Натали Питерс - Опасное наваждение

• Название: Опасное наваждение
• Автор: Натали Питерс
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-15-000247-Х

Невидимые, но прочные нити судьбы связали золотоволосую цыганку Рони и картежника-авантюриста Сета Гаррета. Они повстречались в далекой России – и познали любовь, противостоять которой не в силах ни воля, ни разум. Они встречаются и расстаются снова и снова, путешествуя из страны в страну, с континента на континент, и ищут, и не могут найти свое счастье, еще не осознавая, что счастье их – в обладании друг другом…

---

Я не обращала внимания на их увещевания.

– Почему бы вам не сказать тому, кто вам платит, чтобы он вышел вперед? – прокричала я толпе. – Или барон фон Цандер слишком большой трус, чтобы открыто появиться перед людьми?

Гости за моей спиной даже вскрикнули от такой неслыханной дерзости. Оскорбить барона было равносильно самоубийству. Но мне было все равно, и я только жалела, что не могу поведать всему миру, каким извращенцем является барон. Никто бы мне не поверил.

Я решила показать всем жителям Мюнхена, что фон Цандеру меня не запугать. Я каждый день каталась одна в парке, сопровождала короля в его прогулках по городу и каждый вечер отправлялась в театр, на вечеринки или балы. Однажды или дважды я даже зашла в игорный дом и выиграла. Совпадение, твердила я себе, но на самом деле я знала, что дар предвидения вернулся ко мне. Однако каждое мгновение за карточным столом напоминало мне о Сете Гаррете, причиняя боль, и я не стала задерживаться там.

Я носила элегантные меха и бархат. Мои украшения, особенно драгоценности, стали объектом карикатур и критических заметок в прессе. Однажды вечером я надела в оперу великолепное рубиновое ожерелье, фамильную драгоценность королевской семьи. Король подарил его мне на свой день рождения, сказав, что это единственная вещь в его коллекции, достойная моей красоты. Другими подарками были тиары, бриллиантовые браслеты, кольца и броши.

Газеты подняли вой, обвиняя меня в покушении на государственное достояние. Разумеется, им хорошо заплатил фон Цандер, но я, к сожалению, не могла защитить себя от напечатанной лжи. Первые полосы газет были полны намеков на то, что, если король не в силах отослать свою содержанку, его правление должно быть ограничено.

– Надо что-то сделать, чтобы остановить барона, – сказала я Людвигу. – Я беспокоюсь не за себя, а за тебя! О, мой друг, почему ты обязан сносить подобные оскорбления? Каждый день толпы на улицах становятся все больше и агрессивнее, а статьи в газетах – все язвительней и злей. Когда же все это закончится?

– Ты не жалеешь, что выучилась читать? – спросил король вместо ответа. – Если бы ты была по-прежнему неграмотна, то даже не знала бы о существовании подобных газетенок.

– Как ты можешь шутить в это время! – возмутилась я. – Барон ненавидит меня и хочет моей смерти. Это я понимаю. Но почему он топит и тебя? Все дьявольские вещи, в которых он меня обвиняет, не могут не задевать тебя: я твоя содержанка, значит, ты мне платишь. Я принимаю драгоценные подарки, но ведь это ты глуп настолько, чтобы дарить их мне. Я пользуюсь твоей привязанностью и разрушаю экономику страны, но ведь это ты король, который позволяет женщине вертеть им. Ты видишь всю подлость замыслов барона? Он настраивает твоих подданных против своего монарха. Он ненавидит тебя всей душой.

– О нет, – вздохнул король, отшвыривая газеты в сторону. – Разве ты не видишь, моя дорогая? Он добивается того, чтобы я отказался от престола в пользу Максимилиана. Тогда он получит власть. Максимилиан не такой уж и слабый человек, но он во всем будет слушаться барона. В руках Вольфганга он станет марионеткой. Все очень просто. Если бы ты была реальной угрозой для фон Цандера, он давным-давно убил бы тебя.

– Да, он сам сказал, что я полезна ему живой.

– Разумеется! Такая блестящая возможность порочить меня в глазах моих подданных. Только не расстраивайся, Рони! Если бы не ты, фон Цандер нашел бы кого-то или что-то еще. В этом году ветры грядущей революции дуют по всей Европе. То, чего добивается Вольфганг, неотвратимо. Но я не стану задерживать тебя здесь против твоей воли, Рони. В конце концов это может оказаться даже опасным. Когда люди взбунтуются, они потеряют головы. Возможно, мне стоит отослать тебя…

– Я никуда не поеду, мой дорогой друг! – Я опустилась на колени рядом с креслом Людвига и взяла его за руку. – Я останусь с тобой, пока они не отошлют нас обоих. Неужели нет ничего, что могло бы остановить барона? Должны ли мы сидеть сложа руки, ожидая, пока он накопит достаточно сил, чтобы взять власть? Это так несправедливо!

