Константин Мзареулов - Звёздный лабиринт – 2

• Название: Звёздный лабиринт – 2
• Автор: Константин Мзареулов
• Издательство: Армада, Альфа-книга
• Жанр: Научная Фантастика
• Год: 1999
• ISBN: 5-7632-0844-7

Многомерный Лабиринт – желанная добыча, захватить которую пытаются не только земные структуры, начиная со спецслужб и кончая мафией, но и представители внеземных цивилизаций. Координатор Станции Земля ставит перед Посвященными непростую задачу: пресечь все попытки противника. К тому же выясняется, что родители Посвященных в свое время общались с теми же инопланетянами.

---

– Наш гидроплан сбит истребителями, – рапортовал старший помощник. -

«Красная Звезда» передала, что «Амаги» горит и погружается кормой. Крейсер и эсминцы подошли почти вплотную и пытаются снять экипаж авианосца. Командир

«Красной Звезды» радировал также, что уходит на базу – у них горючее на исходе.

– Значит, авианосец мы им выбили малой кровью. – На лице контр-адмирала засияла гримаса злорадного удовлетворения, и старый моряк продолжал рассуждать вслух: – Подкалиберные снаряды все расстреляны, а продолжать сближение, чтобы добивать эту рухлядь, не вижу смысла… Возвращаемся на курс норд-вест, попробуем прорваться мимо Шейных кораблей. В темноте у нас будет преимущество – японцы не имеют радаров.

Старшие командиры линкора согласились с этим решением, но сам Биберев прекрасно понимал, что до темноты еще далеко, стало быть, главная часть сражения будет протекать в светлое время суток. Проще всего было сделать зигзаг миль на триста к востоку, обогнуть в течение ночи вражеское соединение, а затем спокойно шлепать на Камчатку и дальше в Охотское море. Однако мазута в топливных цистернах оставалось в обрез – как раз хватит, чтобы пройти кратчайшим курсом. С другой стороны, от «Халхин-Гола» вовсе не требовалось добраться невредимым до

Владивостока. Задача боевого корабля – нанести противнику как можно более тяжелые потери. И не суть важно, когда и как это сделать: операциями из главной базы после официального объявления войны или в открытом море, прорываясь к родному порту в предвоенный период.

«Халхин-Гол» уже немало натворил, изувечив авиаматку. Если вдобавок удастся хоть на некоторое время вывести из строя «Сайен» и «Тоса» – можно считать, что линкор выполнил свое предназначение. Понеся столь тяжелые потери, Япония может даже отказаться от нападения на Советское Приморье.

Отправив короткую радиограмму в штаб Тихоокеанского флота, Матвей

Аристархович вызвал старшего лейтенанта Биберева и приказал ему лично вылететь на последнем гидроплане и разведать обстановку. Он понимал, что отправляет единственного сына в полную неизвестность и почти на верную смерть, потому что в разгар сражения линкор не сможет заниматься возвращением самолета на борт. Но понимал он и другое: никому не дано знать, где окажется безопаснее – на корабле, под обстрелом двух вражеских линкоров, или в небе на почтительном удалении от японских зениток… Только вылет пришлось отменить, потому что КОР-3 был поврежден осколком бомб и теперь бригада авиамехаников торопливо латала пробоины.

Воздушная разведка откладывалась по меньшей мере часа на два, а пока вся надежда была на радиолокатор. Именно «Сегмент-1» предупредил о приближении трех кораблей с запада. Вскоре их разглядели наблюдатели и дальномерщики – легкий крейсер и два миноносца. Вероятно, те самые, которые входили в эскорт покореженного «Амаги». Тратить на подобную мелочь крупнокалиберные боеприпасы, которых оставалось не слишком много, Биберев не собирался. Большим сюрпризом для японцев оказалась дальнобойность советских шестидюймовок, которые уже вторым залпом подожгли замыкающий эсминец. Получив еще несколько попаданий, отряд легких сил покинул зону обстрела и скрылся за горизонтом.

На линкоре, который упрямо стремился к южной оконечности Камчатки, не знали, что пламя пожаров уже добралось до бомбовых погребов «Амаги», после чего огромный корабль, разорванный на две половинки, быстро скрылся под водой. Не знали и того, что спустя полчаса затонул эскадренный миноносец «Икацучи», в который попало не меньше трех снарядов, а тяжело поврежденный крейсер

«Камикадзе» пойдет ко дну завтра вечером, почти добравшись до порта Сасебо. Не знали и самого приятного – что с дальневосточных аэродромов поднялись два полка дальних морских бомбардировщиков ТБ-Зф и полк новейших Пе-8, получивших приказ любой ценой уничтожить японские корабли, преградившие путь советскому линкору. К сожалению, самолетам требовалось почти четыре часа, чтобы достичь квадрата, где вот-вот должна была развернуться артиллерийская дуэль.

Первым противника снова обнаружил радар. На экране «Сегмента» четко высветились отразившие радиоволны корпуса кораблей – два больших и четыре поменьше. Оценив ситуацию, Биберев и его помощники приняли единственное возможное при таком раскладе сил решение: с предельной Дальности сосредоточить огонь на «Сайен», по возможности вывести из строя этого исполина, затем расстрелять «Тоса» и. растворившись в ночном мраке, продолжать движение на северо-запад.

