Рэй Брэдбери - Человек в картинках (The Illustrated Man), 1951

• Название: Человек в картинках (The Illustrated Man), 1951
• Автор: Рэй Брэдбери
• Жанр: Научная Фантастика

Брэдбери в самом расцвете сил: в этой книге собраны самые лучшие образцы философской фантастики, надолго ставшие визитной карточкой писателя. Сборник тем не менее «обрамлён» красивой, пугающе-сказочной зарисовкой, возвращающей нас ко временам «Тёмного карнавала».

---

Львы остановились, глядя жуткими желто-зелеными глазами на Джорджа и Лидию Хедли.

– Берегись! – вскрикнула Лидия.

Львы ринулись на них.

Лидия стремглав бросилась к двери, Джордж непроизвольно побежал следом. И вот они в коридоре, дверь захлопнута, он смеется, она плачет, и каждый озадачен реакцией другого.

– Джордж!

– Лидия! Моя бедная, дорогая, милая Лидия!

– Они чуть не схватили нас!

– Стены, Лидия, светящиеся стены, только и всего. Не забывай. Конечно, я не спорю, они выглядят очень правдоподобно – Африка в вашей гостиной! – но это лишь повышенного воздействия цветной объемный фильм и психозапись, проектируемые на стеклянный экран, одорофоны и стереозвук. Вот возьми мой платок.

– Мне страшно. – она подошла и всем телом прильнула к нему, тихо плача. – Ты видел? Ты почувствовал? Это чересчур правдоподобно.

– Послушай, Лидия…

– Скажи Венди и Питеру, чтобы они больше не читали про Африку.

– Конечно… Конечно. – он погладил ее волосы. – Обещаешь?

– Разумеется.

– И запри детскую комнату на несколько дней, пока я не справлюсь с нервами.

– Ты ведь знаешь, как трудно с Питером. Месяц назад я наказал его, запер детскую комнату на несколько часов – что было! Да и Венди тоже… Детская для них – все.

– Ее нужно запереть, и никаких поблажек.

– Ладно. – он неохотно запер тяжелую дверь. – Ты переутомилась, тебе нужно отдохнуть.

– Не знаю… Не знаю. – Она высморкалась и села в кресло, которое тотчас тихо закачалось. Возможно, у меня слишком мало дела. Возможно, осталось слишком много времени для размышлений. Почему бы нам на несколько дней не запереть весь дом, не уехать куда-нибудь.

– Ты хочешь сказать, что готова жарить мне яичницу?

– Да. – Она кивнула.

– И штопать мои носки?

– Да. – Порывистый кивок, глаза полны слез.

– И заниматься уборкой?

– Да, да… Конечно!

– А я-то думал, мы для того и купили этот дом, чтобы ничего не делать самим?

– Вот именно. Я здесь вроде ни к чему. Дом – и жена, и мама, и горничная. Разве я могу состязаться с африканским вельдом, разве могу искупать и отмыть детей так быстро и чисто, как это делает автоматическая ванна? Не могу. И не во мне одной дело, а и в тебе тоже. Последнее время ты стал ужасно нервным.

– Наверно, слишком много курю.

– у тебя такой вид, словно и ты не знаешь куда себя деть в этом доме. Куришь немного больше обычного каждое утро, выпиваешь немного больше обычного по вечерам, и принимаешь на ночь снотворного больше обычного. Ты тоже начинаешь чувствовать себя ненужным.

– Я?.. – он молчал, пытаясь заглянуть в собственную душу и понять, что там происходит.

– О, Джорджи! – Она поглядела мимо него на дверь детской комнаты. – Эти львы… Они ведь не могут выйти оттуда?

Он тоже посмотрел на дверь – она вздрогнула, словно от удара изнутри.

– Разумеется, нет, – ответил он.

Они ужинали одни. Венди и Питер отправились на специальный стереокарнавал на другом конце города и сообщили домой по видеофону, что вернуться поздно, не надо их ждать. Озабоченный Джордж Хедли смотрел, как стол-автомат исторгает из своих механических недр горячие блюда.

– Мы забыли кетчуп, – сказал он.

– Простите, – произнес тонкий голосок изнутри стола и появился кетчуп.

"Детская… – подумал Джордж Хедли. – Что ж, детям и впрямь невредно некоторое время пожить без нее. Во всем нужна мера. А они, это совершенно ясно, слишком уж увлекаются Африкой". Это солнц е… Он до сих пор чувствовал на шее его лучи – словно прикосновение горячей лапы. А эти львы. И запах крови. удивительно, как точно детская улавливает телепатическую эманацию психики детей и воплощает любое их пожелание. Стоит им подумать о львах – пожалуйста, вот они. Представят себе зебр – вот зебры. И солнце. И жирафы. И смерть.

Вот именно. Он механически жевал пищу, которую ему приготовил стол. Мысли о смерти. Венди и Питер слишком молоды для таких мыслей. А впрочем, разве дело в возрасте. Задолго то того, как ты понял, что такое смерть, ты уже желаешь смерти кому-нибудь. В два года ты стреляешь в людей из пугача…

Но это… Жаркий безбрежный африканский вельд… ужасная смерть в когтях льва. Снова и снова смерть.

