Стефан Вайнфельд - Симпозиум мыслелетчиков

• Название: Симпозиум мыслелетчиков
• Автор: Стефан Вайнфельд
• Издательство: Мир
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1974

В очередной сборник польской фантастики включены произведения как хорошо известных в нашей стране фантастов ПНР, так и еще не знакомых советскому читателю.

---

— Разбористы утверждают, что прилетело сверху.

— Пустое. Наверху ничего нет.

Кружа возле меня, они продолжали беседовать, при этом двигались так медленно, что я вполне мог убежать. Но куда?

— Надо исследовать внутренний механизм, — услышал я. — Давай снимем оболочку…

Я вскочил.

— Стойте! У меня внутри нет никакого механизма!

Видимо, мои слова дошли до их сознания, так как они остановились, будто опешив. Я воспользовался этим и сказал как можно более проникновенно:

— Я не ваша конструкция. Не искусственное создание. Я человек. Живой.

— Живой?

Было ясно, что они не поняли значения этого слова. Зато я понял, кто передо мной: это были автоматы — совершенные автономные системы, неспособные понять, что может существовать нечто движущееся, сознательно действующее, мыслящее и в то же время не запроектированное и не изготовленное.

— Живой — это значит, что, если вы нанесете мне повреждения, меня уже не удастся исправить. Лучше установить, как я действую, чем испортить, — подбросил я им мысль. Это их убедило.

— Надо переслать его на фабрику, на испытания. Потом сделаем анализы.

Словно из-под земли появились полипы, те самые, которых гусеничные шивы называли разбористами. Один из них поднял меня и перенес в огромный зал. Вдоль галерейки, опоясывавшей стены, виднелось что-то вроде конусов, снабженных ритмично двигавшимися конечностями. Вершины конусов были окрашены в серый цвет. «Серое пятно», — вспомнилось мне. Приглядевшись получше, я заметил, что пол галерейки, мерно пульсируя, сползает вниз, перенося какие-то детали устройств; конусы же что-то монтировали, но что? Этого я еще не знал, но вскоре услышал всеобщий, полный изумления шепот:

— Новая модель! Работать быстрее! Работать быстрее!

Мне было не ясно, как могут работать быстрее идеально продуманные механизмы. Вскоре я услышал, как кто-то сказал уже спокойнее:

— Неудачный экземпляр! У нас еще есть время. Его возьмет разборист. Неудачный. Еще есть время…

— Какая модель? Почему неудачная? На что у вас еще есть время? — громко спросил я, надеясь, что мои слова услышит кто-нибудь из конусов. Действительно, мне удалось наладить контакт с ближайшим соседом.

— Новая модель монтажера. Это ты. Но ты плохо работаешь, тебя заберет разборист. Если новая модель будет работать хорошо, мы изготовим серию монтажеров нового цвета. Они займут наши места, а нас заберут разбористы. Но ты — неудачный, и у нас еще есть время.

— Что значит «заберут разбористы»? — спросил я.

— Ну, заберут и отправят в лом. Сломают либо расплавят. Не известно. Никто не возвращается. До нас была зеленая серия. Несколько зеленых пятен еще работают. Пока они не будут заменены серыми. Там, выше.

Я поднял глаза и четырьмя метрами выше заметил монтажера. Это был уже не такой правильный конус, как серые пятна, а нечто вроде усеченной сахарной головы с зеленой макушкой.

Разговор оборвался. Я сидел неподвижно, раздумывая, как поступить, когда вдруг услышал шепот:

— Идут разбористы! Идут разбористы!

Действительно, где-то наверху появились два полипа, которые, быстро передвигаясь вдоль галерейки, считали: «Серый… серый… серый… зеленый!» Они остановились около первого встреченного зеленого монтажера и охватили его своими щупальцами. Зеленая сахарная голова пыталась сопротивляться, хватаясь всеми конечностями за перила галерейки. Однако полипы были готовы к этому. Они быстро открутили хватательные конечности монтажера, оставив висеть культи лап, саму же сахарную голову распороли сверху донизу и бросили в трубу, проходящую по галерейке. Зеленый монтажер исчез бесследно.

Немного погодя я заметил, что полип направляется ко мне. Перепуганный, я схватил с пола часть уже смонтированного механизма и кинул в приближающегося полипа. Тот, удивившись, остановился. Ободренный первым успехом, я принялся бомбардировать разбориста всем, что было под рукой. Обескураженный полип пытался хватать части на лету и снова класть их на транспортер, явно отказавшись от намерения поймать меня. Я услышал шепот серых конусов: «Разборист неисправен. Серый цвет, серый цвет. В лом, в лом…» Конусы знали, что к чему. Через минуту появились другие полипы и, преодолевая сопротивление пришедшего в негодность разбориста, сняли его пластико-губчатую оболочку и что-то сделали внутри, видимо остановили силовой механизм. Брошенный в трубу разборист полетел вниз, навстречу своей судьбе. Таким образом, я стал невольным свидетелем царящего на планете безжалостного закона отбора, определяемого различием клейм и обозначений и, кажется, лишь незначительными внешними признаками. Зачем все это?

