Уэн Спенсер - Волк который правит (неоф. перевод)

• Название: Волк который правит (неоф. перевод)
• Автор: Уэн Спенсер
• Жанр: Фэнтези

Аннотация переводчика:

Продолжение романа «Тинкер». Впрочем, как выяснилось по источникам из сети, цикл называется «Эльфдом».

Фактически эта книга — для тех, кому понравилась первая часть.

Я — не профессионал, и это первая книга, которую я перевел. Наверняка будут косяки, и много. Просьба всем, кто их заметит, и имеет желание действительно указать на мою ошибку, а не выпендриться, какой он крутой знаток английского языка, отправлять сообщения по адресу: [email protected], а не указывать их в комментариях к книге. Я буду только благодарен за такие пояснения.

Аннотация к американскому изданию:

Тинкер — смышленая девчонка из Питтсбурга — случайно сделала так, что эльфы и люди-жители ее родного города попали в плавильный котел магии. Теперь жестокие Они хотят уничтожить эльфов, скрещиваясь с людьми и создавая ублюдков, чтобы они выполняли их зловещие приказы. Но полукровки, которые наполовину являются людьми, могут и не быть рабами, которыми их считали Они. Началось восстание! Кто же вождь? Одна только что созданная эльфийская принцесса из Питтсбурга, Филадельфия, по имени Тинкер.[1]

---

С того времени, как она стала эльфом, она понимала, что видит мир слегка по-другому. Вещи, которые Тинкер раньше считала прекрасными, внезапно стали слишком яркими, либо до странности дисгармонирующими. Впервые она получила доказательство, что Ветроволк каким-то образом изменил ее саму основу ее видения мира.

— Вот ты где, — послышался голос Ветроволка над ней.

Она взглянула вверх и обнаружила, что он стоит рядом с ней. — Что ты здесь делаешь?

— Мне сказали, что ты здесь, рисуешь картинки, почти голая.

— Пфф, — она опять вернулась к бумаге, не зная точно, что она чувствует от осознания того, что ее зрение изменилось. В каком-то смысле, это было похоже на взгляд через очки, не так ли? — Я сняла только обувь, бюстгальтер и платье.

— Я вижу.

Тинкер посмотрела через плечо и покраснела от того, как он на нее смотрел. — Эй!

Он ухмыльнулся и сел, скрестив ноги, рядом с ней, положив руку сзади ей на талию. — Занятная тварь.

До нее не сразу дошло, что он имеет в виду поврежденное заклинание, а не ее саму.

— Ты узнаешь его?

— В определенном смысле. Это не полное заклинание, — он изучил его контуры. — Это только внешнее заклинание — контролирующее эффект, вызванный другим.

Она фокусировалась на разных подсекциях заклинания, и не осознала, что они не образуют целое заклинание. Ее знания о магии пришли только из опытов и семейного Кодекса, который сам по себе казался эклектичным сборником заклинаний.

— Возможно, что это устройство создает эффект, подобный заклинанию. — Ветроволк показал на компрессор. — А это заклинание изменяет данный эффект.

— Ах, да. Теплообменник может действовать как заклинание.

— Это руны клана Камня. Видишь этот символ? — он провел по одной из изящных линий. — Эта подсекция имеет дело с силой гравитации, которая подпадает под действие магии земли.

— Я не знала, что это магия клана Камня.

— Где ты изучала магию? — спросил он.

— В моей семье хранится кодекс заклинаний, который передавался из поколения в поколение.

— Это означает, что основатель твоего рода был домана клана Камня.

— Как ты можешь быть в этом уверен?

— Такие заклинания строго охраняются. Силы клана базируются на контроле их стихии.

— Может быть, он украл его. — Тинкер привлекала идея иметь в качестве предка мастера-вора.

— С учетом чувства чести твоей семьи — это маловероятно.

Это ей понравилось еще больше. Она убрала руки от чертежа, который тут же свернулся в трубку, и улыбнулась ему. — То есть, я из благородной семьи, а?

Он положил свою теплую ладонь на ее голый живот и стал медленно описывать круги по нему. — Из очень благородной. Это проявляется во всем, что делаешь ты и твой брат.

— Хмм. — Тинкер наслаждалась моментом, пристально глядя на него. Его взгляд всегда заставлял ее таять внутри. Ее все еще ошеломляло, что кто-то может смотреть на нее с такой любовью. Как случилось, что ей так повезло? Однако ее мозг больше думал о вопросе. — Но я не могла чувствовать магию до того, как ты сделал меня своей доми.

Ветроволк покачал головой. — Возможность ощущать магию — это рецессивный признак. Он быстро исчезает в следующих поколениях, при скрещивании с людьми.

— Смогу ли я использовать их магические камни?

— Я сильно в этом сомневаюсь, — ответил Ветроволк. — Хотя способностью это является только отчасти: остальное — политика. Даже если ты каким-то образом сохранила необходимые гены, клан Камня не будет учить мою доми.

— Вот дерьмо.

