Кэтрин Сатклифф - Симфония любви

• Название: Симфония любви
• Автор: Кэтрин Сатклифф
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1998

Трей Хоуторн любил многих женщин, и женщины любили его. Однако в минуту тяжелых испытаний Трей остался один. Но любовь к юной Марии Эштон наполнила его жизнь новым смыслом. В тот момент, когда все от него отвернулись, именно эта девушка помогла ему выстоять. Но сможет ли Мария ответить на его чувство, ведь Трей – знатный аристократ, а она простая служанка? Или все же любовь не признает границ, воздвигнутых людьми?

---

Лорд Бейсинсток встал со стула и протянул руку Марии.

– Пойдемте, мисс Эштон. Давайте, давайте. Я ценю вашу ответственность, но тем не менее не думаю, что с ним может случиться что-то серьезное, если мы на несколько минут выйдем в коридор.

Она неохотно отложила вязание и присоединилась к лорду.

Проходя по громадной галерее, Бейсинсток показывал девушке портреты на стенах: изображения предков, навсегда запечатленные в масле на холсте. Здесь были три трехсотлетние вазы и старинная мебель, изящная поверхность которой была спрятана под сотнями слоев потемневшего воска. Мария почти не слушала. Девушка не могла оторвать взгляд от хозяина, от его высокой фигуры и прекрасно сшитого костюма, в котором он был больше похож на хорошо одетого сельского жителя, чем на одного из самых известных аристократов Англии. И помимо всего прочего…

О, как он красив!

Они вошли в затемненную комнату. Свет проникал внутрь лишь через ряд широких окон в дальней стене.

– О Боже, – выдохнула она, обводя взглядом величественную залу с уходящими вверх обшитыми панелями стенами и покрытым плюшевым ковром полом. В центре располагался рояль. Его черный корпус сверкал под хрустальной люстрой.

Бейсинсток подошел к инструменту и провел рукой по полированной поверхности. На мгновение в его глазах мелькнула боль, а пальцы сжались в кулак. Когда он заговорил, его голос звучал хрипло и напряженно.

– Послушайте меня, мисс Эштон. Жил-был талантливый молодой человек, наделенный от природы особым даром. В его голове рождалась музыка, вызывающая зависть у профессионалов. С раннего возраста он был одержим желанием дать жизнь этой музыке… изгнать ее из себя, если можно так выразиться. Глубокой ночью, когда все спали, он мог прийти сюда и часами сидеть за инструментом, пока каждая нота, звучащая у него в голове не находила свою клавишу.

Бейсинсток сел за инструмент, вытянул ноги, провел пальцами по клавишам, едва касаясь их.

– Иногда я прокрадывался на веранду, сидел в темноте, закрыв глаза, слушал и мучился от ревности, почему меня природа не наделила таким талантом.

– Вы говорите о его светлости? – спросила Мария.

– Трудно поверить, правда, мисс Эштон? Невозможно представить, что этот человек, вернее то, что от него осталось, был гениальным ребенком.

Бейсинсток нажал на клавишу, и комната наполнилась звуком. Когда он взглянул на Марию, в глазах его светилась ярость, и они стали похожи на безумные глаза брата.

– Вы должны понять, моя дорогая, что такое легкомысленное времяпрепровождение было недопустимо для будущего герцога Салтердона. Существовало множество всяких занятий. Нельзя было позволить, чтобы девятилетний герцог не постиг всего того, что полагалось знать и уметь членам его семьи с тех самых пор, как Бог создал Англию. Представьте, я завидовал ему. Меня раздражало то обстоятельство, что, хотя мне позволялось проводить время с кем угодно – лишь бы они были мне ровней, – он был заперт здесь отцом и превратился в мужчину, не успев побыть ребенком. Значение придавалось только герцогскому титулу и необходимости соответствовать ему. Я содрогаюсь от мысли о том, как может сломать человека такой груз ответственности.

Он встал и подошел к расставленным у окна стульям. Мария на цыпочках последовала за ним, как будто боялась потревожить тишину суровой залы.

Бейсинсток остановился у закутанного в материю предмета, спрятанного в темном углу за стульями. Он осторожно снял покрывало, и взгляду Марии открылась неоконченная картина, на которой был изображен Бейсинсток. Он стоял рядом со стулом, на котором расположилась женщина в пышном красном платье. Лица у женщины не было.

– Мой брат, мисс Эштон. Вернее, тот, кто когда-то был герцогом Салтердоном.

Мария недоверчиво покачала головой.

– Не может быть. Это вы сами.

Он подошел к картине и принял ту же позу, что и изображенный на ней мужчина, положив одну руку на спинку стула и небрежно засунув другую в карман брюк.

Мария пристально вглядывалась в изображение на холсте. Она придвинулась ближе, не в силах оторвать взгляда от устремленных прямо на нее глаз, глубоких, пылких и в то же время холодных, как стальной клинок.

