Мэри Рич - Буря в Колорадо (Отважный спаситель)

• Название: Буря в Колорадо (Отважный спаситель)
• Автор: Мэри Рич
• Издательство: Русич
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1994
• ISBN: 5-88590-138-4

Действие романа американской писательницы Мэри Лу Рич происходит в США в прошлом веке. В центре повествования – приключения героев на фоне живописных североамериканских пейзажей. Погони, перестрелки, любовь сильных мужчин и красивых женщин – все это читатель найдет на страницах книги.

---

У нее перехватило дыхание, а, когда она попыталась вдохнуть через силу, из груди вырвался долгий страстный стон. Он целовал её глаза, волосы, губы. От него пахло табаком, кожей, потом. Этот резковатый и в то же время нежный запах принадлежал только ему.

Кончиками пальцев он провел по ее щеке, шее, круговыми движениями стал ласкать ее сосок. Грудь набухла и сосок стал темным и твердым. Обхватив ладонью ее грудь, он слегка сжимал и отпускал ее. И от этих движений новая волна желания захлестнула ее. Ей стало страшно, а вдруг он опять исчезнет, бросит ее, уйдет. Если бы он любил ее, никогда бы так не поступил. Нет, он ее не любит. Нужно остановиться и остановить его.

– Ник! – отчаянно прошептала она.

– Да, Саманта?

– Пожалуйста, не делай этого, – с трудом проговорила она, еле сдерживая рыдания.

Глаза его снова стали холодными. Казалось, он колеблется. Глубоко вздохнув, он наклонился к ней, стал осыпать короткими нежными поцелуями лицо, шею, а рука продолжала ласкать грудь. Потом он мягко и медленно раздвинул коленом ее бедра. Она уже вся горела. Ей нужно оттолкнуть его, убежать, но тело отказывалось повиноваться. Оно подчинялось не ее рассудку, а его воле.

– Не надо, – простонала она, когда его рука передвинулась и стала ласкать другую грудь.

– Я не возьму тебя, пока ты сама меня об этом не попросишь, – прошептал он ей на ухо, слегка прикусил мочку и стал ласкать ее языком.

– Я… я никогда не попрошу, – выдохнула она. Он приподнял голову, посмотрел на нее из-под полуопущенных ресниц, улыбнулся, показав ровные белые зубы, рука легко и нежно проскользила по ее телу, он стал гладить ее живот. Ей показалось, что огонь, вспыхнувший у нее в животе, спалит ее. Ей было невмоготу, а он снова стал целовать ее нос, губы, щеки, веки. Голова у нее кружилась. Прядь черных жестких волос щекотала лицо. Ник склонил голову к ее груди, стал ласкать соски языком, покусывать зубами. Саманта выгнулась ему навстречу, ей хотелось большего, она стонала и прижималась к нему.

– Ник! – позвала она. Голос был хриплый, наполненный страстью. Боже, что он делает. Надо остановиться. Надо…

Ник приподнял голову, вопросительно посмотрел на нее.

– Да?

– Ничего, – она до крови прикусила нижнюю губу, надеясь, что боль остудит ее пыл, отрезвит.

Глаза Ника искрились, он ждал. Он не просто ждал. Наклонившись, он слизнул с ее губы кровь. Проложил губами дорожку от губ к уху, через шею – к другому уху.

Саманта вздохнула, обняла его за шею, подалась к нему всем телом, всхлипнула и стала осыпать поцелуями его лицо, шею. Пальцы скользили по его плечам, спине, ягодицам, бедрам.

Он снова прижался губами к ее губам, раздвинул языком ее зубы, ласкал и пробовал на вкус ее язык. Она подчинилась зову своей плоти, стала повторять его движения, раздвинула языком его зубы, ласкала его рот, стараясь проникнуть язычком, как можно глубже.

Он пальцами гладил ее бедра, раздвинув пальцами ее плоть, стал гладить изнутри. Она выгнулась навстречу ему, широко раздвинула бедра и двигалась вместе с его рукой. Ее руки блуждали по его телу, язык боролся с его языком, она чувствовала, что он задыхается. Он поцеловал ее долгим, чувственным поцелуем и слегка отстранился, она судорожно схватила его за плечи, удержала над собой. Она чуть не зарыдала от того, что он уходит, отстраняется.

– Все хорошо, – пробормотала она себе и отпустила его.

– Ты что-то сказала, Саманта?

– Все хорошо, – ответила она.

– Что, все хорошо? – переспросил он, глядя на нее невинно, словно неискушенное дитя.

– Все хорошо, – руки ее снова вцепились в его плечи, притягивая к себе, удерживая над собой. Она всхлипнула, зная, что заплатит эту цену. Что бы ни случилось потом, что бы ни случилось… По крайней мере, с ней останется эта ночь, которую она запомнит на всю жизнь.

– Ник, – позвала, простонала она. – Ник, возьми меня.

Ник застонал и закрыл глаза. Он ткнулся губами ей в ухо и прошептал:

– Котенок, я думал, что умру, прежде чем ты уступишь мне. Но пока еще я жив.

Он понимал, что она напугана, но все еще упрямится. Он снова обцеловал ее всю, голова его двигалась ниже и ниже, к животу, бедрам.

