Колин Маккалоу - Травяной венок. Том 2

• Название: Травяной венок. Том 2
• Автор: Колин Маккалоу
• Издательство: Дрофа
• Жанр: Историческая проза
• Год: 1993
• ISBN: 5-7107-0125-4

«Травяной венок» – вторая часть дилогии Колин Маккалоу, являющаяся продолжением романа "Первый человек в Риме".

Прославленный завоеватель Германии и Нумидии Гай Марий стремится достигнуть предсказанного ему много лет назад: беспрецедентного избрания консулом Рима в седьмой раз. Этого можно добиться только ценой предательства и крови. Борьба сталкивает Мария с убийцами, властолюбцами и сенатскими интриганами и приводит к конфликту с честолюбивым Луцием Корнелием Суллой, когда-то надежной правой рукой Мария, а теперь самым опасным его соперником.

---

Он повернулся к Лукуллу:

– Луций Лициний, возьми третий и четвертый легионы и веди их беглым шагом. Тебе предстоит пройти долгий путь – ты должен пересечь Тибр по Мульвийскому мосту, затем спуститься вниз через Ватиканский лагерь к Транстибериуму, где и остановишься. Ты займешь весь этот район и разместишь патрули на всех мостах, что ведут на Тибрский остров.

– Следует ли мне взять под охрану Мульвийский мост?

– Там не будет легионов, которые бы могли пройти по Фламминиевой дороге, Луций Луциний. – Сулла оскалился. – У меня есть письмо от Помпея Страбона, в котором он порицает незаконные действия Публия Сульпиция и выражает большое пожелание, чтобы Гай Марий не принимал командование в войне против Митридата.

Он ожидал на перекрестке, пока, по его расчетам, Помпей Руф и Лукулл не отошли на достаточно большое расстояние, а затем повернул свои собственные легионы – второй и тот, что не имел номера, поскольку не был консульским легионом, – и повел их к Эсквилинским воротам. От того места, где пересекались три дороги – Латинская, Аппиева и Кольцевая до сервианских стен, окружавших город, – было слишком далеко, чтобы можно было увидеть наблюдателей на башнях. Однако поскольку Сулла со своими легионами маршировал на Восток по дороге, ведущей через сомкнутые ряды могил, принадлежащих римскому некрополю, то вскоре приблизился к этим стенам почти вплотную. И каждый солдат Суллы мог видеть, что зубчатые стены заполнены людьми, которые не просто смотрели, но криками выражали свое изумление.

Подойдя к Эсквилинским воротам, он дальше не стал разыгрывать нерешительности, а послал свой ненумерованный легион в Рим, но не для того, чтобы просочиться по его улицам, а чтобы занять сервианские стены и большой двойной вал Эггера. Таким образом, было замкнуто кольцо от Коллинских до Эсквилинских ворот, и войска Суллы вошли в соприкосновение с войсками Помпея Руфа. Разместив один легион вдоль Эггера, Сулла послал две первые когорты из второго легиона в главный район рынков, который находился внутри Эсквилинских ворот, а остальные когорты тут же разместил снаружи. Рим был окружен, и теперь только от Сульпиция и Гая Мария зависело дальнейшее.

Эсквилинская гора была неудобным местом для военных маневров. Улицы, ведущие на эсквилинский форум, были узкими, вечно перенаселенными, постоянно перегороженными будками, прилавками, повозками; сам же главный район рынков служил пристанищем торговцам, праздношатающимся бездельникам, прачкам, рабам-водоносам, возчикам, навьюченным ослам, разносчикам, и все они жевали и пили среди леса прилавков. Множество линий и аллей вели отсюда на эсквилинский форум. Здесь было место, где заканчивались две дороги: одна – идущая в гору из Субуры, и вторая – идущая в гору из района мануфактур и мастерских, расположенных к северу и югу от Церолийских болот. И именно на этом, самом неудобном месте, произошла битва за Рим примерно через час после того, как Сулла вошел в город.

Эсквилинский форум был совершенно пуст, а там, где располагались рынки, стояли бдительные ряды солдат и напряженно ждали. Полностью одетый в доспехи, Сулла сидел на муле с одной стороны от своего vexilluma[56] и знамен консульского второго легиона. Через час ожидания странный гул, состоящий из криков и шума, стал затоплять все вокруг, достигая улиц, ведущих на площадь. Он становился все громче и громче по мере того, как его источник приближался, пока, наконец, не превратился в единый неразличимый вопль огромной толпы, горевшей желанием сражаться.

Они прорвались на эсквилинский форум со всех улиц и переулков, причем передовую часть составляла охрана Сульпиция, а также рабы и вольноотпущенники Гая Мария, окружавшие его сына. Подгоняемые в основном усилиями Луция Декумия и других вожаков римских притонов, они высыпали на площадь и остановились при виде стоявших рядами римских легионеров, чьи знамена развевались на ветру, а барабанщики и трубачи, собравшись вокруг Суллы, ожидали – пока молча – его сигнала.

– Трубачи, играйте! Обнажить мечи и выставить щиты! – приказал Сулла спокойным голосом.

