Роберт Скотт - Ореховый посох

• Название: Ореховый посох
• Автор: Роберт Скотт
• Издательство: ЭКСМО, Домино
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2008
• ISBN: 978-5-699-25305-0

Много двоелуний назад, занимаясь учеными трудами, Лессек, один из сенаторов Лариона, острова в море, омывающем западное побережье некогда великого государства Элдарн, открыл маленькую щель во вселенной, крохотное окошко, соединяющее миры. И сам же, того не ведая, высвободил страшную силу, самую сущность зла, возникшую по недосмотру богов в первые времена Творения. Зло, проникнув сквозь эту щель и меняя свои обличья, пытается овладеть тайным знанием, сосредоточенным в магическом рисунке на рабочем столе Лессека. Ибо обладающий этим знанием способен выпустить на волю все мировое зло, и во Вселенной не останется ничего живого.

---

Марк покачал головой.

— Ну да, очередная дохлая кошка. У нас тут по всему городу дохлые кошки закопаны. Надеюсь, что в этой сейфовой ячейке вот уже сто тридцать пять лет хранится обыкновенный сэндвич с тунцом. И благодаря его запаху твое преступление тут же выплывет наружу. — Решив сменить тему, Марк вдруг спросил: — А когда же я наконец познакомлюсь с прелестной Ханной?

— Мы в этот уик-энд собрались в горы, чтобы напоследок поснимать осины. Погода-то меняется; возможно, это будет уже последняя возможность полюбоваться осенними видами, пока снег не выпал. Если хочешь, пошли с нами.

— Отлично. — Марк как-то рассеянно поправил запыленную и потрепанную суперобложку на большом альбоме Пикассо, лежавшем на кофейном столике, и сказал: — Ты в последнее время часто с нею встречаешься. Должно быть, действительно хорошая девушка, да?

И Стивен, вдруг просияв, ответил:

— Я просто поверить этому не могу! Она совершенно меня с ума свела. Я только о ней все время и думаю. — И тут же поправился: — Ну, если не считать того, что у меня этот проклятый сейф из головы не выходит! — Он прибавил: — Но я и в такие минуты не могу не думать о ней. Со мной никогда раньше ничего подобного не было. Но я почему-то уверен, что вскоре все это так или иначе полетит к чертям, причем по моей вине — может, я буду ехать к ней на машине и нечаянно собью ее, или подожгу ей волосы из огнемета, или еще что-нибудь ужасное сотворю...

Марк усмехнулся:

— Нет, мне просто не терпится на нее взглянуть! Только, если тебе случайно где-нибудь тут попадется огнемет, ты запомни: сами по себе огнеметы людей не убивают. Это только люди умеют.

* * *

Несколько часов спустя Стивен, которому никак не удавалось уснуть, понял, что ему отчаянно хочется поговорить с Ханной. Его, правда, беспокоило, что он может ее разбудить, но он все же решился.

— Нет, я еще не спала, — сказала она. — Глупо, но все последние двадцать часов я только и делала, что скучала по тебе. У меня такое ощущение, словно я опять стала школьницей.

— А я совсем и не против. — И, набравшись смелости, Стивен прибавил: — Я так давно не испытывал ничего подобного... Не знаю... может, и вообще никогда.

Голос Ханны стал еще тише:

— И я тоже... Мне бы так хотелось увидеть тебя хоть на минуту, хотя бы просто сказать тебе «спокойной ночи»...

— Я приеду через сорок минут, — сказал Стивен.

— Мы могли бы встретиться на полпути, скажем, у закусочной в Голдене, — тут же предложила она, не зная даже, серьезно ли он это сказал.

— Хорошо, через двадцать минут в Голдене, — сказал Стивен и повесил трубку.

Было уже за полночь, когда Стивен заметил на стоянке в Голдене автомобиль Ханны. Она стояла рядом и пила что-то из пластмассового стаканчика. Окна в закусочной ярко сияли, и кожа Ханны светилась каким-то нереальным теплым светом. На ней были старенькие джинсы, кроссовки и темно-синяя футболка. Волосы, собранные в хвост, падали на плечо, как и в тот день, когда они впервые встретились.

Он крепко обнял ее и чуть наклонился, вдыхая нежный запах сирени, исходивший от ее волос, потом приподнял ее лицо за подбородок и крепко поцеловал в губы. Она ответила на его поцелуй столь же страстно. Он мучительно хотел ее; подняв руку и нежно проведя пальцами по ямке у нее под горлом, он невольно почувствовал под футболкой ее затвердевшие соски.

Не отрываясь от его губ, Ханна взяла его руку и положила себе на грудь, сама нежно его поглаживая. Стивен еще крепче прижал ее к себе, притиснув спиной к дверце автомобиля.

Она тихонько застонала, но не отстранилась, а лишь сильнее прильнула к нему, и ему показалось, что он прямо сейчас взорвется — вот тут, на парковке возле закусочной. Ласки Ханны становились все настойчивей, и он, слегка отстранившись от нее, с трудом пробормотал:

— Завтра тебе придется непременно просмотреть утреннюю газету.

— Что? Что это ты говоришь?.. Почему?.. — Ханна явно не придала его словам никакого значения.

