Наталия Рощина - Плач палача

• Название: Плач палача
• Автор: Наталия Рощина
• Издательство: АСТ
• Жанр: Современные любовные романы
• Год: 2003
• ISBN: 5-17-028148-X

Она красива и уверена в себе. Она всегда добивается того, чего решила добиться. Она захотела покорить Москву – и покорила ее. Теперь у нее есть все: достаток, любимое дело, выбранные ею мужчины. Но она несет разрушение и смерть всем, с кем ее столкнула судьба. Бывшая скромная провинциалка, мамина дочка Нина Орлова, разве этого ты хотела, разве к этому стремилась? Кто остановит эту череду смертей? Разве что ты сама…

---

– Она вам не баба! – рявкнул в темноту Панин.

– Ни тебе, ни нам, а кому-то еще какая баба будет! – смачно прищелкнув языком, произнес Артем. – Рыжая, бесстыжая!

Резкий удар мгновенно свалил его с ног. Вокруг костра прокатилась волна недовольства, но вмешиваться в разборку не стал никто. Дерущихся обступил плотный круг наблюдающих. Поднявшись с земли, Артем потрогал ноющую челюсть, почувствовал соленый вкус во рту. Это разъярило его. С диким криком он кинулся на Володю, замахнулся, но тот отклонился и в свою очередь сильно ударил в живот. Артем согнулся и, шатаясь, едва удержался на ногах. Внутри разлилась горячая волна боли, но он пытался отогнать все ощущения и сосредоточиться на одном – ответном ударе.

– Хватит вам, – кто-то снова пытался примирить дерущихся. Наверное, это был тот самый момент, когда все еще можно было остановить. Немного настойчивости – и не произошло бы непоправимого. – Почудили и довольно!

Панин получил сильный удар в лицо, закрыл его руками, попятился, извергая ругательства. Тяжело дыша, он остановился, сохранив равновесие. Такой ненависти он вообще никогда и ни к кому не чувствовал. Он перестал видеть напряженные лица вокруг. Его глаза выделяли только мрачное, полное ответной неприязни лицо Артема. Если бы взглядом можно было убить, на сухой траве уже лежали бы два бездыханных тела. В следующий момент Володя оказался уже рядом с Артемом, а невероятной силы удар свалил того с ног. Он тяжело упал на землю. Послышался какой-то странный звук, и настала пугающая тишина. Панин почувствовал, как в груди что-то оборвалось, в голове застучало, заглушая нарастающий гомон испуганных мальчишек.

– Ты убил его! – эта фраза отрезвила Панина. Продвигаясь на негнущихся ногах, он растолкал склонившихся над Артемом, быстро присев рядом с ним. Под головой у него лежал небольшой камень – удар об него оказался смертельным. Голубые глаза юноши, страшно застыв, смотрели в темное небо, не мигая. Володя приложил палец к артерии на шее: там не было никакой пульсации. Взяв Артема за голову, Панин резко одернул руки – пальцы коснулись чего-то липкого, горячего.

– Кровь, – пробормотал он, показывая всем окровавленные ладони.

– В больницу его надо поскорее, – раздался глухой голос.

– Ему уже никуда не надо, – прошептал Володя, обхватив голову руками.

Он перестал что-либо соображать, просто сидел на земле, покачиваясь из стороны в сторону. Оранжевые языки костра казались ему развевающимися на ветру волосами Нины. Он протянул руку, желая прикоснуться к ним напоследок, но ощутил резкую боль в ладони. Кто-то толкнул его, что-то пронзительно крича. Черные силуэты деревьев вокруг молча двигались в монотонном ритме. Даже костер словно стал менее ярким – непроглядная мгла опускалась на Володю с пугающей скоростью. Через мгновение она окончательно поглотила все вокруг. Больше ничего не было, только дрожь, подступающая тошнота и животный страх…

Нина шла звонить маме, она заранее продумывала фразы, которыми начнет и закончит разговор. Говорят, именно это запоминается лучше всего, значит, она не должна оплошать. Мама чувствует все, недаром она постоянно задает одни и те же вопросы. Она словно не может поверить, что у дочери все так хорошо, как она хочет ее убедить. В ее голосе недоверие, плохо скрываемое беспокойство. Нина удивлялась – неужели материнское сердце действительно видит и его не обманешь? Мистика какая-то. Тетя Саша вот ничего не подозревает – она легко проглотила ложь о состоявшемся поступлении, о бесконечных собраниях, на которые теперь должна была ходить Нина. И Ленка визжала от восторга в трубку, поздравляя ее. Наверняка по всему Саринску разлетелась весть о ее удаче. Нина досадливо поморщилась – знали бы они, что происходит на самом деле. Вранье следовало за враньем, но Нину ничто не останавливало. Свои неоцененные актерские способности она воплощала в жизнь своеобразно, стараясь не слышать возмущенный голос совести. Теперь нужно было быстро решить проблему с общежитием, в которое якобы должна была переехать Нина. Конечно, рано или поздно любая ложь раскрывается. Если тетя Саша захочет проведать ее – обман станет для нее неожиданностью. Но пока до этого далеко, Нина не хотела думать даже на несколько дней вперед, настолько непредсказуемой была ее жизнь в столице.

