Ким Харрисон - Как ни крути – помрешь

• Название: Как ни крути – помрешь
• Автор: Ким Харрисон
• Жанр: Ужасы и Мистика

Криминальный мир нежити славного своей преступностью города Цинциннати. Вампиры, чьей территорией считаются стильные клубы... Оборотни, подстерегающие своих жертв на тропинках ночных парков... Демоны, с наслаждением выпивающие души зазевавшихся колдунов-любителей...

Полиция явно не способна справиться с подобным «контингентом». Значит, здесь начинается работа для стрелка Рэйчел Морган — охотницы за наградами в лучших традициях вестерна и достойной наследницы Аниты Блейк и Гарри Дрездена!

Но на сей раз Рэйчел предстоит предотвратить войну, которая вот-вот разгорится между вампирскими кланами, — войну, которую фактически она же и вызвала...

Поклонники Лорел Гамильтон, Шарлин Харрис и Джима Батчера!

Не пропустите!

---

И снова она переполнила мое ци энергией лей-линии. По коже потекло тепло, забился пульс в синяке, который оставил мне Алгалиарепт. «Сила» этого «тока», если можно так выразиться, была несколько выше обычной, и я подумала, что это не слишком тонкое напоминание от Кери: на этот раз все сделать правильно.

– Тулпа, – шепнула я, услышав это слово не только ухом, но и мыслью. Выбор слова не был особенно важен – важно было выстроить ассоциацию между этим словом и моим действием. Обычно используется латынь, потому что тогда случайное произнесение слова маловероятно. Процесс идентичный тому, в котором я осваивала мгновенное построение круга. Слово «тулпа» не латинское – да вряд ли и английское[11], – но частоли оно используется в разговорной речи?

Энергия из линии быстрее на этот раз нашла мой круг и заполнила его. Я глянула на Кери и кивнула, готовая принять еще. Она посмотрела в ответ серьезными глазами, поблескивающими зеленым в свете настольной лампы. Я с шумом выдохнула, перед глазами все расплылось – это Керн подняла уровень, и меня омыло резкой волной тепла.

– Тулпа, – шепнула я, чувствуя, как убыстрился пульс. Новая сила нашла прежнюю. Мой сферический защитный круг внутри подсознания раздался шире, принимая ее. Зрение прояснилось, и я кивнула Кери. Она моргнула, когда я знаком попросила еще, но я не хотела, чтобы Ал вывел меня из строя перегрузкой силы.

– Все в порядке, – сказала я, потом напряглась, когда синяк под глазом забился пульсом, горя, как солнечный ожог, даже несмотря на амулет против боли.

– Тулпа, – произнесла я, обмякнув, когда жар спал. Видишь? – сказала я паникующему мозгу. – Это иллюзия, на самом деле я не в огне.

– Хватит, – сказала Кери обеспокоенно, и я подняла голову. Огонь в моих жилах погас, но я была измотана, и пальцы у меня дрожали.

– Я не пойду сегодня спать, пока не научусь выдерживать то, что он на меня обрушил, – ответила я.

– Но, Рэйчел… – возразила она, но я медленно помахала рукой в жесте отрицания.

– Он вернется, – сказала я. – И я не смогу с ним драться, если меня будет корчить от боли.

Побледнев, Кери наклонила голову, и я дернулась, когда она пустила в меня новую порцию энергии.

– Боже мой! – ахнула я и произнесла свое ключевое слово раньше, чем Кери могла бы остановиться. На этот раз энергия кислотой протекла через меня, притягиваемая моим словом – не находя случайные пути, а прокладывая новые каналы. Голова у меня дернулась вверх, я круглыми глазами смотрела на Кери, а боль уходила.

– У тебя получилось! – сказала она почти испуганно, сидя передо мной на полу по-турецки.

Проглотив слюну, я подобрала под себя ноги, чтобы она не видела, как у меня коленки дрожат.

– Ага.

Кери, не моргая, держала на коленях чашку.

– Отпусти энергию. Тебе нужно заново себя отцентрировать.

Я заметила, что обнимаю себя руками. Усилием воли разжав их, выдохнула. Отпустить – это проще сказать, чем сделать. Сейчас во мне собралось силы столько, что я могла выбросить Айви в соседнее графство. Если энергия не потечет обратно в мое ци, а затем в линию по каналам, которые Кери аккуратно прожигала в моей нервной системе, это будет по-настоящему больно.

Собравшись с духом, я сосредоточила волю на пузыре с энергией и нажала. Задержав дыхание, я ждала боли, но лей-линейная энергия плавно вернулась в мое ци и в линию, оставив меня дрожать от растраченного адреналина. С невероятным облегчением я отвела волосы с глаз и уставилась на Кери. Чувствовала я себя ужасно: усталая, измотанная, вся вспотевшая – но довольная.

– Все лучше и лучше, – сказала она, и я устало улыбнулась.

– Спасибо. – Взявшись за кружку, я глотнула холодного кофе. В следующий раз она, наверное, предложит мне самой брать из линии, а я еще не готова пробовать. – Кери, – обратилась я к ней, чувствуя, как дрожат пальцы. – Не так уж это тяжело по сравнению с тем, что оно дает. Почему так мало народу это умеет?

Она улыбнулась – в сумерках, в тени от лампы она стала похожа на древнего мудреца.

