Белва Плейн - Благословение

• Название: Благословение
• Автор: Белва Плейн
• Издательство: Олма-Пресс
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-87322-151-0

В центре романа «Благословение» американской писательницы Белвы Плейн – драматическая судьба адвоката, внешне преуспевающей Дженни Раковски, чьи родители – евреи – чудом выжили в фашистском лагере смерти.

---

– Мы хотим позаимствовать одно из твоих платьев, Салли Джун. Дженни не привезла ничего с собой.

– Только не голубое. Я надену его.

– Конечно, нет.

Миссис Мендес окинула Дженни оценивающим взглядом и взяла одно платье из гардероба…

– Салли Джун оно до полу. Но тебе оно, вероятно, будет до колен. Померь его и посмотрим.

Она чувствовала себя совершенно голой, когда три пары глаз молча смотрели, как она сняла костюм и надела платье. Это было платье из белого хлопка, мягкого, как носовой платок, с защипами на рукавах и на талии. Короткие пышные рукава были украшены лентами и бантиками. Это было выходное платьице маленькой девочки, оно вряд ли подойдет даже четырнадцатилетней девушке. На Дженни оно выглядело смешным.

– Очаровательное платье, – сказала миссис Мендес. – Мы шили его ко дню рождения Салли. Но она поправилась. – Она погрозила пальцем дочери. – Оно удивительно подходит тебе, – сказала она Дженни. – Хорошенькое, правда?

– Очень, – ответила Дженни и подумала, что мама хохотала бы до упаду, если бы увидела ее в нем.

– Бретельки твоего бюстгальтера видно, но ты можешь пришпилить их сзади. И туфли. Какой размер ты носишь?

– Тридцать семь с половиной.

– О, дорогая, Салли Джун носит тридцать шестой. – Туфли, белые детские комнатные туфельки на низеньком каблучке, подходили, но они были на полтора размера меньше и причиняли нестерпимую боль.

– Жмут? – спросила миссис Мендес. – Да, немного. Жмут.

– Ну, мои туфли еще меньше, так что, я думаю, тебе придется потерпеть. – Возле двери она вспомнила о чем-то еще. – У меня есть сумочка, я могу одолжить ее тебе. К счастью, сейчас тепло не по сезону, поэтому тебе не понадобится шаль.

Дженни, вся в рюшках и бантиках, краем глаза увидела девочек, которые лежали на кровати и молча хихикали. Салли Джун сразу отвела глаза, как только встретилась взглядом о Дженни. Удивительно, что такие же красивые глаза, которые у ее брата были добрыми и нежными, могли быть такими холодными и насмешливыми.

Она снова надела свой костюм и повесила платье на руку.

– Спасибо, – спокойно произнесла она. – Простите, что побеспокоила вас.

– Нисколько, – ответила ей Салли Джун.

«Они презирают меня. Я не выгляжу чудной, у меня такие же хорошие манеры, как и у них, и намного больше сердечности, – подумала Дженни. – Но они все равно презирают меня».

Особняк их кузины окружали обширные земли, поля, виднелась даже речка с мостиком, но убранство очень напоминало дом Мендесов, вплоть до портрета того же самого предка на каминной полочке.

Миссис Мендес, стоявшая рядом с Дженни, прошептала: – Ты узнаешь портрет? Это их прапрадед тоже, но только это копия. А наш оригинал. Кто-то разрешил им сделать копию, что я считаю неправильным. Тем не менее… – Она пожала плечами и пошла дальше.

Дженни, слегка прихрамывая в тесных туфлях, направлялась в комнату отдыха. Бал продолжался уже три часа; если бы у нее ноги не болели так сильно и она бы не чувствовала себя так нелепо в этом дурацком платье, она могла бы и дальше наслаждаться всем этим спектаклем. Для нее это действительно был спектакль. Огромный дом, фонари на террасе, цветы в вазах, оркестр, девушки в прекрасных платьях – все это напоминало театр.

Питер был не похож на человека, который не любил бы такие вечера, он развлекался вовсю. Он представил ее всем вокруг и так часто танцевал с ней, что она даже сказала ему, что он должен уделять внимание и другим, особенно своей кузине, чей день рождения они празднуют. У нее самой было много партнеров, аккуратных молодых людей с приятными лицами и гладкими прическами. Они очень отличались от тех парней, с которыми она была знакома дома. Их разговор тоже отличался, в основном это были вежливые банальности. Когда она кружилась и поворачивалась, то поверх их плеч могла видеть улыбающегося Питера и слышала его радостный смех. А почему бы и нет? Это были его друзья, и он не видел их с Рождества. Поэтому она продолжала танцевать и кружиться, пока могли выдержать ее ноющие ноги.

Комната отдыха оказалась маленькой комнаткой с зеркалами, кушеткой и двумя мягкими креслами. В одном из кресел сидела пожилая женщина и читала журнал. Дженни сняла туфли и застонала, растирая свои ноги.

