Грэм Хэнкок - Ковчег завета

• Название: Ковчег завета
• Автор: Грэм Хэнкок
• Издательство: «Вече»
• Жанр: Прочая научная литература
• Год: 1999
• ISBN: 5-7838-0436-3

Ковчег Завета, который древние израильтяне почитали как воплощение самого Господа, как знак его присутствия на земле и орудие его неизъяснимой воли — один из самых знаменитых и загадочных библейских артефактов. По преданию, в этом выложенном чистым золотом ларце хранились каменные скрижали, на которых перстом Бога были написаны десять заповедей. Только Моисей и царь Соломон, знавший «науки египетские», могли управлять ковчегом и при помощи него беседовать с Всевышним. В тайну ковчега пытались проникнуть многие. Она вдохновила охотников за сокровищами на организацию многочисленных экспедиций. Поисками древней реликвии занимались крестоносцы, тамплиеры, иезуиты, масоны, нацисты. И лишь английскому исследователю Грэму Хэнкоку, автору бестселлеров «Следы богов» и «Власть Талисмана», удалось обнаружить следы утраченного ковчега. На основе исторических документов и свидетельств, более поздних, нежели библейские тексты, Хэнкок установил, что на самом деле представлял собой ковчег Завета, а также куда он мог исчезнуть после смерти Соломона и где находится сейчас.

---

«ЖАЖДАЛИ БОЯ, КАК ВОЛКИ, И РЕЗНИ — КАК ЛЬВЫ…»

Даже если моя теория о пребывании тамплиеров в Эфиопии была верна, я понимал, что нет способа установить, что происходило в этой стране после развертывания в 1307 году репрессий в Европе. Исторические архивы практически не располагали сведениями о царствовании Ведема Араада. После направления своей миссии в Авиньон он мог следить, как я мог только догадываться, за развитием событий и получать сведения об уничтожении ордена. Будучи уверенным в том, что никакие рыцари уже не будут досаждать ему, император предпринял, видимо, шаги против еще находившихся в Эфиопии тамплиеров, либо изгнав, либо уничтожив их. Скорее всего последнее.

Такова, во всяком случае, была моя рабочая гипотеза, и я, возможно, не думал бы больше об этой стороне своего исследования, если бы не узнал о «португальском следе» в виде ордена Христа. Ведь за двумя небольшими исключениями 36 все известные ранние посетители Эфиопии были португальцами. Мало того, этот интерес Португалии к царству «Престера Джона» проявился, когда не прошло еще и века после уничтожения ордена тамплиеров, и с самого начала направлялся членами ордена Христа.

В тех усилиях первой и наиболее активной фигурой, о которой имеется сколь-нибудь основательная информация, был принц Генрих Мореплаватель — великий магистр ордена Христа, которому его биограф приписывал «силу сердца и исключительную остроту ума» и который «претендовал на свершение великих и высоких дел».

Родившись в 1394 году и уже к 1415 году став опытным моряком, Генрих ставил перед собой амбициозную цель: «познакомиться с землей Престера Джона». Современные ему летописцы, как и нынешние историки, единодушны в том, что он посвятил большую часть своей неординарной жизни именно этой цели. И все же его усилия окружены атмосферой тайны и интриги. Профессор португальского языка, литературы и истории Лондонского университета Эдгар Престэйдж писал:

«Наши знания о путешествиях Генриха далеко неполны, и это главным образом объясняется политикой секретности, которая подразумевала и утаивание фактов… исторических трудов… морских путеводителей, карт, инструкций мореплавателям и их отчетов».

Во времена Генриха настолько велика была приверженность секретности, что опубликование информации о результатах различных разведывательных путешествий наказывалось смертью. Несмотря на это все же известно, что принц был одержим желанием установить прямой контакт: Эфиопией и пытался достигнуть своей цели, обогнув на корабле Африку (поскольку более короткий маршрут через Средиземное море, Египет и Красное море был блокирован мусульманскими войсками). Дальше, еще до того, как проплыть вокруг мыса Доброй Надежды, капитаны португальских кораблей, осмелившиеся плавать вдоль Западной Африки, получали инструкцию расспрашивать о «Престере Джоне», с тем чтобы выяснить, не быстрее ли добраться до его царства по суше.

Можно лишь догадываться об истинной цели португальского принца. Общая точка зрения заключается в том, что он намеревался, как «безупречный крестоносец», сколотить антиисламский союз с христианским императором Эфиопии. Может, и так. Поскольку все серьезные планы по отвоеванию земли обетованной были оставлены за столетие до рождения Генриха, мне трудно было отделаться от мысли, что он мог руководствоваться и иным мотивом — некой скрытой целью, которая, быть может, объясняет и его скрытность, и его одержимость Престером Джоном.

Изучая жизнь великого мореплавателя, я обретал все большую уверенность в том, что его мотивация основывалась на его титуле великого магистра ордена Христа, в качестве которого он должен был унаследовать все мистические традиции ордена храма Соломона. Известно, например, что он углубился в изучение математики и космографии — «курса небес и астрологии» и что его постоянно окружали евреи — врачи и астрономы, которые во многом напоминали вольфрамовского персонажа Флегетания, «видевшего тайны, сокрытые в созвездиях [и] заявлявшего о существовании так называемого Грааля, название которого он прочитал по звездам без какого-либо затруднения».

