Уильям Ла Сор - Обзор Ветхого завета

• Название: Обзор Ветхого завета
• Автор: Уильям Ла Сор
• Издательство: Богомыслие
• Жанр: Религия
• Год: 1998
• ISBN: 5-7707-4437-5

Откровение, литературная форма и исторический контекст Ветхого Завета. Это один из фундаментальных учебников по предмету. Авторы — высокоавторитетные представители консервативного направления в христианском богословии. Однако в своем изложении они не навязывают своего решения спорных вопросов, сохраняя объективность и глубину рассуждений. Преподаватели и студенты богословия найдут здесь массу информации, неоценимой как в научных исследованиях, так и в процессе обучения.

---

Считая, что на нем лежит лишь эта обязанность, ближайший родственник отвечает утвердительно (4.4). Затем Вооз подталкивает его к отказу от своего права, информируя его о следующем: "Когда ты купишь поле у Ноемини, то должен купить и у Руфи Моавитянки, жены умершего, и должен взять ее в замужество, чтобы восстановить имя умершего в уделе его" (ст.5). Тогда родственник отвечает, что такой поступок расстроит его собственные дела (ст. б), поэтому он вынужден отказаться. Если бы на нем лежала лишь обязанность левирата, его собственное имущество не было бы затронуто. Ребенок, родившийся от левиратного брака, содержался бы за счет собственности Елимелеха до тех пор, пока он не станет достаточно взрослым, чтобы наследовать ее. Если бы он должен был лишь выкупить собственность Елимелеха, то цена земли была бы окуплена самой землей. Однако, поскольку земля, которую он должен выкупить, впоследствии отойдет к ребенку от левиратного брака с Руфью, то родственник уже не может принять на себя эту обязанность. Он добровольно передает свои права по данному делу Воозу (ст. б). Очевидно, Вооз был достаточно богат, и такая двойная обязанность не представляла для него проблему. Более того, поскольку генеалогия Давида в ст. 18–22 называет его предком Вооза, а не Махлона и Елимелеха, то можно предположить, что у Вооза не было сыновей. Ребенок, родившийся от его брака с Руфью, хотя и будучи юридически сыном Махлона, был по существу ребенком Вооза и, таким образом, наследником как линии Вооза, так и линии Елимелеха.

Молотильный ток, подобный тому, на котором Руфь убеждала Вооза выполнить обязанности второго вроде (Руф. З).

ЛИТЕРАТУРНЫЙ ЖАНР И БОГОСЛОВИЕ

Со времен фундаментальной статьи Г. Гюнкеля[1260] ученые согласны с тем, что по жанру книга Руфи — новелла, короткий рассказ, высокохудожественный по стилю и композиции, в котором развитие сюжета проходит через несколько эпизодов до достижения развязки. Цель рассказа включает также поучение и наставление. Как таковой, он сравним с рассказами об Иосифе (Быт.37, 39–50), женитьбе Исаака (гл.24), Иуде и Фамари (гл.38) и придворной историей Давида (2 Цар.9-20). Эти целостные повествования разительно отличаются от собраний преданий, таких как циклы Авраама и Иакова в Быт. 12–36. Жанр отмечен возвышенным, почти поэтическим и ритмическим прозаическим стилем. Рассказы служат как развлечению, так и назиданию, сосредоточиваясь на деятельности Божественного провидения в жизни участников. От читателя ожидается и требуется участие в описываемых событиях; он должен учиться, подражая одним примерам и стараясь избегать других.[1261]

Как пример этой формы короткого рассказа Кн. Руфи является шедевром.[1262] Посредством совершенных изобразительных приемов, изысканности, явно увлеченно, но вместе с тем крайне немногословно автор рисует людей, которые при необычайном великодушии выглядят достоверно. В одной из плоскостей, это и есть цель рассказа: создать персонажи, которые живут, любят, роднятся так, чтобы быть воплощением еврейской концепции sedaqa ("праведность", "целостность"), конкретным примером жизни в соответствии с Божественным заветом. В рассказе нет злодея. Орфа оставляет свою свекровь лишь после второй просьбы, а ближайший родственник вполне согласен выкупить землю до тех пор, пока требование жениться на Руфи не ставит под угрозу его собственные наследственные дела. На этом фоне необыкновенная доброта и преданность Вооза, верность и обязательность Руфи и благоразумие и настойчивость Ноемини проявляются в их истинном свете. Они почти полностью являются олицетворениями hesed ("любящая верность"). Рассказ преподнесен с таким мастерством, что вызывает лишь восхищение.

