Иван Гончаров - Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах Том 5

• Название: Полное собрание сочинений и писем в двадцати томах Том 5
• Автор: Иван Гончаров
• Жанр: Классическая проза

---

141

его

1 резвятся его дети,

2 лезут к нему на колени, достают его за шею;

3 а за самоваром сидит… царица всего окружающего, его божество… [и его соб‹ственная›] женщина! жена!

4 Лицо Обломова ‹л. 42› [покрылось] вдруг облилось пурпуром: [он вдруг почувствовал] он не выдержал прилива мечтаний;

5 мечта была так ярка [и], жива, поэтична, так обаятельна, что он мгновенно перевернулся лицом к подушке. Он вдруг почувствовал смутно желание любви, простого

6 счастья, вдруг зажаждал полей и холмов своей родины.

7 Полежав так

8 минут пять, он медленно опять перевернулся на спину. Лицо его сияло таким кротким, трогательным чувством: он был счастлив. [Он вытянул с наслаждением] Он с наслаждением вытянул

9 ноги, отчего панталоны его засучились немного вверх, но он не замечал этого маленького беспорядка. [Он быстро несся опять] Воображение быстро [унесло] несло в область мечты.

10 Теперь его [занимал‹а›] поглотила любимая [его] мысль: он думал о маленькой колонии друзей, которые поселятся в деревеньках и фермах в радиусе в 15 или 20 верст [кругом] его деревни, как попеременно

142

будут

1 съезжаться друг к другу в гости, обедать, ужинать, танцевать, как никакой службы, никаких дел и в помине ни у кого не будет,

2 только одно

3 веселье, да сладкая лень, да сладкая еда…

4

– Боже [мой], Боже! – произнес он от полноты счастья и очнулся. [В это время со двора] Слух его поразили пять голосов. Прислушивается. Со двора

5 в пять голосов кричали:

6 «Картофеля! песку, песочку не надо ли? уголья! уголья! Милосердные господа!

7 Сотворите святую милостыню!»,

8 а из соседнего строящегося дома раздавался стук топоров, крик рабочих.

– Ах! – горестно вслух вздохнул Илья Ил‹ьич›, – что за жизнь, какое безобразие этот столичный шум! Когда же [когда] настанет райское, желанное житье!

9 – думал он, – лежать бы теперь на траве под деревом да глядеть сквозь ветки на солнышко и считать, сколько птичек перебывает на ветвях. А тут тебе на траву то обед, то завтрак принесет какая-нибудь краснощекая прислужница с голыми, круглыми и мягкими локтями и с загорелой шеей, [улыбается], потупляет, плутовка, [гла‹за›] взгляд и улыбается, знает чему… Когда же настанет эта пора…

– А план? а староста, а квартира, а недоимки? – вдруг раздалось в памяти его…

– Да! да! – с смущением, с заботой заговорил Илья Ил‹ьич›, – за труд, за труд – в труде только спасение! ‹л. 42 об.› Сегодня же, сейчас, сию минуту…

10

143

[Илья] Обл‹омов› быстро приподнялся и сел на диване, потом спустил ноги на пол и посидел так, потом встал совсем и постоял задумчиво минуты две.

– Да, да… надо! Захар, Захар! – закричал он громко, поглядывая на стол и на чернильницу.

– Что еще там? – послышалось вместе с прыжком, – как только ноги-то таскают меня! – хриплым [голосом] шепотом прибавил [он] Захар.

– Захар! – повторил Илья Ил‹ьич› задумчиво, не спуская глаз с стола, – вот что, братец… – начал было он, указывая на чернильницу, но, не кончив фразы, впал опять в раздумье. Тут руки стали у него вытягиваться кверху, колени подгибаться, он начал зевать:

1 только что хотел закрыть рот, опять новая зевота, и опять.

– А! А! А! – зевал

2 и потягивался он с негою, доходившею до самозабвения, – там оставался у нас, – заговорил он, всё потягиваясь,

3 – сыр, да… дай хересу:

4 [обедать] до обеда долго, так я позавтракаю немножко…

– Где это он оставался? – сказал Захар, – не оставалось ничего…

– Как не оставалось? – перебил Ил‹ья› Ил‹ьич›, – я очень хорошо помню: вот какой кусок был…

– Нет, нету: никакого куска не было! – упорно твердил Захар.

