Constance_Ice - Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.

• Название: Гарри Поттер и Лес Теней. Альтернативное окончание.
• Автор: Constance\_Ice
• Жанр: Фэнтези

---

Этой ночью ему приснилось, что его окружает абсолютная темнота, и он застрял в ней, как мошка в куске чёрного янтаря, как бывает в снах, он не мог пошевелить ни рукой, ни ногой, ни языком, но почему-то не просыпался, словно эта вязкая субстанция не хотела отпускать его. Потом он понял, что растворяется в темноте, как сахар в кружке кофе, отчаянно из последних сил рванулся… и обнаружил себя сидящим на постели, в нормальной, человеческой темноте гриффиндорской спальни. Рядом похрапывал Невилл. Чудесный, домашний звук! Гарри прислушался, чтобы понять, бьётся ли у него сердце, но долго не мог ничего услышать, он прижал ладонь к груди, тогда сердце заколотилось под ней часто-часто, как испуганный воробей. Его трясло, как в лихорадке, и чтобы заснуть, Гарри решил выйти ненадолго на свежий ночной воздух.

Пробежав по уже таким знакомым анфиладам, переходам и лестницам – пусть быстрым стуком сердца он будет обязан стремительному бегу – Гарри выбежал из башни на крепостную стену и вдохнул холодный воздух. Зеленоватый убывающий месяц ломтём сыра висел над лесом, то и дело закрывая его, неслись по небу клочья облаков. На ум пришла ассоциация, которой он никогда не делился со Сью – облака были тенями умерших сегодня людей, движущимися в страну забвения. Кое-где сквозь неплотную кисею просвечивали редкие крупные звёзды. Гарри нашёл Большую Медведицу – вот похожее на дракона облако скрыло от глаз ручку ковша; потом порыв ночного ветра разметал дракона, вновь открыв рисунок созвездия.

Шорох у входа в башню оторвал его созерцания неба. Гарри резко обернулся – так и есть, светлая женская фигура метнулась внутрь. Он рванул за ней, ожидая бегства, погони, и тут же практически сбил её с ног, потому что она никуда не побежала.

Парвати. В ночной рубашке, с распущенными чёрными косами. Глазищи в пол лица. Поддержав девушку, Гарри вспомнил: последнее время она была сама не своя, и Лаванда жаловалась, что подруге снятся кошмары и уговаривала ту не злоупотреблять трансами – Парвати хотела выяснить, что их всех ждёт… Гарри прекрасно помнил, как после одного из трансов Парвати не смогла из него выйти самостоятельно и оказалась в больничном крыле. Что с ней сейчас?

- Тебе приснилось что-то? Ты испугалась? – тихо и ласково спросил Гарри, выводя девушку под открытое небо. – Что с тобой, Парвати?

- Ты сам знаешь, что со мной, - глухо ответила она. – Кстати, можно меня отпустить… Ты же тоже видел этот сон. Я знаю, я видела тебя там, впереди. Никогда не думала, что у тебя тоже есть дар. Как тебе удалось вырваться?

- Откуда вырваться? – опешил Гарри, потом понял, что она имеет в виду, и его пробрал озноб. – Ты меня видела? Ты тоже попала в эту… смолу ?

Парвати кивнула, зубы у неё стучали.

– Меня начало затягивать. Потом ты крикнул и побежал, а я за тобой.

- Но это же просто сон, Парвати! Как могло так случиться, что мы видели его вместе?

- Это не просто сон, - мрачно произнесла девушка. – Вольдеморт жив. И мы ещё встретимся с ним.

Странно, но Гарри не был поражён. Он предчувствовал, что так будет.

- Парвати, дорогая, ты здесь? – донёсся с лестницы голос Лаванды и топот двух пар ног. Через секунду Лаванда, тоже босая и в пижаме, уже обнимала подругу, а из башни вслед за ней вышла Клара Ярнли – вот уж кто был полностью экипирован: из-под мантии со свисающими с рукавов ниточками паутины выглядывали джинсы и кроссовки, через плечо переброшен моток верёвки, на плече Северина на цепочке. Судя по удручённому виду, она понимала, что большой взбучки от Гарри ей не избежать.

- Как ты сюда попала, ты помнишь? – продолжала расспросы Лаванда. Парвати покачала головой. – Я очнулась уже в башне, когда Гарри схватил меня за руки.

- Я же говорю – она шла по коридору с закрытыми глазами, как лунатик, - буркнула Клара. – Я её спрашиваю «ты куда?», а она ничего не отвечает и направляется точнёхонько сквозь меня, словно я привидение.

Лаванда опять запричитала над подругой, как квочка:

- Ты замёрзла! - она взяла протянутую Кларой мантию, укутала плечи Парвати. – Наверное, транс начался во сне… Как хорошо, что Клара меня разбудила, и хорошо, что Гарри здесь оказался! Представляешь, что бы было, если бы ты упала со стены? Ты же ничего не видела!

- Пойдёмте обратно в спальню, пока никто больше проснулся, - взмолилась Клара.