Например, сегодня она собиралась встретиться с Геннадием Ивановичем. Она познакомилась с ним не в самый радостный день. Он сам затронул ее в вестибюле института, подсев к ней с успокаивающими фразами. В этот день она не нашла своей фамилии в списке зачисленных на факультет. Наверное, у нее на лице читалось «не прошла». Она смотрела на незнакомого мужчину, одетого в светлый летний костюм, приятно улыбающегося ей, и не понимала, почему он старается ее утешить? Его слова убеждали ее в том, что жизнь не останавливается от первой же неудачи. И вообще нужно хорошенько подумать, прежде чем решить – где заканчивается неприятность и начинается полоса везения. Нина прислушалась к нему, попадая все больше под обаяние этого улыбчивого человека.

– Все может быть даже к лучшему, Нина, – через пару минут общения они уже успели познакомиться. – Я помог многим таким же красивым девушкам, как вы, устроиться в жизни. Ни одна из них не пожалела об этом.

– Вы что, сутенер? – с детской непосредственностью, тоном заговорщика спросила Нина.

– Ничего себе! – рассмеялся Геннадий Иванович, хлопая себя по колену ладонью. Он долго не мог остановиться. У него даже слезы выступили. Вытирая их чистым носовым платком, он качал головой. – Фантазия у вас, однако!

– Извините, – сконфуженно пробормотала Нина, краснея.

– Ничего, это даже забавно, – улыбнулся Геннадий Иванович. Вытащил из бокового кармана пиджака небольшой блокнот, ручку, что-то написал и, вырвав листик, протянул его Нине. – Держите, если не будет других планов, звоните. Я помогу вам получить профессию на все времена. Стюардесса – это романтично и беспроигрышно. Как у вас с английским?

– Хорошо. В школе была пятерка.

– Вот и замечательно. Внешние данные тоже в порядке. Отбор строгий, отсев большой, но попытать счастья всегда стоит. Надеюсь, что вы позвоните.

– Спасибо, – взяв листик, сказала Нина.

– Пока не за что, – Геннадий Иванович поправил гладко зачесанные назад волосы и поднялся. – До встречи.

– До свидания.

– Кстати, вам есть где остановиться?

– Да, спасибо.

– Прекрасно. До свидания, Ниночка.

Неспешной, вальяжной походкой он направился к выходу из вестибюля. Все это время Нина завороженно смотрела ему вслед. Ей не приходило в голову ничего из того, о чем предупреждала мама. Большой город, большие соблазны – что-то вроде этого. Чувство самосохранения полностью затмила распирающая гордость – она впервые запросто общалась со взрослым мужчиной. Впервые он так серьезно, на равных разговаривал с ней. Нина даже на мгновение забыла о том, что провалила поступление в институт. На удивление, это не казалось девушке катастрофой. Она так же легко отказалась от мечты блистать на экране, как свыклась с мыслью о голубых просторах, в которых она будет парить. Геннадий Иванович обрисовал ей перспективы не менее интересной профессии, где она сможет блистать. Много ли в Саринске стюардесс? Кажется, нет. Так вот она будет лучшей. Летая на международных рейсах, она увидит мир, в совершенстве овладеет английским. Она будет выглядеть, как заморская леди, ведь она сможет покупать вещи, косметику в магазинах, недоступных для ее соотечественников!

Нина позвонила Геннадию Ивановичу через пять дней. Не то чтобы она все это время раздумывала, нет. Она решила, что откликаться сразу – неприлично, и выдержала паузу. Нина своеобразно набивала себе цену. Кажется, ее звонка уже не ждали. Ровным голосом Геннадий Иванович назначил встречу на сегодняшний вечер. Он говорил устало и несколько обреченно, как будто сожалел о том, что оставил свой номер телефона. Нина начала нервничать. В таком состоянии она всегда теряла аппетит, но поесть все же было нужно. В желудке было до неприличия пусто – разговаривать в голодном состоянии о серьезных вещах было бы затруднительно. Денег, выделенных мамой, могло хватить еще максимум на четыре-пять дней. Так что нужно было экономить – Нина не имела никакого желания возвращаться в Саринск, не устроив свое дальнейшее пребывание в столице. Ей было наплевать, сколько это займет времени. Она должна приехать домой победительницей. Иначе ее ждут насмешливые взгляды, шепот за спиной, а уж как Илья Стоянов порадуется – трудно себе представить. Нет, она не даст им повода для торжества! Нина поджала губы, резко тряхнув копной густых волос – у нее все будет по высшему разряду. Она обещала. Этого ждет мама, а ее ожидания она обмануть не в праве.

Заскочив в пирожковую, Нина купила три пирожка с капустой. Она на ходу машинально поглощала их, мысленно репетируя разговор с мамой. До переговорного пункта оставалось пару минут ходьбы. Нина шла, разглядывая многочисленных прохожих – этот вечно спешащий поток поначалу пугал ее. После размеренной жизни в Саринске здесь все напоминало кинофильм, прокручиваемый с бешеной скоростью. Тетя Саша первые дни ездила с нею, пока Нина не изучила маршрут до института и обратно. Сейчас она уже ощущала себя одним целым с бесконечным потоком погруженных внутрь себя людей. Казалось, никому нет дела друг до друга – неосторожное касание, беглое «извините», недовольный взгляд в ответ – все. Это была каждодневная жизнь улицы с основным законом – двигаться в собственном направлении без приключений. Заводной механизм, однажды запущенный и не требующий смены деталей.