Карл Май - Через пустыню

• Название: Через пустыню
• Автор: Карл Май
• Издательство: ТЕРРА‑Книжный клуб
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2001
• ISBN: 5-275-00150-9, 5-275-00148-7

Роман Карла Мая «Через пустыню» входит в «восточный» цикл и описывает опасные приключения путешественника и его находчивого проводника, наполненные красочным колоритом загадочного Востока.

---

Едва Халеф ушел из моей комнаты, как я услышал голос снаружи:

— Дома твой хозяин?

— Говори по-арабски! — ответил Халеф на заданный по-немецки вопрос.

— По-арабски? Этого я не могу, мой мальчик! Самое большее — я мог бы сказать несколько турецких слов. Но подожди, я сам сейчас дам знать о себе, потому что твой хозяин точно уж торчит там, за дверью.

Это был Албани. И сразу же раздалось его пение.

Конечно, Халеф застыл от удивления там, снаружи, и если я не отвечал, то произошло это из-за моего слуги: он должен был еще кое-что выслушать. Через очень недолгое время триестинец продолжал, а когда и это нежное воспоминание не возымело успеха, Албани пригрозил:

И вот я новый бей теперь,

Позволь же мне сказать:

Коль сам ты не откроешь дверь —

Придется мне ломать!

Я не мог позволить, чтобы дело зашло так далеко, поднялся и открыл дверь.

— Ага, — сказал он и рассмеялся, — помогло! Я почти был уверен, что вы уже отправились в Мекку.

— Тсс! Мой слуга ничего не должен знать об этом.

— Прошу прощения! Отгадайте сначала, с какой просьбой я пришел?

— С желанием реванша за ваше вчерашнее гостеприимство? Мне очень жаль! В случае необходимости я мог бы поделиться боеприпасами, но не провиантом, по меньшей мере — не такими яствами, какие были в вашем меню.

— Ба! У меня действительно просьба или скорее вопрос.

— Говорите!

— Вчера мы немного побеседовали о ваших приключениях. Отсюда я предположил, что вы уверенно держитесь в седле.

— Разумеется, я немного езжу верхом.

— Только на лошади или на верблюде тоже?

— И на лошади, и на верблюде. И даже на осле, к чему меня как раз вчера вынудили.

— А я еще никогда не ездил на верблюде. И вот сегодня утром я услышал, что совсем близко сдают верблюдов внаем, при этом у меня остается возможность хоть однажды поиграть в бедуина.

— А, вы хотите отважиться на прогулку?

— Именно так!

— С вами случится приступ морской болезни.

— Неважно.

— Против этого даже доза креозота [87] не поможет.

— А я загорелся этой идеей. Объехать берега Красного моря и не покататься на верблюде! Могу ли я пригласить вас сопровождать меня?

— Время у меня есть. Куда вы хотите ехать?

— Мне все равно. Может быть, вокруг Джидды?

— Согласен. Кто займется верблюдами? Вы или я?

— Конечно, я. Вы возьмете слугу?

— Как вы распорядитесь. Здесь никогда не знаешь, что случится, а слуга на Востоке, в сущности, никогда не бывает лишним.

— Тогда пусть он едет.

— Когда я должен прийти?

— Через час.

Он ушел. Я произнес перед ним речь умышленно, так как первому выезду новичка на верблюде неизменно сопутствует романтическое настроение.

Когда через три четверти часа я вместе с Халефом вошел в жилище Албани, тот был увешан оружием.

— Идемте. Владелец верблюдов уже ждет. Или вы хотите сначала перекусить? — спросил он меня.

— Нет, я сыт.

— Тогда мы возьмем продукты с собой. Моя сумка забита ими.

— Вы ждете приключений и берете с собой продукты? Бросьте это! Если мы проголодаемся, то разыщем палатки кочевников. Там мы найдем финики, муку, воду, а может быть, и чекир.

— Чекир? Что это такое?

— Пирог, в который запекают молотых кузнечиков.

— Ну и ну!

— Да он изумительно вкусный! Кто-то обожает устриц, виноградных улиток, птичьи гнезда, лягушачьи ляжки и прокисшее молоко с личинками. Такой гурман воспримет саранчу как деликатес. А знаете, кто долгое время питался саранчой с диким медом?

— Я думаю, это какая-нибудь библейская личность.

— Разумеется, и притом очень возвышенный и святой человек. Попона у вас есть?

— Вот.

— Хорошо. Надолго ли вы наняли верблюдов?

— На весь день.

— С проводником?

— Без.

— Это хорошо. Правда, в этом случае вам пришлось оставить залог, зато никто нам не помешает. Пошли!

Владелец верблюдов жил через два дома. Я сразу же узнал в нем турка. Во дворе стояли три верблюда, над судьбой которых можно было бы лить горькие слезы.

— Где твой загон? — спросил я турка.

— Там!

Он указал на стену, разделявшую двор на две части.

— Открой дверь!

— Для чего?

— Потому что я хочу посмотреть, есть ли у тебя верблюды получше.

