть застраховано от случайной разгерметизации, во всяком случае это лицо должно иметь ее ввиду... Кроме того...

- Да я уже полностью удовлетворен, - перебил Сомов. Он подумал, что, вероятно, Асеев и Калуца затеяли разговор вовсе не для того, чтобы разъяснять ему судовые правила, поэтому надо дать им возможность перейти к делу.

Судя по всему, Асеев дожидался именно этого момента.

- Знаете, - сказал он, - времени будет вполне достаточно, чтобы вы удовлетворили свои потребности в информации относительно конструкции и режимов полета "Вавилова". Что касается правил - они в основном рациональны, частично являются данью традициям, а в остальном появились на свет, как результат сложных процессов реакции Управления Космонавигации на разные нештатные ситуации. Я призываю вас к снисходительности.

- Но у меня ведь нет претензий, - Сомов изобразил на лице полное смирение. - Я всего-навсего скромный пассажир.

- А вот об этом как раз мы и хотели побеседовать, - вдруг подал голос Калуца, доселе молчавший с отсутствующим видом.

- Да, - сказал Асеев, - у нас тут, знаете ли.., есть предложения. Возможно они вам покажутся заманчивыми и как-то скрасят...

- Да, - подтвердил Калуца, - возможно, и как-то.

- Черт побери, я до сих пор теряюсь в догадках, почему выбрали именно меня, и продвинули в экипаж столь ударными темпами.

- А на этой стадии и не было других кандидатов, - сказал Калуца. - Вы возникли столь внезапно и вели себя столь очаровательно, что нам ничего не оставалось, как взять вас под свое крыло. Мы ведь тоже люди, и милосердое нам не чуждо. Я, например, психопатолог - что же я увидел? Взбалмошный юноша, полный кипучей энергии, томится в дремучих коридорах марсианской базы, пинаемый бюрократами и столоначальниками...

- Как это, взбалмошный! - возмутился Сомов, принимая тон собеседника.

- Ничуть!

- Взбалмошный и вздорный - не спорьте.

- Да нет же, уверяю вас.

- Тогда позвольте! Мы вам предложили серьезное дело, а вы артачитесь.

- Кто?.. Я?.. Да я и слова не сказал против. Наоборот, я поддерживаю и приветствую.

- В чем же дело?

- Но-но.., - пробурчал Асеев, - вы уже одобрили, а я еще не в курсе... Мне такие темпы не по силам.

- А в чем, собственно, дело?

- Да все в порядке, возвращаемся в исходную точку, то есть к предложениям. А они интересны. Вы любите интересные предложения?

- Опять за рыбу деньги, - сказал Асеев недовольно. - Что ты все, время воду закручиваешь? Тронул - ходи!

- Меня подготавливали, - пояснил Сомов. - Я готов.

- Итак, вы, наверное, уже догадались, что наш рейс не рядовой. Если говорить открытым текстом, он - сплошное надувательство.

- То есть? - изумился Сомов. - Мы летим не к Сатурну?

- Нет, конечно.

- Как же так.., а я? То есть, а я как же?!

- Что ты мелешь! Все, разбегаемся.., - Асеев встал. - Я дезавуирую заявление кулинара Калуци.

- Кулинара Капуци? - теперь Сомов действительно растерялся. Интересные дела... Я - планетолог, а он кулинар-психопатолог. Отличная компания! Сели и полетели... Мне, пожалуй, нужно обратиться к психиатру. Ба, да он имеется!

- Ну, тихо, тихо. Я просто неверно выразился. Физически, то есть механически, мы конечно же летим к Сатурну и прилетим непременно... Сядь, капитан... Да сядь же ты, в самом деле! Кто начальник экспедиции? Я же не покушаюсь на курс, а личности в моей компетенции.

- Тебе дай волю, мы уже завтра полетим на Альфу Центавра, - буркнул Асеев, усаживаясь на место.

- Так вы еще и начальник экспедиции?

- Об этом и речь! - Калуца скорбно поджал губы. Конечно, Асеев летит к Сатурну и везет груз. Но я-то не лечу. Что мне делать у Сатурна - я там никогда не был! Мне нужно выполнять программу, а где материал? Три пилота, два инженера и я. А тут - такой роскошный субъект - доброволец сам плывет в руки. Мог ли я пройти мимо? Нет, не мог, и не прошел!

- Ага, - сказал Сомов, - теперь кое-что прояснилось. Мы летим и делаем науку. Вот только какую - я недопонял?

- Психологию, психофизиологию и психопатологию. А кроме того...

- И этих выше головы, - перебил Асеев.

- А меня заманивают кроликом... Черт, заманчиво!

- Светлая голова! - воскликнул Калуца. - Все понял с первого раза.

- А остальные-то в курсе?

- В курсе, - прошептал Калуца, - Видишь, посматривают, как идет обработка.

- А мы уже на "ты"?

- В экипаже принято на "ты", - сказал Асеев. - Вы можете сами выбрать свой статус. Я, со своей стороны, не буду чинить препятствий, поскольку вы не имеете конкретных обязанностей. Пока.

- В общем, я уже полностью заинтригован. Смущает, правда, одно обстоятельство. Просто по-человечески непонятно, для чего вся эта секретность? Мы ведь не будем заниматься противозаконной деятельностью?

- Видишь ли, - Калуца вздохнул, - все это, разумеется, не от хорошей жизни. Мы, конечно же, не злодеи, но и не ангелы. Просто мы - очень любопытные люди. Нам хочется понять, кто мы такие? И более того, мы хотим лучше разобраться в том, что такое человек вообще. Ведь человек - это феномен. Почему, например, все прочие виды не смогли стать разумными, а вид homo sapiens , и только он один, смог? Загадка!