Послышался легкий шум и Ветроволк повернулся в сторону его источника. Один из секаша, которые пришли вместе с ним, Укус Клинка, занял пост около двери от машинного зала к складу. Сейчас тусклое помещение заполняли плиты с лежащей на ней черной ивой. Дверь в летний день была просто далеким прямоугольником света с другой стороны дерева. На какой-то момент все их внимание сосредоточилось на неподвижном дереве. К счастью, сифоны работали — она не ощутила избытка магии — и дерево оставалось в спячке. Ей нужно закончить начатое, чтобы они могли включить компрессор и охладить помещение холодильника до точки замерзания. Сифоны должны позволить компрессору работать без заклинания.

— Мне не нравится, что ты работаешь близко к этой штуке, — сказал Ветроволк. — Секаша не смогут ее убить, если она поднимется.

— Я знаю. Обычно, чтобы прикончить такую тварь, требуется динамит и бульдозер. Но я думаю, что в моих снах говорится о том, что это — ключ к тому, чтобы защитить, то, чем мы владеем.

— Сны трудно толковать.

— Да, да, я знаю. Единственное, что я точно поняла по поводу всей этой фигни по поводу ключевой фигуры — то, что эта фигня со сновидениями противоречит интуиции. Что кажется неправильным, иногда бывает правильным.

Оракул королевы, Чистое Сияние, предвидела, что Тинкер — та, кто может предотвратить вторжение Они на Эльфдом, что она — ключевая фигура, которая изменит будущее. Похоже, оракулы действовали на основе принципа неопределенности Гейзенберга; ясно сказав Тинкер, как она собирается остановить Они, они бы помешали ей сделать это. Учитывая способность Чио к чтению мыслей, и предательство Воробьихи, то, что оракул выразился неясно, было как раз кстати. Однако если вдуматься, Чистое Сияние наверняка знала больше, чем сказала Тинкер; то, что ее притащили в Аум Ренау и держали там в течение трех недель, позволило Тинкер укрепить мышцы, подружиться с Пони и научиться тем умениям, которые ей потребовались, чтобы убить лорда Томтома, лидера Они.

Тем не менее, ключ к тому, чтобы остановить Они, состоял в том, чтобы делать то, что Они хотели, чтобы она сделала — что, казалось, полностью игнорировало логику.

— По крайней мере, перемещайся вместе с полной Рукой — сказал Ветроволк. — Выбери еще четверых — любой из секаша будет горд принести тебе клятву верности.

— Я не хочу отнимать у тебя людей. Кроме того, разве ты не говорил, когда я взяла Пони, что я не могу отвергнуть его без того, чтобы он потерял лицо? Как ты можешь отдать мне твоих людей, не оскорбив их?

— Я не могу отдать их тебе. Они должны предложить себя тебе. Ты принимаешь их сердца, которыми я не могу управлять.

Были моменты, когда у нее появлялось ощущение, что разговор слишком много раз прокрутился через автопереводчик. — Как я могу просто выбрать наугад четверых? Разве это не будет так, что я прошу, и ты отдаешь?

— Они сказали мне, что если они тебе понадобятся, они желают уйти. Я освободил их всех от клятвы, так что они могут уйти, если захотят.

— Все?

Волк кивнул. — За исключением Призрачной Стрелы. Он необходим мне. Ты заслужила большое уважение у секаша. И я очень доволен.

— Ух ты.

— Что ты думаешь о Штормовой Песне? Она тебе подходит?

Подходит ей? Это был интересный выбор слов. Не «нравится тебе», что, как она ожидала, спросит Ветроволк.

— Она — как пистолет. Иногда кажется, что это два разных человека, смотря на каком языке она говорит.

— Язык управляет твоими мыслями. Ты не можешь думать о чем-то, что не может быть обозначено словами. Английский язык богаче, чем эльфийский, с течением времени он впитал в себя бесчисленное множество других языков. И во многих смыслах, английский язык свободнее. Эльфийский язык сильно наполнен вежливостью, чтобы обеспечить соблюдение законов нашего общества.

Тинкер обдумала сказанное. Да, вежливость давалась ей намного легче, когда она говорила по-эльфийски. Правда, как она обратила внимание, только в случае, когда она использовала очень официальный, очень вежливый Высокий эльфийский язык, который вызывал ощущение, что тебя просто принуждают быть вежливым.

— Мне нравится говорить с тобой по-английски, — сказал Ветроволк. — Я чувствую себя самим собой — мужчиной, который любит тебя — а не лордом и не правителем нашего Дома. Когда мы говорим на этом языке, мы как бы показываем друг другу свое истинное лицо.

— Да, я заметила, что, когда Штормовая Песня переключается на Высокий эльфийский, она как будто надевает маску.

— По сравнению с королевским двором здесь мы очень мало говорим на Высоком языке. Моя мать говорит, что эти грубые земли и меня делают неуклюжим — что после настолько долгого общения с людьми я стал слишком откровенным. Она ждет, что я когда-нибудь вернусь домой завернутый в медвежью шкуру вместо одежды.

Она не могла поверить, что его, со всем его изяществом и элегантностью, кто-то может считать неуклюжим. — Да ладно тебе.

— Если ты сосредоточишься, ты можешь очень выразительно оскорбить и на Высоком языке. Двор сделал это искусством. У меня для этого не хватало терпения — этим я заслужил ярлык грубияна.