Безбрачие принца было еще одним свидетельством того, что на него оказывали глубокое влияние традиции тамплиеров. Рыцари Христа не были связаны такими строгими правилами, как их предшественники из ордена Храма.

Однако, подобно великим магистрам тамплиеров до него, Генрих «так никогда и не женился, сохранив великое целомудрие [и] оставшись девственником до своей смерти». Я не мог не задаться вопросом, было ли чистым совпадением то, что просвещенный мореплаватель выбрал для подписания своего завещания день 13 октября 1460 года — 153-ю годовщину арестов тамплиеров во Франции (произведенных 13 октября 1307 года).

Генрих умер в 1460 году вскоре после составления завещания, и лишь совсем недавно — уже в XX веке — увидели свет некоторые секретные архивы, относящиеся к последнему десятилетию его жизни. Среди этих архивов (их подробно опубликовал доктор Хайме Кортеза в журнале «Лузитания» в 1924 г.) была найдена короткая записка о том, что «за восемь лет до смерти Генриха Лиссабон посетил посол Престера Джона». Не известна цель этой миссии, как и содержание бесед принца с эфиопским посланником. Через два года после их встречи, видимо, неслучайно король Португалии Альфонс V даровал ордену Христа духовную юрисдикцию над Эфиопией. «Мы все еще в неведении, — признает профессор Престэидж, — относительно причин, приведших к подобному решению».

В год кончины Мореплавателя (1460) в морском порту Симиш на юге Португалии родился достойный его преемник. Этим рыцарем ордена Христа был Васко да Гама, который в 1497 году открыл путь в Индию вокруг мыса Доброй Надежды.

Примечательно, что, отправляясь в прославившее его плавание, да Гама взял с собой две вещи: белый шелковый стяг с вышитым на нем двойным красным крестом ордена Христа и верительные грамоты для вручения Престеру Джону. Мало того, хотя конечным пунктом его назначения действительно была Индия, португальский адмирал посвятил значительную часть своей экспедиции исследованию Африки и — по рассказам — плакал от счастья, когда, став на якорь у берегов Мозамбика, узнал, что Престер Джон живет в глубине материка далеко к северу. Те же источники утверждали, что у эфиопского императора «было много городов вдоль побережья». Это утверждение не соответствовало действительности, но следующие остановки да Гамы в Малинди, Момбасе, Браве (где он построил маяк, сохранившийся до сих пор) и Могадишо были вызваны его желанием установить контакт с Престером Джоном 37.

Тем временем в 1487 году — за десятилетие до начала плавания да Гамы — орден Христа финансировал другую инициативу, имевшую целью достижение Эфиопии. В тот год король Португалии Жуан II, одновременно бывший великим магистром ордена, направил своего доверенного помощника Педро де Ковильяна в опасное путешествие ко двору Престера Джона через Средиземное море, Египет и Красное море. Выдавая себя за купца, Ковильян проследовал через Александрию и Каир в Суакин, где в 1488 году поднялся на борт небольшого арабского барка, отправлявшегося в йеменский порт Аден. Затем на его долю выпал ряд приключений, надолго задержавших его в пути. В результате до Абиссинии он добрался лишь в 1493 году и немедленно явился ко двору, где сначала был любезно принят, а затем помещен под домашний арест. Можно лишь догадываться, почему такое случилось. Однако, поскольку известно, что Ковильян был искусным шпионом (прежде он действовал в Испании в качестве секретного агента), трудно удержаться от мысли, что орден Христа поручил ему собрать разведданные о местонахождении ковчега завета. Быть может, он вызвал подозрения, расспрашивая о священной реликвии, кто знает! Во всяком случае он был задержан в Эфиопии до конца своих дней.

Ковильян еще был жив, когда в 1520 году в порту Массауа высадилось первое официальное португальское посольство при дворе Престера Джона и двинулось внутрь страны на встречу с императором из Соломоновой династии Лебна Денгелом, пребывавшем на троне с 1508 года. Одним из членов этого посольства был отец Франсишко Алвареш, который, как припомнит читатель, узнал у местных священников древнее предание о том, что церкви Лалибелы были высечены из скалы «белыми людьми».

Я вновь обратился к английскому переводу пространного повествования, написанного Алварешом после отбытия из Эфиопии в 1526 году. Перечитывая его главу о Лалибеле, я был поражен описанием церкви Святого Георгия. На крыше этого величественного здания был выдолблен «двойной крест, т. е. один крест внутри другого наподобие крестов ордена Христа».

Как мне было уже известно, церкви Лалибелы были высечены из скал во времена тамплиеров — задолго до основания их преемника — ордена Христа. Было бы логичным предположить, что этот орден взял свой крест от тамплиеров, для которых он имел особое значение. Поэтому сообщение об использовании того же рисунка на крыше церкви Святого Георгия — самой искусной во всем комплексе Лалибелы — заинтриговало меня. Мысленно вернувшись к своему собственному посещению его в 1983 году, я никак не мог вспомнить этот двойной крест. Это заинтересовало меня настолько, что я просмотрел все сделанные во время того путешествия фотографии, которые подтвердили правильность описания Алварешом церкви Святого Георгия — двойной крест там присутствовал.