Константин Крылов - Нет времени

• Название: Нет времени
• Автор: Константин Крылов
• Издательство: Владимир Даль
• Жанр: Культурология
• Год: 2007
• ISBN: 5-902565-08-1

Константин Крылов — один из интеллектуальных лидеров российских "новых правых". Последовательный русский националист, радикальный критик российской политической и культурной реальности — и блестящий публицист и литератор, чье творчество стало одним из самых ярких явлений духовной жизни России начала нового века.

В сборнике представлены тексты, посвященные культуре в самом широком ее понимании — начиная от рецензий и литературных обзоров и кончая некрологами. Автору удается соединить крайнюю злободневность с глубиной мысли и обращенностью к "последним вопросам" человеческого бытия.

---

Разумеется, во всём этом можно увидеть мизантропический изыск. Отнюдь не верная оценка: напротив, Стругацкий здесь беспощадно точен. Потому что он знает, о чём говорит.

Ибо его книга, по сути дела, посвящена судьбе постсоветской интеллигенции — судьбе жалкой, мерзкой и к тому же целиком и полностью заслуженной.

А было так. К концу шестидесятых — началу семидесятых в Советском Союзе выросла новая элита: учёные, инженеры, «работники умственного труда». Исторической родиной их были ВПК, Минсредмаш, и отчасти спецслужбы. Однако детишки получились тупые и неблагодарные: осознав себя и свои классовые интересы, они первым делом отреклись от родителей, вообразив себя не детьми чугунных богов социализма, а невесть откуда взявшимися жемчужными зёрнами в советской навозной куче, потерянными царевичами, нежными европейцами в грубой восточной стране. И начали исподтишка гадить, а потом и крушить отчий дом — в меру сил и способностей. Рассчитывая на то, что «при других порядках» именно им будет принадлежать в этой стране всё — власть, деньги, вкусная сёмга и юные самочки с тугими сисярами. А на месте райкомо-обкомовского царства восстанет свободная республика учёных и писателей… Таков был тот топорный либерализм, которым наша интеллигенция безнадёжно прельстилась.

Немалую роль в этом прельщении сыграли и лично братья Стругацкие. Разочаровавшись в коммунистических идеалах, столь успешно воспеваемых ими в ранний период творчества, они довольно скоро сориентировались в конъюнктуре, отрастили себе в кармашках большие кукиши, обличили «тоталитаризм» и воспели умного и весёлого» «Изю Кацмана». Ну а самым что ни на есть апофеозом и духовным завещанием АБС стала пьеса «Жиды города Питера» — настоящий пир духа для тех, кто понимает.

Но вернёмся к нашим баранам. Молитвы интелей были услышаны, и царство свободы и вкусной сёмги таки наступило. Однако именно те, кто его больше всего желал, оказались главными пострадавшими: одни (чиновники и бандиты) прекрасно устроились и при новых порядках, а другим (простым людям) было нечего терять, кроме своих жалких сбережений. Эти же потеряли всё, начиная с работы (наука прикрылась, кино кончилось, книжечки писать стало невыгодно) и социального положения — и кончая любимым мировоззреньицем.

Последний раз голос «мыслящей прослойки» был востребован в 1993-м: кому-то надо было подписывать письма начальству с требованиями крови защитников Верховного Совета. После этого прослойку перестали пользовать вообще: появились «политтехнологи», которые взялись за обслуживание интересов оного начальства (или желающих стать начальниками), взялись с огоньком, с умом и талантом, а главное — без претензий на душеводительство.

У остатков интеллигенции осталось ровно две мировоззренческие опоры: бескрайний цинизм (мотивированный чувством раздавленности и убитости), да всё тот же либерализм, проросший сквозь извилины, как поганый сорняк. Основные занятия — ныть, бухать, и прислуживать за маленькие деньги в каком-нибудь «офисе». От былого величия осталось лишь ощущение раздавленности и убитости.

В связи с этим некоторого внимания заслуживает «философия», проповедуемая самым симпатичным из героев Стругацких. Это всё тот же прекраснодушный либерализм: мечтания о старосоветском Человеке Воспитанном, волшебном Изе, до которого гадкое человечество с щипцами никак не дорастет. Всё мешает «вредная невоспитанная обезьяна» внутри человека, низшее животное начало. Просвещенческая утопия, XIX век… Философия класса, ничего не забывшего и ничему не научившегося.

Помилуйте, господа хорошие. Ну причем тут ваше «воспитание». Для начала не надо быть падлой. Падлой не надо быть. И зарубить себе на носу, что измена Родине (а интеллигенция коллективно совершила именно это) себя не окупает. Вот тогда, может быть, вы и отползете от параши, столь убедительно описанной в последнем — и, похоже, лучшем — творении Бориса Натановича. Но не раньше.

А самое неприятное — время для этого безнадёжно упущено. Было, да всё вышло.

«Времени совершенно нет, — сказал сэнсэй с каким-то даже отчаянием. Он откинулся на сиденье, положил руки на колени, но сейчас же снова сгорбился, почти повиснув на ремнях. — Совершенно, — повторил он. — Совершенно нет времени».

