Стелла Камерон - Дорогой незнакомец

• Название: Дорогой незнакомец
• Автор: Стелла Камерон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998
• ISBN: 5-237-01162-4

Предложение Лили, чрезмерно эмансипированной дочери известного ученого, повергло в шок работавшего у ее отца Оливера. Шутка ли – невинная девушка хотела стать его любовницей, но никак не женой! Молодой американец поразмыслил… и согласился. Но ни Лили, ни Оливер не подумали о том, что из костра плотской страсти родится самое пылкое чувство, какое только можно вообразить…

---

Голова Реджи была безвольно откинута, но он вошел в нее раз, другой, и с третьим она ощутила теплую струю его семени, всего лишь за мгновение до того, как последовало ее собственное облегчение, сотрясшее ее лоно, места, о которых не принято говорить вслух, ее грудь.

Витью пылала, трепетала. Но когда она взглянула в холодные глаза Сесила, ее одолел ужас. Да он же намерен использовать это против нее самой! Он намерен установить свою власть над ней и над Реджи. Она с трудом поднялась на ноги.

– Что такое? – Реджи открыл мутные глаза и стремительно изверг из себя на ковер содержимое желудка.

Сесил, отворачиваясь и морщась, оттащил приятеля на диван.

– Проспись, – сказал он, прежде чем снова повернуться лицом к Витью. – Все-таки он добился своего, – лицемерно покачал головой Сесил. – Конечно, при необходимости я припомню, что ты его к этому подстрекала. Но будем надеяться, что это останется тайной между нами троими. Пока я буду получать то, что хочу, так оно и будет. Ладненько?

Витью подавленно кивнула. Не поднимая глаз, она принялась оправлять свою юбку.

– Не утруждай себя, – остановил ее Сесил. – Снимай ее. Совсем снимай.

Она не обратила на него внимания и продолжала отряхивать взбитую юбку.

– Мы партнеры, – сказал ей Сесил. – А партнеры должны быть уверены, что они полностью удовлетворяют друг друга. По-моему, тебе самое время удовлетворить меня.

– Я устала, – едва слышно сказала она, ощущая дурноту.

Сесил принялся снимать с себя одежду.

– Не так уж ты и устала, моя дорогая. Теперь командую я. Ты будешь в точности делать то, что я скажу.

– Ты знаешь обо мне не больше, чем я знаю о тебе.

Он уже стоял голый, тощее, худосочное существо, но с удивительной для его комплекции эрекцией.

– Кое-какие вещи совершенно непростительны, дорогуша. Как ты будешь оправдываться, если я расскажу, что ты наслаждалась близостью со своим собственным братцем? Вы оба должны молиться, чтобы я ничего не сказал, и я ничего не скажу до тех пор, пока вы оба будете ко мне очень-очень добры. Нет, Витью, у тебя против меня ничего нет. Мы будем действовать заодно, как я и планировал. А сейчас снимай юбку, или я сорву ее с тебя. Это, безусловно, тебе зачтется. Выбор за тобой.

Дрожа скорее от ярости, чем от желания, она сбросила с себя все, оставшись в корсете и панталонах. Последние стараниями Реджи были влажны.

– Ну а теперь, пока мы будем себя услаждать, мы оба должны достичь полного понимания, что в результате наших усилий должно произойти. Три недели до венчания этого горького пьяницы на девчонке Эдлер – и мы близки к своей цели. Иди сюда.

– Реджи женится на этой жабе, и она у меня пожалеет, что вообще родилась на свет, – вдруг невпопад перебила Витью. – Я быстро разрушу ее уютный мирок. Она будет ходить по струночке и молиться, чтобы ее оставили в покое.

Сесил протянул к ней руку и торопливо принялся расшнуровывать ее корсет. Не закончив, он в нетерпении сорвал его, сел на диван в ногах у Реджи и заставил ее сесть верхом себе на колени, без предисловий вторгшись в нее. Он с шумом втянул в себя воздух и сдавил ей грудь так, что она вскрикнула.

– Чтобы теперь все было понятно, – сказал он, двигаясь в ней.

Тело Витью откликнулось, она тяжело задышала.

– И так все понятно. Девка Эдлер будет у нас под каблуком. Когда ее папаша умрет, мы с Реджи вернемся в наш законный дом и возвратим себе все, что потеряли. Мы получим еще и кругленькое состояние профессора.

Ей неприятно было ощущать у себя на груди руки Сесила, его дряблые губы, прилипшие к ее соскам, но она закрыла глаза и изобразила восторг. Так было проще, чем испытывать на себе его дурной характер.

С урчанием и стонами Сесил закончил свое дело, но задержал ее у себя на коленях, когда она уже хотела уходить.

Он улыбнулся, обнажив тусклые зубы.

– Отлично, дорогуша. Мне не следовало так долго ждать. Я переберусь в комнату по соседству с твоей.

Она сдержала протестующий возглас.

– Ну, теперь ты почти верно все себе представляешь.

– Абсолютно верно, на мой взгляд. И я уже начинаю сомневаться, что была какая-то необходимость так жестоко использовать Реджи. Он в той же мере настроен востребовать обратно наше кровное, как и я.

