Ральф Девидсон - Очевидность и построение . Материалы для критики исторической догматики

• Название: Очевидность и построение . Материалы для критики исторической догматики
• Автор: Ральф Девидсон
• Жанр: История

---

В Египте в 1250 году пришли к власти турецкие военнопленные, которые переняли монгольское господство в Палестине и Сирии. Общество обоих больших мусульманских государств, Египта/Сирии и Ирака/Ирана отличалась, тем не менее, немного. В обоих государствах разделял военный слой управления землю между собой и дискриминировал старую христианско-иудейскую буржуазию в пользу новой мусульманской. XIII и XIV столетия являются, безусловно, с одной стороны, временем антииудейской и антихристианской полемики, а, с другой стороны, такая полемика также обусловлена возрастающим натиском. Это время иудеев, перешедших в ислам, таких, как Рашид ад-Дин[120][120].

Самое позднее в XV веке древнее (греч. + арамейско/арабское) иудейство в наибольших провинциях Востока полностью разрушается. ((Более поздний взлет османского государства мог бы, вероятно, быть приписанным преимущественно сефардским Ладинос из Испании—такое примечание в оригинале)). Раввин Обадио да Бертиноро, который эмигрировал в 1497 году через Египет в Палестину, описывает, как последние представители иудеев из-за своей материальной нужды должны были продавать свитки Торы, кодексы и произведения ручного искусства из синагог Каира и Иерусалима иудеям, а также «гоям». В Александрии раввин Обадиа насчитывает только 25 иудейских семей.

Материальное, физическое и моральное потускнение иудеев в арабских странах должно было быть значительным. При этом, очевидно, не удовлетворяло только облагать налогами иудеев и эксплуатировать их материально, но хотелось от них также сознательной покорности. Итак, ненависть, нетерпимость и сила в восточном мире разрушают иудейство, и вместе с ним, вероятно, также восточную цивилизацию. Вот мы имеем этот источник из Персии XIX века и можем представить, что ситуация в XIV и XV веке в Египте, Сирии и других центрах была похожей. «Более всего эти несчастные люди были подвержены преследованиям в мусульманских странах Востока, так что привычка обучила их (страны Востока), так же как остальной мир, рассматривать это в качестве нормального жребия. Обычно принужденные к жизни в гетто или в отдельном квартале города, они страдали с невообразимых времен от причинения ущерба, предписывания сверху соответствующих профессий, одежды и обычаев. Этим они как социальные парии (для примечаний: парии (Parias)—члены низшей касты в Южной Индии, здесь—отверженные) отделялись от людей среднего слоя.

В Персии они занимаются торговлей украшениями, производством вина и опиума, известны как музыканты, танцоры, проводники, домовладельцы, представители некоторых других неупомянутых профессий. Редко где они достигают ключевую коммерческую позицию. Несмотря на это, как только в Персии или в другом месте имела место вспышка фанатизма, иудеи с самой большой вероятностью являются первыми жертвами. Тогда поднимает любой руку против них; и приносит это несчастье тем иудеям, которые первыми избиваются персидскими уличными подонками, силами толпы». (George Curzon, Persia and the Persian Question («Персия и персидский вопрос») in 1892, согласно Lewis, Juden 150).

Глава 14

Европейское коренное население

Мы имеем источник по введению христианства для европейского коренного населения: «Iskenders Waraegerfeldzug» («Варяжский поход Искандера»), издатель Г. Якоб. Речь идет при этом об исландском источнике. Согласно этому источнику якобы король Норвегии Олаф Тригвасон[121][121] дал толчок к миссионизации Исландии. После того, как первая попытка жреца Данкбранда потерпела неудачу, он посылал двух исландцев, крещенных Данкбрандом, из Норвегии в Исландию. Оба ехали верхом вооружено для встречи (Thing) с врагами христианства. Был там говорящий о законе, (logsogu-mazr), задача которого была исполнять правовые уставы перед встречей (Thing). Его попросили, чтобы он закончил миссию, ибо ему публично угрожали насилием. Он размышлял об этом 24 часа и огласил тогда прощальную речь. Он огласил, что все по-христиански должны были позволять крестить, но что относительно абортов и употребления в пищу мяса лошади старых правил дальше должны были придерживаться. Также должны были языческие жертвы дальше быть разрешены, а до тех пор они осуществлялись скрыто.