— Есть там, внутри.

— Покажи-ка их мне!

Видимо, он не очень-то доверял мне, но все же приоткрыл дверь и позволил мне бросить взгляд в отгороженную часть двора. Там лежали восемь прекраснейших верблюдов. Я подошел ближе и рассмотрел их.

— Сколько ты хочешь получить за тех трех верблюдов, что предназначил для нас?

— Пять махбубских цехинов за всех.

— И за такую цену мы получим вьючных животных с израненными ногами! Взгляни, ты можешь смотреть сквозь их бока насквозь! Их губы отвисли, как рваные рукава твоей куртки, а их горбы… о, у них вообще нет горбов! Они проделали длительное путешествие; они истощены и бессильны, так что и седла-то выдержать не смогут. А как выглядят эти седла! Поторопись и дай нам других верблюдов, другие седла и другие попоны!

Он посмотрел на меня со смешанным чувством недоверия и гнева.

— Кто ты такой, чтобы отдавать мне подобные приказы?

— Смотри сюда! Видишь султанский паспорт? Может быть, я должен рассказать ему, что ты обманщик, что ты терзаешь до смерти своих бедных животных? Ну-ка быстрей, седлай вот тех трех хеджинов, бурых справа и серого в углу, иначе руки тебе удлинит мой кнут!

Бедуин немедленно схватился бы за пистолет или нож, но этот человек был турком. Он поспешил исполнить мой приказ, и вскоре три лучших верблюда под очень богатыми седлами лежали перед нами. Я повернулся к Халефу:

— Теперь покажи этому сиди, как надо садиться в седло! Он показал, а потом я встал на сдвинутые передние ноги верблюда, на котором должен был ехать Албани.

— Внимание! Как только вы коснетесь седла, хеджин станет подниматься, причем сначала на передние ноги, так что вы запрокинетесь назад, а потом он выпрямит задние ноги, и вы качнетесь вперед. Оба этих толчка вы должны компенсировать движениями своего тела в противоположную сторону.

— Попытаюсь.

Он набрался сил и взобрался в седло. Животное сразу же поднялось, хотя я не снимал своей ступни с верблюжьих ног. Бравый певец частушек откачнулся назад, но не упал, потому что крепко вцепился в луку седла. Но когда верблюд подбросил вверх свой зад, Албани, все еще не расцепивший рук, вылетел из седла и, перелетев через голову животного, упал на песок.

— Гром и молния! Это совсем не такое легкое дело! — сказал он, поднимаясь и потирая плечи. — Но я все же должен быть в седле. Поставьте верблюда опять на колени!

— Рррээ!

Услышав команду, верблюд снова улегся. Вторая попытка удалась, хотя всадник и испытал два резких толчка. Я же вознамерился устроить еще один выговор хозяину:

— Деведжи [88], ты сам-то умеешь ездить на джеммеле?

— Да, господин.

— И управлять тоже можешь?

— Да.

— Нет, ты этого не можешь, потому что ты совсем не знаешь, что для управления верблюдом нужен метрек [89].

— Прости, господин.

Он сделал знак слугам, и те принесли погонялки. Теперь и я забрался на верблюда.

Сейчас мы производили совсем другое впечатление, чем оно было бы в том случае, если бы мы удовлетворились жалкими вьючными верблюдами. Наши седла были очень красиво отделаны кистями и пестрым шитьем, а попоны так велики, что полностью закрывали животных. Мы выехали на улицу.

— Куда? — спросил я Албани.

— Выбор я предоставляю вам.

— Хорошо. Значит, через Баб-эль-Медину!

Мой новый знакомый притягивал взгляды всех встречных: его одежда слишком бросалась в глаза. Поэтому я пустился в путь по многочисленным боковым улочкам и после нескольких объездов счастливо выбрался к воротам.

До сих пор Албани сносно держался в седле. Но вот наши верблюды пошли «медвежьей рысью», их обычным аллюром, из-за которого новички получают великолепную возможность познакомиться с морской болезнью, не увидев даже ни одной капли соленой воды. Вначале Албани еще смеялся над самим собой. Он не владел умением смягчать толчки животного собственными движениями. Он клонился то туда, то сюда, то вперед, то назад. Его длинное арабское кремневое ружье мешало ему, а огромная сабля, бряцая, била верблюда по боку.

Вскоре мы оставили за собой небольшую возвышенность, и теперь перед нами открылась широкая равнина. Албани, казалось, все больше и больше осваивался в седле: он уже не жаловался. Так мы преодолели за час, наверное, две немецкие мили, когда перед нами возникла фигура одинокого всадника. Он был примерно в полумиле от нас и ехал, по всей видимости, на отличном верблюде, потому что расстояние между нами буквально таяло, и всего лишь через десять минут мы оказались лицом к лицу.

На всаднике была одежда состоятельного бедуина, а капюшон его бурнуса был глубоко надвинут на лицо. Его верблюд стоил дороже трех наших, вместе взятых.