Примечания

1

Латинское gestus «положение, поза, жест» восходит к той же основе (архаическому глаголу gero), что и gestae «подвиги, деяния».

2

Например, в своих ранних комментариях к Гессе он умудрился перепутать «инь» и «ян». (См. Г. Гессе, «Игра в бисер», М., 1969. С. 539). В дальнейшем такие квипрокво в его трудах попадались постоянно, особенно когда речь шла о вопросах, Аверинцеву лично неинтересных.

3

Сейчас Лещенко и Тухманов рассказывают, что «партийные чиновники» песню, оказывается, «запрещали» и «не пускали в народ». Особенно сильно они обличают зловредность принимавшей песню комиссии, не пожелавшей «понять и принять» песню. Однако заведующий редакцией музыкальных программ Всесоюзного радио Чермен Касаев почему-то полюбил творение Тухманова так крепко, что взялся «с огромным риском для карьеры» раскручивать песню. Согласно распространяемой им самим версии, он устраивал исполнение песни в Колонном Зале Кремля, применяя маленькую кавказскую хитрость: во время исполнения ДП отключал радиотрансляцию, забивая эфир «заготовочками». Так «День Победы» покорял членов Политбюро в режиме советского андеграунда. Впоследствии была успешно проведена «официальная презентация» песни (о чём будет сказано ниже). Чтобы освежить в читательской памяти исходную ситуацию, напомню: в советское время — как и сейчас — музыка вообще и эстрада в частности была одним из самых вкусных бизнесов (и к тому же вполне легальным). За контроль над ним отчаянно конкурировали еврейская и кавказская мафии. Действовали они — помимо прочего — руками партийных чиновников «из русских» (то есть вырусившихся в «партейные»). Чинуши, впрочем, и сами терпеть не могли оба клана, одинаково жорких и ухватистых, но сделать с ними ничего не могли: евреи плотно держали классическую музыку и «виртуозку», а также «высокую» эстраду, кавказцы активно захапывали эстраду «снизу». Успех «Дня Победы», таким образом, можно рассматривать как успешный прорыв «кавказцев» к вожделенной высокой эстраде — а именно к бешеным (по советским меркам) гонорарам, выступать «в самом Кремле» и даже к свободе самовыражения (то есть к возможности время от времени дерзить начальству). Дабы прочувствовать, как это было на практике, приведу характерную цитату из статьи Вадима Соловьева о Чермене Касаеве, опубликованной в «Независимом военном обозрении» от 26 апреля 2002.

…недобрую службу сыграл его свободолюбивый характер. Однажды он парировал высокомерное замечание Сергея Лапина, председателя Государственного комитета по радиовещанию и телевидению СССР (1970–1985 годы), позволившего себе сказать Чермену, что не годится к начальнику в кабинет являться в джинсах. Кавказская кровь вскипела, ответ прозвучал, как выстрел: «Мои джинсы «Вранглер» стоят больше, чем ваш костюм».

С другой стороны, известно, что за каждое 9 мая Тухманов получал отчислений за исполнение «на три автомобиля».

4

Как высказался по этому поводу один мой знакомый, разбирающийся в музыке поболее моего, это называется «фанфарный хорус, сменяющийся на непонятную размазню с намёком на вопросительную интонацию». Члены комиссии — той самой, зловредной — говорили про «ритмический рисунок фокстрота» и недопустимость синкоп «в песне на патриотическую тему». Не буду даже делать вид, что я хоть что-то в этом понимаю. Впрочем, для наших целей не столь важно, «как оно сделано», а впечатление, о котором я уже сказал.

5

О тыловом бизнесе типа «хлебушек на золотишко» во время войны мало кто говорит и уж тем более пишет. Между тем, его объём был велик, а вопиющая неэквивалентность обмена создавала огромные возможности для обогащения. Принимали в этом горячее участие многие, начиная от профессионалов, насобачившихся на мародёрке во времена Гражанской и кончая местным «колхозным декханством» (например, узбеками и корейцами в Ташкенте). Но по большей части этим занимались евреи, «граждане всемирной Одессы». Послевоенный подъём многих еврейских семейств был связан с тем твёрдым экономическим фундаментом, который заложили их родители во время войны (а также и блокады: немалое количество бесценных сокровищ перекочевало из одних питерских домов в другие в обмен на еду).

6

Манифест советского пацифизма — печально известная песня «Хотят ли русские войны», написанная Евтушенко (!) на музыку Колмановского (который и «Алёшу» сделал). Фактически, это была неофициальная капитуляция пацифистского «совка» перед милитаристским Западом. Интересно, что это была единственная широко распространённая советская песня, где речь шла от имени русских как народа: «не хотели войны» не «советские», а именно «русские». Это было связано с довольно смешной причиной: первая строчка представляла собой псевдоперевод с условно-западного языка: на Западе «советских» обычно называли «русскими», а фраза «хотят ли русские войны» — калька с западных газетных штампов. Такой хитрой контрабандой слово «русские» попало в «песню для русских» (назвать это «русской песней» не поворачивается язык).