– Ты натерла пятки, – заметила женщина. – Они кровоточат.

О, Господи, испачкать кровью туфли Салли Джун! Только этого еще не хватало.

– Ты выглядишь довольно уныло.

– Да. Вдобавок к тому расстегнулась булавка, и моя бретелька видна. – Она повернулась, пытаясь дотянуться до спины.

– Подойди сюда. Я застегну ее.

Они стояли перед зеркалом. Дженни увидела приземистую женщину с седыми волосами, подстриженными, как у мужчины, и крупным продолговатым лицом с обвислыми щеками. На ней было строгое платье из черного дорогого прозрачного шелка.

– Ну вот. Булавка застегнута. А что ты собираешься делать с туфлями?

– Отдохну немного, а затем буду страдать весь оставшийся вечер, думаю. Больше я ничего не могу сделать.

– Ты та девушка, что приехала в гости к Питеру?

– Да, а как вы угадали?

– Акцент. Все остальные отсюда. Кроме этого, я слышала, что ты приехала. И платье, я помню его со дня рождения Салли Джун. Я считаю, что это платье было вычурным даже для нее.

Дженни расхохоталась. Слова были такими подходящими, и ей понравилась прямота этой женщины, проницательные умные глаза, которые выделялись на простом и приятном лице.

– Было очень мило с их стороны одолжить мне его.

Не могу пожаловаться.

– Это правда, ты не можешь. Кстати, я тетя Ли Мендес, та, которая подарила Синди жеребенка на ее день рождения. Полагаю, ты слышала об этом. – Она засмеялась.

– Да, об этом упоминалось.

– Я в этом не сомневалась. Все они любят меня по-своему, моя семья, но они считают меня странной, и я отважусь сказать, что так оно и есть. Как бы там ни было, а жеребенок замечательный. Если бы твои ноги не болели и если бы не было так темно, я бы прямо сейчас взяла тебя на конюшню и показала его тебе. По правде говоря, в последнюю минуту мне даже расхотелось расставаться с ним. Я с ума схожу от животных. А ты?

– Я бы тоже, если бы у меня было хоть какое-то помещение для них. Там, где я живу, недостаточно места даже для собаки.

– Модные апартаменты в Нью-Йорке, я полагаю?

– Нет. Небольшой дом в Балтиморе. – Дженни, выпрямившись, посмотрела на тетю Ли. И у нее неожиданно сорвались слова, которые она не собиралась говорить, которые были возможно, совершенно не к месту. По какой-то причине, однако, когда она их произнесла, то почувствовала себя лучше.

– Моя семья бедна. Женщина кивнула.

– Тогда, я думаю, ты никогда не бывала на таких вечерах раньше.

– Честно говоря, нет.

– Чувствуешь себя не в своей тарелке?

– Немного. – Она быстро кивнула. – В колледже мы все часто собирались вместе, и я вообще-то очень общительная… – Она остановилась, удивляясь, почему она все это рассказывает.

– Понимаю. И ты очень решительная. Питер не такой. Ты, вероятно, уже заметила.

Они все были правы, говоря о странности этой женщины. Но, может быть, ее считают странной, потому что большинство людей скрытны, а она просто говорит то, что думает? Это озадачило Дженни.

– Нет, Питер нет, – повторила тетя Ли, – но он соль земли.

– Именно это он сказал и о вас.

– Я очень рада. Мы обожаем друг друга. Я вспоминаю все наши летние деньки на ферме, где мы столько времени проводили вместе. Я научила его настоящим вещам, научила ездить верхом на лошади, управлять трактором, сажать и убирать урожай и любить землю. Да, он хороший мальчик. Слишком хороший, мне иногда кажется. Слишком – человек долга. Вот так. Человек долга.

Дженни почувствовала усталость. Ей не хотелось обсуждать Питера с этой странной женщиной. Морщась, она надела туфли и сказала:

– Я лучше вернусь назад.

– Да, так лучше. Я еще немного посижу здесь. От всей этой шумной болтовни у меня начинается головная боль.

Питер подошел к ней.

– Где ты была? – спросил он. – Я везде искал тебя.

– Мне нужно было снять туфли. Я встретила вашу знаменитую тетю Ли.

– Что ты о ней думаешь?

– Да, она действительно удивительная. Она мне понравилась. Что ты скажешь, если мы не будем больше танцевать? Я больше просто не могу.

– О, прости меня. Твои бедные ноги.

Они сели вместе возле маленького плетеного столика у открытой двери на террасу. Музыка продолжала играть. Слуга принес напитки.

– И все-таки это не такая уж плохая ночь, – сказал Питер.

– Ты же говорил, что терпеть не можешь официальных приемов.

– Не могу. Но каждый должен приспосабливаться, делать то, что от него требуют… Бедное дитя, тебе так неловко в этом платье, – мягко сказал он.

– Я не говорила тебе об этом.

– Существует множество вещей, о которых тебе и не надо говорить.

Она почувствовала раскаяние.