Какой-то трубач издал визгливый, неприятный звук, который был тут же заглушен мягким лязгом тысяч обнаженных мечей, вынимаемых из ножен, и глухим ударом смыкаемых щитов.

– Барабанщики, дробь! Держите ряды и ждите атаки! – голос Суллы легко достигал его легионеров.

Барабаны, внезапно начав, раскатились такой оглушительной дробью, таким грозным треском, что он, достигнув толпы, вывел ее из равновесия сильнее, чем это смогли бы сделать воинские клики. Тогда толпа разделилась. Перед ними показался Гай Марий, держа в руке меч; на голове его высился шлем, а за плечами развевался алый плащ. Рядом с ним находился Сульпиций, а немного позади – молодой Марий.

– В атаку! – зарычал Марий и издал пронзительный крик. Его люди пытались повиноваться, но не смогли достаточно разогнаться на этом ограниченном пространстве, чтобы с силой прорвать передние ряды Суллы, которые презрительно отпихивали их одними щитами, отводя в сторону мечи.

– Трубачи, сигнал вступить в битву с врагами! – выкрикнул Сулла и, наклонившись в седле, сам подхватил серебряного орла второго легиона.

Огромным усилием воли и только повинуясь своему полководцу – ни один человек сейчас не хотел проливать кровь, – солдаты Суллы подняли свои мечи и дали отпор нападающим.

Никакая тактика или маневры не были возможны. Эсквилинский форум превратился в дерущуюся толпу плотно сжатых людей, которые упорно наносили друг другу удары. В течение нескольких минут первая когорта очистила себе дорогу. Вторая когорта последовала ее примеру, протекая дисциплинированными рядами через Эсквилинские ворота и всей мощью гоня перед собой граждан, сражавшихся за Мария и Сульпиция. Сулла на муле выдвинулся, чтобы посмотреть, что еще можно сделать; он был единственным, кто мог бросить взгляд поверх качающихся голов. И он заметил, что на каждой улице и в каждом переулке жители домов, высунувшись из окон, бомбардируют его солдат глиняными мисками, деревянными чурбанами, кирпичами и табуретками. «Некоторые из них, – думал про себя Сулла, сам однажды живший в точно такой же инсуле, – видимо, действительно разъярены вторжением в их город, а другие просто не могут противостоять искушению швырнуть чем-нибудь в кипящую внизу свалку.»

– Найдите мне несколько горящих факелов, – потребовал он у аквилифера, в чьи обязанности входило носить серебряного орла легиона.

Факелы очень быстро были доставлены с площади.

– Пусть все барабаны и трубы издадут максимально громкий звук, – приказал Сулла.

В этом ограниченном пространстве звук прозвучал оглушительно, затем был резко прерван по сигналу Суллы.

– Если еще будет брошен хотя бы один предмет, я подожгу город! – закричал он в полную силу своего голоса, схватил факел и подбросил его высоко в воздух. Он упал прямо под окнами и рассыпался на множество мелких огней. Все головы исчезли в окнах, и бомбардировка прекратилась. Удовлетворенный этим, Сулла вновь обратил свое внимание на сражение, уверенный в том, что кидать из окон в его солдат больше не будут. Жители этих инсул уже поняли, что это не цирковое развлечение, а намного его серьезнее. Сражение – это одно, огонь – совсем другое. Каждый боялся огня больше, чем войны.

Сулла вызвал свободные когорты и послал их с приказом зайти в тыл толпе.

Это и послужило решающим толчком; недисциплинированная чернь сникла, остановилась и запаниковала, бросив кричащего Мария, чьи рабы еще продолжали сражаться, надеясь этим заработать свое освобождение. Сульпиций, который не был трусом, и молодой Марий все еще вели арьергардные бои внутри эсквилинского форума, но вскоре и они, оба Мария и Сульпиций, повернулись и побежали, преследуемые разгоряченными войсками Суллы. Он-то и возглавлял преследование своих противников, по-прежнему сжимая в руке серебряного орла.

В храме Теллуса на Каринах, где имелся прецинкт,[57] Марий попытался остановить свои разношерстные войска и вновь повернуть их. Но они отказывались повиноваться, некоторые рыдали, другие бросали мечи и дубинки и бежали к Капитолию. Даже на улицах города солдаты умели сражаться лучше.

Когда оба Мария и Сульпиций внезапно исчезли, сражение прекратилось, Сулла направил своего мула вниз, к тому огромному заболоченному пространству, ниже Карин, где Священная улица встречалась с Триумфальной. Там он остановился и отдал приказ трубачам и барабанщикам собрать второй легион под свои знамена. Несколько солдат оказались пойманы во время грабежа и были представлены перед Суллой центурионами.

– Вас неоднократно предупреждали – не сметь трогать даже репу в поле, – грозно сказал он. – Римские легионеры не грабят Рим.

И приказал казнить виновных на месте, чтобы преподнести урок остальным.

– Пошлите за Квинтом Помпеем и Луцием Лукуллом, – сказал Сулла после того, как отдал солдатам приказ разойтись.