Пенелопа Уильямсон - Под голубой луной

• Название: Под голубой луной
• Автор: Пенелопа Уильямсон
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1996
• ISBN: 5-88196-772-0

Со всей пылкостью юности шестнадцатилетняя Джессалин Летти отдалась трепетному чувству первой любви, но судьба разлучила ее с любимым. Долгих девять лет хранила она в сердце свою любовь, и счастье наконец нашло ее.

---

– Ты чувствуешь запах дыма? – неожиданно спросил Дункан.

– Что? – Бекка глубоко втянула ноздрями ночной воздух. Пахло сыром, морем, лавандовой водой… и, да, действительно, пахло дымом.

– Может быть, мисс Джессалин не могла заснуть и решила подбросить дров в камин? – предположила она.

Дункан выбрался из-под навеса, и Бекка поспешила за ним. Она тотчас же заметила, что в гостиной, куда юркнул Наполеон, что-то происходит. За мутноватым стеклом колыхались какие-то красноватые отблески.

Бекка уже собралась сказать об этом Дункану, но тут вспыхнула крыша.

Глава 19

Джессалин снилось, что горячее дыхание Маккейди обжигает ей затылок.

Она бежала по тропинке, поросшей колючими зарослями ежевики, и они вдруг вспыхнули и рассыпались мириадами искр. А она все бежала и бежала, по-прежнему ощущая на своей шее его горячее дыхание. Языки пламени лизали ей ноги. Красный, раскаленный ветер не давал дышать, не позволял даже позвать на помощь. И все же она слышала его голос. Этот голос звал, умолял, лгал, манил сладкими обещаниями, но она продолжала свой мучительный бег. Лишь бы не оборачиваться, лишь бы не видеть его лица. Ибо если она обернется и встретится с ним глазами, то будет навеки проклята.

Он смеялся дьявольским смехом. «Можешь смело оглянуться, Джессалин. Все равно ты никуда от меня не убежишь. Ты никогда не сможешь от меня убежать. Ты отдала мне свою душу еще в шестнадцать лет и теперь целиком принадлежишь мне. Так что можешь смело оглянуться…»

Его сильные руки, руки любовника схватили ее за талию, и она тотчас же вспыхнула, как факел. Он развернул се лицом к себе, и горячее дыхание опалило ей лицо. Джессалин крепко зажмурилась, но она все равно знала, чувствовала, что он улыбается дьявольской улыбкой. «Моя! Наконец-то моя, наконец-то ты моя… Поцелуй же меня, Джессалин. Слейся со мной в одно целое, и ты будешь жить вечно». Джессалин с ужасом чувствовала, что ее воля растворяется, уступая древним, темным желаниям. Открыв глаза, она заглянула в два черных озера с золотыми искорками на дне. Его глаза, его глаза, глаза Маккейди… Джессалин закричала…

И проснулась в аду.

Стена в ногах кровати пылала. Языки пламени жадно пожирали старые обои. Комнату заполнял черный дым. Оранжевые языки пламени отражались в оконном стекле, словно танцуя причудливый танец.

Спросонья Джессалин не сразу сообразила, что весь этот кошмар происходит наяву. Но вскоре она почувствовала жар, поняла, что задыхается, и осознала, что огонь и дым был вполне реальным. Быстро откинув одеяло, она спрыгнула с кровати.

– Бабушка!

Из-под двери валил дым, и Джессалин слегка помедлила, страшась того, что может сейчас открыться перед ней.

Медная ручка раскалилась, и ладонь Джессалин моментально покрылась волдырями. Вскрикнув от боли и ужаса, она распахнула дверь. Коридор пылал.

Что-то обожгло ей спину. В ужасе обернувшись, она обнаружила, что огонь уже лижет дубовый паркет, перекрывая путь к отступлению.

Джессалин решительно бросилась вперед, по тлеющему турецкому ковру, в комнату леди Летти. В коридоре стоял невыносимый жар. Потолка не было видно из-за густого дыма. Внизу, в кухне, что-то шипело и трещало, словно фейерверк в Воксхолльском парке.

Джессалин взялась за ручку двери, ожидая новых ожогов. Но, к ее удивлению, ручка не была раскаленной, просто горячей. Распахнув дверь, Джессалин быстро захлопнула ее за собой.

До этой комнаты огонь еще не добрался, но густой дым словно шерстяным одеялом окутывал все предметы. Тлеющая полировка стенных панелей издавала невыносимое зловоние, клубы едкого дыма слепили глаза и раздирали внутренности при каждом вдохе. Задыхаясь, Джессалин добралась до кровати. Она была пуста.

– Бабушка!!!

Упав на колени, Джессалин судорожно шарила руками по полу. Бабушки в комнате не было. О Господи! А что, если она лежит где-нибудь, задыхаясь…

Над головой вспыхнул потолок.

– Бабушка!!!

Рыдая, Джессалин попыталась выпрямиться, больно ударившись о ночной столик. Но не почувствовала, потому что ныло все тело. Даже каждый вдох причинял невыносимую боль.

Что-то схватило ей за ногу, и Джессалин закричала, но тут же поняла, что это леди Летти. Снова упав на колени, она обеими руками обхватила бабушку за узкие плечи. Грудь леди Летти судорожно вздымалась – она боролась за каждый вдох.

Под дверь начали просачиваться клубы дыма. Джессалин еще крепче обняла бабушку. Схватив внучку за руку, старая леди простонала:

– Оставь меня… Я слишком стара…

На ночном столике стояла бутылка ячменного отвара. Оторвав подол ночной рубашки, Джессалин щедро намочила его в отваре и влажными тряпками закрыла нос н рот себе и бабушке. Несколько мгновений она наслаждалась солодовым запахом ячменя, но его почти сразу сменил запах гари.

Джессалин поставила бабушку на ноги, с такой же легкостью, с какой подняла бы с пола упавшую мелкую вещицу. Страх, молодость и решимость придали ей сил.

Почти неся на руках высохшее тело старой леди, Джессалин двинулась к двери. Единственный путь к спасению лежал через холл и вниз по лестнице. Большие окна спальни выходили на мощенный камнем двор и были слишком высоко. Сама она скорее всего отделалась бы парой сломанных костей, но ведь с ней была бабушка.

Спотыкаясь, Джессалин пробиралась к лестнице. Холл уже пылал. Горло саднило. Казалось, что с каждым глотком внутрь попадает жидкое пламя. Легкие горели, кожа покрылась ожогами. В ушах стоял гул огня, он был громче любого ветра, громче самого свирепого шторма.

По лестнице тоже змеились ручейки огня. Джессалин глянула вниз, и ей показалось, что она смотрит в жерло огромной печи. Огонь казался живым голодным зверем, который, насыщаясь, все разрастался и разрастался, становясь еще горячее и голоднее. Мир пылал, словно огромное кровавое озеро.

Леди Летти вцепилась в руку внучки, стараясь вывести ее из оцепенения.

– Мы там не пройдем, девочка, – задыхаясь проговорила она.

Джессалин ударила дрожь. Внизу их ждала смерть. Ужас вытеснил из ее легких последние остатки воздуха. Бабушка была права – им ни за что не добраться до входной двери через этот ад. Оставалась только комната самой Джессалин. Оттуда можно было выбраться на навес над окном гостиной, а с него попытаться спуститься на землю. Конечно, там тоже было довольно высоко, зато внизу была земля, а не гранит.

Они повернули назад. С потолка, едва не раздавив их, рухнула горящая балка, но Джессалин не обратила на нее внимания. Дверная ручка накалилась еще сильнее, но Джессалин была к этому готова и даже не вскрикнула. Старомодная кровать, на которой она спокойно проспала столько ночей, превратилась в огромный костер. Прислонив леди Летти к стене возле окна – единственной, до которой еще не добрался огонь, Джессалин схватила стул и выбила окно. Перевалив бабушку через подоконник на низкую крышу, она собралась было повернуть обратно, чтобы спасти Бекку, но в это время вспыхнула дверь, и ревущий огонь ворвался в комнату. Невыносимый жар отшвырнул Джессалин к окну. Рыдая и задыхаясь, она вскарабкалась на подоконник.

Они стояли вдвоем на покатой крыше, глубоко вдыхая холодный ночной воздух. Морской ветер трепал волосы Джессалин и развевал ее оборванную ночную рубашку. Обожженная кожа горела. Однако гостиная под ними пылала вовсю, и кедровые доски под ее босыми ногами становились все горячее. Было ясно, что через несколько минут вспыхнут и они.

Внизу послышались какие-то звуки, и Джессалин разобрала свое имя.

– Бекка! – закричала она и сама испугалась своего осипшего голоса. – Принеси лестницу! Из конюшни! Быстрее!

Бекка что-то кричала, показывая в сторону конюшен. Повернувшись туда, Джессалин увидела Пруденс – единственную лошадь, которая по-прежнему жила в Энд-коттедже, и выбегающего следом за ней мужчину с зажатой под мышкой стремянкой.

Послышался громкий треск, и ноги Джессалин обдало жаром. Это вспыхнул потолок гостиной. Но мужчина уже успел добраться до них и подхватил на руки бабушку. Это был Дункан – слуга графа.

Джессалин спустилась по лестнице вслед за ним. Как только ее босые ноги коснулись влажной, прохладной земли, выдержка изменила ей. Колени подогнулись, и она чуть не упала.

– Мисс Джессалин! – испуганно закричала Бекка, подхватывая ее. – О, мисс Джессалин! Пожалуйста, не падайте в обморок здесь. Пойдемте туда, где безопасно.

Дункан перенес леди Летти в небольшую рощицу из дикого ореха и кустов боярышника, подальше от тлеющих углей и удушливого дыма. Джессалин, опираясь на Бекку, последовала за ними.

Леди Летти усадили, прислонив к стволу дерева. От красноватых отблесков пожара лицо старой леди казалось вымазанным кровью, а ночной чепец с золотыми кисточками делал ее вид еще более жутким. Встав на колени, Джессалин коснулась морщинистой щеки.

– Бабушка, ты цела?