Огонь по противнику открыла в 15.23 носовая башня, выпустившая шестнадцатидюймовый снаряд, когда расстояние составляло двести двадцать пять кабельтовых. Третьим залпом добились попадания в среднюю часть «Сайен». Потом были зафиксированы четыре прямых попадания между 15.30 и 15.40. Сразу после этого вокруг «Халхин-Гола» выросли стены пенящейся воды, поднятые падающими вокруг японскими снарядами.

К 15.50 дистанция сократилась до пятнадцати миль. Теперь почти каждый залп достигал цели. «Сайен» горел, но продолжал вести огонь кормовой башней. Затем японский флагман, резко переложив рули, ушел на север с сильным бортовым креном.

На «Халхин-Голе» к этому времени число убитых и раненых перевалило за сотню, линкор потерял третью башню и половину артиллерии среднего калибра, появились первые пробоины на уровне ватерлинии.

Обнаружив отступление главного противника, Биберев азартно хлопнул в ладоши и крикнул старшему артиллеристу

– Переноси огонь!

Тот кивнул, не отрывая от уха телефонную трубку – именно такой приказ он передавал в этот миг командирам уцелевших башен. Расстояние позволяло присоединить к шестнадцатидюймовкам огонь орудий среднего калибра. Начался нудный обмен ударами на встречных галсах. «Халхин-Гол» был больше по водоизмещению, к тому же советские снаряды были тяжелее японских, а потому наносили большие повреждения. В 16.19 охваченный пожарами «Тоса» не выдержав избиения, развернулся и начал отходить к северу, зарываясь носом в волны.

Японский капитан явно надеялся увеличить дистанцию, но это не удалось. Продолжая греметь залпами из двух частично боеспособных концевых башенных установок,

«Халхин-Гол» уверенно настигал противника. Японский корабль заметно заваливался на правый борт.

Еще несколько удачных попаданий в любезно подставленную корму – и «Тоса» потерял ход, беспомощно покачиваясь на волнах. «Халхин-Гол» сбавил обороты турбин и медленно прошел в семи десятках кабельтовых от парализованного неприятеля. При этом артиллерия советского линкора методично, как на учебных стрельбах, посылала снаряды в неподвижную стальную жаровню. В 16.44, когда начало темнеть небо над океаном, «Тоса» стремительно опрокинулся, коснувшись воды обрубками труб и мачт. Разгулявшийся шторм поднял волнение, не супившее приятных перспектив японским морякам, которые прыгали за борт, пытаясь вплавь спастись с обреченного линкора. Попрощавшись с ними залпом из кормовых батарей,

«Халхин-Гол» дал полный ход. Прямо по курсу маячил успевший затушить пожары

«Сайен».

Когда вызванный адмиралом Михаил явился в рубку, ему поневоле пришлось выслушать безрадостные рапорта командиров подразделений. От главного калибра осталось лишь три ствола, из шестнадцати шестидюймовок могли стрелять только семь. Во многих отсеках имелись пробоины, так что вода непрерывно поступала в трюм, и осадка корабля увеличилась почти на метр.

– Понял, Мишка? – возбужденно бросил Биберев. – Хана линкору. Не видать

«Халхин-Голу» Владивостока. Запаса хода не хватит! Я теперь только об одном думаю – как бы «Сайен» ко дну пустить.

– Значит, не судьба домой вернуться. – Михаил равнодушно развел руками.

Он слишком долго работал на военное ведомство и свыкся с неизбежностью насильственной смерти, в том числе и своей собственной. Жаль было лишь той техники, которую они вывезли с базы на острове Туару.

– Надеюсь, линкор затонет на большой глубине, – сказал Каростин. – Наши находки не должны попасть в руки противника.

– Рано нас хоронишь. – Матвей Аристархович был полон оптимизма. – Главный штаб сообщил, что на полпути между Камчаткой и местом, где мы сейчас находимся, развернуто соединение подводных лодок. Если прорвемся в тот квадрат – и экипаж спасем, и все материалы экспедиции. Но только… – Контр-адмирал замялся. – Мне приказали немедленно отправить тебя на материк. Возьмешь все самые ценные записи и полетишь на последнем гидроплане.

– Некрасиво получается, – заартачился Михаил. – Пускай летит Роман

Григорьевич – он лучше меня знаком с находками.

– Приказы не обсуждаются, – отрезал Биберев.

Ветер гнал высокие волны, и огромная масса линкора ощутимо переваливалась с борта на борт. Из последних сил сражаясь с морской болезнью, Михаил вполз в толстую шерсть водолазного белья, натянул поверх суконный морской мундир, закутался в бушлат и, продолжая постукивать зубами, забрался в заднюю кабину биплана. У него за спиной хлопнул выстрел катапульты и завыли пороховые ускорители. Подгоняемый огненной тягой ракет, игрушечный самолетик сорвался с решетчатой фермы, едва не коснулся поплавками волн, однако пропеллер вытянул