Татьяна Веденская - Траектория птицы счастья

• Название: Траектория птицы счастья
• Автор: Татьяна Веденская
• Жанр: Современные любовные романы

Не так то просто радоваться жизни, если она регулярно подкидывает тебе неприятные сюрпризы. Но современная женщина привыкла к неприятностям и сумеет преодолеть все трудности…

Вот и к фельдшеру неотложки Маше судьба была не слишком благосклонна: довелось пожить в лагере для беженцев, услышать от человека, с которым прожила вместе двенадцать лет, что больше ему не нужна… Как же тут не ожесточиться? Как не стать циником и не потерять веру в то, что обретешь счастье? Но в глубине души Маше все равно верит, что все образуется…

---

– Золотнянская – мне на стол письменную объяснительную по полученному факту жалобы. Выговор в личное дело за хамство при исполнении. И если в течении месяца на вас пожалуются снова, я поставлю вопрос о вашем служебном соответствии!

– Что? – у меня немедленно задрожали губы. Увольнение было бы для меня хуже смертельной казни. И дело уже даже не только в деньгах. Проработав столько лет на Скорой, я уже не представляла себя в другом качестве. Куда мне идти? В частную медицину? Кому я там нужна, лимита безпрописочная. В больницы? Здорово, конечно, но там зарплаты в два раза меньше, а главное – работа – скука страшная. Медленное перемалывание времени от обхода до обхода. Для нас – врачей со Скорой Помощи – спасение людей становится своего рода наркотиком. Кто-то слетает сразу. Но тот, кто втянулся, уже никогда не сможет отвыкнуть. Поэтому, услышав про выговор с занесением, я моментально утеряла весь свой апломб и судорожно закивала руководству как китайский болванчик.

– Вот так-то, – довольный произведенным эффектом, встал из-за стола Карлик. – Работайте.

– Есть! – мне вдруг захотелось отдать честь. Всю смену я работала, как заводная, успевая при этом механически улыбаться всем пациентам и желать скорейшего выздоровления.

– Ты чего, сбрендила? – заинтересовался водитель, понаблюдав за мной несколько часов.

– Я-то? Почти! – согласилась я, а про себя подумала, что если это и есть действие письма счастья, то я бы без этого точно перебилась. Однако оказалось, что не все так просто. По окончании смены я отбыла домой, чтобы там, в тиши своей комнаты посидеть над еще одним листом бумаги и сварганить пристойное объяснение по факту жалобы на меня со стороны спасенного пенсионера. Я покормила и поколола Полину Ильиничну, выслушав от нее краткие политические новости про снежные заносы в Европе (так им, гадам, и надо) и про глобальное подорожание барреля нефти (так нам, зайчикам и надо). Потом я постирала, убралась, сходила в магазин и, наконец, осела около стола, старательно перебирая фразы: «относительно вышеизложенного имею вам сообщить» (кажется, слишком вычурно) и «основываясь на рекомендациях министерства здравоохранения и собственном опыте мною была принято следующая стратегия лечения» (по-моему, вообще идиотизм). В общем, процесс реагирования на жалобу населения буксовал, причем по полной программе. Я уже изгрызла весь колпачок от ручки, когда в комнате раздался телефонный звонок. Я выронила ручку и перевела взгляд на телефон. Сердце неожиданно ёкнуло и укатилось к поджелудочной железе.

– Алло.

– Ж-ж-ж… – громко ответил мне аппарат. Я оторвала трубку от уха и сморщила лоб.

– Алло, – несколько увеличив громкость, повторила я.

– Алло! Маша? – раздался в трубке пугающе-знакомый низкий мужской голос.

– Кто это, Маша? Меня? – проскрипела за дверью Полина Ильинична.

– Нет. Это меня, – прошипела я. Но видимо, в трубке меня тоже улышали.

– А можно Машу к трубке попросить.

– Это я, – истерически прокричала я в трубку.

– Меня? – громко переспросила бабуля.

– Маша? – спросил голос.

– НЕТ! – ответила я бабуле.

– А Маша дома? – окончательно запутался голос. – Может, перезвонить позже.

– Да это я. Митя, ты? – спросила я еле слушающимся голосом и почувствовала, что из глаз текут слезы.

– Привет, Маша. Как ты? Я скоро приеду в Москву. Может, увидимся? Тетка сказала, ты лежала в больнице. Что случилось?

– Ох…, – запнулась я. – Это, знаешь, не телефонный разговор.

– Так я и хочу к тебе зайти, если ты не против, – мирно пояснил Митя. Он говорил так, словно бы между нами не было того тяжелого разговора. И будто мы в последний раз разговаривали вчера, а не почти полгода назад. И надо признаться, меня это только радовало.

– Что ты! Я только об этом и мечтаю! Скорее приезжай, а то я без тебя тут совсем одичала и не знаю, как дальше жить! – именно так я хотела ему ответить. И, наверное, сказала бы, если бы не многолетняя выдержка, полученная в ходе спасения злых пенсионеров. Поэтому я набрала побольше воздуха в легкие и по возможности спокойным голосом ответила:

– Митя, я буду рада тебя видеть. Конечно же, заходи.

