Виктор Поповичев - Транс

• Название: Транс
• Автор: Виктор Поповичев
• Издательство: Лениздат
• Жанр: Фэнтези
• Год: 1992
• ISBN: 5-289-01292-5

«Транс» – первая книга сосновоборского писателя.

Главный герой романа с помощью деревенской ведьмы проникает в «параллельный» мир, населенный лешими, русалками, кобольдами, демонами, троллями… Все бы хорошо, но в этом мире есть город мерцев, где царствует таинственный Черный, экспериментирующий над человеческой кровью…

---

– Что ты, в самом деле, – сказал я, укоризненно глянув на коллегу. – Обыкновенные люди, только маленькие.

– Правильно говоришь. – Яков поворошил уголья в костре – пальцами! – и стало светлее. – А ты в леших веришь? – спросил, вытирая пальцы о подол рубахи.

– Извините, но… Я, конечно, верю, как греки в кентавра. Особая, так сказать, вера. И…

Стоц хохотнул и, вскочив, метнулся в кусты.

– Хочешь красоту увидеть? – Яков заговорщицки прищурился и повернулся к Стеше.

– Яш… Может, не надо?.. – жалобно протянула девчушка. – Стыдобушка-то какая…

– Пусть глянет. – Яков зацепил пятерней материю и задрал подол платья Стеши. – А?! Если ты, конечно, хоть чуток смыслишь в красоте.

Признаюсь, ожидал увидеть очаровательную махонькую ножку, а увидел птичью лапу, вторую Стеша поджала под себя.

– Красиво, верно? – Яков прятал в бороде усмешку.

– Как-то необычно, – растерялся я, уловил во взгляде Стеши искорки смеха.

– Скажешь, кикимора? Так у вас называют таких красавиц? А Стеша в нашенских местах – первейшая красавица! У кого еще есть такие лапки?.. А глаза!..

– Глаза у Стеши – прелесть! – согласился я.

– И лапки! – капризно воскликнул Яков.

– И они, – подтвердил я и услышал раскатистый смех Стоца.

– Называй нас лесными людьми – у нас есть головы на плечах, которые иногда горюют, иногда радуются. И кровь у нас красная, и детей мы любим. Что с того, что от тебя отличаемся? – крикнул Яков, повернувшись к кустам, в которых прятался Стоц. – А хочешь речную женщину посмотреть? – спросил у меня, обняв Стешу.

– Русалку? – Я не удивился. Перед моим мысленным взором все еще стояла птичья лапка «первейшей красавицы» здешних мест.

– Как-нибудь познакомлю, – сказал Яков, поднимаясь. – Они рослые, как вы, и красавицы. Сволокут в воду, если рот раскроешь.

Лесные люди скрылись в кустах. Стоц, ехидно хихикая, подошел к костру, снял с огня котелок и кинул его вслед лесным людям:

– Посудину свою заберите!.. Мираж, фантомы… Какие могут быть куриные лапки!

– Но я собственными глазами…

– Видел, как я котелок швырнул? Мои руки должны ухватить воздух. Нет материи в тутошнем мире, кроме тебя и меня.

– Действительно. – Я на миг задумался, припоминая совсем недавнее проникновение сквозь металл.

– Опять Черный ангел тешится! Вот бы ему Яшкиным котелком по башке! Неужели нельзя придумать, как наказать Черного?

– А ты русалку видел? – спросил я, чтоб отвлечь приятеля от темы, приводящей его в раздраженное состояние.

– Обыкновенные они, стервы, правда без рыбьих хвостов.

– По-русски говорят? Как Яков со Стешей?

– Вот именно!.. Откуда они язык-то знают?

Я заговорил о телепатии, но Стоц отмахнулся от меня, как от надоедливой мухи, и сказал, что в чертовщину верить не собирается. Мне пришлось возразить, напомнив о пути, приведшем нас в этот мир, но он рассмеялся:

– Тебе уготована участь Дятла. Не дурак был мужик. Запомни и реши для себя как данность – мы видим сон, навеянный тем, что не можем объяснить грамотно. Только так можно оградить мозг от порчи… Да, можно совершать чудеса, обалдевать от вида куриной лапы, но бойся поверить в реальность происходящего! – Стоц поднял вверх указательный палец и заорал: – Береги мозг!

– Мне кажется, ты слишком эмоционален для спящего, – возразил я, запутавшись в рассуждениях Стоца. Ведь чуть раньше мы уже говорили на эту тему и было решено не называть наше нынешнее состояние сном.

– Тебе не избежать встречи с Черным, который… – Стоц как-то неожиданно успокоился. Вытер губы полой туники, для чего ему пришлось склониться, – туника была узкой, плотно облегающей тело. – Которому надо, чтоб ты свихнулся. Такая у него задача: сделать все, чтоб каждый, кто так или иначе входил с ним в контакт, свихнулся. Мой тебе совет – считай все сном. Так проще, надежнее.

Он некоторое время молчал, глядя к небо. Его темные курчавые волосы рассыпались по плечам. Я дивился, глядя на него, нынешнего: где любимец женщин, весельчак, умница? Откуда истерические ноты в поведении? Наплевать, сон это, ирреальная явь или управляемая галлюцинация, – лишь бы пожить здесь, насытить мозг необычностью ситуаций. Ведь задолбала нас скука жизни без чудес.

– Мне надо отлучиться на некоторое время, – сказал Стоц, совсем успокоившись. – Жди здесь. Скучать, думаю, не придется.

И, расправив крылья, умчался в темноту.

К костру с охапкой сучьев вышел Яков, следом за ним – Стеша. Она теперь была в другом платье, нарядном, – розовое с черным, простенький узор на воротнике и манжетах, серебристая рюшка по подолу. Скинула косынку – копна пушистых золотистых волос заискрилась в свете гаснущего костра. Прямо не верилось, что под подолом крохотули птичьи лапки.

«Интересно, а как она выглядит, когда остается в чем мать родила», – подумал я, представляя анатомические сложности сочетания птичьих ног с человеческим, вероятно, туловищем.

– А мы чаю попьем с мятой, – сказал Яков.

Он встал на колени и, приблизив лицо к еле тлеющим уголькам костра, стал дуть, выпучивая бородатые щеки.

– Терпеть не могу Стоца. Умным себя считает, а сам собственным глазам не верит.

Яков наконец раздул огонь. И теперь ломал сухие веточки и складывал их шалашиком над вспыхнувшей щепкой.

– Стоц – добрый. Но страшится слабость выказать. Да и тошно ему – тужится понять, а не получается. – Лесной человечек говорил густым голосом, хотя его фигуре подошел бы тоненький, как у Стеши.

– Завтра к русалкам сведу. Только приятелю своему не говори. Ошибается он – мы есть. И живем по своей воле, а не по прихоти Черного… И чего он страшится его?

– Прав ты, конечно. – Я повернулся к Стеше, устроившейся рядом со мной. Я даже чувствовал теплую волну, шедшую от ее хрупенького тельца. – Стоценко – добрый парень. И смелый, и умный. Да и как можно сразу поверить в происходящие чудеса? – Я развел руки. – Может, через какое-то время… Надо поломать что-то в себе, чтоб объяснить данную реальность.

– Говори проще. – Яков вытер руки пучком травы и шагнул в темноту… Вскоре вернулся с алюминиевым чайником, у которого ручка была из проволоки. Старенький чайник – такие обычно выбрасывают в утиль. – Стоц толкует, что мы – модулированный сигнал, голография… А мы есть, вот мы! Похожи на голографию?.. И дочку с сыном имеем. И нам не требуется телевизор. Зачем?.. Нам интереснее совершать инверсионные вояжи в глаза дедов, прадедов.

– Какие вояжи? – Меня удивили последние слова Якова, совсем не вязавшиеся с его обликом.

– Ин-вер-си-он-ны-е, – нараспев повторил Яков и усмехнулся: – Можешь сказать, кто был твой предок?.. Именно, самую малость… А я знаю все его радости и печали, – конечно, только то, что он сам завещал знать своим пра-пра…

Он откинулся на спину, сорвал добрый пучок травы, оборвал корешки, встряхнул и бросил в чайник.

Спустя несколько минут лесные люди пили чай, а я разглядывал их лица и рассказывал о своей старательской работе. Они слушали с интересом. Более того, делились секретами приготовления всяких травных настоек, а я жалел, что не могу всего записать, чтобы передать «Посоху», и надеялся лишь на свою память. Однако у меня возникла идея… Странно, что я не придал значения осязаемости, когда Стоц бросил чайник: значит, Яков и Стеша из того же вида материи, что и я! Будто ненароком, потянувшись к чайнику, коснулся Стешиного плеча… Точно! Я ощутил прикосновение. Но почему Стоц не обратил внимания на такой факт? Какая разница, может такое быть или не может? Главное – лесные человечки могут нам помочь, если появится нужда в их содействии.

Наверное, я им понравился. Яков заговорщицки подмигнул мне и сказал:

– Русалки – обычное дело. А вот что я тебе покажу – ахнешь.

Я встал и пошел за ним. Стеша махнула нам рукой и ночным мотыльком порхнула в темноту ночи.

Через несколько минут мы остановились перед входом в темный лаз.

– Перья свои скинь, – сказал Яков. – Здесь будет удобнее человеку маленького роста.

И я стал таким, как он, – низеньким, бородатым, но совершенно голым.

В руках Якова было по гнилушке, от которых исходил мягкий свет. Каменистые стены подземелья поблескивали капельками влаги. Иногда толстенное корневище преграждало нам путь, и приходилось становиться на корточки, чтоб продраться дальше. Я отметил, что осязаю корневища. Осязаю – еще одна загадка…

Через некоторое время мы уткнулись в бревенчатую стену. Это был тупик. Я осязаю; конечно, моих металлопроникающих способностей в данный момент было недостаточно, чтоб сломать возникшую на пути преграду. Сдуру я все же попробовал пройти сквозь стену, но лишь больно ударился лбом в крепкое дерево.

7

Яков положил гнилушки под ноги, извлек из-за пазухи конверт и просунул его в узкую щель между бревнами.

– Естественно все должно быть. Согласен?.. Сейчас, значит, делаешься лягушкой и лезешь вот сюда. – Он нагнулся и похлопал ладонью по бревнам в правом нижнем углу.