Это описание было существенно более отрезвляющем, чем то описание, которое о христианизации франков дает Григорий Турский. Отсутствие какого-либо пафоса делают их достоверными, и они подтверждены археологическими фактами. Всюду можно видеть, что христианство и язычество в раннее средневековье в течение долгого времени тесно смыкались. Из Гаитабу (как примечание: был такой город на Балтийском море) мы имеем, например, форму отливки стеатита[122][122], которая с одной стороны имеет христианскую крестовину, с другой стороны держит молот Тора (Прим. ТОР, один из главных богов скандинавской мифологии, бог грома, бури и плодородия—КМ). (H. Eisner, Wikinger Museum Haitabu («Музей викингов Гаитабу», Schleswig 1989, S. 86).

Языческий мир окажется при этом менее прикованным к своему религиозному содержанию веры, чем с той точки зрения, с которой вышележащая культура средиземноморья могла бы извлекать из этого пользу. Оставался долгое время действительным собственный идеал. В соответствии с этим рассматривались только война и борьба как почетные виды деятельности. Христианский автор «Истории Дании» Саксо (умер в 1216) рассказывает о своих предках: «Древние, которые... передали ведение оружия, ничего не считали славой. Потому размышляли славнейшие мужи о том, чтобы принимать участие в беспорядках, подстрекать спор, мешать досугу, предпочитать войну миру ..»[123][123].

Мы имеем другой документ, который описывает европейское коренное население: доклад поездки Ахмада Ибн Фадлана из Багдада во двор короля сакалиба. Сакалиба переводится несколькими учеными как «Волжские болгары», другими как «Русь». В арабском тексте из Испании обозначения сакалиба и славяне синонимы. Король Сакалиба является подчиненным хазаров, которые свою столицу, которая называет Итиль или Атиль, имеют в нижнем течении Волги. Первоначально должна столица Хазарии лежать на Северном Кавказе.

Ибн Фаблан странно описывает обычаи сакалиба: «Если они находят мужчину, который отличается присутствием ума и знаний, то тогда они говорят: «Этому причитается лучше служить нашему господу (богу)». Тогда пакуют его, вяжут веревку вокруг шеи и вешают его на дереве, где они оставляют его, пока голова не отделится ..». (A. Koestler, Der dreizehnte Stamm («Тринадцатое племя»), S. 33)

Турецкий востоковед Ахмед Зеки В.Тоган, который нашел рукопись в 1923 г. на северо-востоке Ирана, рассматривает это в качестве относительно нормального отношения средних людей к «гениям» и цитирует татарскую пословицу: «Если ты слишком много знаешь, тебя повесят, но если ты скромный, то будут на тебя наступать». (Koestler, 33)

Но если европейское коренное население действительно систематически искореняло развитую логику, то тогда спорно, смогло ли бы оно в таком положении производить технические и общественные инновации.

Рукопись датируется годом 309, что вообще-то считается 921 нашего времяисчисления. Культурная ступень, на которой стоят сакалиба к этому времени, во всяком случае, удивительно низка и познается по описаниям германцев, которые дает Тацит. Ибн Фадлан описывает сакалиба как людей, грабящих торговцев (грабящих и торгующих), которые своих соседей атакуют, унижают, грабят и убивают и в этих разбойнических набегах захватывают рабов, которых они оставляют или продают на Восток. Персидский поэт Низами[124][124] (из 12/13 столетий) сообщает еще о времени разбойнических набегов этих коренных жителей и указывает на них как на ослов с человеческим лицом (Hasenfratz, 15). То, что эти коренные жители могли бы быть идентичны среднеевропейским коренным жителям, напрашивается сказать, если рассмотреть религиозность.

Ибн Фадлан пишет: «Если ваши суда прикрепить к якорной стоянке, то пойдет каждый в страну... и отправится к длинным прямым изделиям из древесины с человеческим лицом, вокруг которых меньшие фигуры и позади которых из земли торчит высокий стержень. Он обращается к большой фигуре, падает перед ней, кричит «yo раввин» («моему господу»), перечисляет все товары (рабы, соболиные меха), который приводит он с собой, и просит его, чтобы он стал ему торговым партнером. При этом он кладет принесенные продукты питания и напитки перед древесиной вниз ... (и) приносит дальнейшие подарки, также меньшие фигуры, с которыми он обращатеся к «нашего господина жене, дочери и сыновьям». (Hasenfratz, 16)

Также в Средней Европе нашли указания на почитание жердей. Поблизости от Eutin и Oberdurlu[125][125] находили почитание так называемых «идолов виде столба» и признаки того, что эти культовые сваи были укреплены черепами жертв перегонщиков скота. Еще в Эдде речь идет о деревянных мужчинах» (Hasenfratz, 16).

***

Самым важным географическим писателем этого времени был Масуди[126][126] (умер 956). Он ориентируется на иудо-библейское знание и перечисляет следующие народы, он пишет: