Уильям Ла Сор - Обзор Ветхого завета

• Название: Обзор Ветхого завета
• Автор: Уильям Ла Сор
• Издательство: Богомыслие
• Жанр: Религия
• Год: 1998
• ISBN: 5-7707-4437-5

Откровение, литературная форма и исторический контекст Ветхого Завета. Это один из фундаментальных учебников по предмету. Авторы — высокоавторитетные представители консервативного направления в христианском богословии. Однако в своем изложении они не навязывают своего решения спорных вопросов, сохраняя объективность и глубину рассуждений. Преподаватели и студенты богословия найдут здесь массу информации, неоценимой как в научных исследованиях, так и в процессе обучения.

---

Дэвид Аллан Хаббард, Уильям Сенфорд Ла Сор, Фредерик Уильям Буш Обзор Ветхого Завета

ГЛАВА 1. АВТОРИТЕТ ВЕТХОГО ЗАВЕТА

Ветхий Завет был Библией Христа и апостолов. Повсюду (за исключением 2 Пет.3.16) слова «Писание» и «Писания» в Новом Завете относятся к Ветхому Завету (напр., Ин.5.39; 10.35; Деян.8.32; Гал.3.8; 2 Тим.3.16). Спустя два десятилетия после Христа, немногие части существовавшего в то время Нового Завета еще представляли собой лишь фрагментарные сообщения о Его жизни и учении. В этот период, когда живая Церковь распространяла свое влияние на Сирию, Малую Азию и Северную Африку, основой для ее проповеди был Ветхий Завет, истолкованный Самим Христом.

ИИСУС И ВЕТХИЙ ЗАВЕТ

"Исследуйте Писания… они свидетельствуют о Мне" (Ин.5.39)

Христос признавал абсолютный авторитет Писания, сохраняя за Собой право быть его истинным толкователем. Хотя в Новом Завете Христос резко критиковал еврейских вождей, Он никогда не вступал с ними в конфликт по поводу богодухновенности и авторитета Ветхого Завета. Наоборот, Христос часто обращался к Писаниям для обоснования Своей Божественности и учения. Это подтверждается заявлением: «написано», упомянутым трижды в повествовании об искушении (Мт.4.1-11), что является явным свидетельством Его личного признания авторитета Ветхого Завета и в Его споре с евреями по поводу права называться Сыном Божиим (Ин. 10.31–36), что выражает абсолютную достоверность Священного Писания.

Признавая, таким образом, Ветхий Завет записанным словом Божиим, Иисус следует евреям, много веков назад признавшим авторитет Писания в соответствии со своим уникальным опытом как народа Божия. Слова и дела откровения Божия были обращены к ним с такой силой и ясностью, что они сохранили и сберегли их как сокровище в письменной форме. Постепенно среди израильтян начала создаваться авторитетная литература: законы, повествования об их прошлом, предсказания их пророков, учение их мудрецов, гимны и молитвы их поклонения. В этих документах, которые сформировали понимание их жизни, веры и предназначения, они признавали слово одного Господа, Которого они почитали как единого истинного Бога.

Хотя Христос разделял отношение своих еврейских современников к авторитету Ветхого Завета, Его истолкование Ветхого Завета сильно отличалось, по крайней мере, в двух направлениях. Во-первых, как и пророки, Христос видел несостоятельность многих еврейских законов, в которых рутина и ритуал стали бессмысленными заменителями чистоты сердца и социальной заботы (напр., Мк.7.1-13; Мф.9.13; 12.7, которые цитируют Ос. 6.6). Как истинный пророк, новый Моисей, Христос дал Свое толкование закону в Нагорной проповеди (Мт.5–7). Отвергая еврейское толкование закона и подчеркивая любовь, прощение и духовное благочестие, Христос показал новое значение некоторых основных пророческих тем, которыми многие евреи пренебрегали, придавая основное значение букве закона.

Во-вторых, еще большим отличием является то, что Иисус заявил, что через Него воплотилась в жизнь главная тема Ветхого Завета, т. к. Он является обещанным и предсказанным Спасителем. Его заявление в синагоге в Своем родном городе — "ныне исполнилось писание сие, слышанное вами" (Лк.4.21) — можно рассматривать как краткое изложение Его притязаний. Это сознание Своих полномочий не только привело Его к конфликту с еврейскими начальниками, но и сформировало отношение Его последователей к Священному Писанию (Лк.24.44–45).

Христос революционизировал толкование Ветхого Завета, объединив различные доктринальные течения и сосредоточив их все на Себе. Он был великий пророк, как Моисей, Который дал новый закон с вершины горы; несравненный Священник, Который разрушил всю храмовую систему (ср. Мф.12.6; Ин.2.13–15); мудрый Царь, "больше Соломона" (Мф. 12.42); Сын Давидов и Господь, законный наследник израильского престола (Мк. 12.35–37); победоносный Сын Человеческий (Дан.7.13 и далее; Мк. 13.26); страдающий раб (Ис.53; Мк. 10.45). В Нем нашли свое завершение великие темы пророческого ожидания.