– Подобное случается с королями уже тысячи лет, – пожал плечами Людвиг. – Предательство, сплетни, обман. Пылает целый континент – Франция, Греция, Италия. Почему же Бог должен пощадить Баварию? Мы только пешки на шахматной доске, Рони, а я никогда не смог бы и не стал бы сопротивляться ходу истории. А теперь, – король глубоко вздохнул, меняя тему разговора, – спой для меня, Рони. Спой что-нибудь успокаивающее.

Он закрыл глаза и откинулся назад в кресле, а я тихонько напевала ему цыганские песни о любви и жизни.

Между тем на улице перед моим домом собиралась толпа для очередной демонстрации.

Глава 11 РЕВОЛЮЦИЯ

– Боитесь, баронесса? – Мы с Ференцем Листом стояли за кулисами нового оперного театра короля Людвига – величественного здания, расположенного рядом с королевским дворцом.

– Как вы думаете, мсье Лист, можно умереть от страха? – Никогда о таком не слышал, но, думаю, это возможно, – рассмеялся Лист.

– А вы не нервничаете?

– Ни капельки. Я сегодня простой аккомпаниатор. Это вы звезда сегодняшнего вечера.

– Но именно сегодня зрители впервые услышат ваши «Пять цыганских песен», а также сонеты Петрарки, – напомнила я ему.

Мы ждали, пока зрители немного успокоятся. Воздух в зале был буквально наэлектризован, в публике ощущалось сильное возбуждение, все ожидали чего-то совершенно необычного. Через дырочку в кулисах я видела сидевших в первых рядах пышногрудых матрон и затянутых в мундиры военных, приземистых банкиров и увешанных драгоценностями герцогинь. Однако там и тут мелькали люди, которых явно не интересовал интерьер театра или программа концерта. Они выглядели здесь чужаками и, несомненно, преследовали лишь одну цель – сорвать мою премьеру.

В то утро газеты вышли с крупными заголовками: «Нам нужны новые железные дороги, а король строит нам оперный театр! Необходимо улучшить водоснабжение в городе, а король пичкает нас искусством! Требуется сильный лидер, опора нации, чтобы пережить сотрясающие континент бури, а король представляет нам своего «милого друга»!» Автор одной из статей заканчивал свой опус такими словами: «Не забывайте уроки Бастилии!»

Этих приготовлений было достаточно, чтобы занервничала даже храбрая цыганка.

Ровно в восемь часов огромные газовые люстры были потушены и подняты к потолку, чтобы не загораживать вид с галерки. Людвиг любил технические новинки, и оперный театр был просто напичкан ими. Публика встала, приветствуя короля, затем все сели.

Лист расцеловал меня в обе щеки. – Я не стану желать тебе удачи, – сказал он, – она и так благосклонна к тебе. Вместо этого я пожелаю тебе спокойствия и выдержки. Спой, как ты умеешь, и покажи им, кто ты есть на самом деле.

Занавес поднялся, открывая огромную сцену, на которой стоял только рояль. Глубоко вздохнув, я расправила плечи и не спеша вышла на сцену. Лист следовал за мной. Нас встретили вежливые хлопки: любовь к Ференцу в Мюнхене несколько ослабла из-за его дружбы со мной. Я дала зрителям несколько минут, чтобы они успели обменяться впечатлениями о моем росте и внешнем виде, а также о бриллиантах, которые сверкали в этот вечер у меня на шее и на запястьях. Сегодня я надела простое бледно-голубое бархатное платье с широкой юбкой и скромным декольте. Волосы были заплетены в косы и уложены короной на голове. Лист заметил, что я выгляжу очень элегантно.

Шум постепенно стихал. И вдруг с разных сторон послышались громкие крики и топот. Я шагнула к рампе.

– Я не стану петь, пока этих людей не удалят отсюда, – твердо объявила я. – Я не стану петь, пока не наступит полная тишина. И я готова ждать хоть до полуночи.

– Шлюха! – завопил один из зачинщиков беспорядка. Словно по сигналу, остальные тоже начали выкрикивать оскорбления: «Не допустим королевскую шлюху на нашу сцену! Убирайся из театра, проститутка! Проваливай из страны, русская шпионка!»

В зале мгновенно появились полицейские в форме. Они поднимали подкупленных бароном людей и силой выводили их. Я молча ждала, пока все это закончится. Казалось, полиция прекрасно знала, кого надо арестовывать и где сидят эти люди. Я подозревала, что король Людвиг заранее побеспокоился о том, чтобы концерт прошел без помех. Через пять минут все лишние были удалены из зала. Потревоженные зрители, некоторым из которых пришлось покинуть свои места, снова уселись. Больше не ушел ни один человек – все слишком давно мечтали увидеть своими глазами, как опозорится королевская любовница.

Я еще чуть-чуть подождала, пока не наступила полная тишина, считая про себя до ста. Напряжение в зале стало почти невыносимым. Тогда я легонько кивнула Листу, и он заиграл вступление к «Каста Дива», той великолепной арии из «Нормы» Беллини.

Мой голос плыл над залом, завораживая зрителей своей силой и красотой, обволакивая их цыганским волшебством. Каждая нота была чистой и нежной.