Жан-Франсуа Намьяс - Дитя Всех cвятых. Цикламор

• Название: Дитя Всех cвятых. Цикламор
• Автор: Жан-Франсуа Намьяс
• Издательство: ЭКСМО
• Жанр: Исторические приключения
• Год: 2006
• ISBN: 5-699-15162-1

Родившемуся в ночь Всех святых 1337 года Франсуа де Вивре обещана исключительная судьба: он проживет целый век. По иронии судьбы, это столетие вместило войну, которую позже назовут Столетней…

В январе 1423 года Франсуа исполнилось восемьдесят шесть. После множества рыцарских подвигов он занялся алхимией, пытаясь постичь высшую мудрость. Он знает, что ему осталось прожить лишь четырнадцать лет, но надеется увидеть освобожденную от англичан Францию. Ведь хотя захваченная англичанами и их союзниками бургундцами страна стоит на краю гибели, Жанна д'Арк пробудила в сердцах его соотечественников безумную надежду.

---

Проезжая через свою сеньорию, Анн и Диана были встречены с неописуемым восторгом. Для крестьян этот француз, бывший пленник, ставший их новым сеньором, сделался живым доказательством окончания гражданской распри. А скоро и война завершится, и англичане уйдут.

***

Не менее пылкой оказалась и встреча в замке. Каждое возвращение Дианы домой всегда было праздником для Куланжа, но когда ее увидели в обществе супруга, настал момент большого волнения. Одилон Легри, бывший тюремщик Анна, не мог сдержать слез.

Анн и Диана решили поселиться в донжоне. Именно Диане пришло это в голову, и Анн охотно согласился с нею. Ему было совершенно необходимо очистить это место, изгнать из него ужасные образы: долгая, чуть не закончившаяся смертью болезнь после неудавшегося побега; вторжение Лилит среди ночи с трупом Эсташа де Куланжа, ее угроза съесть его сердце… И Мышонок, словно чертик, выскочивший из камина.

День за днем, ночь за ночью Диана старалась изгнать эти призраки, налаживая их совместную жизнь. Ей нравилось просыпаться первой и смотреть на спящего Анна. И для него каждый день начинался с ее улыбки, с голубых глаз, очаровательных ямочек на щеках и волны темных волос.

Поскольку стояла зима, а войне предстояло возобновиться только весной, им ничего другого не оставалось, кроме как заниматься друг другом. Часто они оставались в замке. Пока Анн упражнялся с оружием во дворе, Диана играла на своем настольном органе. Порой влюбленные отправлялись верхом в Кламсийский лес. Анн смотрел, как Диана охотится с Зефирином, восхищаясь ловкостью молодой всадницы и величавостью сокола, который взмывал в холодное небо, чтобы вернуться с некрупной пушной или пернатой дичью в когтях.

Внешне вроде бы ничего не происходило, только обыденное, но Анн чувствовал: эти мгновения – не просто спокойное счастье. В нем самом происходили глубокие перемены. Все, что прежде терзало его, успокаивалось само собой. Это было настоящим обновлением, возрождением.

Однажды, когда Анн задумался об этой метаморфозе, ему в голову пришел образ: рукопись, найденная им в Орте… Стирался прежний текст и вписывался новый. При соприкосновении с Дианой на пергаменте его памяти выводился образ нового Анна, который был сильнее, тверже в вере, проще, живее прежнего.

Однако Анн не забывал и Теодору: обновление вовсе не было потерей памяти. Он никогда ее не забудет, как не забудет и Франсуа, когда того уже не будет на этом свете. И вместе с тем покойная супруга перестала быть для него постоянным источником тревоги и душевного раздора. Раз и навсегда Теодора заняла свое место в его сердце, среди прочих дорогих и печальных воспоминаний.

Шли дни… На Богоявление Анну исполнилось двадцать четыре года. Никогда еще он не чувствовал себя лучше. Он вспомнил, в каком душевном состоянии впервые оказался в этих стенах. Ведь он стал пленником почти добровольно, поскольку не имел больше ни воли, ни сил сражаться. Теперь же, несмотря на плавное течение своей нынешней жизни, Анн буквально кипел от нетерпения вернуться в бой.

Однако в нынешнее Богоявление Анн твердо обещал Диане, что не расстанется с нею ранее 29 февраля. Заветный день Дианы они проведут в донжоне, как четыре года назад. И никто не помешает ему сдержать слово, пусть даже сам король в сопровождении всего своего двора, коннетабля де Ришмона и его крестного, Бастарда Орлеанского, явится к нему и прикажет следовать за армией!

Король Карл VII не явился к скромным стенам замка Куланж, и молодая чета смогла провести свое первое 29 февраля в счастье и близости.

Анн уехал назавтра, в День святого Обена. Несмотря на разлуку, супруги не печалились. Диана никогда бы не захотела, чтобы Анн пренебрег своим долгом. Она полностью сознавала свою роль спутницы рыцаря и не меньше, чем он, желала победы.

При расставании Диана вновь вручила Анну Зефирина. Зная, что тот наверняка снова встретится с Мышонком, Диана просила Анна передать сокола мальчику. Так, благодаря этой птице, у нее будет впечатление, что какая-то часть ее осталась рядом с мужем.

