Питер Альбано - Атака седьмого авианосца

• Название: Атака седьмого авианосца
• Автор: Питер Альбано
• Издательство: Яуза
• Жанр: Триллер
• Год: 1996

Обладающие колоссальными денежными ресурсами лидеры нефтедобывающих стран Ближнего Востока не жалеют средств для закупки боевых самолетов и кораблей. В огонь войны за мировое господство они бросают все новые и новые силы. Летчикам террористов обещана щедрая плата за каждый боевой вылет и выполненное задание. Экипаж «Йонаги», японского авианосца с фантастическим судьбой, противопоставил ярости фанатиков и «грязным» деньгам наемников преданность долгу и нормам самурайского кодекса чести.

---

Лейтенант, улыбнувшись, в свою очередь рассказал ей о своем детстве, об академии в Аннаполисе, о службе в разведуправлении ВМС, прикомандировавшем его к штабу адмирала Фудзиты.

— Ну вот и все. Я осуществляю взаимодействие между Пентагоном и «Йонагой» и не оставлю корабль, пока Фудзита меня не выгонит!

— Как знать, как знать… — загадочным тоном произнесла она.

— Адмирал тоже сегодня туманно намекал на что-то. Может, ты все-таки скажешь, в чем дело? — Он раздраженно подозвал Марселя, показав на свой пустой стакан.

— Тайны тут никакой нет, и завтра утром ты все равно бы это узнал. Могу сказать сейчас. Тебя назначили на «Блэкфин».

— И что дальше?

Она замолчала, потому что подошедший к столику Марсель, бормоча извинения, ставил перед каждым новые порции виски: чистого — для Брента, с содовой — для Дейл.

— Командовать лодкой будет адмирал Аллен, и он…

— И он вытребовал меня, — закончил за нее Брент.

— Верно. Вот и все, что мне известно.

— А Фудзита знал это, но, наверно, еще не решил, отпустить ли меня.

— Решил, Брент, решил. Отпустит. ЦРУ предоставляет лодку в его распоряжение, но с одним условием — нужен грамотный командир и офицеры.

— Да я понятия не имею, где у этих старых посудин нос, а где корма.

Пришел черед Дэйл пожать плечами.

— Как сказал бы наш Марсель: «C'est la guerre…»[13]

Брент в раздумье покачал головой, уставившись поверх стакана туда, где с винтовкой у ноги стоял Куросу. Ресторан опустел, и только в дальнем углу еще сидела парочка.

— Боюсь, что Аллен добился своего, — сказал он почти про себя.

— Брент, тут есть одна тонкость… В Женеве пришли к соглашению. Лодки типа «Зулус» и «Виски», которые русские поставляют своим союзникам, и «Гато», которые мы передаем Японии…

— …не подлежат модернизации и перевооружению. Так?

— Так. За исключением средств связи — они могут быть самыми наисовременными. Это сообщение пришло из Женевы час назад.

Брент хлопнул по столу ладонью:

— Ну ясно! Это его работа! Это расстарался адмирал Аллен. — Он сделал большой глоток, но тут под воздействием пришедшей в голову мысли настроение его изменилось: — Постой… «Блэкфин» стоит на Гудзоне в нью-йоркской гавани, да? А ты живешь в Нью-Йорке?

— Глупо было бы отрицать такой очевидный факт, — рассмеялась она.

— И завтра ты летишь домой?

Она кивнула:

— У меня дела в нашей нью-йоркской конторе.

— И я смогу тебя увидеть? — Он поднял руки ладонями вверх каким-то молящим движением. — Если меня и вправду пошлют туда?

— Увидишь, если захочешь, — Дэйл достала из сумочки чековую книжку и оторвала корешок. — Здесь мой адрес и телефон. Я живу на Нижнем Манхэттене в «холодильнике»…

— Где-где?

— Не думай, пожалуйста, что так у нас называют бордель, — рассмеялась она журчащим, словно горный ручей по камням, смехом. — Лет девяносто назад там была мясохладобойня. Дом огромный и мне нравится.

— И мы там будем совсем одни?.. Ты и я? Вдвоем? — его рука снова легла на ее колено.

— Да, мы будем там одни.

Рука поползла выше. Дэйл не противилась, чувствуя, что тонет в жарких синих глубинах его глаз.

— Pardon, monsieur et madame… Кухня скоро закроется, — сказал Марсель, словно соткавшийся из воздуха у столика.

— Надо заказать что-нибудь, — сказала Дэйл.

— А где оркестр? — раздраженно воскликнул Брент. — Я желаю танцевать!

— Оркестр, мсье, играет только в субботу и воскресенье.

— Ну хорошо, — Брент отхлебнул виски и взглянул на официанта. — Чем вы нас порадуете, Марсель?

Тот придвинулся ближе, держа наготове блокнот и карандашик:

— Сегодня у нас дивные «эскарго а ля Бургиньон», — сложив пальцы щепотью, он поднес их к пухлым губам, причмокнул и сделал в воздухе жест, означавший высшую степень совершенства.

— Что? Улитки? Нет, спасибо.

Тучка разочарования омрачила чистое чело официанта, но он быстро справился с собой:

— Цыплята?

— Вот! Это другое дело! — Брент вопросительно взглянул на Дэйл, и она кивнула.