– Был! – сказал Ил‹ья› Ил‹ьич›.

– Не был! – отвеч‹ал› Захар.

5

– Так что же там было?

6

– А ничего не было: вон вчерашней телятины

7 нет ли, надо у Анисьи спросить, – сказал Захар, – принести, что ли?

144

– Принеси, что есть: да как это не было?

1

Захар ушел, а Илья Ильич медленно и задумчиво прохаживался по кабинету.

– Сколько забот, сколько труда в жизни

2 – и не оберешься: вот хоть бы в плане – еще пропасть

3 работы! а… сыр-то ведь оставался, – прибавил он,

4 – право, оставался: съел этот Захар, да и говорит, что не оставался,

5 а врет, оставался.

6

Через четверть часа Захар отворил дверь подносом, который держал в обеих руках, и, вошедши в комнату, хотел ногой притворить дверь, но промахнулся и ударил по пустому месту. Рюмка ‹л. 43› с бутылкой заплясали на подносе: Захар [струсил и употре‹бил›], вообразив, что они падают, сунул подносом вперед,

7 чтоб поддержать их, [и] тогда они в самом деле упали,

145

а вместе с ними еще [рюм‹ка›] пробка с графина и булка.

– Ни шагу без этого! – сказал Илья Ил‹ьич›. – Ну хоть подними же, что уронил; а он еще стоит да [смотрит] любуется.

Захар, с подносом же в руках, наклонился было поднять булку, но, присевши, вдруг увидел, что обе руки заняты и поднять нечем.

– [Хорошо] Ну-ка, ну-ка, подними, – с насмешкой говорил Ил‹ья› Ил‹ьич›, – что же ты? за чем дело стало?

– О, чтоб вам пусто было, проклятые! – с яростью говорил Захар,

1 обращаясь к уроненным вещам,

2 и, поставив поднос, поднял их;

3 взяв булку, он дунул на нее и положил на стол.

Илья Ильич принялся завтракать.

Захар остановился в некотором отдалении от него, поглядывая на него стороной и намереваясь, по-видимому, что-то сказать. Но Обломов завтракал, не обращая на него ни малейшего внимания, Захар кашлянул раза два. Обломов всё ничего.

– [Вот сейчас] Управляющий [опять] сейчас присылал, – робко [спросил] заговорил

4 Захар, – подрядчик был у него, говорит: нельзя ли взглянуть нашу квартиру насчет переделки-то всё…

Илья Ильич кушал, не отвечая ни слова.

– Илья Ильич! – тихо

5 сказал Захар. Илья Ильич сделал вид, что не слышит.

– На будущей неделе велят съезжать, Илья Ильич.

6

Обломов выпил рюмку вина и молчал.

– Как же нам быть-то, Илья Ил‹ьич›? – почти шепотом просил Захар.

– А я тебе запретил говорить мне об этом? – грозно сказал Илья Ил‹ьич›, – а? – и, привстав, подошел к Захару.

146

Тот в страхе попятился.

1

– Какой ты ядовитый человек, Захар, – прибавил Обломов с чувством.

Захар обиделся.

– Вот, – сказал он, – давеча лысый черт, а теперь ядовитый! что я за ядовитый! не грех ли вам, Илья Ильич: Бога вы не боитесь; ядовитый, что я за ядовитый!

2 ‹л. 43 об.›

– Как же не ядовитый? – повторил Илья Ил‹ьич›, – ты отравляешь всё мое существование.

– Я не ядовитый! – [повто‹рил›] твердил Захар.

– Что ты ко мне пристаешь с квартирой? ты не щадишь барина!

– Что ж мне делать-то [, Илья Ил‹ьич›]?

– А мне что делать?

– Вы хотели ведь написать к [генералу] домовому хозяину?

– Ну и напишу; погоди, нельзя же вдруг.

– Вот бы теперь и написали.

– Теперь, теперь: еще у меня поважнее есть дело и теперь.

3 Да вон, – говорил [Ил‹ья› Ил‹ьич›] Об‹ломов›, [воро‹чая›] поворачивая перо

4 в

5 чернильнице, – и чернил-то нет: славный у тебя порядок во всем.