***

Не зная, куда двинется армия, Анн де Вивре направился в Орлеан, в надежде найти там своего крестного. По пути он завернул в Невиль-о-Буа и испытал огромное счастье, проехав через два герцогства, некогда враждебных друг другу: теперь они стали всего лишь провинциями единой страны.

Жан, Бастард Орлеанский, и точно оказался в городе. Анн встретил его, когда тот выезжал из ворот в сопровождении многочисленной свиты, с герольдами и фанфарами. Ехавший за ним оруженосец держал развернутое знамя Франции.

Анн направил к Бастарду Безотрадного и, оказавшись рядом, низко поклонился, сидя в седле. Бастард сразу же признал его и оживленно заговорил:

– Как вам нравится подобная свита, крестник? Король только что назначил меня главным шамбелланом.

– Несравненная слава, монсеньор!

– Не слава тут важна, а то, что стоит за нею. Коннетабль де Ришмон тоже был осыпан почестями. Ведь мы с ним – самые решительные приверженцы войны. Отличив нас, король ясно показал свои намерения.

– Париж?

– Париж, мой крестник! Уже все сделано для того, чтобы парижане примкнули к нам. Король направил им письма с прощением; поручителем выступил герцог Бургундский. Папа Евгений также заверил Аррасский договор.

– И когда мы выступаем?

– Коннетабль выдвинулся вперед на разведку. Мы присоединимся к нему через несколько дней, закончив сбор войска.

Анн не замедлил встретить Мышонка. Вернувшись из Дижона, мальчик направился прямиком в Куланж. Разминувшись с Анном всего на несколько часов, все это время Мышонок пытался догнать его. И вот он остановился перед своим господином в облаке пыли.

– Какая радость снова видеть вас, монсеньор!

Анн вздрогнул. За три с небольшим месяца Мышонок изменился необычайно. Ему минуло шестнадцать, но он казался старше своих лет. Резко вырос. Превратился в высокого худощавого, недурно сложенного юношу. Красавцем он, конечно, не был, но очень темные, густые волосы, черные брови и невероятная выразительность подвижного лица были не лишены привлекательности, даже обаяния.

Анн сделал ему комплимент:

– Какой красивый оруженосец из тебя выйдет!

– Вы смеетесь, монсеньор!

– Вовсе нет. Я собираюсь устроить тебе в Париже посвящение. Пускай парижаночки поберегутся!

– Мы идем на Париж?

– Без промедления!.. А теперь расскажи мне, как прошел суд.

Мышонок улыбнулся.

– Как нельзя лучше! Адам и Ева Сомбреном приговорены к смерти за душегубство и колдовство. Их чучела были сожжены вместе с гербом. Замок Сомбреном отошел к герцогству, а титул упразднен.

– А крестьяне?

– Судьи явили милосердие. Троих братьев, возглавивших бунт, приговорили к паломничеству в Компостелу. Они сразу же пустились в дорогу…

Тут Мышонок заметил Зефирина. Анн подал ему птицу.

– Диана хотела, чтобы он сопровождал нас. Возьми его.

Перебравшись с плеча Анна на плечо его будущего оруженосца, сокол захлопал крыльями, словно желая выразить свою радость. Анн с Мышонком удивленно переглянулись. Оба хорошо знали, что птицы не привязываются к человеку. Похоже, это было не совсем так…

***

11 марта 1436 года Бастард Орлеанский, командовавший основными силами французской армии, покинул берега Луары и двинулся в Иль-де-Франс. Через два дня он соединился в Арпажоне с коннетаблем де Ришмоном, ответственным за авангард.

Тот сообщил ему неожиданную новость. Англичане только что высадили в Кале вспомогательное войско. Однако согласно донесениям всех лазутчиков, эта армия двигалась вовсе не на помощь Парижу, но направилась на восток. Придя в бешенство от Аррасского договора, англичане решили взяться за своих недавних союзников. Они выступили против Бургундии!

При таких обстоятельствах поход в Иль-де-Франс казался сущей прогулкой. В первую очередь предстояло взять все значительные города вокруг Парижа, чтобы обеспечить блокаду столицы. Начали с запада, поднялись к северу и вновь повернули к востоку. Всякий раз по прибытии французской армии, как только коннетабль де Ришмон предъявлял королевские письма о прощении, ворота городов радостно открывались.

30 марта были взяты один за другим Сен-Жермен, Мелан, Понтуаз, Бри-Конт-Робер, Шарантони Венсенн. Королевские войска контролировали Сену, Марну, Уазу и все дороги. Блокада Парижа замкнулась. Теперь оставалось надеяться на народное восстание, потому что штурм был опасен и обошелся бы во много человеческих жизней.

В ожидании армия Карла VII обосновалась в Сен-Дени и больше не двигалась с места. Анн и Мышонок кипели нетерпением. Париж был тут, совсем рядом, а они не могли войти туда! Неделями они только ходили вокруг и даже ни разу не видели город! В Венсенне на какой-то миг мелькнула надежда, что они доберутся и до стен столицы, но поступил приказ удалиться на север. Таким образом, друзья томились в двух шагах от цели.