– Ты куда?

Он не ответил ей. Поглощенный своими мыслями, он шел, провожаемый волной света, к детской. Он приложил ухо к двери. Оттуда донесся львиный рык.

Он отпер дверь и распахнул ее. В тот же миг его слуха коснулся далекий крик. Снова рычанье львов… Тишина.

Он вошел в Африку. Сколько раз за последний год он, открыв дверь, встречал Алису в Стране Чудес или Фальшивую Черепаху, или Алладина с его волшебной лампой, или Джека-Тыквенную-Голову из Страны Оз, или доктора Дулитла, или корову, которая прыгала через луну, очень похожую на настоящую, – всех этих чудесных обитателей воображаемого мира. Сколько раз видел он летящего в небе пегаса, или розовые фонтаны фейерверка, или слышал ангельское пение. А теперь перед ним – желтая, раскаленная Африка, огромная печь, которая пышет убийством. Может быть Лидия права. Может, надо и впрямь на время расстаться с фантазией, которая стала чересчур реальной для десятилетних детей. Разумеется, очень полезно упражнять воображение человека. Но если пылкая детская фантазия увлекается каким-то одним мотивом?.. Кажется, весь последний месяц он слышал львиный рык. Чувствовал даже у себя в кабинете резкий запах хищников, да по занятости не обращал внимания…

Джордж Хедли стоял один в степях. Африки Львы, оторвавшись от своей трапезы, смотрели на пего. Полная иллюзия настоящих зверей – если бы не открытая дверь, через которую он видел в дальнем конце темного коридора, будто портрет в рамке, рассеянно ужинавшую жену.

– Уходите, – сказал он львам.

Они не послушались.

Он отлично знал устройство комнаты. Достаточно послать мысленный приказ, и он будет исполнен.

– Пусть появится Аладдин с его лампой, – рявкнул он. По-прежнему вельд, и все те же львы…

– Ну, комната, действуй! Мне нужен Аладдин.

Никакого впечатления. Львы что-то грызли, тряся косматыми гривами.

– Аладдин!

Он вернулся в столовую.

– Проклятая комната, – сказал он, – поломалась, не слушается.

– Или…

– Или что?

– Или НЕ МОЖЕТ послушаться, – ответила Лидия. – Потому что дети уже столько дней думают про Африку, львов и убийства, что комната застряла на одной комбинации.

– Возможно.

– Или же Питер заставил ее застрять.

– ЗАСТАВИЛ?

– Открыл механизм и что-нибудь подстроил.

– Питер не разбирается в механизме.

– Для десятилетнего парня он совсем не глуп. Коэффициент его интеллекта…

– И все-таки…

– Хелло, мам! Хелло, пап!

Супруги Хедли обернулись. Венди и Питер вошли в прихожую: щеки – мятный леденец, глаза – ярко-голубые шарики, от джемперов так и веет озоном, в котором они купались, летя на вертолете.

– Вы как раз успели к ужину, – сказали родители вместе.

– Мы наелись земляничного мороженого и сосисок, – ответили дети, отмахиваясь руками. – Но мы посидим с вами за столом.

– Вот-вот, подойдите-ка сюда, расскажите про детскую, – позвал их Джордж Хедли.

Брат и сестра удивленно посмотрели на него, потом друг на друга.

– Детскую?

– Про Африку и все прочее, – продолжал отец с наигранным добродушием.

– Не понимаю, – сказал Питер.

– Ваша мать и я только что совершили путешествие по Африке: Том Свифт и его Электрический Лев, – усмехнулся Джордж Хедли.

– Никакой Африки в детской нет, – невинным голосом возразил Питер.

– Брось, Питер, мы-то знаем.

– Я не помню никакой Африки. – Питер повернулся к Венди. – А ты?

– Нет.

– А ну, сбегай, проверь и скажи нам.

Она повиновалась брату.

– Венди, вернись! – позвал Джордж Хедли, но она уже ушла. Свет провожал ее, словно рой светлячков. Он слишком поздно сообразил, что забыл запереть детскую.

– Венди посмотрит и расскажет нам, – сказал Питер.

– Что мне рассказывать, когда я сам видел.

– Я уверен, отец, ты ошибся.

– Я не ошибся, пойдем-ка.

Но Венди уже вернулась.

– Никакой Африки нет, – доложила она, запыхавшись.

– Сейчас проверим, – ответил Джордж Хедли.

Они вместе пошли по коридору и отворили дверь в детскую.

Чудесный зеленый лес, чудесная река, пурпурная гора, ласкающее слух пение, а в листве – очаровательная таинственная Рима, на длинных распущенных волосах которой, словно ожившие цветы, трепетали многоцветные бабочки. Ни африканского вельда, ни львов. Только Рима, поющая так восхитительно, что невольно на глазах выступают слезы.

Джордж Хедли внимательно осмотрел новую картину.

– Ступайте спать, – велел он детям.

Они открыли рты.

– Вы слышали?

Они отправились в пневматический отсек и взлетели, словно сухие листья, вверх по шахте в свои спальни.

Джордж Хедли пересек звенящую птичьими голосами полянку и что-то подобрал в углу, поблизости от того места, где стояли львы. Потом медленно возвратился к жене.