Ничего общего с мягким взглядом лорда Бейсинстока! Суровое и твердое лицо рано возмужавшего человека. Хотя… это и не тот, к кому она нанялась сиделкой. Мужчина на холсте вовсе не дикарь, не зверь, а воплощение предельной извращенности.

– Эта женщина, – сказала Мария, заставив себя перевести взгляд на неоконченную фигуру на стуле, – кто она?

На мгновение глаза Бейсинстока затуманились, лицо окаменело, а губы сложились в презрительную улыбку, как у его порочного брата.

– Дорогая мисс Эштон, это следующая герцогиня Салтердон – красивая и богатая будущая жена Трея… леди Лаура Дансуорт Ронсвилл.

Глава 6

Сидя за светлым письменным столом, украшенным фамильным гербом герцога, Мария в очередной раз пыталась изложить свои мысли на бумаге. Еще по одному письму Джону и матери, которые она никогда не отправит. Джон конечно, был бы счастлив получить от нее весточку. Письмо подарило бы ему надежду, что для него – для них – еще не все потеряно. Он мог бы даже приехать в Торн Роуз попробовать уговорить ее уехать с ним, выйти за него замуж… и провести оставшуюся жизнь в точности как мать…

Она скомкала лист бумаги и бросила на пол. Почему ей не дает покоя та картина? Изображенный на ней человек вовсе не зверь. Не чудовище. Только воплощение власти и порока… нет, чрезмерного высокомерия. Человек, излучавший такую силу, что она чувствовала… Что же она чувствовала?

«Захватывает дух» – слишком неточное выражение. Хотя… глупая девчонка. Сумасшедший ребенок. Наверное, отец был прав насчет нее.

Из комнаты Салтердона доносились звуки, свидетельствующие о бурной деятельности Гертруды. Она металась от стола к креслу, вытирая пыль, взбивая подушки и собирая грязное белье. К этому времени Тадеус с помощниками должны были уже вытащить герцога из ванны и одеть его.

Мария поспешила к остальным. Она на мгновение замерла на пороге и окинула взглядом сверкающую чистотой комнату. Его светлость, как всегда, сидел у окна спиной к ней, устремив взгляд куда-то вдаль. В воздухе стоял привычный запах фиалок.

Вытиравшая пыль Гертруда подняла голову и улыбнулась.

– Закончила письмо, милая?

Мария кивнула и прошла в комнату, задержавшись у туалетного столика, чтобы поправить букет из желтых и малиновых цветов в хрустальной вазе. И с неудовольствием взглянула на свое отражение в зеркале. На нее смотрела женщина с большими голубыми глазами, овальным лицом, обрамленным слегка вьющимися пепельными волосами, и с розовым пухлым ртом. Совсем ребенок, как бы ни старалась она вести себя взрослая.

– Неудивительно, что лорд Бейсинсток был поражен, когда увидел меня, – пробормотала она. – Совсем дитя. И о чем только думала ее светлость, когда нанимала меня?

Гертруда поспешила к ней. Тряпка, как флаг, развевалась в ее руке.

– У тебя доброе сердце, милая, а это нужно его светлости больше всего. Здесь требуется понимание и сочувствие.

Мария подошла к окну, посмотрела на далекие холмы, а затем перевела взгляд на своего подопечного. В ее памяти всплыло твердое как гранит лицо и горящие серые глаза. Теперь она точно знала, каким когда-то был герцог.

– Герти, ты согласна, что Бейсинсток красивый мужчина?

– Не более, чем Салтердон, – с оттенком гордости ответила экономка, взмахнув тряпкой.

– У Бейсинстока такие изящные черты лица.

– Точно такие же были… у его светлости.

– У лорда добрая и располагающая к себе улыбка. Гертруда перестала вытирать пыль и задумчиво ответила:

– Вряд ли улыбку Салтердона можно было назвать доброй или приятной. Скорее распутной и наглой. И немного суровой. Несмотря на то, что эти два человека были похожи как две капли воды, их характеры отличались друг от друга, как день от ночи.

– Это ты так считаешь, – бесстрастно произнесла Мария и обошла вокруг кресла герцога, оглядывая его нестриженые волосы и заросшее бородой лицо, а затем легко коснулась кончиками пальцев его плеча. – Исходя из того, что я узнала, прежний облик больше подходил ему, хотя разве может человек быть так своенравен и коварно гедонистичен, как описывают близкие его светлости?

– Гедонизм – этическое учение, признающее целью жизни и высшим благом наслаждение; добро определяется как то, что приносит наслаждение, а зло – как то, что влечет за собой страдание.

Она наклонилась и пристально посмотрела в его серые глаза, немного загипнотизированная той настойчивостью, с которой они смотрели в пространство куда-то позади нее. В отличие от глаз Бейсинстока, в его глазах светилось безумие, пустота, свидетельствовавшая о невозможности нормального общения с внешним миром.