Михаил Зефиров - Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО

• Название: Свастика над Волгой. Люфтваффе против сталинской ПВО
• Автор: Михаил Зефиров
• Издательство: АСТ, АСТ Москва, Хранитель
• Жанр: История
• Год: 2007
• ISBN: 5-17-041913-9, 5-9713-4525-7, 5-9762-2434-2

Книга рассказывает о противостоянии германских военно-воздушных сил и системы противовоздушной обороны Поволжья во время Великой Отечественной войны.

На основе многочисленных, ранее недоступных исследователям архивных материалов, воспоминаний очевидцев и других документальных источников авторы воссоздают обширную панораму событий, происходивших в этом регионе с 1941 по 1944 год.

Предназначается как для специалистов, так и для любителей военной истории.

---

Получали новую технику и зенитчики. Старые 76-мм орудия образца 1914 г. и 1930 г. были наконец списаны. В части поступали модернизированные 8 5-мм пушки с механической установкой взрывателя и броневыми щитами[189]. К 1944 г. они были в основном оснащены 4-метровыми стереоскопическими дальномерами Д-5 и более совершенными приборами ПУАЗО-3. Последний обладал достаточно высокими характеристиками по горизонтальной и высотной дальности и был приспособлен для ведения огня по данным РЛС. Однако эта техника оставалась еще достаточно сложной в эксплуатации. Поправки для стрельбы должны были учитывать температуру, плотность и влажность воздуха, направление и скорость ветра на различных высотах и даже техническое состояние орудий.

В конце года в зенитно-прожекторные части поступили первые «радиопрожекторы» РАП-150, чей искатель работал на радиолокационном принципе. Их РЛ С обеспечивали дальность обнаружения цели до 25 км и дальность точного пеленга 12—14 км. При хорошей настройке и корректировке освещение цели производилось непосредственно в момент включения прожектора.

В 1943 г. на вооружение была принята новая РЛС «Редут-43». Она теоретически могла определять азимут, дальность, курс и скорость воздушных целей в радиусе до 120 км. Кроме того, к ней были разработаны т.н. высотные приставки для определения высоты полета цели, а также приборы для опознавания самолетов. Число РЛС в войсках ПВО непрерывно росло. К концу года войска ВНОС имели уже около 200 станций разных типов. Одновременно с этим создаются первые четыре радиобатальона ВНОС, наблюдательные посты которых были полностью оснащены радиосредствами.

Качественный, а в большей степени количественный рост войск ПВО привел к некоторому повышению их эффективности. Однако все эти, с потугами достигнутые, успехи наметились в момент, когда активность Люфтваффе на Восточном фронте стремительно падала. Многие эскадры и группы были переброшены на Запад, а оставшиеся действовали в основном над линией фронта. Удары по промышленным целям больше не наносились, и с осени 1943 г. единственными стратегическими задачами германской авиации были удары по железным дорогам и станциям. В районах восточнее линии Архангельск – Шуя – Армавир за все второе полугодие постами ВНОС были отмечены всего 182 самолето-пролета противника. Это были лишь дальние разведчики и транспортники с диверсантами.

Таким образом, сложилась следующая картина. Люфтваффе постепенно теряли ударную мощь, а войска ПВО территории страны крепчали, но защищать им приходилось либо развалины заводов в Поволжье, либо объекты, до которых немецкие бомбардировщики долететь уже не могли. Паника, охватившая сталинское руководство после июньских налетов, привела к тому, что огромные силы были скованы в глубоком тылу и не использовались на фронте. Достаточно сказать, что в Горьковском корпусном районе ПВО к 1944 г. имелись 15 зенитных артполков, два зенитно-пулеметных полка, два прожекторных полка, 15 отдельных артдивизионов, два отдельных пулеметных батальона, пять отдельных батальонов ВНОС, два дивизиона аэростатчиков и четыре истребительных авиаполка.

Глава 12 Сто дней

Заводы лежали в руинах, и советская военная промышленность переживала глубокий кризис. И все это в преддверии грандиозного немецкого наступления на Курской дуге, до которого оставались считанные дни. Нужно было принимать срочные меры по восстановлению производства. В первую очередь внимание руководства было приковано к Горьковскому автозаводу. Специалисты дали заключение, что для его полного восстановления потребуется около двух лет! Однако Сталина никоим образом не устраивали подобные перспективы. Было решено реанимировать завод в кратчайший срок и привлечь для этого все имеющиеся ресурсы.

Уже 24 июня ГКО постановил разрешить Наркомату среднего машиностроения вести строительно-монтажные работы на ГАЗе без проектов и смет по единым расценкам, израсходовать на оказание помощи пострадавшим во время воздушных налетов работникам ГАЗа и их семьям 2 млн рублей. Одновременно с этим комитет обязал Госплан СССР предусмотреть в III квартале для восстановления ГАЗа 100 млн рублей. Наркомат обороны должен был до 1 июля мобилизовать и отправить на восстановление завода 2500 военнообязанных, негодных к строевой службе. Вместе с тем ГКО возложил ответственность за восстановление Горьковского автозавода на Вознесенского, Первухина, Микояна, Косыгина, СНК, всех наркомов и начальников ГУ при СНК СССР! Необходимые для восстановления цехов и пуска производства, фондируемые и планируемые материалы, изделия, металлы, оборудование должны были выделяться преимущественно перед всеми без исключения потребителями с внеочередной поставкой. Кроме того, госкомитет обязал смежников поставить ГАЗу в июле комплектно все детали и изделия по установленной кооперации на 2000 автомашин и 500 танков Т-70.

Восстановление цехов автозавода первоначально планировалось завершить к 15 июля – 15 августа. Однако эти сроки оказались заведомо невыполнимыми. Одно дело – написать постановление, другое – его выполнить и обеспечить всеми необходимыми ресурсами.

Как уже было отмечено, возродить из пепла Горьковский автозавод поручили особой строительно-монтажной части (ОСМЧ) – тресту «Стройгаз» № 2. В помощь ему в Горький были срочно направлены работники объединений «Стальконструкция», «Центрэлектромонтаж» и др., фактически ставшие субподрядчиками треста. Активные работы по восстановлению автозавода начались сразу после начала операции «Цитадель». 5 июля немецкие группы армий «Центр» и «Юг» наконец нанесли давно ожидаемые удары по сходящимся направлениям по Курскому выступу. На земле завязались ожесточенные бои с применением тысяч танков и орудий. С воздуха в работу включились все наличные силы авиации. В этих условиях стало ясно, что немцы в ближайшее время не смогут возобновить налеты на тыловые объекты.

Однако восстановительные работы поначалу не заладились. Уже 8 июля директор ГАЗа И. К. Лоскутов в письме начальнику УНКВД В. С. Рясному отмечал «срыв первоочередных поставок необходимого для восстановления металла, срыв плана ремонта электромоторов». Наблюдалась тенденция под предлогом выполнения государственной программы и др. объективным причинам уклониться от внеплановых поставок автозаводу. В частности, этим нагло занимались Кулебакский металлургический завод и «Красное Сормово». Лоскутов писал: «Налицо желание некоторых заводов затянуть организацию и выполнение заказов для автозавода, дождаться окончания месяца, квартала и считать свои обязательства по поставкам утратившими силу (Выкса), сослаться на отсутствие у себя постановления (Наркомчермет) и т.п.».

Таким образом, выполнение плана поставок составило лишь 23%. Особые трудности представлял ремонт электрооборудования. Руководству завода пришлось организовать новые цеха, укомплектовать их малоквалифицированной рабочей силой и приступить к выпуску сложной электроаппаратуры и электроремонту. Из-за отсутствия специалистов, нехватки шарикоподшипников и роликоподшипников работы шли очень медленно и некачественно. В итоге план по ремонту электрооборудования был исполнен лишь на 27%.

Несмотря на то что с момента первых разрушений прошел почти месяц, руководство «Стройгаза» не развернуло подготовительные и восстановительные работы в темпах, обеспечивающих выполнение решений Государственного и Городского комитетов обороны. Согласно постановлениям, трест должен был развернуть работы сразу на 24 объектах, однако руководство ОСМЧ считало первоочередными объектами лишь пять (механосборочный и литейный корпуса, колесный и прессово-кузовной цеха и главный магазин смежных деталей), а подготовительные работы, которые шли совершенно неудовлетворительно, в основном вело лишь в механосборочном и литейном корпусах и колесном цехе. Часть работ начали 30 июня – 1 июля (по цехам №№ 5, 8, прессово-кузовному и ТЭЦ). В общей сложности на 1 июля в распоряжении треста и его субподрядчиков имелись 9756 рабочих.

В литейном корпусе нужно было установить 47 ферм, но фактически к началу июля успели смонтировать только пять (участок № 1). Из 15 400 кв. м кровли было сделано 4640. Особые трудности представляла расчистка завалов на площади 13 000 кв. м в механосборочном корпусе. К началу июля ее удалось выполнить менее чем на треть. Разрушенную кровлю корпуса площадью 62 500 кв. м только начали ремонтировать, сделав 2700 кв. м. Были установлены всего 24 из 528 прогонов, демонтированы 272 металлоконструкции из 600.

Организация работ находилась на низком уровне: отмечались самовольные уходы и простои. Так, 27 июня в колесном цехе на участке плотничных работ из 14 рабочих фактически работали четверо. Работы в цехе еще только начинались, хотя он лежал в руинах уже три недели. Рабочий день формально составлял 12 часов, но строительство было слабо обеспечено сварочными аппаратами, инструментом для газорезки, не хватало лебедок, рукавиц и костюмов. Для огромной массы людей, привлеченных для восстановления, не хватало самого элементарного: столов, табуреток, кипятильников, бачков для воды и кружек. Часть людей на участке № 1 работала вообще разутыми.