Но думать было уже некогда. Ко мне опять приближались. Однако полипы не кинули меня в трубу, а затащили в освещенную сине-зеленым светом камеру. Шивы на гусеницах уже поджидали меня, явно уведомленные о случившемся.

— Оно не годится в монтажеры, но проявляет сообразительность, — заметил один.

— Может, его удастся использовать для новой модели проектира?

Я опасался, что они опять вернутся к мысли содрать с меня кожу.

— А зачем вам новая модель? — вставил я.

— То есть как зачем? Нас спроектировали уже довольно давно.

— Разве вы плохо выполняете свои функции, разве вы неисправны? — спросил я, вспоминая то, что слышал у монтажеров.

— Мы исправны, но нас спроектировали давно.

— Кто же вас спроектировал?

— Проектиры. Предыдущая модель проектиров.

— А что с ними?

— Сданы в лом.

— Они неисправны?

— Исправны, но эта модель уже устарела.

— А что станет с вами, если вам удастся разработать новую модель проектира?

— После того как будет изготовлена новая модель проектира, нас отправят на переплавку.

Должен признаться, что у меня по коже побежали мурашки. Я оказался на планете спятивших кибернетических существ, которые воспроизводили последующие поколения с полным сознанием собственной обреченности.

— А вы хотите, чтобы вас отправили на переплавку? — спросил я.

Они не поняли. Я постарался объяснить по-другому:

— Ну что вы предпочитаете, чтобы вас отправили на переплавку сейчас или позже, потом?

Теперь до них дошло. Шивы некоторое время раздумывали, наконец один из них ответил:

— Позже, позже.

— Почему же вы в таком случае работаете над новыми моделями проектиров?

— Они более удачные, могут создавать новые модели монтажеров.

— А что вообще делают монтажеры?

— Монтируют других монтажеров, а также проектиров и разбористов.

Я продолжал эту странную, жутковатую беседу, зная, что стоит мне ее прервать, как шивы примутся — в буквальном смысле слова — сдирать с меня шкуру.

— Но зачем вам так много монтажеров, проектиров и разбористов? — спросил я, используя их своеобразную терминологию.

— Нам много не надо. Просто старые модели постепенно отправляются в лом.

— В таком случае зачем вы вообще проектируете новые модели?

— Как это зачем? Завод должен работать.

— А разве завод не может выпускать что-либо другое?

— Но ведь ничего другого не существует.

— А кто построил завод?

Они не поняли. Поэтому я спросил по-другому:

— Ну, кто здесь был еще до того, как построили завод?

— Завод был всегда.

Я вдруг подумал о разумных живых существах, которые положили начало этому зловещему процессу, превратившемуся в самоцель. Откуда они прибыли? Каковы были их намерения? Как сложилась их судьба? Может, они и сами уже сданы в лом? Подумал я и о том, что никогда этого не узнаю — так же, как мои друзья на Земле уже никогда не узнают, что сталось со мной.

Обдумывая, каким образом продержаться подольше, я, к своему изумлению, услышал:

— Надо проверить, как оно взаимодействует с другой частью.

«Оно» означало меня. Но что за другая часть? Э, да ведь речь идет о мыслелете! Я приободрился. Значит, еще не все потеряно!

— Меня необходимо поместить внутрь той части, — подсказал я.

Шивы колебались — вероятно, сначала хотели установить, что находится у меня под кожей.

— Таким образом вам легче будет выяснить, откуда я прибыл и для чего создан.

Не знаю, почему эта довольно убогая аргументация их убедила, но они согласились. Появившиеся разбористы затащили меня и проектиров в камеру для исследований. Здесь уже стоял мыслелет, окруженный странными, незнакомыми приборами. На внешних стенках корабля виднелись мелкие выбоины, но с первого взгляда было ясно: мыслелет устоял против попыток размонтировать его на составные части. Люк был заперт, проектиры не смогли забраться внутрь. Возможно, именно поэтому они и согласились привести меня сюда еще до вивисекции. В сопровождении обоих проектиров, окруженный разбористами, я добрался до замка люка. Потом одним рывком открыл крышку, вскочил внутрь, тут же захлопнул ее и уголком глаза еще успел увидеть, как ползут шивы, размахивая своими лапами. Я уселся в кресло пилота, подумал, удастся ли мыслелету преодолеть неизвестную мне толщину грунта, отделявшего камеру от поверхности планеты, и сконцентрировался.