Константин Денисов - Под нами - Чёрное море

• Название: Под нами - Чёрное море
• Автор: Константин Денисов
• Жанр: Биографии и Мемуары

---

Более десятка автомашин с летным и техническим составом, наиболее ценным имуществом тронулись в направлении на Симферополь, Бахчисарай. Возглавил колонну адъютант эскадрильи капитан Д. Я. Лихацкий. Машины были явно перегружены, поэтому пришлось около 20 человек ссадить, в их числе и летчика сержанта В. Ф. Кобачевского. Оставлены были бензозаправщик и автостартер - на случай дозаправки и запуска двигателя единственного "биса". И наконец, со мной оставался кроме Войтенко еще и инженер эскадрильи В. Г. Попковский.

В 11.50 вдруг зазуммерил телефон.

- Кто из летчиков на месте, кроме вас? - слышу голос начальника штаба полка майора А. М. Колосова.

- Старший лейтенант Войтенко.

- Ему срочное задание: разведать дорогу на участке Саки - Джами - Темеш...

Разговор оборвался.

Вот что доложил мне Стефан Войтенко, вернувшись из разведывательного полета:

- Взлетев в 12.07 и набрав высоту 100 метров, взял курс на Саки. Не долетая Сак несколько километров, увидел под самолетом танки, автомашины с пушками на прицепах. Сперва подумал, что это наши, хотел им просигналить эволюцией: "Я свой", но не успел: по мне был открыт зенитный огонь. Только я развернулся на 180 градусов, как почувствовал нестерпимую боль в правой ноге. "Ранен", - мелькнула мысль. Подлетая к аэродрому, глубоко покачал самолетом с крыла на крыло и, с трудом достав ракетницу, выстрелил красную ракету - сигнал тревоги. Произвел посадку нормально.

Верно: посадку произвел нормально. Но я и Попковский с трудом вытащили Войтенко из кабины. Он был бледен, на полу кабины виднелась кровь. Хорошо, что почти одновременно вернулся с Качи У-2. На нем-то и отправили Стефана Ефимовича в Севастополь. Летчик же с этого самолета передал мне устный приказ: всем имеющимся автотранспортом эвакуироваться через Симферополь, Бахчисарай в Севастополь.

Я приказал сержанту Кобачевскому тут же лететь на Качу и доложить данные разведки, а сам, накоротке посовещавшись с инженером и командиром авиабазы, отправился на автостартере в Сарабуз. Несколько сзади на бензозаправщике следовал Попковский. Как на моей, так и на его машине ехало много людей, а если учесть, что бензозаправщик был с горючим, то можно понять, почему он двигался как черепаха. По дороге пришлось даже слить часть бензина, чтобы ехать быстрее.

Надо отдать должное капитану Ф. Ф. Клещенко. Он до последнего момента оставался в Новых Лезах, с помощью своих подчиненных организовал оборону аэродрома, выставив заслон на дороге, что позволило не только эвакуировать основные материальные ценности, но и задержать на некоторое время продвижение передовых частей противника.

Путь нам выпал не из легких. Движение по грунтовым дорогам на перегруженных машинах было крайне медленным, а выехать на основную симферопольскую трассу мы не решались, так как нас могли атаковать шнырявшие в небе вражеские самолеты или нагнать передовые подвижные немецкие части.

Аэродром Сарабуз оказался покинутым, основные здания были разрушены, горели склады и мастерские. Поехали дальше. На пути в Симферополь мы встретили немало своих войск, а вот после него и до Бахчисарая основная дорога и соседние с ней полевые были забиты повозками с эвакуируемым имуществом и гражданским населением.

В Бахчисарае в ночь на 31 октября от специально высланных Пятницким людей Лихацкий, а вслед за ним и я получили указания следовать под Севастополь на аэродром Чоргунь.

Итак, заканчивались боевые действия 3-й авиаэскадрильи в составе Фрайдорфской авиационной группы. Какие мы из них могли извлечь уроки и сделать выводы?

Прежде всего, это была для летчиков школа, в которой приобретались опыт и боевая закалка. Воевали на самолетах устаревших конструкций и доказали, что при умении и на них можно побеждать технически лучше оснащенного противника.

Получили немалую практику инженер эскадрильи В. Г. Попковский, техники звеньев, механики самолетов и младшие авиаспециалисты в подготовке самолетов к боевым вылетам в ограниченные сроки. Многие овладели навыками ремонта авиационной техники в полевых условиях, вдали от стационарных ремонтных мастерских. А ведь техника-то была в основном старая и разнотипная, ощущался недостаток в запасных частях. Все это требовало особого напряжения в работе и проявления инициативы.

