Патриция Райан - Сокол и огонь

• Название: Сокол и огонь
• Автор: Патриция Райан
• Издательство: АСТ
• Жанр: Исторические любовные романы
• Год: 1997
• ISBN: 5-7841-0599-X

Очаровательная француженка и молодой английский дворянин собираются вступить в брак, но отнюдь не любовь лежит в основе этого союза. Девушка надеется обрести свободу и независимость, став замужней дамой, а молодой человек в результате этой сделки должен стать владельцем обширного поместья. Оба поклялись, что никогда не позволят чувствам властвовать над ними, но судьба распоряжается иначе…

---

Хотя… Не все еще потеряно. Если он проявит изобретательность, то… У него возникла одна мысль, просто замечательная мысль, настоящий план. Прекрасный и многообещающий план, как отомстить Мартине Руанской и Торну Фальконеру и вернуть свои земли обратно под покровительство Харфорда. Но чтобы осуществить его, придется подождать. Подождать, пока королева Алиенора не уедет из страны; и не только потому, что они с Мартиной близкие родственницы, но и потому, что, как выяснилось, Торн Фальконер тоже не последний человек в глазах королевы. Дошли слухи, что она знакома с сокольничим и что он даже ее любимчик. И если она протянет над ними свою королевскую длань, то все его усилия пойдут прахом, ему не помогут все его влияние и связи.

Так что придется запастись терпением и выждать, пока Генрих не призовет супругу к себе, что бывало довольно часто. И вот тогда-то, едва королева взойдет на корабль, отплывающий на континент, он, Бернард, начнет действовать.

— Сэр? — раздался робкий голосок из коридора.

Это маленькая служанка Эструды, безнадежно глупая Клэр. Вместо того чтобы после смерти госпожи вернуться в дом своего отца, она непонятно почему продолжает жить здесь, в Харфорде. Она вечно пялит на него свои заплаканные овечьи глаза и непрестанно кстати и некстати попадается на его пути.

Он вздохнул.

— Ну что там еще?

Она раздвинула перегородку и вошла в комнату, держа в протянутых руках наполненный кубок.

— Я принесла вам бренди.

Он резко вскинул руку — кубок выпал из ее руки. Бренди пролилось ей на платье.

— Разве я просил тебя об этом, а? Разве я звал тебя?

— Н-нет, — пролепетала она, заламывая руки. — Простите меня.

Она была похожа на маленького дрожащего кролика с красными мокрыми глазами.

— Мне не следовало беспокоить вас после постигшего вас горя. Вам, наверное, очень тоскливо и одиноко. Сначала ваш брат, а затем… затем моя госпожа, леди Эструда.

Она перекрестилась.

— Тогда зачем же ты явилась?

— Я хотела просто… сама не знаю. Хотела… выразить вам сочувствие, утешить вас. Чтобы вы не чувствовали себя одиноким.

— Надо же! А тебе не приходило в голову, что, может быть, я хочу побыть один? Что, может, мне так лучше?

— Нет, сэр. Простите меня.

Ее глаза наполнились слезами, подбородок задрожал.

— Мне бы следовало знать вас лучше. Я глупая. Это все потому, что… о Господи!

Она упала перед ним на колени, хватая его за руки. Он с отвращением выдернул их.

— Я знаю, мне не надо быть здесь. Я поняла это сразу же… после смерти госпожи Эструды, но… я ничего не могу с собой поделать. У меня уже нет сил скрывать от вас свои чувства.

— Боже мой, поднимись сейчас же. Это отвратительно.

Клэр, всхлипывая, схватилась за край его туники и уткнулась в нее лицом.

— Пожалуйста, не прогоняйте меня. Прошу вас! Я… люблю вас! Это сильнее меня. Я чуть не умерла, когда узнала, что вы собираетесь жениться на леди Мартине. Она совсем не любит вас! Вы не будете с ней счастливы. Женитесь на мне, пожалуйста!

Бернард рассмеялся, не веря своим ушам. Жениться на этой невзрачной, дрожащей маленькой мышке. Но вдруг какая-то мысль пришла ему в голову.

— За тебя дают в приданое какие-либо земли? — спросил он.

Она подняла на него заплаканное красное лицо.

— Н-нет… наследница отца моя старшая сестра…

— Она замужем?

Клэр заколебалась, в глазах отразилась боль.

— Не замужем, но… но она толстая.

Бернард пожал плечами.

— А может, мне надоели костлявые женщины.

— И к тому же у нее случаются припадки, — с надеждой в голосе сказала Клэр.

— Припадки? — Он поморщился, мысленно взвесив плюсы и минусы. Толстая и с припадками, но наследница земельных владений. Нет, он еще не настолько отчаялся. А кроме того, кто сказал, что ее вообще согласятся отдать за него? Его, Бернарда, репутация в их округе, да и во всем графстве, известна каждой собаке.

— Но вы не понимаете! — взволнованно залопотала Клэр, дергая его за подол. — Вы для меня все — и солнце, и луна, и сама жизнь! Все! Мое сердце разрывается от любви к вам. Я буду такой, какой вы захотите. Если вы только позволите, я стану вашей рабыней. Ради вас я сделаю все на свете!