Марсель, мечтательно уставившись поверх лейтенантовой головы в неведомую даль, выразительным шепотом произнес:

— Наш шеф приготовит для вас нечто исключительное — «сюпрем де-воляй Россини»…

— Куриные грудки с паштетом, — пояснила Дэйл.

— Да, мадам! Вы совершенно правы! Pate de foi gras — паштет из куриной печенки, — сказал Марсель замирающим голосом человека, собирающегося сию минуту предаться любви. — Снятые с костей куриные грудки с постной ветчиной, петрушкой и мясом в соусе «мадера»… — Он взглянул на лейтенанта и придвинулся еще ближе. — Возьму на себя смелость рекомендовать «суп альбигуаз», салат из помидоров… — Лицо его порозовело, дыхание пресеклось, и он прочистил горло деликатным покашливанием.

— Отлично. Отлично. Действуйте, Марсель. Всецело полагаюсь на вас.

Официант выпрямился:

— Вино, мсье? Poulet exige du vin blanc.[14]

— Какое у вас самое лучшее из белых?

— Разумеется, «пуи-фюиссэ»!

— Раз… «разумеется» — тащите, — нетерпеливо сказал Брент.

Плюбо с застывшим на лице восторженным выражением быстро засеменил в сторону дверей, ведущих на кухню.

— Да, он знает толк в кулинарии и любит ее, — заметила Дэйл.

— «Любит» — не то слово. Я боялся, что еще минута — и он достигнет оргазма.

— Боже мой, Брент, что вы такое говорите! — в притворном стародевьем ужасе вскричала Дэйл. — Гадкий!

Вскоре Марсель подал суп, а второй официант разлил по бокалам «пуи».

— За мясохладобойню на Манхэттене! — провозгласил Брент.

Дэйл чокнулась с ним и выпила. За салатом нежнейшего вкуса последовали закуски и новая бутылка вина. Они ели и пили, хмелея от вина и друг от друга, пока Марсель со своим помощником постоянно вился вокруг, принося новые и новые блюда и следя, чтобы бокалы ни на миг не оставались пустыми.

Дэйл, маленькими глотками отпивая вино, водя пальцами по ножке бокала, поймала себя на том, что не сводит глаз с Брента — с его прямого носа, квадратного подбородка, мощной шеи. Широченные плечи распирали тонкое синее сукно флотской тужурки, а дотрагиваясь до его руки, женщина ощущала рельеф стальных мышц. Близость этого могучего тела, созданного, казалось, резцом античного скульптора, волновала ее, и жаркие волны подхлестнутого алкоголем желания одна за другой накатывали на нее, одновременно будоража и мучая.

Они отказались от десерта и, когда официант исчез, сели неподвижно, глядя друг на друга. Дэйл вновь почувствовала, как его рука медленно крадется под юбку.

— Брент, перестань…

От вина и от вожделения лицо его рдело, как закатное небо.

— Мы же тут почти одни, — сказал он.

Пока они обедали, появились еще две пары, тоже выбравшие укромные и слабо освещенные уголки зала. Марсель и его помощник скрылись на кухне, и Дэйл от всей души мечтала, чтобы они оставались там подольше. Фигура старшины Куросу терялась в полумгле.

Жадные горячие пальцы уже перебрались за край чулок и задвигались по голому телу. «Перестань…» — повторила Дэйл, пытаясь удержать его, но руки ее ослабели и не в силах были справиться с его рукой, которая древним как мир кругообразным движением ползла к сокровенным глубинам ее пульсирующей плоти.

— Когда-нибудь… когда-нибудь я увижу все это… — раздался у самого ее уха хрипловатый шепот.

Жар, от которого, казалось, плавятся кости, распространялся по ее телу — Брент нащупал резинку трусиков и, резко оттянув ее, проник внутрь. Дэйл откинулась к стене. Сердце ее колотилось так, словно там, под левой грудью, сидел ополоумевший барабанщик, кровь зашумела в ушах и прихлынула к щекам.

— Брент… Нет… Ты мучаешь меня.

Дэйл остатками угасающего сознания понимала, что уже не владеет собой, что сама готова накинуться на Брента и отдаться ему сию минуту и прямо тут, на ресторанном диванчике, наплевав на стыд и все приличия. Слабый скрип открывающейся двери заставил ее поднять глаза. Раздались шаги. Брент тоже вскинул голову, и пальцы его замерли у самой цели.

К ним приближался новый официант — рослый широкоплечий человек с салфеткой, переброшенной через руку. Дэйл услышала, как Брент сдавленно охнул, словно его ткнули кулаком в солнечное сплетение. В следующее мгновение он одной рукой схватил ее за плечо и мощным стремительным движением отбросил в угол, а другую сунул за борт тужурки.

— Брент! — успела вскрикнуть она.

— Лежать!

Он был уже на ногах. Зазвенели и глухо ударились о толстый ковер посуда и приборы с перевернутого стола. Новый официант уже пересек площадку для танцев и был совсем рядом: из-под белоснежной полотняной салфетки он вытянул длинный, зловеще посверкивающий клинок. Дэйл почувствовала, как страх, словно вязкое холодное масло, растекается по желудку. Она скорчилась на полу, втянула голову в плечи.