— Ты просмотришь завтра газету, — повторил он, — чтобы убедиться, что я благополучно добрался домой.

— Ты это о чем? — Она опять занялась его ртом, лаская языком губы и время от времени страстно в них впиваясь.

— Потому что я почти уверен, что разобью машину еще до того, как доберусь до хайвея.

Ханна рассмеялась — несколько удивленно и довольно громко, и Стивен от этого потрясающего смеха чуть сознание не потерял.

Потом он тоже засмеялся, и Ханна выпустила его из своих объятий.

Сунув ладони в задние карманы его джинсов, она, надув губки, заявила:

— Ну хорошо, раз уж ты говоришь, что я должна перестать...

— Я думаю, так будет лучше. Мне бы очень не хотелось, чтобы врач в «скорой помощи» обсуждал с фельдшером подозрительное мокрое пятно спереди у меня на джинсах — господи, и что они тогда скажут моей маме? «Хм... Видите ли, миссис Тэйлор, он, разумеется, был в трусах, но и трусы оказались насквозь мокрыми...» Хорошо еще, что мне тогда все это будет безразлично, ибо я до такого позора уже не доживу!

Ханна расхохоталась и игриво оттолкнула его от себя.

— Ступай уж, дурачок. Но в выходные мы начнем прямо с того, на чем остановились сегодня. И никаких извинений я не приму. — Она тихо зарычала. — Ничего, солдатик, ты об этом не пожалеешь!

— Не сомневаюсь. И точно знаю, что это будут самые лучшие одиннадцать секунд за всю мою взрослую жизнь! — Он наклонился и еще раз поцеловал ее в губы.

Они еще немного посмеялись вместе, и Ханна, нежно поцеловав его на прощание, шепнула:

— Спокойной ночи. И пусть тебе приснюсь я!

— Можешь быть совершенно уверена: именно ты мне и приснишься.

* * *

Марк шел по Майнерз-стрит к «Пабу Оуэна». В октябре сумерки, как всегда, наступали рано. Днем уже немного шел снег, и ученики у него на уроке истории совершенно расслабились, уверенные, что начинается метель, а посему школу должны непременно закрыть и нечего понапрасну терять время. Но Марк понимал, что это еще не настоящий снегопад, а всего лишь первая пороша. Хотя вид зданий, укутанных тончайшим белым покрывалом, действовал на него чрезвычайно бодряще: казалось, город переоделся во все свежее, а резкий осенний ветер дочиста вымел улицы, опустевшие после летнего наплыва туристов. Башмаки Марка оставляли на засыпанном снегом тротуаре довольно отчетливые следы.

Он был рад, что скоро выходные, хотя, похоже, из-за снегопада запланированный поход в горы придется отменить. Легкий снежок в городе вполне может означать слой снега глубиной в несколько футов выше зоны лесов.

Айдахо-Спрингс в пятницу вечером представлял собой весьма интересную дихотомию для философски настроенного наблюдателя: приветливо распахнутые двери и зазывно мерцающие огни магазинов, предназначенных в основном для туристов, и полное отсутствие этих самых туристов на улицах. Впрочем, без туристов город нравился Марку гораздо больше.

В общем-то, Айдахо-Спрингс служил для многочисленных туристов всего лишь перевалочным пунктом — именно так и не более того — и практически ни для кого никогда не являлся конечной целью путешествия. Хотя и эта основная его функция давала жителям города кое-какие существенные преимущества.

Марк мысленно перечислил наиболее важные для него самого: например, довольно широкий приток свежей информации — Марк, уроженец Нью-Йорка, обожал покупать «Нью-Йорк таймс» или даже «Бостон глоуб» и узнавать оттуда новости о северо-востоке страны. Кроме того, здесь варили прекрасный кофе, и это, возможно, был самый важный вклад Айдахо-Спрингс в национальную экономику со времен золотоискательского бума; в городе можно было купить или заказать в кафе любые, даже самые экзотические, разновидности кофе — от бразильского до турецкого, и все это было доступно ежедневно.

Стоило Марку подумать о кофе, и рот его тут же наполнился слюной.

Он проверил часы и перешел на другую сторону Майнерз-стрит. Стивен должен был закрыть банк в половине шестого, а Хауард собирался уйти еще на полчаса раньше, чтобы успеть занять местечко в своем любимом баре. Приятели еще собирались сегодня в последний раз насладиться на ужин горячей пиццей, но никогда нельзя знать заранее, как сложится вечер, если руководить всем взялся Хауард Гриффин.

Войдя в паб, Марк еще на пороге вдруг остро почувствовал себя чернокожим. Зал был битком набит белыми людьми, и, хотя он был знаком с большинством из них, все равно в такие моменты он всегда чувствовал себя не в своей тарелке. Это, впрочем, случалось нечасто — многие представители местного сообщества хорошо его знали и уважали, потому что он учил их детей в школе; но тем не менее в Айдахо-Спрингс всегда было маловато цветных, и время от времени Марк чувствовал себя не то что изгоем, но как бы существующим отдельно от других, хотя уже настолько привык к этому городу, что считал его почти родным.