- Правильно, ей нужно согреться. Лаванда, ты можешь сделать ей чаю?

- Я сама знаю, что делать, Гарри. Нас учили, как ликвидировать неприятные последствия неудачного выхода из транса. Просто помоги мне довести её, ладно?

Гарри подставил Парвати плечо, второй рукой девушка обняла за шею Лаванду.

- Клара, ты понимаешь, что нам придётся рассказать об этом мисс Эвергрин, - начал юноша. В ответ Клара издала душераздирающий вздох приговоренного к эшафоту, и Гарри сжалился, - так что сама придумывай разумное объяснение, как ты очутилась в коридоре посреди ночи.

- Спасибо, Гарри, ты настоящий друг, - взвизгнула герцогиня, кидаясь ему на шею, от чего Парвати качнуло на Лаванду – Гарри едва смог удержать обеих. Удивлённая Северина на всякий случай куснула первое подвернувшееся ей ухо – гаррино, как и следовало ожидать.

Глава 42. Люди, эльфы и другие.

Усилиями мистрис Хуфльпуфф и Сьюзен Боунс Снейп, наконец, начал вставать, хотя чувствовал себя отвратительно. Что, впрочем, было неудивительно для человека, две недели назад стоявшего обеими ногами в могиле. Ночи он по-прежнему проводил в лазарете, потребляя приготовленные Хельгой лекарства и отчаянно их критикуя. Поскольку при этом сам он не предпринимал попыток лично приготовить зелья, его брюзжание можно было считать наивысшей оценкой мастерства Хельги. Или доказательством окончательно утраченного здоровья, во что, впрочем, Гарри не верил – не смотря на театральный полушёпот, которым Снейп взял привычку разговаривать, у него хватало сил этим самым умирающим голосом поддерживать их с мисс Эвергрин традиционные перебранки, возобновившиеся, едва профессор формально перестал считаться пациентом.

Больше ни на что профессора не хватало – даже выздоровевший любимец Драко остался без привычной защиты, и гриффиндорцы каждый день донимали его дурацкими шуточками на тему ориентирования в пространстве. Драко не мог поесть без того, чтобы Симус не поинтересовался заботливо, донесёт ли он до рта ложку, не попадя в ухо или ещё куда, и не мог покинуть общий зал, чтобы хоть кто-нибудь не предположил, что Малфой, наверное, направляется в туалет, и как бы он опять не перепутал верх с низом и зад с передом… Крэбб и Гойл позорно молчали, их мозгов не хватало, чтобы ответить обидчикам словами, а бить рожу вроде бы не было повода… Разумеется, будь профессор в полном здравии, он бы не допустил подобного издевательства над учащимся своего факультета, но все его силы отнимал свиток Ллуда. Как тень отца Гамлета, следовал он, пошатываясь, каждое утро в библиотеку или комнату, отведённую Слизерином под лабораторию – изготовление воска для свечей, необходимых для открытия временного портала, шло своим чередом. Через неделю должно было наступить новолуние, от месяца остался лишь тонюсенький серпик.

Впрочем, один раз Гарри всё-таки слышал, как Снейп и опекунша препираются из-за Малфоя: Валери высказывала профессору претензии относительно поведения его ученика – вместо того, чтобы молчать в тряпочку, Малфой словно нарочно провоцировал и без того возмущённых им сокурсников на новые озлобленные выпады. Снейп парировал в обычном своём духе, заявив, что не совсем понимает, чего от него требуют - приструнить Малфоя, заткнув ему рот, или наоборот, защитить его, заткнув рот «нехорошим гриффиндорцам». И в любом случае он считает, что «пусть зверёныши сами разбираются со своими проблемами». Учитывая, что речь шла о его любимце Драко, это было в высшей мере странно.

Вообще же у Гарри сложилось впечатление, что эти двое получали какое-то извращённое удовольствие от своих размолвок – с такой страстью они обменивались словесными ударами и уколам. Второй случайно услышанный Гарри обрывок разговора касался Гермионы, и просматриваемых ею книг, которые, как оказалось, не сыщешь даже в запретной секции Хогвартса двадцатого века в виду их крайней опасности. Какова позиция Снейпа, а какова - Валери, Гарри так и не понял, потому что собеседники, абсолютно не замечая его присутствия, из области аргументированных доказательств уже перешли к стадии немотивированных личных наездов. Снейп посоветовал мисс Эвергрин пойти выспаться, поскольку вид у неё такой, что «краше в гроб кладут», а та, разумеется, не осталась в долгу, порекомендовав ему отправиться по тому же адресу: «а то вами уже можно троллей пугать».

Насчёт «троллей пугать» была почти полная правда. Первое явление Снейпа, больше обычного напоминавшего сейчас давно не обедавшего графа Дракулу, стало для Симуса новым поводом для шуток. «В Хогвартсе появился первый призрак, - заявил он, впервые увидев профессора за завтраком (тот костлявой рукой накладывал себе овсянку). – И боюсь, этот призрак жутким видом распугает остальных претендентов, следующий появится нескоро. Но почин есть!»