Андрей Мартьянов - Возрождение надежды

• Название: Возрождение надежды
• Автор: Андрей Мартьянов
• Издательство: Азбука-классика
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 2001
• ISBN: 5-352-00070-2

Волкодав с детства слышал рассказы о Последней войне. Но, страдая в подземных рудниках Самоцветных гор, не подозревал, что в них некогда обитала сила, ставшая причиной страшного бедствия, поразившего мир.

Полчища кочевников обрушились на мирные города и села. Прекрасно обученные войска Саккарема, Нардара, Халисуна и Нарлака не в силах противостоять захватчикам. Восточный континент в огне, мир обречен, и, кажется, сами Боги в отчаянии. Однако четверка отважных, вооруженных знанием о причинах Последней войны, принимает брошенный людям вызов.

Заключительная книга трилогии "Время беды". Написана совместно с Павлом Молитвиным. Первые две книги трилогии, в этом издании, печатаются в новой, переработанной и дополненной редакции с измененными названиями (ПРОБУЖДЕНИЕ СПЯЩИХ <Последняя война>, СКОЛЬЖЕНИЕ К КРАЮ <Эпоха бедствий>). Третья часть - `Возрождение надежды

---

"Удивительная наивность!" — подумал Кэрис, поражаясь слепоте гериора, объяснить которую можно было лишь женскими чарами и жаждой власти, затемнявшими рассудок и более проницательным мужам.

Одобрив замысел Лоллии и Кэриса, гериор немедленно приступил к воплощению его в жизнь. Выйдя к отцам города и арвагетам, собравшимся в Зале Справедливости, он, ссылаясь на новый приказ Божественного, полученный якобы через Лоллию, отдал необходимые распоряжения, в результате чего в здание Совета Эпитиаров вошла Медвежья квиллария Двенадцатого лагитора, набранная из всецело преданных Лурию младших и ненаследных сыновей вельмож. Арвагета Двенадцатого лагитора и двух или трех отцов города, безусловно поддерживавших Тиргила, схватили и бросили в узилище. Командира «медведей» — Атея Децирата — приказом гериора назначили арвагетом Двенадцатого лагитора, после чего был произведен еще ряд перемещений, принесших Кэрису — по требованию царицы — высокий пост сберегателя Нижнего города.

Приняв назначение, вельх тотчас принялся за дело. Находившаяся в его распоряжении стража и восемь приданных ей в помощь квилларий Двенадцатого лагитора оцепили Нижний город, а глашатаи, поддерживаемые воем боевых труб, объявляли не желавшим ложиться спать горожанам, что царица и гериор намерены обратиться к жителям столицы с речью. Желающие услышать их пусть идут к амфитеатру Жентала.

После того Как храмовые гонги на Холме Эпитиаров гулким звоном отметили наступление новых суток, вокруг самого крупного амфитеатра столицы, носившего имя его основателя, начал собираться народ. Обеспечить охрану ораторов следовало силами армии, а не городской стражи, с которой у жителей столицы имелись старые счеты. Надобно было также подвезти из городских складов бочки с вином, которые в данных обстоятельствах должны были, по мнению Лоллии, оказаться значительно эффективнее, чем привычная раздача серебряных и медных монет. Кэрис, которому царица поручила организовать все то, что призвано было способствовать превращению заговора в "народное восстание", начал уставать, ибо даже дайне не двужильны. Его спасали лишь впитавшиеся в плоть и кровь аррантских воинов исполнительность и точность.

Стекавшийся к арене Жентала народ вел себя до поры до времени тихо, заинтригованный необычностью происходящего. Ночные игры, потешные бои и выступления на аренах были жителям столицы не в диковинку, однако отцы города и эпитиары предпочитали обращаться к ним с речами при свете дня. Готовилось нечто из ряда вон выходящее, и никто, разумеется, не желал пропустить небывалое зрелище, до коих обитатели Арра, как и большинство аррантов, были большими охотниками.

Очень скоро огромный амфитеатр был заполнен до отказа, а те, кому не удалось попасть внутрь, образовали живое колышущееся кольцо вокруг громадного здания.

Обстановка Кэрису нравилась: трибуны, то умолкающие, то снова поднимающие голос так, что казалось — на каменистый берег накатывают волны прибоя, овальная арена, предназначенная для скачек и звериных боев, окружена цепью панцирников, посредине разведено четыре гигантских костра, дабы освещать наспех сколоченный помост, на котором был установлен штандарт гериора и белый стяг с вышитой золотом крылатой лошадью в венке пальмовых и оливковых ветвей. Тут и там слышались крики: "Знамя царицы!", "Добрая госпожа Лоллия здесь!.." Посеянные некогда царицей среди жителей Арра золотые начали давать всходы в урочный час, и вельх был этому искренне рад, поскольку нанятых крикунов и осведомителей оказалось прискорбно мадо и они бесследно растворились в людском море.

Факелы, факелы, бесконечные факелы… Тысячи огней, от коих было светло как днем.

Амфитеатр затих. Народ увидел, как командир в белом плаще поднял руку, панцирники, заметив сигнал, три раза ударили обнаженными мечами о щиты, громыхнув полутора тысячами глоток: "Слава гериору! Слава царице!"

Со стороны ворот, откуда выходили на арену участники скачек, появился строй панцирников, составлявших квадрат, внутри которого двигались бок о бок две колесницы: одна запряжена четверкой белых коней, другая — вороных. Он медленно совершил круг вдоль трибун, затем панцирники расступились, давая колесницам дорогу к подиуму возле костров, и, наконец, Валерида с гериором взошли на помост. На Лурии красовался военный наряд, Лоллия же, зная, что арранты неравнодушны ко всему прекрасному и едва ли не больше всего ценят женскую красоту, облачилась в изысканное, подчеркивающее фигуру зеленое платье, украсила высокую прическу изумрудными лентами и нацепила огромное количество украшений с зелеными камнями. Ожерелья, диадема, браслеты, перстни, серьги… Кэрис, остававшийся у подножия помоста, только диву давался: как женщина может носить на себе такую тяжесть?

Снова три удара мечей по щитам. Народ умерил свой пыл, крики начали стихать, а когда Лурий выступил вперед, люди замерли в ожидании. Ни звука, ни шороха.

— Возлюбленные соотечественники! — В амфитеатре Жентала звук разносился изумительно благодаря особенностям постройки, но последние ряды все равно не смогли расслышать тихих поначалу слов Лурия. Сидящие впереди шепотом передавали речь гериора от одного ряда к другому. — В этот трудный и горестный час я призвал вас, дабы поведать об измене! О нет, не железных лагиторов и доблестных арвагетов! Не Совета Эпитиаров, стоящего на страже закона!..

Лурий Витир был превосходным оратором, и, когда он делал паузы, можно было расслышать, как в десятом или двенадцатом ряду кто-то чихнул. Мастерски завладев вниманием слушателей, он, умело перемежая правду, полуправду и. откровенную ложь, сплел историю о грозящем нашествии варваров, коих, конечно же, доблестным аррантским лагиторам ничего не стоило разгромить еще на Восточном материке. О том, как тщетно взывал о помощи к гражданам Аррантиады шад Даманхур, правители Халисуна, конисы Нардара и Нарлака. Как обещанная им помощь не была оказана и ростки цивилизации затоптали копыта лошадей варварского войска. Как были уничтожены цветущие города, жители коих беспощадно перебиты, чудесные здания разрушены, а храмы осквернены…

— Мы и сейчас могли бы разгромить этих дикарей, встретив у берегов нашей прекрасной родины! — багровея лицом, ревел гериор. — Но вместо этого трусливо спрятались за стенами Арра! Мы жалобно блеем, словно ведомый на заклание скот, вместо того чтобы дать бой кровожадным выродкам!..

Сделав очередную паузу, оратор позволил слушателям вдоволь накричаться, а потом обрушил на них слова, которых от него ждали, ибо рассыпанные в речи гериора намеки были достаточно прозрачны, чтобы их мог понять даже самый тупой из присутствующих.

— Нам изменил Царь-Солнце! — выкрикнул лурий, едва не сорвав голос. Сумасшедший Тиргил предал нас! Боги Небесной Горы помутили его разум, и, сходя в могилу, он готов увлечь за собой всех нас!..

Лурий Витир был блестящим, непревзойденным оратором, и этот-то талант, вероятно, послужил причиной того, что он был назначен Божественным физолом Арра, а затем и гериором и избран Валеридой для свержения своего супруга с трона.

В начале его речи в толпе обозначились некоторое недоумение и послышался изумленный гул. Тиргила, конечно, не любили, как не любят большинство правителей, но от имени Божественного бездельникам раздавались хлеб, оливковое масло и вино, по праздникам он дарил народу серебро, устраивал игры и представления в театрах… Он придерживался возникших столетия назад традиций и, если рассуждать трезво, был ничуть не лучше и не хуже своих предшественников. Быть может, излишне жесток, чрезмерно самолюбив и заносчив, но иного и нельзя ожидать от единовластного правителя Центрального материка…

Чем дольше, однако, говорил Лурий Витир, тем ясней становилось слушателям, что Божественный ведет себя более чем странно, ибо то, что происходило за пределами Аррантиады, противоречило традиционной политике Царей-Солнц. Божественный мог сколько ему вздумается чудить на Хрустальном мысе, в Герберуме и даже пошаливать в Арре, но позволить орде варваров с Восточного материка набрать силу? Не выполнить взятых на себя перед правителями заморских стран обязательств? Допустить, наконец, чтобы степняки объединились с сегванскими мореходами и задумали высадиться в портовых городах Аррантиады? Это уже было ни на что не похоже! Ни с чем не сообразно! Слова гериора о сумасшествии Тиргила объясняли многое, если не все. Царь-Солнце не мог предать свой народ, свою страну, обычаи и веру. Но что взять с сумасшедшего, чью болезнь долго и тщательно скрывали от граждан Аррантиады физол Арра, царица и другие придворные? Они денно и нощно молились о его выздоровлении, но, коль скоро Боги Небесной Горы не пожелали даровать ему исцеления, а болезнь Божественного грозит подданным величайшими бедами, недужный правитель должен быть отстранен от власти и заменен достойнейшим…