А Дейч - Гарри из Дюссельдорфа

• Название: Гарри из Дюссельдорфа
• Автор: А Дейч
• Жанр: Научная Фантастика

---

10 декабря 1835 года состоялось заседание германского Союзного сейма (бундестага). На этом заседании реакционнейшие дипломаты Европы объявили настоящую войну писателям "Молодой Германии". Австрийский посланник граф Мюнх-Беллинсгаузсн произнес вступительную речь, в которой дал определение литературе "Молодой Германии" как "антихристианской, богохульственной, умышленно попирающей ногами всякую нравственность, всякий стыд и все, достойное уважения". Во главе этой литературы докладчик поставил Гейне, у которого он обнаружил "глубокую неприязнь к христианству, уничтожение веры в бога" и прочую безнравственность.

Докладчик требовал прекращения подобного безобразия, и Союзный сейм без особых прений согласился с предложением Австрии.

Сочинения писателей "Молодой Германии" - Гуцкова, Винбарга, Мундта и Лаубе - были запрещены. По поводу же Гейне было вынесено постановление, в котором говорилось: "Вместе с тем мы решили, что относительно тех литературных произведений Г. Гейне, который уже неоднократно подавал повод к запрещениям его писаний и сочинения которого, до сих пор появлявшиеся в печати, почти все опасного содержания, - на будущее время, где и на каком бы языке они не появлялись, должны быть принимаемы те же меры, которые постановлены относительно сочинений Гуцкова и др.".

Нетрудно расшифровать настоящее значение этого постановления: сочинения Гейне, не только написанные, но и будущие, запрещались к печати и распространению в Германии. Правда, не все немецкие государства выполняли со всей строгостью постановления Союзного сейма.

Но Пруссия особенно ретиво вела политику репрессий против писателей "Молодой Германии", и Гейне больше других пострадал от этого решения Союзного сейма, поставившего его в тяжелое положение.

МАТИЛЬДА

В июльский день, как раз в годовщину революции, солнце вело себя не по-летнему. Оно совсем закатилось за черную тучу, нависшую над Королевским мостом, и холодные струи дождя, подхлестываемые ветром, заливали улицы Парижа. Пешеходы бежали по деревянному настилу моста, ежась от холодных порывов ветра; модницы в легких шляпках и батистовых блузках сразу приняли жалкий вид, а дождь насмешливо барабанил по их раскрытым зонтам, обшитым изящным кружевом. Кучера подгоняли лошадей, с которых стекали потоки воды.

Гейне стоял, прижавшись к перилам моста и, придерживая промокшую шляпу, внимательно рассматривал бегущих прохожих, грохочущие экипажи-всю суматоху, вызванную разбушевавшейся стихией. Казалось, он не замечал, что промок до нитки, и упрямо продолжал стоять на мосту, наблюдая прохожих. Это было любимым занятием поэта в Париже: изучать улицу в ее неугомонном движении, угадывать по лицам характеры и судьбы людей, придумывать их биографии. Дождь кончился так же неожиданно, как начался. Снова выглянуло солнце, чистильщики сапог вернулись на прежние места, а Гейне, засунув руки в карманы, все разглядывал доброжелательно-любопытным взглядом проходивших мимо женщин, детей, стариков.

Когда Гейне наконец покинул свой "наблюдательный пункт" и без видимой цели пошел вдоль улиц, он вдруг заметил, что его башмаки совершенно промокли, и он слышал, как внутри их булькала вода. Гейне увидел вывеску "Обувная лавка Арно". Он толкнул дверь; игриво зазвенел колокольчик, и поэт очутился в небольшой, но со вкусом убранной лавке, каких было много во французской столице. Высокое зеркало отразило фигуру Гейне, и он даже зажмурил глаза-до того непривлекательным показался он себе: мокрый костюм висел на нем, как на вешалке, с бесформенной шляпы стекала вода, башмаки оставляли грязные следы на полу. В лавке покупателей не было, а за длинным полированным прилавком стояли двое - маленький, толстый человек с коротко подстриженными седеющими усиками и молоденькая девушка, лет восемнадцати. Ее глубокие черные глаза внимательно, чуть-чуть насмешливо смотрели на посетителя. Тот растерялся, подняв на нее глаза: его поразили миловидность девушки и та непринужденная грация, с которой она обратилась к нему:

- Что вы желаете, мосье?

Это был профессиональный вопрос продавщицы, но она вложила в него необычную в таком случае веселость.

Гейне ответил шуткой:

- Просушите меня, мадемуазель, если это возможно.

Девушка рассмеялась; засмеялся и пожилой человек за прилавком.

- В моей власти только предложить вам башмаки, - сказала девушка и решительно добавила: - Прошу вас сесть, мосье, в это кресло.

Поэт, не сводя с девушки глаз, послушно опустился в кресло, а она мгновенно расстелила у ног Гейне коврик, взяла с полки коробку с обувью и, ловко опустившись на колени, сняла с его ноги мокрый башмак и надела новый, предварительно вытерев ногу мягкой тряпочкой.

"Сколько бы она ни запросила за башмаки, я заплачу", - подумал про себя Гейне.

А девушка сказала покупателю:

- Пожалуйста, встаньте и пройдитесь. Не жмет ли ногу?

- Нет... А может быть, и жмет, - неуверенно сказал Гейне.

Тут в дело вмешался пожилой человек, и по его тону Гейне понял, что это сам хозяин лавки мосье Арно. Он велел девушке примерить еще одну пару и при этом назвал ее Эженй. Гейне запомнил это имя. Во время новой примерки он ее называл "мадемуазель Эжени".

Купив башмаки, Гейне разговорился с мосье Арно, оказавшимся довольно словоохотливым. Он не замедлил позвать из комнаты свою жену, представил ее новому знакомому, а мадемуазель Эжени скромно стояла поодаль и прислушивалась к разговору своих хозяев с покупателем, который чем-то заинтересовал ее. На прощание мосье Арно просил Гейне заходить в лавку, и он обещал это сделать в ближайшие дни. Мосье Арно очень удивился, узнав, что Гейне - немец: так безукоризненно он говорил по-французски.

К своему удивлению, Гейне, придя домой, все время думал о девушке, случайно увиденной в обувной лавке.

Сколько раз поэт, бродя по Парижу, встречал молоденьких девушек-продавщиц, модисток, белошвеек, но Эжени показалась ему какой-то особенной в своем сочетании простоты и юной свежести. Губы ее не были подкрашены, лицо, по-видимому, не знало румян и пудры. И вся она казалась воплощением здоровья и красоты. Кто она? Откуда? Быть может, дочь или племянница мосье Арно?..

Эти вопросы навязчиво преследовали Гейне, и он невольно под вечер оказался в лавке. Но, увы, Эжени не было, а вместо нее за прилавком стояла другая девушка, очень полная, белокурая. Когда она спросила посетителя, что ему угодно, Гейне сказал, что ему надо видеть мосье Арно. Девушка позвала хозяина, и он тотчас же явился.

Узнав Гейне и ничуть не удивляясь его приходу, Арно приветливо протянул ему руку, как старому знакомому. Завязалась непринужденная беседа, но поэт не решался спросить про Эжени. Он пригласил мосье Арно и его жену провести с ним часок в соседнем кафе.

Так Гейне узнал подробности об Эжени. Полное ее имя было Эжени Кресценция Мира. Она родилась в небольшой деревушке Вино, недалеко от Парижа. Подобно множеству французских крестьянских девушек, стремящихся ежегодно в Париж, чтобы попытать счастья, Эжепи приехала в столицу и поселилась у своей тетки, поступив на работу в обувную лавку Арно...

Гейне почти ежедневно приходил в лавку в тот час, когда она закрывалась. Эжени и ее подруга Элиза отправлялись вместе с ним на танцевальные вечера. В шумных залах на Монмартре весело гудела музыка, пол дрожал от притопывания молодых ног, сквозь смех и громкие голоса прорывались выкрики распорядителя танцев. Эжени обращала на себя внимание молодых людей красотой и изяществом, ее наперебой приглашали танцевать, и она едва успевала записывать очередь в бальной книжечке. Гейне танцевал мало; после одного-двух туров вальса он чувствовал усталость, кровь стучала в висках, в руках ощущалось неприятное онемение. Но он все же ездил на балы, чтобы чаще видеть Эжени, В своих мечтах он отождествлял ее с одной из героинь известного романа госпожи де Сталь, Матильдой, и даже стал называть ее так. Эжени это очень нравилось, она легко приняла имя Матильды, и, что удивительно, все - и хозяева Арно, и подруга Элиза, и тетка - стали звать ее Матильдой.

Проходят дни, месяцы... Гейне весь полон мыслями о Матильде. Для него стало потребностью видеть ее ежедневно, слушать ее легкую болтовню, забывать возле нес хоть на время тяготы жизни и литературные невзгоды.

Его терзают муки ревности, когда Матильда танцует с другими. Иногда закрадывается мысль: а может быть, это снова неудачная любовь? При этом он вспоминал свои стихи:

Тот, кто любит в первый риз

Хоть несчастливо, тот-бог,

А кто любит во второй

Безнадежно, тот - дурак.

Я дурак такой: люблю я

Вез надежды вновь. Смеются

Солнце, месяц, звеэчы; с ними

Я смеюсь и умираю.

Может быть, и Матильда посмеется над ним, как некогда Амалия? Однажды под натиском таких мыслей Гейне решает порвать с Матильдой. Он уезжает из Парижа в замок Жоншер, близ Сен-Жермсна, в поместье итальянской графини Христианы Бельджойозо. Эта умная, образованная и красивая женщина, горячая итальянская патриотка, бежала вместе с мужем из Италии, захваченной австрийцами. Ее земли и поместье были ими конфискованы, и она нашла во Франции вторую родину.