– В безвременье это умеют многие. Это ведь первое – нет, второе, – чему учат нового фамилиара.

– А что первое? – спросила я, не успев подумать, что, быть может, лучше мне этого не знать.

– Убить собственную волю, – ответила она, и от ее интонации – что это само собой разумеется – у меня лицо окаменело. – Отпустить меня, знающую, как быть собственным фамилиаром, было ошибкой. Ал убил бы меня, если бы мог это скрыть.

– А он не может? – испугалась я, что демон решит попытаться.

Кери пожала плечами:

– Может быть, и может. Н оя сохранила при себе душу, пусть и такую черную. Вот это только и важно.

– Понимаю. – На самом деле я не понимала ее великодушного отношения, но я не была целое тысячелетие фамилиаром у Ала. – Я не хочу иметь фамилиара, – сказала я, радуясь, что Ник теперь далеко и ничего этого не чувствует. Наверняка если бы он был близко, то позвонил бы узнать, все ли у меня в порядке. Думаю, позвонил бы.

– Ты отлично справляешься. – Кери глотнула чаю и посмотрела на темные окна. – Ал мне говорил, что у меня три месяца ушло на тот этап, что ты уже миновала.

Я посмотрела на нее, потрясенная. Не может быть, чтобы я ее настолько превосходила.

– Ты шутишь.

– Я сопротивлялась. Я не хотела учиться, и он меня заставлял, используя отсутствие боли в качестве положительного подкрепления.

– Ты три месяца страдала от постоянной боли? – спросила я в ужасе.

Она опустила взгляд к своим тонким пальцам, переплетенным на чашке.

– Не помню. Это было очень давно. Я помню, как сижу у его ног, а его мягкая рука лежит у меня на голове, он отдыхает и слушает, как я рыдаю по небу и деревьям.

Представить себе эту хрупкую красавицу у ног Алгалиарепта, терпящую его прикосновение – это было почти невыносимо.

– Я очень тебе сочувствую, Кери, – шепнула я.

Она дернулась, будто только сейчас поняв, что говорила вслух.

– Не давай ему себя увести, – сказала она, очень серьезно глядя на меня широко раскрытыми глазами. – Я ему нравилась. Хотя он пользовался мною, как все они пользуются своими фа-милиарами, я ему нравилась. Я была драгоценной жемчужиной в его короне, и он обращался со мной хорошо, чтобы я служила подольше. А ты… – Она наклонила голову, отводя взгляд и перебрасывая косу через плечо. – Он будет тебя пытать так тяжело и сильно, что у тебя времени дышать не будет. Не давай ему себя забрать.

Я проглотила слюну – вдруг стало холодно.

– Я и не собираюсь.

Маленький подбородок Кери задрожал.

– Ты не так меня поняла. Если он придет за тобой, и ты не сможешь отбиться, разозли его так, чтобы он тебя убил.

Ее серьезный тон потряс меня до глубины души.

– Он ведь не оставит попыток? – спросила я.

– Нет. Ему нужен фамилиар для укрепления своего положения. И он не оставит Тебя, если не найдет ничего лучше. Ал жаден и нетерпелив. Хватает лучшее, что может найти.

– И вся эта тренировка повышает мою для него привлекательность? – спросила я, чувствуя головокружение.

Кери покосилась на меня виновато.

– Тебе нужна тренировка – чтобы не дать ему оглушить тебя массивной дозой лей-линейной энергии и утащить в линию.

Я уставилась на темнеющие окна.

– Черт, – прошептала я. Этого я не учла.

– Но быть своим собственным фамилиаром – это полезно для твоей профессий, – сказала Кери убедительным тоном. – Получаешь силу фамилиара без нежелательных побочных эффектов.

– Я думаю. – Отставив кружку, я уставилась в пространство. Темнело, и я знала, что Кери хочет попасть домой до захода солнца. – Хочешь, чтобы я попыталась делать это одна? – спросила я неуверенно.

Она глянула на мои руки.

– Я бы предложила немного отдохнуть. Ты все еще дрожишь. Я тоже глянула на пальцы и с неудовольствием увидела, что она права. Сжала кулак и улыбнулась ей застенчиво. Она глотнула чаю – явно уговаривая себя сохранять терпение, я ведь себе помочь не могу, – и я вздрогнула, когда она произнесла шепотом:

– Consmls calefaco.

Что-то она при этом сделала: я ощутила провал в линии, хотя не была сейчас к ней подключена. Но взгляд Кери, устремленный на меня, определенно искрился весельем.

– Почувствовала? – – спросила она, мелодично смеясь. – Ты слишком привязываешься к своей линии, Рэйчел Мариана Морган. А она, хоть и проходит у тебя на заднем дворе, принадлежит всей улице. – А что ты сделала? – поинтересовалась я, не желая слишком углубляться в смысл ее слов. Она вместо объяснения приподняла чашку, и я расплылась в улыбке. – Ты ее подогрела, – сказала я, и она кивнула. Улыбка у меня постепенно увяла: – Но это же не черное заклинание?

Лицо Кери утратило выражение:

– Нет. На воду действует обычная лей-линейная магия. Я не хочу добавлять копоти к той, что уже у меня на душе, Рэйчел. Я и без того очень стараюсь избавиться от той, что есть.