— Все? — переспросил он, несколько озадаченно, прикидывая, каким образом ее рабская преданность может ему пригодиться. Она с надеждой подняла на него свою заплаканную мордашку.

— Все!

Клэр сделала движение, чтобы встать с колен, но он удержал ее, положив ладонь ей на голову и пригибая вниз.

— Нет, — сказал он, поднимая край своей туники и начиная расстегивать ремень на штанах, — не вставай.

Морозным мартовским утром кавалькада королевских всадников появилась на дороге, ведущей в монастырь Святого Дунстана — здесь их должны были разместить и поставить на монастырское довольствие на то время, пока сама королева со всей своей свитой будет пребывать в замке Блэкберн в гостях у лорда Оливье.

Слуги и монахи, захлебываясь, наперебой рассказывали Мартине и Торну, как происходила встреча ее величества. Сначала через мост проехала королевская стража, за ними шли повозки с шелковыми занавесками, в которых ехали сама королева, ее дамы, королевские отпрыски и их няньки. Затем скакали рыцари верхом, в сопровождении оруженосцев, егерей, сокольничьих и тягловых лошадей, везущих доспехи и вооружение, затем группа скромно одетых писарей, а за ними пешком передвигалась странная толпа каких-то разодетых в пестрые одежды и галдящих как сороки людей — очевидно, трубадуры, жонглеры и шуты. Процессию замыкали обозы — целая вереница телег, груженных пивом, вином, провиантом, кухонной утварью и постельными принадлежностями. На одной телеге везли походный алтарь, на другой — огромную, разобранную кровать, скорее всего кровать самой королевы.

На следующий день, королевский гонец доставил послание Торну, в котором королева официально приглашала его с женой и настоятелем Мэтью прибыть следующим вечером в замок Блэкберн на королевский ужин, устраиваемый в его честь.

— Но мне совершенно нечего надеть, — всполошилась Мартина.

— Надень ту голубую тунику, — сказал Торн, — которая была на тебе на второй день по прибытии в Харфорд, — он улыбнулся, — ту самую, которая подходит под цвет твоих глаз.

На другой день, одеваясь для приема у королевы, Мартина размышляла о тех странных отношениях, которые сложились у них с Торном. Ни разу со времени их женитьбы он не сделал ни одной попытки воспользоваться своим правом супруга. Это до странности напоминало ей отношения с Эдмондом, хотя, конечно же, в случае с Торном причина была совсем иная. Эдмонд сторонился ее поначалу — из страха. Торн же, видимо, просто-напросто совершенно к ней безразличен.

Хотя он всегда добр к ней. А время от времени смотрит на нее или дотрагивается до нее так, как это бывало в первые дни их проявляющейся взаимной симпатии, но потом вдруг отворачивается и отходит от нее с раздосадованным видом. Скорее всего он просто соблюдает их соглашение — не обманывать друг друга по поводу несуществующих чувств. Что ж, он поймал ее на слове. Будучи безразличным к ней, он не особо и рвется лечь с ней в постель. Ведь кто она такая — баронесса, благородная и утонченная, а следовательно, совершенно не в его вкусе. Несомненно, он скоро возобновит свои похождения со шлюхами и кухарками.

Мартина почувствовала приступ ревности и упрекнула себя за это. Какое ей дело до него? Их брак заключен по взаимному расчету — он получил свои земли, а она — защиту от Бернарда, и теперь ему нет до нее никакого дела, кроме необходимости соблюдать приличия и делать вид, что они любящие муж и жена. То же самое должна бы испытывать и она, но почему-то по ночам, подсознательно ожидая его, она прислушивалась к своему телу с надеждой, что под сердцем зашевелится дитя, ее с Торном дитя, зачатое той зимней ночью в маленькой заброшенной хижине, но тщетно. Дело даже не в том, что ей очень хотелось стать матерью, нет, ей хотелось иметь ребенка от Торна, потому что она живо рисовала в воображении, как скажет ему об этом, представляла, как озарится его лицо от нежданной радости и как, возможно, изменится его отношение к ней: он будет ласков и благодарен ей за наследника.

Мартина вздохнула и принялась заплетать в косу свои тяжелые волосы. Что толку желать неосуществимого? Судьба крепко опутала ее своими сетями и бесполезно теперь пытаться что-либо изменить.

Проезжая в сопровождении Торна и Мэтью по подъемному мосту Блэкбернского замка, Мартина затаила дыхание. Стены величественного сооружения, которые до этого она видела только издалека, возвышались над их головами. К приезду королевы их побелили известковым раствором, и теперь они сияли под лучами яркого солнца. Замок был действительно необычным — идеально круглый, за исключением квадратной входной пристройки, двух больших боевых башен и маленькой башенки наверху, над которой развевался королевский флаг. На башенке не было крыши, и пустоты в каменной кладке, зияющие то здесь, то там, напоминали о том, что замок так и остался недостроенным с тех пор, как Невилль убил его владельца Ансо и его беременную супругу.