Владимир Романовский - Год Мамонта

• Название: Год Мамонта
• Автор: Владимир Романовский
• Издательство: ЭКСМО-Пресс
• Жанр: Фэнтези
• Год: 2005
• ISBN: 5-699-12236-2

Версия с СИ от: 12/05/2008.

* * *

Аннотация автора:

Историко-приключенческий роман, притворяющийся романом жанра «фентези». Данная версия — авторская, без издательских купюр и опошляющих повествование «поправок». Версию, которую можно в данный момент купить в магазинах, автор НЕ РЕКОМЕНДУЕТ. Мягко говоря.

* * *

Аннотация издательства:

Прошли годы, минули столетия, но жизнь в Троецарствии продолжается. Ушли в предание времена Придона, Иггельда и Скилла. Но по-прежнему отважны славы, дерзки артане, хитры куявы.

Пришли новые герои.

И снова кипят страсти, и снова льется кровь…

---

Огромная тяжелая двойная дверь храма оказалась незапертой. С натугой Волчонок отворил створку и скользнул внутрь. Дверь, снабженная пружиной, затворилась за ним сама.

Первое помещение было большим и темным. В следующем, центральном, помещении горели масляные светильники. Размеры зала поражали воображение. В зале никого не было. На всякий случай Волчонок снял башмаки. Медленно, озираясь, приглядываясь к высоким сводам, к поддерживающим своды кряжистым колоннам, с рядам скамеек по бокам, он двигался по главному проходу к ярко освещенному алтарю. На полпути он понял, что он в храме не один. У самого алтаря суетился одетый в длинное, белое с золотом, жрец, или, на местном жаргоне, священник. Волчонок не заметил его раньше потому, что неправильно оценил расстояние от входа до алтаря. Священник казался, по сравнению с окружающей обстановкой, совсем маленьким.

Волчонка окликнули шепотом справа.

— Эй!

Он вздрогнул, отскочил, и повернулся. Это была женщина.

— Иди сюда, — так же шепотом.

Он подошел. Кивком головы она предложила ему сесть рядом с собой. Держась за спинку передней скамьи, он скользнул и сел, держа одной рукой башмаки.

— Поставь башмаки на пол, — шепнула женщина.

Он послушался. Она улыбалась. Он рассмотрел ее внимательно. Жизнь женщины несомненно клонилась уже к старости, о чем свидетельствовало наличие небольшой но вполне оформившейся груди и взрослого, хоть и приятного, запаха кожи, смешанного с запахом духов. Лицо у женщины было некрасивое и доброе. Волчонку женщина очень понравилась.

— Я не буду тебя спрашивать, что ты здесь делаешь в такое время, — сказала женщина очень тихо. — Если, конечно, ты сам не захочешь рассказать. Как тебя зовут?

Волчонок мотнул головой.

— Правильно, — сказала женщина. — Имена в данном случае не имеют никакого значения. Мы здесь в этот час, потому что мы оба по-своему напуганы и несчастны, и пришли просить помощи у Бога.

— У какого бога? — неожиданно спросил Волчонок. Он и сам удивился. Он знал, что умеет говорить, но не думал, что это будет так легко после двухлетнего перерыва.

— У Создателя. В школе этому больше не учат, да? Бог един, но у него есть разные ипостаси. Формы. Понимаешь?

— Нет.

— Возможно, ты слишком мал еще. Поймешь когда-нибудь. Но ты сюда пришел. — Она покачала головой. — Наверное, тебе хуже, чем мне. Детские трагедии сильнее взрослых, просто у детей крепче нервы. Дети многое могут перенести. Тебе сколько лет?

— Не знаю.

— Ну, перестань. Честно, сколько?

— Девять.

— Да. А мне восемнадцать. Я намного старше тебя.

— Да, я заметил сразу, ты очень старая, — убежденно сказал Волчонок. — Это хорошо. Ты не расстраивайся.

Женщина хихикнула, глаза ее заискрились.

— Хочешь, я расскажу тебе о своем горе? — спросила она почти весело.

— А это интересно? — спросил он с сомнением.

— Наверное. Не знаю. Только ты потом никому не говори, ладно? А то будет еще хуже.

— Ладно, рассказывай, что ж с тобой поделаешь, — согласился Волчонок.

Женщина чуть не рассмеялась.

— Хорошо, — сказала она. — Я вышла замуж за человека, который меня не любит. И который меня сторонится. Твой папа любит твою маму?

— Мой папа далеко, — сказал Волчонок. — Очень, очень далеко. И мама тоже очень далеко, но она женщина и мало понимает.

Собеседница прыснула, зажмурила глаза, прижала кулак ко рту, и плечи ее заходили вверх и вниз. Она опустила лоб на спинку передней скамьи.

— Что ты ржешь, — сказал Волчонок. — Я не вру.

Плечи женщины заходили вверх и вниз быстрее, чем раньше. Затем она взяла себя в руки. Лицо у нее в свете масляных светильников было теперь красное, а глаза сияли.

— Ладно, — сказала она. — Так вот. Не любит он меня. А я его люблю. Наверное. Я теперь и сама не знаю. Я была очень наивная, когда выходила за него за муж.

— Целовались небось? — спросил Волчонок. — Фу. Гадость какая.

