Анхель Куатье - Учитель танцев (Схимник - 4)

• Название: Учитель танцев (Схимник - 4)
• Автор: Анхель Куатье
• Издательство: Нева
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2004
• ISBN: 5-7654-4124-6

Поиски Скрижалей продолжаются!

Судьба — это не банальная череда событий, это набор испытаний. И чтобы пройти их с честью, мы должны знать, в чем подлинный смысл страданий, выпавших на нашу долю.

Герои новой, пленяющей воображение книги Анхеля де Куатьэ отправляются в захватывающее путешествие по параллельным мирам. Это путешествие духа, движение по тонкой грани, где с одной стороны — страдание и смерть, а с другой — знание и истинная любовь.

Будда говорил: «Мир — это страдание». Но он же говорил и другое: «Мир это иллюзия». Значит ли это, что само наше страдание иллюзорно? И как тогда найти дорогу к своему счастью? Эту тайну хранит Третья Скрижаль Завета.

Великие испытания уготованы душе каждого человека. И пройдет их душа, умеющая танцевать.

«— Я думаю, что страдание, — сказал Данила через какое-то время, — это препятствие на пути к самому себе. Оно словно бы говорит: „Не смотри на себя, смотри на меня. Борись со мной, ведь я — твое несчастье“. И это правда, страдание — это наше несчастье. Но счастье — это не отсутствие страдания, это что-то совсем другое…»

---

— А это только любви касается? — уточнил ведущий.

Нет, совсем нет! Знаете, если вы смотрите на вещи поверхностно — а все мы часто этим грешим, — вы неизбежно попадаете в западню. Так устроен наш разум — то, что на поверхности, его путает. Поэтому мы должны научиться видеть суть вещей, не то, что на поверхности, а то, что за этой поверхностью. Страдание — это испытание, да. Но у самого страдания нет сути. Оно — пустышка. А у счастья есть суть, тут даже объяснять нечего. И так во всем.

— А можно пример? — попросил ведущий.

— Хотите пример? — задумался его собеседник. — Хорошо. Можно преподавать… ну, возьмем — математику, а можно быть настоящим учителем. И вы же понимаете разницу… Одно на поверхности, другое — внутри. А можно, например, танцевать — в ансамбле песни и пляски. Но можно и быть настоящим танцором — человеком, у которого душа танцует. Понимаете?.. Как у Ницше: «Я поверил бы только в то божество, которое умело бы танцевать!» Ну, право, он же не о фуэте говорил!

— Ну, и все же… — не унимался ведущий ночного эфира. — Как же отличить то, что имеет смысл, от того, что не имеет смысла?

Его гость снова рассмеялся:

— Я же говорю вам, просто спросите себя: «Зачем?» Себя спросите. И получите ответ. Уверяю вас, правда!

Пошли помехи, голоса стали пропадать.

И этот странный ночной разговор прервался.

Когда радиоприемник снова поймал волну, там играла музыка.

Хорошая, красивая, чистая музыка.

А Максим уже ответил себе на вопрос — «Зачем?»

Теперь он смотрел на Аню, и ему нужно было ей что-то сказать.

Что-то очень важное, что-то, что он только сейчас понял…

Но она так сладко спала.

Уставшая, измучившаяся.

Максим боялся и не хотел тревожить ее сон. Он погладил вокруг нее воздух — нежно, едва касаясь.

Потом огляделся вокруг.

На прикроватном столике для медицинских инструментов лежал график его температуры и кровяного давления, а рядом карандаш.

Максим еще раз посмотрел на Аню и записал то, что хотел ей сказать.

Так… чтобы не забыть, не забывать, никогда…

ЭПИЛОГ

Данила очень удивился, когда Аня сунула ему в руку какой-то больничный документ с графиком.

— Я думаю, это ваше, — сказала она и улыбнулась. — Спасибо за все. Не знаю, что сказать. Все это так… В общем, спасибо.

Она уже собиралась уходить, как вдруг обернулась и спросила:

— А вы, правда, напишите книгу про учителя танцев?

— Про самого настоящего учителя, — ответил я, выдержал паузу и добавил, — танцев.

— Спасибо, — сказала Аня, и на ее глазах блеснули слезы счастья.

Она повернулась и пошла по коридору.

— Анхель, смотри! — Данила показывал мне написанный поверх графика текст Третьей Скрижали Завета.

— А… — Аня снова обернулась.

— Что? — улыбнулся я, глядя на ее тон кую фигуру, словно выточенную ярким утренним светом, льющимся из больничного окна.

— Я не очень хорошо знаю историю, — нежная, смущенная улыбка играла на ее устах. — Что там с ними произошло?

— С ними — это с Нероном и Петронием? — уточнил я и посмотрел на нее с наигранной укоризной.

— Да, — Аня залилась румянцем и шкодливо прищурилась.

— Через год Петрония обвинят в заговоре и он покончит с собой. А еще через три года с собой покончит и сам Нерон. Сенат объявит его врагом отечества…

— Понятно, — сказала Аня, судя по всему, она была очень довольна этой «новостью». — Ну, тогда я пойду?..

— Иди, иди… Он тебя ждет, — рассмеялся Данила.

Я принялся читать текст Третьей Скрижали Завета.

— Смешная, — протянул Данила, глядя на ее летящую, танцующую походку.

— А мы-то с тобой хороши). - воскликнул я, потирая затылок.

— Ну уж нет! Ты — «хорош»\ — Данила театрально вскинул руки и широким шагом на правился к выходу. — И он еще называет меня «материалистом»! Имеет наглость! Ну вы по думайте только, какой нахал! Это, значит, я «материалист»! Очень хорошо! Блестяще! Гениально! Хоть стой, хоть падай! Плетет мне черт знает что про своих индейцев, сам наполовину индеец, и ни бельмеса, ну ни бельмеса в параллельных мирах! А я… я — «материалист»! Нет, это просто невыносимо! Если я еще хоть раз что-то подобное услышу, хоть что-то близкое к этому!.. Я не знаю… я просто не знаю, что я с тобой сделаю!

Я хохотал. Данила ругал меня на чем свет стоит, и с такой любовью, с таким изяществом, что смотреть на это без восхищения было невозможно. Я плелся за ним, изображая самого виноватого человека на свете, и заискивающе лепетал:

— Да, мой господин! Конечно, мой господин! Я — материалист, я, о божественный! Как я мог так заблуждаться! Позор, позор Анхелю де Куатьэ!

Мы вышли из больницы. Данила на мгновение остановился, посмотрел мне в глаза и сказал:

— Знаешь, Анхель, если мы и в следующий раз будем так тупить, четвертую скрижаль не найдем. Это точно. Если бы не ребята… если бы не… мы бы и эту… Ладно, — Данила выдержал паузу. — Дай я тебя обниму, что ли… Все-таки получилось. Черт возьми, получилось!

И мы обнялись, а я расплакался. Как дурак…