– Котенок, если бы ты только знала, как долго я ждал этих слов, – голова его опустилась к ее бедрам. Он слегка раздвинул ее плоть, обнажив маленький розовый росток и коснулся его языком. Она вздрогнула, словно его язык пронзил ее насквозь. А он уже целовал ее, опускаясь ниже и снова поднимаясь вверх. Она выгнулась, тело ее хотело продолжения этой сладкой муки, напряглось, ей казалось, что она умирает. Она умрет прежде, чем все это закончится.

– Ник! – закричала она и содрогнулась, сжав бедрами его голову. Потом расслабилась, руки бессильно упали и подрагивали, словно крылья у пойманной птицы. – Ник! – простонала-позвала она. Горячая волна захлестнула все ее тело, Саманта поникла, слегка вздрагивая и улыбаясь.

А он уже снова приник к ее губам.

– Я никогда, – она слегка задыхалась. – Я никогда не представляла, как все это бывает, – прошептала она и засмеялась нежным, счастливым смехом, целуя его щеки, губы, плечи, повернув его руку ладонью к себе, неясно касалась губами его ладони.

– Ты еще ничего не знаешь, малышка, – с ласковой усмешкой сказал он.

– Правда? – она изумленно улыбалась ему, глаза блестели, щеки разрумянились. – Ты научишь меня? – спросила она, шаловливо проведя пальчиком по его раскрытой ладони.

– Обязательно, – глаза у него были теплые, мечтательные. Приподнявшись над ней, он ладонью раздвинул ее бедра и, наконец-то, вошел в нее.

Она закричала от боли, он нежно поцеловал ее, успокаивая, и стал осторожно и медленно двигаться в ней. Подложив ладони ей под ягодицы, он заставил ее двигаться вместе с ним. Учил ее преодолевать страх и стыд.

Она выкрикивала его имя, звала его, отдавалась ему, она хотела быть его частью, даже если это больше никогда не повторится. А он успокаивал ее, шептал ласковые слова и твердил:

– Котенок, я здесь, я с тобой. Я для тебя.

– Ты со мной, ты во мне… – подтверждала она. И когда ее восторг достиг наивысшей точки, когда сладкая мука стала невыносимой, невыразимо прекрасной, она широко раздвинула бедра, обхватила руками его ягодицы и с силой прижала к себе, подчиняясь желаниям своего тела. Плоть жаждала слиться с его плотью, вобрать в себя каждую каплю его семени, чтобы никогда не кончалась жизнь.

Их крики слились в один. Он выгнулся над ней, поднял кверху руки. Что-то горячее и нежное вливалось в нее, наполняя ее тело новой волной восторга.

А он кричал, неистовствуя, поднимая руки к небу. И в его крике ей послышался дикий крик Чиянны, крик победы и ликования. Этим криком он объявлял миру, что теперь она навсегда принадлежит только ему.

ГЛАВА 21

Ник открыл глаза и улыбнулся. Ему было радостно. Будущее казалось светлым, длинным-длинным праздником. Приподнявшись на локте, он стал смотреть на Саманту. Она свернулась рядом с ним в комочек и посапывала как-то уютно. От длинных темных ресниц на загорелые щеки ложились густые тени. Веснушки, словно крошечные золотистые зернышки, рассыпались на переносице. Губы сочные, алые, слегка приоткрылись. Золотисто-рыжые волосы разметались на подушке. Он наклонился и поцеловал родинку на маленьком упрямом подбородке. Его жена, его половина.

«Ник Макбрайд, ты чертовски удачливый парень», – подумал он.

Осторожно высвободившись из длинных огненных прядей, намотал шелковистый локон себе на палец и нежно поцеловал.

Саманта напоминала ему весенний рассвет – теплый, расцвеченный красным и золотым. Он старался быть осторожным, чтобы не разбудить ее. Вздохнул, почувствовав, как снова все в нем наполняется желанием. Помотал головой и неохотно выбрался из-под одеяла.

За окнами скрипели колеса экипажей, глухо постукивали копыта, ржали лошади, перекликались люди, хлопали двери лавочек и магазинов, звякали дверные колокольчики.

Ник раздвинул шторы, приоткрыл окно, с удовольствием вдохнул прохладный утренний воздух. С высоты доносилось заливистое пение жаворонков. Небо было ярко-синее. Из окна открывался вид на остроконечную снеговую шапку горы Роки, похожей на часового. А за ней вздымалась пурпурная гряда Сангре-де-Кристос. Ник не замечал, что улыбается во весь рот. Прекрасный день. Он посмотрел вниз и очень удивился тому, что все магазины открыты, входят и выходят покупатели. Улица полна прохожих.

Обычно Ник просыпался перед рассветом. Он не мог припомнить случая, когда бы проспал восход солнца. Но в этом нет ничего удивительного, он никогда еще не проводил ночь с Самантой. Ник повернулся и снова взглянул на нее. От радости и ликования прямо распирало грудь.

Какая женщина! Котенок. Мягкий, теплый, ласковый. Он знал, если ему суждено прожить сто лет, и тогда он не насытится ее близостью. Он вздрогнул и поежился, представив, что еще немного, и он мог потерять ее навсегда. Все время он вел себя, как последний идиот. А она, оказывается, очень любит его. Он с сомнением покачал головой, находя, что в это, в самом деле, было очень трудно поверить.