Владимир Щербаков - Чаша бурь

• Название: Чаша бурь
• Автор: Владимир Щербаков
• Издательство: Молодая гвардия
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1985

В романе обсуждаются вопросы, связанные и с современностью, и с дальным прошлым Земли. Где располагалась Атлантида? С кем воевали атланты? Можно ли прдставить атлантов, доживших до наших дней? Эти и многие другие вопросы связаны с положением нашей планеты в Солнечной системе, ее геологическим прошлым, а также с влиянием космических факторов.

---

Повезло: билет нашелся. Я позвонил Лене, сказал, что лечу отдыхать. Он заявил, что отвезет меня на аэродром.

- Ни за что! - воскликнул я. - Доберусь автобусом. Билет на экспресс уже на руках.

Он все же приехал вечером. На нем были походные брюки, шнурованные светлые ботинки, краги, куртка. Выглядел он таким молодцом, что я едва не согласился поехать с ним. Но вовремя одумался. Я не имел права подвергать его риску.

Он подвез меня к вокзальной площади. Мы ждали экспресс. Но его не было. Пришел обычный рейсовый автобус. Попрощались. Моросил дождь, и сквозь слепое стекло я видел его у машины. Он махал рукой, и движения его были как в замедленном фильме.

Автобус долго трясся на плохом шоссе, неведомо как проскочил поворот на аэродром, я стал волноваться: не опоздать бы к рейсу! Но вот вдали показалась синяя вывеска аэропорта, знакомое застекленное здание, машина лихо подскочила к самым дверям, я вышел, обогнал попутчиков и забросил чемодан на весы.

За стеклом на дороге в свете фонарей едва различалась фигура верхового, а рядом с ним шли двое, и один из них держал коня под уздцы. Как на этрусской фреске "Кампана".

На фреске изображены древние мои знакомые. Впереди мужчина с топором на плече. За ним рослая женщина со вздернутым носом ведет под уздцы коня. Мальчик, сидя на коне, держится рукой за мать. Другой рукой он держит за поводок молодого леопарда, сидящего за его спиной, на крупе лошади. Леопард доверчиво положил лапу на плечо мальчика. За лошадью бежит собака. Мужчина на этой фреске чем-то похож на Леню Абашева. Наверное, у него будет такая же дородная жена. И сын его будет похож на мать. Эта мысль позабавила меня: не лучше ли вместо того, чтобы вызывать из прошлого дух неизвестного этруска, перенести туда Леню с его автомобилем?

В салоне был приятный полусумрак, и я заснул под рокот всех четырех моторов. Полусонный, я выходил в Хабаровске и в Благовещенске, затем в Иркутске, и везде было холодно и темно. Мы летели на запад, и утро не могло нагнать нас. Это была самая долгая ночь в моей жизни. Над Иркутским аэродромом парил яркий белый огонь, похож он был на звезду, но несравненно ярче. Когда он вырос, превратился в шар и завис над головой, сосед по креслу произнес, нагнувшись к моему уху:

- Спутник, наверное.

Я не стал возражать. Шар вскоре исчез, растаял, а мы двинулись к самолету. После Челябинска самолет взял курс на Свердловск, потому что кончилось горючее. Там шел снег. Ветер рвал полы моего плаща, а я думал о море. Неплохо, что я уже почти в Сочи. Почему-то не верилось, что там тепло. Но когда мы приземлились, я убедился, что субтропики не подвели: плюс двадцать один, как всегда в октябре... Такси - и новое шоссе с эстакадой...

Вечная проблема: где остановиться? Не люблю заранее бронировать номера в гостиницах, слать просительные телеграммы, хлопотать. И потому крепко мне достается в приморских городах, особенно в первые дни. Как ни отнекивался я, но общество книголюбов выручило меня во Владивостоке. Теперь выручать было некому.

Оставалось вспомнить последний день моего отъезда из Хосты в прошлом году. Тогда, после исчезновения моей знакомой из Новой Этрурии, я провел на море три дня. В последний день я приметил гостиницу, спрятанную в роще.

Случилось так, что самолет мой не улетел тогда в час дня, рейс отменили, а в справочном бюро аэропорта объяснили любезно, что о регистрации будет объявлено через два часа. Я сдал чемодан в камеру хранения и опять подошел к справочному окошку.

- Через два часа? - допытывался я на всякий случай. - Это начало посадки? Или регистрации?

- Ни то ни другое, - ответило окошко. - Через два часа объявят, когда начнется регистрация.

- Только объявят... - разочарованно протянул я.

- Почему только, - возразили мне. - Объявят!

Что можно сделать за два часа? Заглянуть на базар рядом с аэровокзалом. Наведаться в магазин. Занять место в кресле, если повезет, и просидеть в нем эти два часа и еще столько часов потом, сколько прикажет погода в аэропорту назначения.

Это не для меня. Я вышел на площадь, сел в такси и на вопрос шофера, куда ехать, ответил:

- К морю. Направо, потом - к самому берегу.

- Значит, в сторону Кудепсты, - уточнил водитель.