– Ну, договорились, – радостно ответил он. – До встречи.

– До встречи! – не сдержалась, и очень-очень тепло сказала я. Ничего не поделаешь, слабость характера. А еще, едва я только повесила трубку, как пустилась кружиться по комнате и хлопать в ладоши.

– Что случилось? – растерялась Полина Ильинична, которую я тоже пару раз крутанула в танце.

– Оно работает, Полиночка Ильинична. Работает!

– Что? – вылупилась на меня, как на психа, она. И, в целом, была права.

– Письмо счастья, естественно! – рассмеялась я.

Глава третья, полностью посвященная подготовке к битве

Итак, выходит, что жизнь порой таки преподносит нам сюрпризы. Нет, не то, чтобы раньше я в это не верила, а теперь вдруг поверила. Не в этом дело. Конечно, и раньше у меня случались неожиданно перепавшие премии или гонорары от спасенных клиентов. Появление Димы первого рядом со мной тогда, двенадцать лет назад – чистой воды чудо. Конечно же, моя Полиночка Ильинична – чудеса в решете, вместе с ее племянницами, которых она терпеть не может за то, что они не ее дочки. Еще мне чудесным образом случалось неожиданно встретить на улице давно забытых друзей или знакомых. Не так часто, правда, но пару раз такое действительно случалось. В Москве, как, впрочем, и в других больших городах нашей необъятной родины, осело довольно много наших – русских, да и не очень русских, из Чечни. Оттуда-то ведь всех не своих выдавили, как зубную пасту из тюбика. Никогда не интересовалась, но все-таки, каково им там теперь. Намного легче без нас? Говорят, сейчас все бросились восстанавливать Чечню. И деньги-то туда текут рекой, и с бандитизмом вроде как справились. И мой медицинский колледж, кажется, уже снова открыт. Еще бы, без медперсонала в любом месте можно закукарекать. Кто-то же должен лечить все те колотые и стреляные раны, которыми была так богата летопись республики Ичкерия. Было бы правильно в Грозном предмет «военная медицина» преподавать отдельным курсом, чтобы из недр заведения выходили узкие специалисты, способные лечить именно следы ожогов от взрывов, рваные раны, огнестрелы и поножовщину. Такие специалисты, каким теперь являлась я. Ведь врачам со Скорой помимо всяких там ОЖ, и ИМ, приходится иметь дело именно с экстремальщиной. И все же, здесь, в метео-устойчивой и сейсмически безопасной Москве любое ранение – это ЧП, а не норма жизни как когда-то там, в г. Грозном, где, как выясняется, совсем не осталось бандитов. Интересно, куда они делись. Всех перебили? И тех, которые в свое время напали на меня тоже? Дай-то Бог. Однако, несмотря на заверения властей, никто из наших не спешит возвращаться в Чечню. Как-то я встретила на улице мою бывшую коллегу по поликлинике, Мадану Ибрагимову. Вроде бы, она даже по национальности чеченка наполовину, но тоже не выдержала происходящего. Уехала, бросив в Грозном дом с чудесным палисадником, в котором когда-то мы с восторгом чаи гоняли.

– И ты здесь? – поразилась она. Мы столкнулись с ней на переходе станции метро Театральная – Охотный Ряд. Метро воистину тропа, по которой ходят все.

– Я-то? Уже много лет, – кивнула я, разглядывая Мадану во все глаза. – А ты какими судьбами? Давно?

– Уже три года, – Мадана тоже не отрывала от меня теплого взгляда. В Москве для таких, как мы встретить своего – значит на несколько минут почувствовать себя дома. Ощущение, практически недоступное для нас в повседневной жизни. Известная истина – дом – это то место, где мы родились и выросли. Детство – единственное время, когда человечек чувствует себя в абсолютной безопасности. Вокруг могет бушевать штормы и ураганы, может падать курс доллара или обваливаться банковская система. Но пока мама дома, а папа приносит с работы вкусный леденец, и подхватывает на руки – этот мир кажется местом, созданным исключительно для счастья и удовольствия.

– Как ты? Что делаешь? – мне было интересно все, что могла рассказать мне Мадана. И неважно, что до катастрофы, разломившей мир напополам, мы с ней могли бы называться максимум просто знакомыми. Коллегами, которые иногда ходят друг к другу в гости.

– Мы с мужем работаем в торговом центре.

– Кем?

– Да так, – покраснела Мадана. – Клин-менеджеры.

– Что? – не поняла я.

– Уборщики, если уж быть до конца честными.

– А-а! – протянула я. В Грозном Мадана была участковым терапевтом.

– А я катаюсь на Скорой, – поделилась я.

– Это классно, – завистливо причмокнула Мадана. – А мы вот не смогли устроиться. Ни в Скорую, ни в клинику. Надо было тоже ехать в Москву раньше, когда всех хорошо брали. А сейчас требуют пересертификации. Проблемы…

– Что думаешь делать? – вежливо поинтересовалась я. Что же поделаешь, если Дима тогда взял меня за шкирку и притащил в Москву, пока еще в ней бушевал политический и экономический беспредел.