Рудольф Самош - Кантор идет по следу

• Название: Кантор идет по следу
• Автор: Рудольф Самош
• Издательство: Ордена Трудового Красного Знамени Военное издательство Министерства обороны СССР
• Жанр: Природа и животные
• Год: 1974

В романе известного венгерского писателя рассказывается о буднях венгерских пограничников на западных рубежах страны.

В центре повествования — одна из застав, воины которой днем и ночью несут свою службу по охране государственной границы ВНР от происков иностранных разведок.

Сложные задачи приходится решать пограничникам, и немалую помощь в этом оказывает им верный четвероногий друг — овчарка Кантор.

Книга рассчитана на широкий круг читателей.

---

— А я вижу, дела твои идут неплохо.

Переход на «ты» следовало расценивать как своеобразный шаг к сближению, хотя и слова, и жесты этой ученой дамы казались какими-то угловатыми.

— Довольно сносно, — осторожно ответил Семеш и почувствовал, как у него вновь появилась искра надежды. «Даже самую осторожную и хитрую женщину можно обмануть, необходимо только выбрать наиболее подходящий для этого способ».

Далее почти до самой виллы оба не проронили ни слова. Семеш на небольшой скорости объехал виллу и убедился в том, что она все еще пустует.

Сдав немного назад, он остановил машину и, предупредительно открыв дверцу, сказал:

— Мы приехали, дорогая. — И медленно направился к калитке. — Пошли… Вот и моя вилла… В настоящее время у меня возникли некоторые материальные затруднения, из-за которых я, собственно, и вынужден был временно приостановить строительство. Такова уж судьба одинокого мужчины. Я стараюсь все сделать сам. Мой основной жизненный принцип: «Мужчина должен содержать женщину!» — остается для менй незыблемым. Нужно сначала построить приют любви, чтобы потом уже ничто не омрачало счастливой супружеской жизни.

Семеш вошел в роль и, подобно боевому петуху, ходил вокруг Стеллы, которая, не скрывая удовольствия, слушала его комплименты.

Она слушала молча, а Семеш все говорил и говорил. Неожиданно он умолк, как замолкает актер, наткнувшись на холодное равнодушие публики.

— Почему ты замолчал? — спросила Стелла.

— Мне показалось, что тебя это не интересует.

— Ошибаешься. Очень даже интересует, и запомни: верить можно только в то, что записано в Библии; то же, что с нами происходит в жизни, нужно знать!

— Верно, — согласился Семеш и кивнул. Однако, как он ни старался снова войти в роль, это ему никак не удавалось: на ум не шли нужные слова, да и тон у него стал уж не тот — не было ни убежденности, ни воодушевления.

— Когда я смотрю на этот дом, меня охватывает тревога. Я вложил в него четыреста тысяч форинтов, и теперь, когда работы осталось всего на каких-нибудь двадцать — тридцать тысяч, все остановилось… Эх, — тяжело вздохнул он и безнадежно махнул рукой.

— Конкретно о какой сумме идет речь? — Стелла бросила на Семеша строгий профессиональный взгляд педагога.

— Тысяч двадцать — тридцать…

— И когда мы сможем в него переехать?

— Если бы у меня были деньги для продолжения работ, то месяца через два.

— За деньгами дело не станет! — решительно заявила Стелла и щелкнула замком черной сумочки. Она вынула сберегательную книжку и протянула ее Семешу: — Пожалуйста, у меня как раз лежит вклад в двадцать тысяч форинтов.

Казалась, наступил самый подходящий момент для того, чтобы попросить руки у математички, но Семеш сказал:

— Как ты могла так подумать, дорогая? Я не возьму их у тебя! — И он сокрушенно покачал головой. — Я так не хочу! Я не хочу, чтобы женщина меня содержала! Я самостоятельный человек!

— Долой ложную скромность! — как ни в чем не бывало продолжала Стелла. — Феодальным рассусоливаниям давным-давно пришел конец. Я настаиваю, чтобы ты взял у меня эти деньги. В конце концов уважающая себя женщина не может вступать в брак с пустыми руками. Ну, так как?…

— Хорошо, — выдавил из себя Семеш, театрально повесив голову, — я возьму эти деньги, но только в долг, и только потому, что этого хочешь ты.

— В долг? Об этом не может быть и речи! Ты должен рассматривать это как часть моего приданого.

— Дорогая!.. Великодушная ты моя! — К Семешу вновь вернулся утраченный было пафос. Не выпуская сберкнижки Стеллы из рук, он опустился на колени. — Дорогая моя, разреши попросить твоей, руки на пороге нашего будущего гнездышка.

— Встань! Я тебе уже говорила, что не люблю эти феодальные нежности.

— Тогда разреши хоть поцеловать тебя! — взмолился Семеш и, поднявшись, встал на цыпочки, чтобы дотянуться до губ Стеллы. — Я сразу почувствовал, что ты умная и добрая… Как увидел тебя, так и почувствовал… Пойдем, дорогая, я отвезу тебя домой и сегодня же помчусь в стройконтору, чтобы возобновить контракт. Только побыстрее, а то я едва стою на ногах от волнения…

— С сегодняшнего дня можете считать себя моим женихом! — заявила деловито Стелла и поцеловала Семеша в лоб.