Мы неслись по новому шоссе, которое напрямую связывает аэропорт с приморским городом. Но тогда это шоссе местами еще не было готово, и мы свернули с полотна вправо, с минуту петляли среди пыльных придорожных кипарисов, крохотных домиков, нашли старый мост через речку и устремились в объезд неготового участка шоссе. Тут я и увидел вывеску: "Привал". И буквы помельче: "Гостиница".

- Попасть туда можно?

- Под Новый год, наверное, можно, - ответил шофер.

Сам по себе этот дом, утонувший в зелени, тогда не заинтересовал меня нисколько! Вот гостиница скрылась, мы миновали поворот - две минуты, и под колесами шуршит галька. Мой замысел прост: шофер ждет в машине, я раздеваюсь, радуюсь октябрьскому солнцу, плаваю, пока счетчик такси глотает минуты и выплевывает их в виде цифр на табло.

Излишне, наверное, говорить о том, что я опоздал на самолет. Впрочем, не из-за моей забывчивости. Отлет объявили через два часа, как мне удалось узнать в окошке.

- Через два часа даже посадки еще не должно быть, - растерянно возразил я. - Что же делать?

- Не советую догонять взлетевший самолет, - ответила женщина, - лучше подождать.

- У меня ни рубля. Как нарочно, решил покататься напоследок на машине.

- Придется пешком...

Вот почему я надолго запомнил и экскурсию к морю, и такси, и гостиницу, и посадку. Сжалившись, пустили меня все же в самолет без доплаты.

* * *

Я снова проезжал мимо той самой гостиницы.

- Останови! - попросил я шофера. - Я ведь дикарь, путевки у меня нет, мама, папа в профсоюзах не работают, отсюда - необходимость быть вполне самостоятельным.

- Понятно, - сказал шофер. - Подождать?

- Ну да. Я мигом. - А сам в вестибюль, к администратору.

- Нет мест, - ответила она.

- Совсем нет? - пророкотал рядом с окошком брюнет в темной сорочке с белым галстуком и черным пиджаком через плечо.

Пауза. Молчание. Я отхожу от окошка. Отхожу - и краем глаза успеваю заметить, как белый галстук этот протягивает документ. Но в ту же секунду паспорт его вылетает из окошка назад. Две красные купюры, заложенные в нем, начинают порхать по вестибюлю, как субтропические бабочки. Брюнет ловит их, загривок его багровеет. А я решаю: мест действительно нет.

ЭТРУСКИ НА ОГНЕВОМ РУБЕЖЕ

После красноречивой этой сцены я повернулся, взял чемодан и пошел прочь из вестибюля. Не успел я сделать и трех шагов по дорожке, усыпанной мелким гравием, как меня дернули за рукав. Оглянулся - мужчина в форменной тужурке с аккуратным пробором седых волос с заискивающей интонацией:

- Для вас место найдется. Я побеспокоюсь...

С минуту размышляю. Он повторяет вполголоса, доверительно, что раздобудет место хоть из-под земли. В этой именно гостинице. Готов поддаться на его уговоры, еще раз окидываю его взглядом. На бледном лице выражение угодливости. Никак это не вяжется с только что виденным. Странные у него глаза. Решаю, что он выпил ради субботы, морочит мне голову да еще надеется на магарыч. Настойчивые просьбы поверить ему не рассеивают сомнений. Поверить ему? Ни за что!

Упрямство - не лучшее из моих качеств. Оно ведет меня к черной "Волге". Это не такси. Все равно. Поднимаю руку, за стеклом - энергичный кивок, дверца открывается сию минуту, как будто там, в машине, ждали моей просьбы подкинуть в Хосту.

Взлетаем на шоссе, с эстакады видно море, серо-зеленое, беспокойное, но наверняка теплое. Спрашиваю водителя о погоде. Он говорит, что в конце сентября, как это часто здесь бывает, штормило, лили беспрерывные дожди, гуляли над городом ветры.

- Второй потоп... - вполголоса замечаю я. - Но теперь здесь хорошо...

- Где остановиться? - Вопрос этот он мог бы и не задавать, потому что машина уже затормозила на вокзальной площади.

- Здесь, - отвечаю я. - Вы угадали. - И протягиваю ему сложенную зеленую бумажку, но он делает рукой движение, означающее, что денег с меня не причитается.

Что бы это могло означать? Провожаю машину взглядом и начинаю соображать, что инстинктивно выбрал обычную свою исходную точку. Отсюда две дороги - к вокзалу, где загорелые домовладелицы предлагают комнаты и койки, и к знакомому месту на горе, куда ведут сто двадцать ступенек. Чемодан в этом случае следует оставить в камере хранения. Как когда-то.

Бреду по улице с фруктовыми магазинчиками, ларьками со столовыми винами в разлив и на вынос, застекленным курортторгом. Останавливаюсь у тира.

Хочется расхохотаться. Петлял я как заяц и, сделав петлю времени, снова вернулся к старым рубежам моих приключений.

Покупаю свинцовые пули для духового ружья. Целюсь в яблочко электронной мишени. Рядом со мной - сетования на сбитый прицел. Ну что ж, если в этом тире подают ружья со сбитой мушкой, попытаем все же счастья. Бью в десятку двенадцать раз. Промахов нет, в чем я лишний раз убеждаюсь, когда кладу винтовку на полку и ловлю удивленный взгляд коренастого хозяина тира.