— Почему же гадость, — обиделась вдруг женщина. — Женщины, когда любят, всегда целуются с мужчинами. — Она поразмыслила над тем, что только что сказала и хихикнула, поспешно прикрывая рот рукой. — Ну так вот. Я думала, что он меня полюбит, когда пройдет какое-то время. А он — нет. Он очень слабохарактерный и капризный. Но очень добрый. В первую брачную ночь он подарил мне ребенка. Во всяком случае, так думают все.

— Где же он его купил, этого ребенка? — спросил Волчонок с большим сомнением. — Детей не дарят, это тебя обманули. Детей зачинают.

— Ой, правда? — спросила женщина недоверчиво. — А я и не знала. Ну да ладно. В общем, у нас есть дочь, и ей уже целый годик. Но муж мой ее не любит и видеть не хочет. А теперь вот у меня появился враг.

— Мне бы твои заботы, — сказал Волчонок. — У меня знаешь сколько врагов? — Он прикинул в памяти, сколько. Получалось, их вообще нельзя было сосчитать. — Сосчитать нельзя, — сообщил он.

— Это может быть, но мой враг очень страшный. Самый страшный враг, который только бывает. Он хотел, чтобы я стала его женой, а я ему отказала, и теперь он меня ненавидит.

— Бьет? — спросил Волчонок.

— Нет, конечно, — сказала женщина. — Только этого не хватало. Не бьет. Но гораздо хуже. Он меня погубит. Я его боюсь. Прихожу домой, иду к себе, и вся дрожу. Он очень скрытный и могущественный. Я бы мужу сказала, но муж меня слушать не будет. Что мне делать я не знаю. Вот я и пришла попросить о помощи. У Создателя.

— А как тебе Создатель поможет? — спросил Волчонок. — Придет к твоему врагу и даст ему по морде, или чего?

— Нет, — сказала женщина. — Хотя, наверное, хорошо бы было. Создатель помогает вовсе не так. Никто не знает как, пока Он не помог. А когда помог, многие догадываются.

— Я тебе помогу, — сказал вдруг Волчонок.

— Спасибо, — сказала она грустно. — Ты хороший.

— Не веришь? Я точно тебе помогу, вот увидишь. Но не сейчас. Сейчас я еще недостаточно вырос. Но когда я достаточно вырасту, я вернусь и тебе помогу. Может, именно этого и хочет Создатель.

— Устами младенца, — сказала женщина. — Ладно. Уже поздно, тебе давно спать пора. Хочешь, я тебя провожу? А то опасно нынче на улицах.

— Нет, не надо, — сказал Волчонок. — Но ты мне верь. Я, если чего сказал, сделаю. Я всегда такой. Ты не смотри, что я такой худой и маленький. Я упрямый очень, и подлый. И сладу со мной нет никакого. Ты только не очень горюй, хорошо? Ты жди. Я приду и помогу. Набью твоему врагу морду. А мужу твоему скажу, чтобы не смел тебя не любить.

Он думал, что она сейчас опять заржет, но она только грустно улыбнулась. Тогда он двумя руками взял ее руку и неожиданно для себя поцеловал, между локтем и запястьем. Это ее рассмешило. Она наклонилась и поцеловала его в щеку. Он вдохнул запах ее кожи, смешанный с запахом духов. Ему понравилось.

— Ты только не очень горюй, — сказал он, вставая и вылезая в центральный проход. Пройдя через половину залы, он остановился и вернулся — забрать башмаки. Женщина улыбалась. И, показалось ему, плакала. Он испугался и побежал прочь.

* * *

Великий Князь Зигвард облачился в легкие послекупальные одежды и вышел в гостиную, где его ждал дворецкий, тупой и неприятный тип, навязанный Зигварду Фалконом год назад. Он несомненно доносил Фалкону обо всем, что происходит в княжеских апартаментах.

— Ну, как дела, старина? — спросил Зигвард. — Все шпионим помаленьку, а?

— Князь, вас ждет делегация историков. Второй день ждет.

— Ах да, действительно. Я и забыл.

— Я спрашивал, что им нужно. Они отказываются отвечать прямо.

— Ну как что. Денег им нужно, как всем. Чего же еще. Много их там?

— Человек пятнадцать, не меньше.

— И все историки?

— Да, князь.

— Популярная наука стала, история, — сказал Зигвард, подмигивая. — Девушек нет среди них?

— Нет, — холодно сказал дворецкий, поджав губы. — Князь, я предан вам всей душой…

— Да, ты уж докладывал. Ладно. Пятнадцать человек, ни одной девушки. Разговор будет долгим. Тогда вот что. Чтобы соблюсти приличия, сделай так, чтобы никто во время нашего разговора не входил и не задавал несуразных вопросов. И не стучал в дверь. И чтобы никого не резали под окнами и не скидывали с крыши. Хорошо? Ну, иди, зови.

Историки гуськом вошли в гостиную. Выглядели они почтительно. Одеты они были чисто.

— Добрый вечер, господа, — сказал Зигвард, садясь в кресло. — Я надеюсь, дело не очень серьезное. Серьезные дела так скучны. Если вы пришли мне доложить о только что открытых вами сведениях о романе какого-нибудь моего предка с какой-нибудь веселой потаскухой, я с удовольствием вас выслушаю. Но только не о войне. Сегодня все говорят о войне, а это глупо. Войн из-за этого не становится ни больше, ни меньше. Они были и есть. Чего ж болтать попусту.

Слегка ошарашенные такой развязностью, историки притихли, переглядываясь. Наконец главный историк, солидный господин с седой бородой, выступил вперед и заявил: