Милдред Тэйлор - Пусть этот круг не разорвется…

• Название: Пусть этот круг не разорвется…
• Автор: Милдред Тэйлор
• Издательство: Детская литература
• Жанр: Детская проза
• Год: 1990
• ISBN: 5-08-001387-7

В книге современной афро-американской писательницы рассказывается о негритянской семье Логанов, живущей в южном штате Миссури. Повествование ведется от лица одиннадцатилетней героини – умной, живой, наблюдательной негритянской девочки. Повесть насыщена событиями – интересными, подчас драматическими, ярко характеризующими начало 30-х годов нашего столетия. Первая книга о семье Логанов вышла в 1987 году под названием «И грянул гром, услышь крик мой…»

---

Не выказав дружеских чувств ни глазами, ни голосом, дядя Хэммер сухо ответил:

– Прекрасно, мистер Уиллис. А вы?

– Рад слышать. Я тоже прекрасно. – Потом обратился к маме: – Что-нибудь слышно о вашем сыне, миз Логан?

– Пока еще нет.

– Печально. – Он покачал головой. – В такой славный денек печально, коли нет сына дома, да мало того, еще не известно, жив он вообще или нет. Прискорбно!

– Так вы не хотите присесть, мистер Уиллис? – переспросила мама, показывая этим, что его слова ее не трогают.

– Нет, благодарю, мэм. Я зашел только, чтоб передать небольшой презент мисс Сузелле.

Он расплылся в улыбке, не сводя влюбленных глаз с Сузеллы, нисколько не смущаясь, что в комнате полно народу. Я перехватила взгляд Рассела, перескочивший с Джейка Уиллиса на Сузеллу, и кое о чем догадалась.

– Это так, пустячок. Немножко сладостей… шоколад в такой красивенькой обертке. Увидел в Стробери. Небось подарочек ждал, чтоб какой-нибудь белый купил его для своей обожаемой… А я решил: возьму-ка я его для мисс Сузеллы. – И он протянул Сузелле сверток в магазинной упаковке, но она не шевельнулась, чтобы взять его.

Папа сначала посмотрел на Сузеллу, которая, зарделась от неловкости, потом обратился к Джейку Уиллису:

– Благодарим вас, мистер Уиллис, за внимание, но моя племянница еще не в том возрасте, ей рано принимать подарки и ухаживания взрослого джентльмена.

На какой-то миг усмешка сбежала с лица Джейка Уиллиса, а глаза стали подлыми. Правда, улыбочка быстро вернулась на свое место. Но эта смена не ускользнула от дяди Хэммера. Он вскочил со стула и склонился над очагом.

– А по-моему, возраст, самый подходящий, – сказал Джейк Уиллис.

– Нет, сэр, ей только еще пятнадцать, – прочувственно возразил папа. – Вы ведь недавно в наших краях и потому, наверно, не знаете, что у нас за девушкой не принято ухаживать, пока ей не стукнет шестнадцать. Тогда ей и замуж можно выходить.

Джейк Уиллис облизал губы. Улыбка с них не сходила.

– Ну что ж, раз уж я потратился, могу я хотя бы отдать ей эти сласти или нет?

Папа посмотрел ему прямо в глаза:

– Я вам уже объяснил, мистер Уиллис, что когда за девушкой рано ухаживать, ей и подарки от мужчины рано принимать.

– Э-э, знаем мы, в чем собака зарыта. Будь даже не рано ухаживать, вы б все равно не допустили, ведь так? Вы ж считаете, что ваша белокожая племянница слишком хороша для такого чернокожего ниггера, как я. Вот она, правда-то, или нет?

Папа никогда не позволял себе впадать в ярость – он вздохнул поглубже, выждал немного и спокойно сказал:

– Правда, мистер Уиллис, та, что Сузелла действительно не в том возрасте, когда ухаживают, но даже будь она достаточно взрослая, не думаю, что вам бы пристало ухаживать за ней, учитывая, что вы на двадцать лет старше ее.

– А может, она сама про это решит, а?

– Дело в том, что она на моем попечении, и я уж как-никак позабочусь об ее интересах. А насчет возраста я уж говорил вам, за ней еще рано ухаживать. И своего мнения на этот счет я не изменю.

По папиным словам я поняла, что разговор окончен. Дальше он эту тему обсуждать не станет.

Джейк Уиллис заткнулся, потом ухмыльнулся еще шире и пожал плечами:

– Ладно, не станете ж вы ругать парня за попытку, верно? А вообще-то она милашка, милей всех здесь, белых ли, черных. Глядится впрямь как белая, волосы такие шелковые, небось как у ее белой мамаши. Да-а, что-то в ней есть… Ладно… неважно. Найдутся и другие девушки, что только рады будут получить шоколадку от Джейка Уиллиса. Вот так, сэр! Но мы зла не держим. – Он распахнул дверь. – Веселого рождества всем тут вам. И счастливого Нового года!

Дверь за ним захлопнулась. Тетушку Ли Энни всю передернуло.

– Ох, не люблю я этого парня, – сказала она. – Да простит мне господь, не люблю.

Дядя Хэммер вернулся на свое место:

– Ручаться могу, в один прекрасный день этот ниггер окажется с разбитой башкой.

– Забудь о нем, Хэммер, – сказал папа, снова усаживаясь перед очагом. – Не позволим ему испортить нам рождество. Не стоит он того.

Тетушка Ли Энни посмотрела на папу, ее опять передернуло, и она плотнее закуталась в шаль.

Рождество отметили, все разошлись, и нас с мальчиками отправили спать. Сузелла тоже легла и после такого длинного дня сразу заснула. Только я все крутилась на своей кукурузной подстилке, не в силах заснуть. Как всегда, думалось только о Стейси, но это было слишком мучительно, и потому я заставила себя перенестись мыслями к тетушке Ли Энни.

Если уж она решила настоять на своем, она пойдет регистрироваться. Мне это было по душе. Я ею прямо-таки гордилась. Чего я только не наслушалась и потому знала, что для нее это не пара пустяков и даже опасно. Мне было страшно за нее. Я вспоминала, как мы с ней проводили вечера, читая эту нашу конституцию. Как ходил голосовать ее отец, за что его ужасно избили. Как мистер Джемисон говорил, что присяжных в суде выбирают только из тех, у кого есть право голосовать. И тогда, вспомнив про Т. Дж., приняла решение.

Я тихонько встала и направилась в комнату родителей. Взрослые все еще сидели там перед лениво догорающим очагом. Они с изумлением посмотрели на меня, а мама спросила:

– Зачем ты встала, Кэсси?

– Я подумала…

– О чем?

– Я подумала о тетушке Ли Энни… Она ведь пойдет регистрироваться, да? Я хочу пойти с ней.

Мама взглянула на папу, потом опять на меня.

– Зачем, Кэсси?

Я нахмурилась, стараясь сообразить, как бы поточнее выразить, что я думаю.

– Ведь мы с тетушкой Ли Энни вместе читали конституцию, понимаешь? С самого первого дня, как она ее получила. Это раз. И еще она мне про своего отца рассказывала. И всегда говорила, до чего ей самой охота идти голосовать. Ну… Вот я и подумала, почему бы и мне с ней не пойти. – Я замешкалась, потом добавила: – Мне ж и самой интересно узнать и про закон, и про все такое…

Ба промычала, я не расслышала что, и покачала головой. Все прочие молча уставились на меня. Наконец заговорил папа:

– Кэсси, голубка, ты совершенно правильно рассуждаешь, но ты забыла: то, что собирается сделать миз Ли Энни, очень опасно. Даже мы с мамой еще не решили, пойдем ли мы сами.

– Про себя ты решай, папа, но я-то могу все равно пойти.

Папа обхватил голову руками и, прежде чем ответить, несколько минут размышлял.

– Надо все обдумать хорошенько, Кэсси.

– Ну конечно, конечно.

– А пока лучше возвращайся в постель.

Я пожелала всем спокойной ночи и вернулась в свою комнату. Но ложиться больше не захотела, а свернулась калачиком в кресле-качалке, которое стояло в спальне перед самым очагом, и стала прислушиваться к голосам за стеной.

– Надеюсь, на самом деле ты не собираешься долго размышлять над этим? – поспешил высказаться дядя Хэммер еще до того, как я уютно устроилась в кресле. – Сопровождать миссис Ли Энни было бы сущим безумием. И еще глупее – брать с собой Кэсси.

– Господи, подумать только, что может случиться, – сказала Ба. – Аж дрожь прохватывает…

– Да уж, – мягко заметила мама, – и все-таки…

– Что «все-таки»? – вскинулся дядя Хэммер. – Ты же слышала, как мистер Моррисон рассказывал про одного негра, которого линчевали в Тьюпело только за то, что он хотел пойти голосовать. И случилось это всего год назад! Бред, просто бред! И кончится обязательно бедой.

– Может, и так. Но сам знаешь, Кэсси девочка смышленая. Если она надумала это сделать, значит, ей надо. Самой надо во всем разобраться.

– Мэри! – воскликнула Ба. – Неужто ты допустишь…

– Не знаю, мама. Дэвид… У меня появилось странное чувство. Не меньше вашего я напугана. Мне страшно, что кто-то хочет пойти регистрироваться, чтобы голосовать. Но это чувство во мне. За последние год-два Кэсси столько всего перевидала, столько узнала – и поняла, что значит быть черным. Случай уберег ее своими глазами увидеть суд Линча. Но мальчика, приговоренного к смерти, она видела… Может быть, то, что собирается сделать тетушка Ли Энни, и безрассудно, но здесь есть чем гордиться. И если Кэсси станет свидетелем такого события, однажды это сыграет важную роль в ее судьбе.

– Боже… – прошептала Ба.

– А что скажешь ты обо всем этом, Дэвид? – потребовал ответа дядя Хэммер.

Папа тяжко вздохнул и ответил не сразу. Я приникла ухом к стене и с нетерпением ждала, что он скажет. Наконец он заговорил:

– Что касается тетушки Ли Энни, пусть, раз она хочет, пойдет и зарегистрируется. Я тут ничего не могу поделать. А вот должен ли кто-нибудь из нас ехать с ней, тут надо все обмозговать.

– Ну а Кэсси?

Долгое молчание.

– Я еще не знаю, Хэммер, – наконец, произнес папа. – Сейчас я пока еще не могу сказать…

На третий день рождества на подъездную дорогу вдруг вкатила машина, и из нее нежданно-негаданно возник мамин племянник Бад. Мы вслед за мамой высыпали из дома приветствовать его. А спустя несколько минут он уже сидел перед огнем напротив Сузеллы. Казалось, Сузелла рада видеть своего отца, но она была какая-то притихшая, словно знала, зачем он приехал. Она молча смотрела на него и ждала.