В другой плоскости, рассказ сосредоточивается на происхождении Давида (4:176). Родословие в ст. 18–22 — очевидное позднее добавление также указывает на это. Здесь повествование о земных событиях в жизни простых людей помещается в рамки Божественного промысла. Таким образом, первоначальная цель повествования расширяется, чтобы? включать Божественное провидение и заботу в жизнь одной семьи. Она касается жизни всего народа, поскольку в сыне, рожденном Ноемини, начинается история Божественного правления при Давиде.[1263] Этим Книга связана с основной темой Библии — историей искупления. В свете этого поразительным представляется то, что автор определяет Руфь как «Моавитянку» в нескольких местах, где указание на ее этническое происхождение необязательно и даже излишне.[1264]

Отнюдь не будучи полемичной,[1265] Книга содержит свидетельства, подчеркиваемые и в других местах Ветхого Завета (напр., в Кн. Ионы), о том, что милость Божия не ограничивается исключительно Израилем. Идеальный царь Давид и, впоследствии, Мессия, происходят от смешанной линии.[1266]

Однако основной замысел Книги — показать милостивое попечительство Божие в жизни этой семьи.[1267] Фактически, основное главное действующие Лицо этой драмы — Бог, Чье присутствие в рассказе прослеживается от горькой жалобы Ноемини в 1.20–21:

"…не называйте меня Ноеминью (т. е. Приятной), а называйте меня Марою (т. е. Горькой); потому что Вседержитель послал мне великую горесть. Я вышла отсюда с достатком, а возвратил меня Господь с пустыми руками" к радостному кличу вифлеемских женщин в 4.17: "у Ноемини родился сын". Милостивое попечительство Божие становится особенно явным в свете молитв основных персонажей, включая пламенное благословение Воозом Руфи в 2.12; 3.10 и неожиданное возвращение надежды к Ноемини в 2.20; каждая из них получает ответ в развязке Книги. Это Книга о Божественном руководстве событиями жизни всех, кто верит в Него. Именно Богом данного «пристанища» (1.9; 3.1) добиваются "строящая интриги старушка и молодая, умащенная благовониями, женщина с помощью маленьких хитростей".[1268]

И все же Книга Руфи подчеркивает, что Бог есть причина всего, иначе, чем большинство других ветхозаветных Книг.[1269] Нет никаких указаний через сны, ангельские посещения или голос с неба, нет пророка с его "так говорит Господь". Бог действует за сценой, через обычные побуждения или события рассказа. Он "везде — однако полностью скрыт за чисто человеческими совпадениями или планами, такими как случайные шаги молодой девушки или рискованный план пожилой женщины".[1270] Таким образом, автор подчеркивает один из аспектов Божественного провидения — его тайность. Он скрывает попечительство Божие за обычной человеческой причинно-следственной связью[1271] просто потому, что он верит в его скрытую природу. Однако эта богословская концепция, с одной стороны, абсолютной, а с другой стороны, скрытой причинности, — уникальна. Придворная история Давида (2 Цар.9-20) и рассказ об Иосифе (Быт.37, 39–50), среди прочих, также подчеркивают полный н постоянный контроле Божий над событиями, — не открыто и сверхъестественно, но неощутимо и естественно, посредством течения земной жизни. Временами Бог действительно открыто вмешивается в ход человеческих событий, чтобы достичь целей искупления. Однако в Книге Руфи Он действует гораздо тоньше — через события и побуждения каждодневной жизни обычных людей, волнения которых мало кого затрагивали вне их прямого окружения. Посредством своей верности и тайного Божественного попечительства этот род был сохранен для Израиля, что было весьма немаловажно, поскольку от него произошли великий Давид и, много поколений спустя, Величайший Сын великого Давида.

ДЛЯ ДАЛЬНЕЙШЕГО ЧТЕНИЯ:

Anderson A.A., "The Marriage of Ruth". JSS23 (1978): 171–183. (Оспаривает левиратный союз в Книге Руфи.)

Beattie, D.R.G. "The Book of Ruth as Evidence for Israelite Legal Practice". VT24 (1974): 251-2677.(Включает обзор средневековых раввинских и современных критических исследований.)

Burrows, M. "The Ancient Oriental Background of Hebrew Levirate Marriage". BASOR 11 (1940): 2-15.

Knight, G.A.F. Ruth and Jonah, 2nd ed. Torch Bible Commentary. London: 1966. (Книга рассматривает "должные взаимоотношения между Церковью и обществом").

Leggett, D. The Levirate and Gael institutions in the Old Testament. Cherry Hill, N.J.: 1974. (Консервативная работа.)

Loretz, 0. "The Theme of the Ruth Story" CBQ 22 (1960): 391-99. (Книга является "gestalte Geschichte" [нем. фигуральный рассказ])

Myers, J.M. The Linguistic and Literary Form of the Book of Ruth. Leiden: 1955. (Высказывается в пользу поэтического ядра, лежащего в основе Книги.)

Prinsloo, W.S. "The Theology of the Bible: TheBook of Ruth". JBL 89 (1970): 27–37. (Анализ специалиста в области литературоведения.)

Sasson, J.M. Ruth: A New Translation with a Phiological Commentary and a Formalist-Folklorist interpretation. Baltimore: 1979.

ГЛАВА 47. ПЛАЧ ИЕРЕМИИ

Данное название точно описывает содержание этой небольшой Книги. Ее пять глав — плач, которым Иудея оплакивала разрушение Иерусалима и его храма (586 г. до Р.Х.) — Исторические повествования в 4 Цар-25 и Иер.25 описывают факты, пять глав Плача передают чувства.

Септуагинта и Вульгата используют похожее название «Стенания» или "Погребальные песни" (Threnoi,[1272] лат. Threni). Подзаголовок в Вульгате гласит: Id esl Lamentationes Jeremiae Prophetae, то есть "Плач Иеремии Пророка" (пер. ред.). Это стало основанием и для русского названия. Обычное еврейское название ека — от характерного для плача восклицания ("Как!"), с которого начинаются гл. 1–2, 4.[1273]