– Он рассчитывал забрать все себе и избавиться от нас, – возразил Сесил. – Но он дурак. Ты тоже дура. Но теперь я буду распоряжаться вами, и вы не посмеете противоречить мне.

– Но все уже сделано.

– Это ты так думаешь. Ты думаешь, я намерен ждать, пока умрет Эдлер, чтобы получить то, чего хочу? Я уже достаточно долго жил без всякого состояния. Это должно измениться, и очень скоро.

– Это наше состояние, – подчеркнула она, но в душе ощутила ужас. Она поспешно добавила: – Хотя мы всегда будем благодарны тебе за дружбу, и тебе, конечно, тоже кое-что от нас перепадет.

Его руки, сомкнувшиеся у нее на шее, заставили Витью замолчать.

– Ты должна понять, как это будет на самом деле, – хладнокровно сказал Сесил, все сильнее сжимая ее горло. – Это вы будете благодарить меня за все, что я соизволю вам дать. Тебе и твоему братцу одним с этим в жизни не справиться. К счастью, вы не одни и не останетесь одни. Со мной все будет сделано, и очень быстро.

Зубы Витью стучали, и она не могла их остановить.

Сесил оскалился.

– Приближается утро, самое ответственное утро. С него начнется наша новая жизнь, наше полное счастье.

– Я хочу встать, – сказала она ему.

– Ты не встанешь, пока я не удостоверюсь, что ты точно поняла, что вскорости произойдет. Сразу же после свадьбы с профессором Эдлером произойдет прискорбное несчастье. Он умрет, и в качестве мужа Лили Эдлер наследником будет объявлен Реджи.

Витью глядела на него во все глаза, до нее медленно доходил смысл его слов.

– Это очень опасно.

– Предоставь это мне. Впоследствии вопросов у тебя не возникнет.

Она несмело улыбнулась, и постепенно ее улыбка становилась все шире.

– И вот тогда эта маленькая жаба будет целиком в нашей власти. Она смеет жить в нашем доме, распоряжаться там, принимать меня в качестве гостьи! О да, она расплатится за унижения, которые мне пришлось вытерпеть.

– Ну конечно, она расплатится, моя кошечка.

– Ее нужно выгнать. Она будет жить здесь. Да, мне это нравится.

– Секретаря Эдлера нужно будет срочно выслать.

– Ах! – Витью вспомнила угрюмо-молчаливого и чрезвычайно красивого мистера Ворса. – Может быть, ему не обязательно так быстро уезжать.

– Немедленно, – повторил Сесил, и его лицо исказилось. – Первым делом после того, как мы избавимся от старикашки.

Она постаралась скрыть сожаление.

– Как скажешь, Сесил.

– И тогда останется всего лишь одно дело.

– Всего лишь одно?

– Девчонка. Лили Эдлер тоже умрет.

Глава 15

– Молчание – золото, – сказал профессор Эдлер Оливеру, сидя напротив него за столом, накрытым к завтраку. Он в задумчивости поглаживал Равена, свернувшегося клубком у него на коленях.

– Вам виднее, сэр. – Оливер не всегда понимал ход рассуждений профессора. – Но вы одобряете мое намерение просить руки Лили?

– Мы созданы для неизбежного, – сказал его собеседник. – Ешьте, молодой человек, ешьте.

Свежеприготовленные почки и яйца, которые его работодатель достал из буфета, совсем не возбуждали у Оливера аппетита, но он послушно проглотил немного еды. Небольшая гостиная, обычно служившая столовой для членов семьи и Оливера, выглядела приветливо и уютно. Причудливые фрески с изображением девушек, пляшущих среди цветов, покрывали плафоны потолка, в том же стиле был выдержан и белый алебастровый камин. Картины в позолоченных рамах с изображением фруктов и цветов оживляли обитые розовым шелком стены. Даже мебель была светлой, женственной. Эта комната совсем не подходила для мужчины, но тем не менее профессор любил ее и каждое утро после завтрака, подававшегося ровно в шесть, имел обыкновение задерживаться здесь подольше. За те два часа, что Оливер провел в это утро с профессором, тот умудрился произнести много слов и при этом сказать очень мало и, главное, ничего, что непосредственно касалось бы вопроса, который поставил перед ним Оливер.

– Можно сожалеть о сказанном, но редко кто сожалеет о том, что промолчал.

Оливер с умным видом кивнул. Профессор редко бывал в подобном философском настроении в столь ранний час.

– Если человек держит рот на замке, его не будут проклинать за его слова.

Это уже был более ясный намек.

– Ваша мудрость будет для меня руководством. – Другими словами, во время предстоящей встречи ему следовало взвешивать каждое слово, прежде чем его произнести, и вообще не быть многословным.

– Мужчины должны стойко переносить всплески женских эмоций.

– Безусловно.

– А эмоциональные всплески непременно будут, – сказал профессор. Он взял ломтик поджаренного хлеба с серебряного блюда и положил его к себе на тарелку. Скормив кусочек Равену, профессор произнес: – Я привык завтракать попозже, Оливер. Когда моя дорогая жена была жива, мы завтракали вместе, и я получал большое удовольствие от ее компании.