По сравнению с точкой зрения большинства еврейских современников Христа, Его подход к Ветхому Завету является динамичным, а не статичным. Он рассматривал Ветхий Завет не как реестр незыблемых принципов, регулирующих религиозное поведение, а как богодухновенное и авторитетное описание работы Божией в истории, работы, которая ведет к ее развязке в Его грядущем Царстве. Так же как слова Иисуса являются духом и жизнью (Ин.6.63), так и Ветхий Завет в Его толковании становится руководством к жизни (Ин.5.39).

Придавая большое значение пророкам, как истинным толкователям закона, и фокусируя ветхозаветное откровение на Себе, Христос дал образцы библейского толкования, принятые евангелистами и апостольскими писателями. Например, Матфей постоянно заботится о сохранении соответствия между событиями в мессианской жизни Христа и ветхозаветными пророчествами, что он часто подтверждает словами "да сбудется реченное" (напр. 1.22; 2.15, 17, 23; 4.14; 12.17; 13.35; 21.4; 27.9), а Иоанн часто прямо или косвенно сравнивает Моисея со Христом (напр.1.17; 3.14; 5.45–47; 6.32; 7.19).

ПАВЕЛ И ВЕТХИЙ ЗАВЕТ

Будучи евреем и раввином, Савл Тарсянин хорошо знал Ветхий Завет; а как христианин и апостол — Павел увидел новый смысл в знакомом тексте. Подобно Иисусу, он признавал богодухновенность и авторитет Священного Писания (2 Тим.3.16) и видел его глубочайшее значение в предвосхищении и подготовке Нового Завета. Сходство между отношением Христа и Павла к Ветхому Завету не случайно. Несомненно, что Христос выделил соответствующие отрывки из Ветхого Завета и научил Своих учеников принципам, на основании которых эти отрывки должны быть истолкованы.[1]

В своих основных Посланиях — к Римлянам, Первом и Втором к Коринфянам и к Галатам — наиболее ярко проявляется зависимость Павла от Ветхого Завета. Мы находим в них большую часть его более чем девяноста цитат из Ветхого Завета. Как великие богословские темы, так и средства аргументации в этих ключевых доктринальных Посланиях весьма часто взяты из Ветхого Завета. Его готовность признать авторитет Священного Писания, его использование Ветхого Завета в своих аргументах, его отношение к суждениям Писания и почитание его святости — образец для всех, кто желает последовать его подходу к толкованию пророчеств Божиих.

Изменение в понимании Павлом Ветхого Завета было столь огромным, что Христос стал для него самой сутью ветхозаветного откровения.

Для Павла Христос был не только тем, что придает дополнительный смысл Ветхому Завету, но тем Единственным, что позволяет по-настоящему понять Ветхий Завет. Он не просто видел Христа в Ветхом Завете, он рассматривал всю перспективу Ветхозаветной истории и пророчеств с "отправной точки" Мессианского Века, в котором Ветхий Завет предстал открытым и исполненным в Иисусе Христе и Его новом творении.[2]

Степень, до которой Павел обосновывает свои доктринальные наставления в Ветхом Завете, отражена в темах, которые косвенно или прямо отражают его влияние: грехопадение человека и его последствия (Рим.5.12–21), универсальность греха (3.10–20), послушание и страдания Христа (15.3), оправдание верой (1.17; 5.1 и далее; 10.5 и далее) и окончательное спасение евреев (11.26).[3]

В Посланиях Павла не меньшую роль играет и типология.[4] Изучение новозаветной типологии[5] подчеркивает неразрывность между использованием Христом и Павлом ветхозаветных типов и противопоставляет их экзегетическим методам Филона Александрийского и еврейских писателей-раввинов. Сегодняшнее возрождение интереса к типологии вызвано, по крайней мере отчасти, новым отношением к единству Библии и методам, в которых новозаветные писатели следуют ветхозаветным. Осознание того, что единство Библии является динамичным, основанным на неразрывности работы Божией в обоих Заветах, помогло объяснить исторический характер библейской типологии.[6] Для Павла один и тот же Бог работал в обоих заветах, и образцы Его прошлой работы были прототипами Его настоящих и будущих дел. При использовании примеров работы Божией в прошлом для того, чтобы показать Его настоящие и будущие дела, как Христос, так и Павел следуют примеру самого Ветхого Завета, в котором, например, Исход из Египта дает образец для возвращения из пленения — Нового Исхода (ср. Ис.43.16–20). Ветхий Завет важен для Павла не своим мистическим, духовным значением, а своим богодухновенным сообщением о созидательной, избирательной и искупительной работе Божией, завершившейся в Новом Веке, начавшемся с воплощения Иисуса Христа.

Те, кто акцентировали историческую неразрывность Библии, не всегда указывали на моральную и этическую связь между обоими Заветами. Хотя Новый Завет несомненно превосходит Ветхий по своему этическому видению, ветхозаветное откровение оказало большое влияние на темы, более полно раскрытые в учении Христа и апостолов. Павел отмечал важность ветхозаветных этических и моральных наставлений (2 Тим.3.16–17), и его писания наглядно отражают их использование ранними христианами (1 Кор.10.1-11).