В этот день у Семеша было запланировано еще одно рандеву. Утренняя встреча прошла как нельзя лучше. За несколько недель он «заработал» восемьдесят тысяч форинтов, причем без особых усилий. Такую сумму, будучи журналистом, он не смог бы заработать и за два года.

Семеш намеревался провести еще одно свидание, После которого он решил «сменить атмосферу». Приняв первый круг «невест», он хотел несколько отдохнуть в провинции.

Будущее казалось ему легким и безоблачным. Кто знает, когда хозяин недостроенной виллы вновь примется за строительство? Может, сегодня, а может, завтра? Он тогда подыщет такую же виллу в другом месте. Умыкание чужих автомобилей наскучило Семешу. Правда, угон чужого автомобиля квалифицировался Уголовным кодексом как незаконное использование чужой собственности, однако провалиться на этом деле Семешу вовсе не хотелось.

«Пора уезжать в провинцию», — решил он и, заказав себе коньяку, удобно откинулся на спинку кресла.

«Если и эта встреча удастся, — подумал он, — сегодня вечером схожу еще разок в „Мулин Руж“.

Ровно в два часа в кафе появилась Бобике.

На пороге показалась улыбающаяся, похожая на поросенка, женщина. Это была очередная «пациентка» Семеша. Пальцы дамы, похожие на толстые сосиски, были унизаны кольцами. На шее и на руках блестели ожерелья и браслеты, отчего вся она была похожа на какую-то восточную богиню.

Сёмеш пришел в восторг. Матроне на вид было не менее пятидесяти.

— Вы писали, что у вас есть вилла… — сразу же перешла к делу Бобике.

— Зовите меня просто Путей, дорогая Бобике.

— О, как мило!.. Путя, да? Какое юношеское имя! Оно мне очень нравится. Я очень уважаю мужчин, которые даже в газетном объявлении пишут, чтобы их не беспокоили несерьезными предложениями.

— Точно, точно, — закивал головой Семеш. — В современном сумбурном мире человек не всегда бывает достаточно осторожен.

— Я сама серьезная женщина и потому очень довольна тем, что судьба свела меня с серьезным мужчиной… И я полагаю, что нет никаких препятствий, для того чтобы…

Семеш понял намек очередной «пациентки» и одобрительно улыбнулся.

— У меня всего лишь одна загвоздка: свою квартиру я отдала детям, и мне ваше объявление показалось особенно привлекательным… Мне нужен мужчина с собственным домом. Прочитав ваше объявление, я сразу же поняла, что это и есть как раз то, что мне нужно. Теперь же, когда я увидела вас лично и познакомилась с вами, у меня нет ни малейшего сомнения в том, что я смогу сделать вас счастливым. Да я в нашем доме все вызолочу!..

«Против этого я ничего не имею», — согласился в душе Семеш и кивнул.

— Можете мне поверить, что разница в возрасте на несколько лет не имеет никакого значения! Я еще женщина в соку, а если меня разжечь…

«Мне только этого и не хватало!» — подумал Семеш и чуть было не расхохотался.

— К сожалению, в настоящее время строительство моей виллы временно приостановлено до нового взноса в банк…

— Вот глупенький! — воскликнула почтенная матрона. — Да разве такая мелочь может стать препятствием для двух любящих сердец?

— Но, дорогая, эта мелочь как-никак в двадцать тысяч форинтов!

— Из-за двадцати тысяч, мой глупенький Путя, не стоит ломать голову!

Следует заметить, что Бобике всю свою жизнь была весьма экономной, но она всегда надеялась, что наступит день и к ней придет ее единственный…

Семеш и на сей раз действовал старым, уже испытанным методом: он упорно отказывался и отнекивался до тех пор, пока матрона не потребовала, чтобы он немедленно отвез ее домой, где она лично передала ему в руки двадцать тысяч форинтов.

Не обошлось и без того, чтобы матрона, сразу же воспылавшая к Семешу страстной любовью, не представила его как жениха членам своей семьи.

Семеш слышал, как Бобике по секрету прошептала невестке, что «ее будущий муж строит, вернее почти уже построил, великолепную виллу на Холме Роз».

Путя так старался, что покорил всех членов семьи Бобике. Он скромно отказался от приглашения поужинать с ними и, сославшись на массу срочных дел, связанных со строительством виллы, быстро удалился.

Шатори чистил ногти и бегло просматривал «Ведомости парижской полиции». Его интересовали криминалистские новости.

На миг он задумался. Из задумчивости его вывел телефонный звонок. Звонил Салкаи.

— Послушай, дружище! Помоги мне. Ты только что жаловался на скуку. Спустись ко мне в кабинет.

В кабинете у Салкаи сидела худая, плоскогрудая женщина в черных роговых очках.