Был сколочен хороший боевой коллектив. И в этом большая заслуга комиссара подразделения старшего политрука Г. И. Пятницкого. Он сумел найти с каждым в эскадрилье общий язык, изучил характеры людей, знал, с кем, когда и о чем поговорить, на что нацелить, Основное внимание в своей работе он уделял летчикам, и прежде всего молодым, необстрелянным, только что окончившим школу пилотов.

Григорий Пятницкий не любил больших сборов. Он понимал, что в период напряженной боевой работы не до них, поэтому основной формой работы избрал индивидуальную. Приятно было видеть комиссара, беседующего на стоянках самолетов то с летчиками, то с техниками. Без преувеличения могу сказать, что, когда было нужно, он сутками держался на ногах.

За полтора месяца боевых действий в составе Фрайдорфской авиационной группы эскадрилья потеряла в воздушных боях и от огня зенитной артиллерии 20 самолетов, погибло 14 летчиков, и 8 было ранено{6}. За такой короткий срок это большие потери. И надо было разобраться в причинах потерь, объяснить каждому, особенно вновь прибывшему, летчику, в чем они заключаются, что и как надо делать для сокращения потерь до минимума.

Я, как командир авиаэскадрильи, понимал, что если и удалось достичь определенных положительных результатов, то этому способствовали и хорошо поставленная партийно-политическая работа, и большая помощь, оказанная мне заместителями - старшими лейтенантами В. Н. Ручкиным и С. Е. Войтенко, а потом и В. Ф. Пьяновым. Каждый из них по нескольку лет проработал инструктором в Ейской авиационной школе и был прекрасным методистом. Но главная их заслуга состояла в том, что сами они постоянно летали на самые сложные боевые задания. Так же действовали и командиры звеньев, увлекавшие примером остальной летный состав.

Всего к этому времени на счету эскадрильи было 14 вражеских самолетов, сбитых в воздушных боях, и 11, уничтоженных на аэродромах{7}. И это при том, что воздушный бой для нашей истребительной эскадрильи был в тот период не главным видом деятельности. Чаще всего нам приходилось уничтожать живую силу и технику противника на земле, в результате чего враг понес немалые потери от наших бомбоштурмовых ударов. Сейчас уже трудно привести точный результат этих действий в цифрах, но, по крайней мере, из всего, уничтоженного экипажами Фрайдорфской авиационной группы на земле, не менее трети - доля нашей авиаэскадрильи.

Руководство Фрайдорфской авиагруппы высоко оценило наши боевые успехи. Весь летный состав, комиссар, инженер эскадрильи и многие авиационные техники были удостоены государственных наград. В адрес эскадрильи поступило много благодарственных телеграмм от командования соединений сухопутных войск и руководства авиагруппы.

Но мы не обольщались первыми успехами, понимали, что предстоят еще тяжелые испытания. И готовились к ним.

Глава четвертая. Враг штурмует Севастополь

Ранним утром 1 ноября, уставшие и голодные, мы добрались до аэродрома Нижний Чоргунь. На вопросы об обстановке на фронте и здесь долго не мог получить вразумительных ответов. Неопределенность, сковывающая инициативу, мешающая принять решение на дальнейшие действия, настораживала, внушала тревогу.

Еще будучи в пути, я задавал себе вопрос: куда девались наши войска? Развертывания их на рубежах для боя нигде по пути не наблюдалось, как, впрочем, и движения подразделений или частей по дорогам от Симферополя на Севастополь. А ведь мощная танковая группировка врага, которую накануне обнаружил Стефан Войтенко, вероятно, рвалась от Сак на юг, скоро могла занять Альму, Бахчисарай, а там и... Тяжело было думать!..

Как удалось все же выяснить, 51-я армия отступала к Керчи, а Приморская армия была вынуждена повернуть от Симферополя влево и через горные хребты Яйлы продвигалась к Алуште и Ялте. Тем временем соединения и части морской пехоты и береговой обороны Черноморского флота, взаимодействовавшие с 184-й стрелковой дивизией НКВД, уже были развернуты на заранее подготовленных рубежах. Они-то и встретили огнем передовые подвижные группы противника.

Начались тяжелые бои по отражению первого и, как тогда думалось, последнего штурма Севастополя.

* * *

Аэродром Нижний Чоргунь, расположенный в долине небольшой речушки Черная в 15 - 20 километрах от Севастополя, не имел укрытий для самолетов, не было здесь и естественных условий для их маскировки. Базировалось тут около 30 штурмовиков и истребителей из различных частей и подразделений, а также несколько учебно-тренировочных самолетов. И все они были видны сверху как на ладони.